Глава II Тюрки-кочевники

Глава II

Тюрки-кочевники

Кочевники не смогли бы одержать победу над степью, выжить в столь суровом естественном окружении, если бы не развили в себе интуицию, самообладание, физическую и нравственную выносливость.

А.Дж. Тойнби. «Постижение истории»

На обширной евразийской степи, простирающейся от Амура до Дуная, на протяжении последних почти пяти тысяч лет проживали многочисленные кочевые племена. Называли их в разные времена по-разному, в зависимости от хронологии и места их обитания: хунну, жунь-жуане, скифы, саки, авары, булгары, татары, половцы, кипчаки. Полное исследование этой темы – по своему объему, видимо составит не один десяток объемистых томов. Здесь же, в небольшой статье, я лишь попытаюсь кратко отметить основные векторы формирования племенных объединений и их языковую принадлежность среди кочевников умеренных зон евразийских степей.

И начать, видимо, следует от древнегреческого историка Геродота (484–425 гг. до н. э.), признанного как «отца истории» (определение Цицерона), то есть, с V века до новой эры. В VIII–IX вв. до н. э. территорию Центральной Азии населяли племена, известные из ахеменидских источников под собирательным названием «saka». Геродот и другие античные авторы называют их скифами, иногда азиатскими скифами. По Геродоту скифы и саки одно и то же.

Геродот передает нам генеалогическую легенду происхождения скифских царей: «Скифы говорят, что их народ … произошел следующим образом: в их земле… родился первый человек по имени Таргитай… А у него родились три сына: Липоксай, Арпаксай и младший Колаксай» [33, с. 243]. Тюркские имена, им 2500 лет. Через тысячу лет мы снова встретим имя Таргитай у аваров, который был советником и послом аварского хана Баяна к византийцам. А еще через 700 лет снова найдем это имя в «Сокровенном сказании монголов», где упомянут Торгутай Кирилтух, тайчиудский нойон, который занимался воспитанием ребенка Темучжина (§ 81, 149 и др.). Преемственность в именах явно присутствует спустя тысячелетия.

Вот что пишет о них древнегреческий ученый Эфор, IV в. до н. э.: «Саки, пасущие овец – скифские племена. Они живут в Азии. Потомки справедливых кочевников, они не гонятся за богатством, друг перед другом честны. Они кочуют в повозках, пьют молоко. Препятствуют развитию частной собственности, всей собственностью пользуются сообща» [7, с. 33].

До времени Александра Великого, греки знали о саках и, вообще, об азиатских скифах, лишь по чужим сказаниям. То есть, древняя история – это мифотворчество. А других первоисточников, попросту, не существовало. Поэтому приходится пользоваться тем, что есть.

Выдающийся русский востоковед В.В. Григорьев (1816–1881 гг.) в своей монографии «О скифских народах саках» (1871 г.) написал: «Историки классической Древности сообщают о Саках лишь те или другие черты редкой чистоты и высоты душевной, и ни у одного из них не встречаем об этом народе ничего такого, что могло бы быть обращено ему в укоризну: нельзя же считать это чистой случайностью, тем более, что и о характере Скифов вообще Древние не отзываются иначе как с уважением, упрекая их лишь в пристрастии к выпивке. Выходит, что Саки были народом из ряда вон по их прекрасным нравственным качествам» [33, с. 28]. Настоящий панегирик во славу скифских народов.

Далее В.В. Григорьев добавляет: «Уже в Гомеровы времена известны были Грекам, по-видимому, в Черноморье, «молокоядцы Абии, справедливейшие из людей». Хэрил этими «правдивейшими из людей» называет, видим мы, Саков. От Эфора же, что за Пентикапесом (значит около Азовского моря), обитают «разные кочевые народы, отличающиеся особенным благочестием так, что никто из них не причинит страдания даже животному; народы, которые перевозят дома свои с места на место; питаются, по-скифски, молоком от кобыл, и «все достояние имеют общим между собой». Далее Эфор прибавляет к сказанному, что «из этих благочестивейших кочевников был и знаменитый мудрец Анахарсис», и что «часть их, переселившаяся в Азию, зовется Саками» [33, с. 38].

Типичный образ жизни кочевников, который сложился в Великой Степи за тысячелетия и спустя еще тысячелетие, вплоть до XIX века, почти ничем не изменился.

