36. ОКОНЧАТЕЛЬНО КИЕВ РАЗРУШИЛ ХАН БАТЫЙ

36. ОКОНЧАТЕЛЬНО КИЕВ РАЗРУШИЛ ХАН БАТЫЙ

О том, что приграничные русские княжества наверняка знали о готовящемся вторжении татаро-монгол, свидетельствуют письма-донесения венгерского монаха-миссионера, доминиканца Юлиана:

«Многие передают за верное, и князь суздальский передал словесно через меня королю венгерскому, что татары днем и ночью совещаются, как бы прийти и захватить королевство венгров-христиан. Ибо у них, говорят, есть намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего… Ныне же, находясь на границах Руси, мы близко узнали действительную правду о том, что все войско, идущее в страны Запада, разделено на четыре части. Одна часть у реки Этиль (Волги) на границах Руси с восточного края подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дона, близ замка Oveheruch, также княжества русских. Они, как передавали нам словесно сами русские, венгры и болгары, бежавшие перед ними, ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего всему множеству татар легко будет разграбить всю Русь, всю страну Русских» (книга «Монголо-татарское нашествие на Русь», В. В. Каргалов, Москва, издательство «Просвещение», 1966 год).

Монголы появились на южных рубежах Рязанского княжества в 1237 году и сразу же обратились к русским князьям с требованием дани. Юрий Рязанский послал за помощью к Юрию Владимирскому и Михаилу Черниговскому и одновременно отправил свое посольство в ставку Батыя. Там оно было уничтожено. Юрий Рязанский вывел свои полки, а также полки муромских князей, на пограничную битву. Она была проиграна.

Затем монголы вторглись во Владимиро-Суздальское княжество. Перед напором монгол не устояло и это княжество.

20 января 1238 года после 5?дневного сопротивления пала Москва.

После осады 18 октября 1239 года монголами был взят Чернигов (войско под руководством князя Мстислава Глебовича неудачно пыталось помочь городу). После падения Чернигова монголы занялись грабежом и разорением вдоль Десны и Сейма. Гомель, Путивль, Глухов, Вырь и Рыльск были разрушены и опустошены. Следующей целью монголов стали русские земли на правом берегу Днепра.

После того, как монголы разорили Черниговское княжество осенью – зимой 1239–1240 годов, монгольское войско подошло к Днепру напротив Киева и отправило в город посольство с требованием о сдаче. Но посольство было уничтожено киевлянами. В это время киевскиевского князя Михаила Всеволодовича, лидера черниговских Ольговичей, в городе не было. Он уехал в Венгрию, чтобы попытаться породниться с венгерским королем Белой IV, то есть заключить с ним династический союз. Попытка закончилась провалом.

Монголы вторглись в Киевское княжество, разгромили Поросье и осадили Киев 5 сентября 1240 года. Обороной руководил тысяцкий Даниила Галицкого Дмитр. Сам Даниил ещё до прихода монголов, как и Михамл Всеволодович, тоже уехал в Венгрию с той же целью заключить династический союз с королём Белой IV. Венгерский король и от него отвернулся.

Согласно летописи, Даниил возвращался на Русь во время нашествия, но не смог пройти в Русскую землю, поскольку мало с ним была небольшая дружина, и вернулся в Венгрию, то есть предал Киев.

Решающий штурм пришёлся на 5 декабря 1240 года. Монголы пробили стены города сразу в нескольких местах, но защитники Киева отошли в Детинец. На следующий день воины Батыя приступили к штурму центральной части города. Сломив сопротивление киевлян, монголы устроили массовую резню и подожгли Десятинную церковь, в которой укрылись последние защитники города.

По преданию, Десятинная церковь рухнула под весом забравшегося на своды народа, пытавшегося спастись от монголов. Однако не исключено, что здание рухнуло и после применения осаждающими стенобитных орудий.

Тысяцкий Дмитр попал в плен.

Когда Киев после нашествия Батыя превратился в развалины, и в таких же дымящихся руинах лежали Рязань, Суздаль, Галич и Чернигов, некий древнерусский публицист, имя которого поглотила история, создал «Слово о погибели Русской Земли». Заметьте – просто «русской». Без каких либо прилагательных вроде бы «Киевской».

Душу несчастного очевидца краха великой державы терзала безмерная скорбь. Наши сегодняшние переживания не в силах сравниться с ней.

«О светло светлая и красно украшенная земля Русская! – писал этот печальник. – Многими красотами дивишь ты: озерами многими, реками и источниками, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городами великими, селами дивными, боярами честными, вельможами многими, – всего ты исполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!

Отсюда до венгров, и до поляков, и до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев и до немцев, от немцев до корелы, от корелы до Устюга, где живут тоймичи поганые, и за Дышащим морем, от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы – то все покорил Бог народу христианскому поганые страны: великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю Киевскому, и деду его Владимиру Мономаху, которым половцы детей своих пугали в колыбели. А литва из болота на свет не показывалась. А венгры каменные города укрепляли железными воротами, чтобы на них великий Владимир не ходил войной. А немцы радовались, что они далеко за синим морем. Буртасы, черемисы, веда и мордва бортничали на князя великого Владимира. И сам император Мануил Цареградский, страх имея, затем и великие дары посылал к нему, чтобы великий князь Владимир Царьграда его не взял»…

Дышащее море – это Ледовитый океан. Тоймичи – племя, жившее на берегах притоки Северной Двины – Тоймы. Буртасы – мордва. Черемисы – марийцы. С немцами, венграми и чехами – все и так ясно. Широко мыслил древнерусский книжник из Пскова! Куда шире многих наших современников! Недаром и идею Третьего Рима выскажет вскоре тоже псковский инок Филофей – примерно в тех же местах, где когда-то Русь начиналась во времена Рюрика и первых русских князей. Монах-переписчик помнил, что западная граница Руси – Карпаты, а северная – студеное Белое море. И на том скромно, но упорно стоял, напоминая своим государям о свершениях их державных предков – о тех временах, когда «немцы радовались», что сидят «за морем».

Но все это отошло в прошлое, потому что монголы поругали Русскую землю.

«Слово о погибели». сохранилось всего в двух списках. Древнейший из них – Псковский, датированный XV столетием. Его обнаружили в Псковско-Печерском монастыре. Монах-переписчик, сохранивший нам его, присоединил небольшой отрывок «Слова» в качестве вступления к «Житию Александра Невского». К тому времени уже стало очевидно, что Земля Русская не погибла, что она снова оживает. Времена хана Батыя остались в далеком прошлом. Со дня падения Киева прошло уже два столетия!

Монгольское иго доживало последние годы. Потихоньку складывался культ Александра Невского – прямого потомка Владимира Святого и Ярослава Мудрого.

Благоверный князь Александр, отбивший в 1242 году немецких рыцарей на Чудском озере (на это хватило сил), смиренно отправился договариваться с ханом монголов в далекий Каракорум. Для борьбы русских с его державой, включавшей в себя не только Монголию, но и Китай, время еще не настало. Князь Алнесандр был образецом политической мудрости.

Его современник князь Михаил Черниговский отказался пройти между двух очистительных костров в ставке хана (мол, неприлично сие христианину!) и был растерзан за это. Александр Невский и кострами не побрезговал, и кумыс со степняками пил. И, как показало будущее, оказался прав. Его хитрое упорное потомство победило в борьбе с другими линиями Рюриковичей, страдавшими неизлечимой гордыней, и теперь потихоньку прибирало к своим рукам наследие святого Владимира.