И еще от В.В. Григорьева относительно характеристики саков: «Узнаем от Геродота о царице массагетской Томирис по имени, с которой воевал персидский Кир: высокой личностью является последняя как правительница, как мать, как женщина; личностью, в сравнении с которой победоносный Кир выходит чем-то жалким и смешным; в переговорах, в войне с ним, обнаруживает она вполне и царственное величие, и преданность интересам своего народа, и благородную уверенность в его и своих силах, и мужественный дух, чуждый всякого колебания, всякой нерешительности» [33, с. 55]. Чего стоит её поступок с чужеземным завоевателем. Отрубленную голову Кира кочевники бросили в кожаный бурдюк, доверху наполненный кровью, и со словами: «Напейся же вволю» – отправили этот дар на родину царя.

Известный востоковед академик Сергей Ефимович Малов в 1952 г. писал: «Я не знаю, могу ли ответить, где впервые появились, образовались и жили тюрки: на востоке – Центральной или Средней Азии, или Сибири, или на западе – в южнорусских степях, или в Волжско-Уральском бассейне. Могу только сказать, что за пять веков до н. э. тюрки жили там же, где они живут тем же образом (с малыми исключениями) и теперь» [92, с. 170].

Бичурин Н.Я. (о. Иакинф (1777–1853 гг.), основываясь на изучении огромного количества самостоятельно переведенных им китайских источников, считал, что население Казахстана и части Средней Азии уже с глубокой древности, по меньшей мере, с начала I тыс. до н. э., является тюркоязычным [8, с. 74–75].

А спустя почти полвека тот же ученый уточняет: «Начальный этап формирования тюркских народов прочно увязывается, таким образом, с формированием ранней тюркской государственности … имеет, однако, ту нижнюю хронологическую грань, которая может быть принята за точку отсчета. Такой гранью стало образование степной империи, в названии которой впервые появилось слово тюрк. Тюркского эля или, как мы его называем, первого Тюркского каганата» [92, с. 169–170].

«Туранцами» называли скифов-саков, массагетов и других, кто кочевал северо-восточнее и северо-западнее Иранского нагорья.

* * *

Главным врагом Поднебесной, согласно всем историческим хроникам этой страны, в первом тысячелетии до н. э. становятся северные кочевники, известные под именем хунну или сюнну [68, с. 322]. Кто они?

По данным некоторых исследователей, хунны являются ближайшими родственниками скифов и сарматов.

Монгольский историк Чултэм из Улан-Батора, происхождение хуннов относит к Ордосу и Монголии в эпоху бронзы.

Американский исследователь Мак-Говерн утверждает, что хунны – это потомки европеоидных жунов и ди.

Из китайских источников хунны в расовом отношении являются метисами, причем с преобладанием европеоидных черт внешности.

Из вождей-предводителей хунну наиболее известен знаменитый Моде (Маодунь) (III в. до н. э.) и его популярный постулат: «Земля – основа государства, разве можно её отдать врагу».

Китайский историк Сыма Цянь (II в. до н. э.) пишет, что одежда этих варваров состояла из штанов и кафтана, который подпоясывался широким поясом из кожи или материи. Богатые украшали его металлическими бляхами или пряжками. То есть, речь идет о костюме, традиционном для всех обитателей Великой Степи того времени, включая скифов и сарматов.

Академик Георг Дебец, один из основоположников российской антропологии, хотя и относил данный этнос к «палеосибирской расе», подчеркивал существенность европеоидного компонента в этногенезе хунну [68, с. 327].

Во время, носящее в китайской истории название «эпоха пяти варварских племен» (304–399 гг.), Северный Китай был захвачен и покорен хуннами и сяньбийцами, основавшими там ряд эфемерных государств… Племя тоба, победившее всех своих соперников: хуннов, муюнов, юйвынь, киданей – в 420 году объединило весь Северный Китай в одну империю Вэй [23, с. 9].

Затем появились сяньбийцы. Сяньби – древние монголы, родились как этнос вместе с хуннами, от единого толчка, – пишет Л. Гумилев. В 91 г. они одержали победу над хуннами. В 155–181 гг. талантливый вождь сянби Танши-хай подчинил себе территорию современной Монголии и разгромил в 177 г. три китайские армии, пытавшиес вторгнуться в Великую степь. В отличие от патриархального родового строя Хунну, Таншихай создал настоящую военную демократию, то есть превратил народ в войско. Именно это помогло ему одержать победы, но потом обусловило быстрый распад державы. Ведь воины чтут только личность вождя, а для того, чтобы охранять социальную систему, нужна еще традиция и идея [55, с. 139].