«Почему же Псков и Новгород даже после нашествия Батыя устояли (хан даже не штурмовал их каменные крепостные стены), а Киев пал перед монголами, потеряв былое политическое значение?» – задает вопрсы самому себе и читателям книги «Докиевская Русь» Олесь Бузина. – «Почему в северных монастырях и во второй половине XIII-го и в XIV веках продолжалась летописная традиция, а о том, что происходило в прежней столице Руси на берегах Днепра, мы можем судить только по отрывочным записям иностранных путешественников? (Свои летописи тут перестали составлять.) Почему уже в 1251 году митрополит Киевский Кирилл Третий оставил Даниила Галицкого, готовившегося принять от Папы королевскую корону, и уехал – догадайтесь, куда? Правильно – опять в Новгород!

Там он впервые встретился с Александром Невским и, разделяя его антизападную политику, уже в следующем 1252 году отправился на Волгу к Батыю и получил от хана ярлык, гарантирующий свободу и неприкосновенность православной церкви.

Всю свою последующую долгую жизнь митрополит Кирилл провел в основном в разъездах по городам северной и восточной Руси, окормляя паству и стремясь поднять ее дух. Это он учредил епископию в Твери и основал епархию в столице самого хана – Сарае. Он же в 1274 во Владимире-на-Клязьме созвал собор епископов Русской православной церкви, восстановивший церковное законодательство, и принял новую Кормчую – так называемую Сербскую – свод законов, по которым жила Русь. Напомню, что Русская Правда – юридический кодекс Ярослава Мудрого – уцелел только потому, что сохранился в списке Синодальной Кормчей, хранившейся в храме Святой Софии Новгорода – библиотека Софии Киевской, как известно, погибла в дни Батыева нашествия.

Русь Новгородская и Русь Владимирская сохранили нам духовное наследие рухнувшей под ударом монголов Руси Киевской. И митрополит Кирилл сохранению этого ковчега немало поспособствовал. Он умер в Переяславле-Залесском 6 декабря 1281 года – это в нынешней Ярославской области, в 140 километров от Москвы. Надолго пережив Александра Невского и исходатайствовав у внука Батыя – Менгу-Тимура – очередной ярлык на неприкосновенность православной церкви.

Вдумайтесь, какой силы духа был этот человек, не убоявшийся ехать в логово победителей-степняков и отстаивать свою веру и Родину. Только после смерти прах Кирилла перенесли в Киев, чтобы похоронить там, где покоились его предшественники, начиная с первого митрополита всея Руси – Михаила, направленного на Русь из Константинополя еще во времена князя Владимира. Ибо Святая Русь едина, что бы кто ни говорил».

Но для церковной свечи, беззащитной на ветру, нужны стены. Дух веры может жить безбоязненно только в крепком государстве. Что же случилось с Киевом, что он потерял в XIII веке статус столицы Руси? И светской, и церковной. Ведь присланный из Константинополя митрополит Максим, который сменил Кирилла, грек по происхождению, в 1299 году окончательно переселился во Владимир-на-Клязьме, побыв некоторое время в маленьком Брянске, что ныне забыто, а его наследник Петр Ратенский, родившийся на Волыни, впервые выбрал местом митрополичьей кафедры Москву.

«Если киевский митрополит вынужден был оставить столицу Владимира Святого и некоторое время держать кафедру в маленьком Брянске, значит с Киевом было совсем плохо, и ближайшего улучшения в его судьбе не предвиделось», – отвечает на свои же вопросы киевлянин Олесь Бузина.

Киев действительно стал тогда не только бедным, но и просто опасным для жизни местом. Монах-францисканец Плано Карпини, посланный римским папой в 1245 году в Каракорум, проехал через Киев и оставил такое описание его взятия монголами:

«Они пошли против Руссии и произвели великое избиение в земле Руссии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его и убили жителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавшие на поле; ибо этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведен ПОЧТИ НИ НА ЧТО: едва существует там ДВЕСТИ ДОМОВ, а людей тех держат они в самом жестоком рабстве».

Если кости жителей Руси лежали просто в поле, значит, их даже некому было хоронить. Все, кто уцелел, прятались в лесах – как можно дальше от проезжих дорог и обжитых мест.

В «Сказании об убиении в Орде князя Михаила Черниговского и его боярина Феодора» нашествие Батыя описано так:

«В лето 6746 (1238), по гневу Божиему за умножение грехов наших, было нашествие поганых татар на землю христианскую. Тогда одни затворились в городах своих, другие убежали в дальние земли, а иные спрятались в пещерах и городах своих… Те, кто затворился в городах, каялись в своих грехах и со слезами молились Богу, и были они погаными безжалостно ПЕРЕБИТЫ; из тех же, кто скрывался в горах, и в пещерах, и в расселинах, и в лесах, мало кто уцелел. И этих через некоторое время татары расселили по городам, переписали их всех и начали с них дань брать. Услышав об этом, те, кто разбежался по чужим землям, возвратились снова в земли свои, кто остался в живых, князья и иные люди. И начали татары насильно призывать их».

По словам Плано Карпини, тогда татары «сражениями опустошили всю Руссию». Если быть точным, почти всю – кроме Новгорода и Пскова. За три года, предшествовавшие взятию Киева, орда Батыя опустошила Рязань, Владимир, Суздаль, Москву, совсем маленькую еще тогда, и множество других городов. Однако жизнь в них скоро восстановилась. В некоторых даже начался бурный рост. А «столица Руссии» пришла в полный упадок, и даже митрополит покинул ее.

Обычно киевские историки считаются, что ханы специально стремились унизить значение Киева. Слава великого днепровского города якобы раздражала их. Но обратите внимание, уважаемые читатели, на место, которое ханы из рода Чингизидов выбрали для своей столицы. Город Сарай-Бату (Дворец Батыя) или Сарай-ал-Махруса (Дворец Богохранимый), как его реже называют, был построен сразу же после татаро-монгольского завоевания Руси на Волге в 80 км от нынешней Астрахани выше по течению. В лучшие времена его населяло до 75 тысяч человек.

Почему Батый выбрал для размещения своей ставки Волгу, а не Днепр? Ведь во времена первых Рюриковичей именно по Днепру шел знаменитый путь «из варяг в греки». Неужели татарам не хотелось взять его под контроль, заперев путь экспорту из Руси в Константинополь? В конце концов, почему бы Батыю не избрать для своей столицы местом тот же Киев, как это сделал новгородский князь Олег в IX веке?

Вся-то разница, что Олег пришел с севера, а Батый с юга. С разрывом в три столетия. Один вышел из лесу, другой – из степи. И для того, и для другого Киев не был родным. Варяг Хельги имел на него такие же права, как и монгол Бату. Прекрасный климат. Широкий Днепр. Самая граница лесной и лесо-степной зон… Что еще надо человеку, чтобы спокойно встретить старость?

Но Хельги-Олег назвал Киев «матерью городам русским», а Батый-Бату просто разорил дотла «столицу Руссии» и вернулся в Заволжье, откуда и начался в 1237 году его поход на Русь. Все объясняется просто: обществом рулит экономика!

Легко заметить, что Сарай-Бату возник почти в том же месте, что и хазарская столица Итиль, располагавшаяся в дельте Волги. Всего сотней километров выше по течению. По сути, Батый реанимировал экономическую систему Хазарии, контролировавшей, прежде всего, Волжский торговый путь из Балтики в Каспий – то есть, из Европы в Персию и Индию. Волга близко подходит к Дону. Находясь в Сарае, Батыю было легко перехватывать поток товаров по Дону. А вот путь «из варяг в греки» его попросту не интересовал, так как его уже не было. В Греции (в Византии) сидели крестоносцы, сделавшие Константинополь столицей своей Латинской империи. Именно они и уничтожили дорогу «из варяг в греки», а заодно и экономическое значение Киева накануне монгольского завоевания.

Посмотрите на карту Золотой Орды и поймете, что Батый взял под свой контроль степи от Дуная до Иртыша и торговый путь по Евразии.

Великий Новгород на этом пути играл ключевую роль.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.