Но язык общения у сяньбийцев, как и у других кочевых племен Степи, был тюркский. О чем будет сказано дополнительно.

А в 550 г. их победила новая китайская династия Бэй-Ци. Потом появились орды Жужань и царства Тогон. К западу от Ордоса жили телесцы (телеуты) и платили дань жужаням. Впоследствии телесцы усилились и создали свое государство, которое китайцы назвали Гаогюй («высокие телеги»), но и оно перестало существовать в 540 году.

Внешний облик тюрков, так непохожих на них, китайский писатель VII в. Ши Гу описывает так: «Усуньцы обликом весьма отличаются от других иностранцев Западного края. Ныне тюрки с голубыми глазами и рыжими бородами похожи на обезьян, суть потомки их» [В. Бартольд, т. 2, ч. 1, с. 26].

Казахстанский исследователь Марлен Зиманов пишет: «Рыжеволосые люди Тарима были коренными жителями Турана, европеоидами, но не европейцами. У туранцев было собственное понимание генеалогического происхождения и родового цвета, недаром, их племена с гордостью носили приставку «Сары» – Рыжий, Золотой, Солнечный, как «усуньцы с рыжими бородами», как и казахские роды сары-уйсуны и другие поколения. Их называли рыжими саками, также «Рыжим саком» звали и их царя Аршака. Рыжебородым был и великий царь гуннов Аттила. Солнцеголовые люди Турана продолжились «светлыми волосами» древних тюрков, «светловолосами» половцами, «светлыми с рыжиной волосами» зеленоглазых чингизидов-борджигинов и «желтоголовыми» ордынскими татарами. Все эти антропологические признаки зафиксированы в китайских, арабо-иранских и европейских летописях, как туранские знаки, но их обладатели были несомненными азиатами – тюрками» [42, т. 2, с. 164].

Древние тюрки были представителями европеоидной расы, что же касается монголоидной примеси, то это результат многовекового соседства с китайцами и тунгусами. Сорокотысячная армия половцев, осевших в Восточной Грузии, не оставила в облике обитателей этой местности никаких монголоидных признаков, хотя бы атавистического характера. Орда хана Аспаруха не изменила антропологический облик славян, гунны насквозь прошли Европу, но почему-то ни один народ не стал монголоидным. Авары, печенеги, болгары растворились среди Балканских народов [103, с. 55]. Только в Киевской Руси, по летописным данным, осело и ассимилировалось четыре племенных объединений тюрков. Это черные клобуки, тюрки, берендеи и ковуи. И никаких монголоидных черт у местного населения не оставили.

Исследователь из Кабардино-Болкарии М.Ч. Джуртубаев писал: Монгольские походы были более тщательно подготовленны и внушительны, чем походы гуннов, тем не менее население Евразии от этого не стало монгольским, если только у древних тюрков не было специальной программы по ассимилированию ираноязычных кочевников. Но термин «ираноязычные» на этот раз мы рассматривать не будем, так же и «индоевропейские языки» – уж больно сомнительные и необоснованные эти термины.

Установить в этом древнем калейдоскопе событий, смены племен, родов и языков какую-либо последовательность и закономерность – не наша задача. Отметим только то немногое, что касается образования тюркских племен и их языка. За основу возьмем исследования Л.Н. Гумилева и других отечественных тюркологов и востоковедов.

По поводу названий кочевых племен.

Выдающийся казахский поэт и исследователь национальной истории конца XIX – начала XX вв. Шакарим Кудабердыев (1858–1931 гг.) писал: «Тюркские племена не были одним народом, какими были, к примеру, арабы и персы, шли войной на соседние государства и либо захватывали их, либо, потерпев поражение, сдавались на милость победителя, становились частью его войска, и уже с ним шли покорять новые земли. И так, перетекая из рода в род, из племени в племя, назывались самыми различными именами». В результате этого, следы одних и тех же тюркских родов оказались широко разбросаны по всему огромному пространству евразийских степей, от Маньчжурской равнины на востоке, до Среднедунайской равнины на западе и далеко за их пределами, в самых различных уголках континента» [8, с. 188]. Эту же мысль подтверждает и российский исследователь И.П. Коломийцев: «По страницам академических трудов бродят народы, неизвестно откуда явившиеся и куда канувшие. Это вовсе не означает, что они сформировались позже остальных этносов или в самом деле куда-либо исчезли, но свидетельствует лишь об одном – их не сумели признать. Ученые-историки не смогли разглядеть, какой этноним эти люди носили в прошлом или в позапрошлом веке и где они ранее жили. Сама по себе замена племенного названия не означает конец существования одного этноса, равно как и рождение другого… Имена народы меняют очень часто и новые зачастую ничего общего с прежними не имеют» [68, с. 15]. Народы не исчезают. Они попадают в зависимость к другим более сильным народам. Часто теряют или меняют свое племенное имя, но упорно живут.

Консолидация тюркских племен проходила быстро, поскольку это были родственные племена, которые вели свое происхождение от единой в прошлом этнолингвистической общности [11, с. 69].

Например, китайцы всех кочевников в монгольских степях называли жуань-жуанами, а сами они себя называли по-другому. Авары называли себя «уар», все остальные скифы звали их аварами.

«Когда в 439 году тобасцы победили хуннов и присоединили Хэси (область к западу от Ордоса) к империи Вэй, то князь «Ашина с пятьюстами семействами бежал к жужаньцам и, поселившись по южную сторону Алтайских гор, и увидел, что предгорья Монгольского Алтая, куда попали беглецы, были населены племенами, происходившими от хуннов и говорившими на тюркских языках. С этими аборигенами слились дружинники князя Ашина и наделили их именем «тюрк» или «тюркют».

Китайцы называли подданных ханов Ашина – Ту-кю. Французский исследователь П. Пельо расшифровал это слово как «тюрк-ют», т. е. «тюрки», но с суффиксом множественного числа из монгольского языка[2].

«Само слово «турк» значит «сильный, крепкий». Согласно академику-тюркологу А.Н. Кононову (1906–1986 гг.), это собирательное имя, которое впоследствии превратилось в этническое наименование племенного объединения. Каков бы ни был первоначальный язык этого объединения (V в.), когда оно вышло на арену истории, всем его представителям был понятен межплеменной язык того времени – сяньбийский, т. е. древнемонгольский. Это был язык команды, базара, дипломатии. С этим языком Ашина в 439 г. пришел на Алтай. Слово «Ашина» значило «волк». «А» – префикс уважения в китайском языке. Следовательно, «Ашина» означает «благородный волк» [23, с. 22–23].

«Китайские авторы считают понятия «тюркский хан» и «волк» синонимами, видимо, опираясь на воззрения самих тюркских ханов.

Золотая волчья голова красовалась на тюркских знаменах, и, наконец, в двух легендах о происхождении тюрок первое место принадлежит прародительнице – волчице, которая родила десять сыновей от мальчика-калеки, которого сама же и воспитала.

… Итак, согласно этой легенде, алтайские тюрки-тюко (тюркют, тюркит) происходят от западных гуннов, но не прямо, а мистически, через посредство волчицы…» [там же].

Далее так же будем цитировать и ссылаться на высказывания Л.Н. Гумилева, ибо труд его по тюркологии огромен и неоценим. А что касается своих личных взглядов по рассматриваемой теме, то я их буду выносить за скобки и кратко комментировать, так как полностью согласиться с корифеем отечественной тюркологии – не могу.

«Слово «тюрк» за 1500 лет несколько раз меняло значение. В V веке тюрками, как мы видели, называлась орда, сплотившаяся вокруг князя Ашина и составившая в VI–VIII вв. небольшой народ, говоривший уже по-тюркски. Но соседние народы, говорившие на том же языке, тюрками отнюдь не назывались. Арабы называли тюрками всех кочевников Средней и Центральной Азии без учета языка…

Какого бы происхождения ни были те «пятьсот семейств», которые объединились под именем Ашина, меж собой они объяснялись по-монгольски до тех пор, пока перипетии военного успеха не выбросили их из Китая на Алтай» [23, с. 24].

(Каким образом они говорили «по-монгольски» в V веке? Точно установлено, что современный монгольский язык образовался в XVII веке. Поэтому термин Л.Н. Гумилева «по-монгольски» следует заменить на «древнемонгольский» или «старомонгольский». Так будет логичнее. Кто из нас пытался прочесть знаменитое «Слово о полку Игореве» в подлиннике, на древнерусском языке? Я пытался, но ничего не понял. С тех пор прошло только девять веков. А в рассматриваемой эпохе прошло 1500 лет. За этот период любой язык может измениться до неузнаваемости).

«На основании вышеизложенного видно, что происхождение тюркоязычия и возникновение народа, называвшего себя «тюрк», «тюркют», – явления совершенно разные. Языки, ныне называемые тюркскими, сложились в глубокой древности, а народ «тюркютов» возник в конце V в. вследствие этнического смешения…

…А сама тюркоязычная среда в то время уже успела распространиться далеко на запад от Алтая, в страны, где жили гузы, канглы, или печенеги, древние булгары и гунны» [23, с. 25].

Поскольку жизненный уклад у кочевников на протяжении тысячелетий почти не изменился, приведем здесь описание Марко Поло об их бытовых условиях: «Зимою татары живут на равнинах, в теплых местах, где есть трава, пастбища для скота, а летом в местах прохладных, в горах да равнинах, где вода, рощи и есть пастбища. Дома у них деревянные, и покрывают они их веревками; они круглы, всюду с собой их переносят; переносить их легко, перевязаны они прутьями хорошо и крепко, а когда дома расставляют и устанавливают, вход всегда приходится на юг.

Телеги у них покрыты черным войлоком, да так хорошо, что хоть целый день шел дождь, вода ничего не подмочит в телеге; впрягают в них волов и верблюдов и перевозят жен и детей. Жены, скажу вам, и продают и покупают все, что мужу нужно, и по домашнему хозяйству исполняют. Мужья ни о чем не заботятся, воюют да с соколами охотятся на зверя и птицу» [77, с. 146].

Выдающимися изобретениями кочевых народов являются юрта и повозка. Войлочная юрта с точки зрения современной науки была гораздо удобней и теплей каменных сырых полуземлянок европейцев. Гимн юрте написал китайский поэт Бо-Цзюй-и:

Шерсть собрали с тысячи овец,

Сотни две сковали мне колец.

Круглый остов из прибрежных ив

Прочен, свеж, удобен и красив

Юрту вихрь не может покачнуть,

От дождя её твердеет грудь.

Нет в ней ни застенков, ни углов.

Но внутри уютно и тепло.

Войлок против инея – стена,

Не страшна и снега пелена.

Там меха атласные лежат,

Прикрывая струн певучих ряд.

Там певец садится в стороне,

Там плясунья пляшет при огне.

В юрту мне милей войти, чем в дом,

Пьяный – сплю на войлоке сухом.

Юрте позавидует монах

И школяр, запутанный в долгах.

В юрте я приму своих гостей,

Юрту сберегу я для детей.

Князь свои дворцы покрыл резьбой —

Что они перед юртой голубой!

Я вельможным княжеским родам

Юрту за дворцы их не отдам.

Этому стихотворению более 1200 лет.

Конечно, следует иметь в виду, что отдельного этнического племени под названием «тюрки», в Евразийской Степи не было. Под этим названием обычно подразумевались различные кочующие племена, которые говорили на одинаковом или очень схожем языке, который назывался тюркским языком.

* * *

545 год – знаменательная дата в истории тюркютов. К тюркскому князю Бумыну прибыл китайский посол для установления дружественных отношений. Бумын, будучи данником жужений, отправил в Китай ответное посольство с дарами, тем закрепив союз с врагом своего господина. А затем трижды одерживал победы над жужанями и в 556 году стал полным хозяином в восточной части Великой степи.

Поход на Запад возглавил Истеми-Каган, младший брат Бумына. За полтора года тюркюты подчинили себе весь центральный Казахстан, Семиречье и Хорезм. Дошли до Волги.

Авары, тоже тюркский народ, бежали от тюркютов, заключили союз с аланами, которые жили на Кубани, а затем поочередно разгромили сабиров, антов и утургуров. Военная удача им способствовала и в дальнейшем. В 565 г. они громили Тюрингию и удачно воевали с франкским королем Сигезбертом.

Имя вождя аваров – Баян-каган. Он умер в 631 году, будучи почти 90-летним старцем. Из его одиннадцати сыновей четверо погибли в боях, семеро умерли от эпидемии. «В череде выдающихся полководцев всех времен и народов этот человек занимает далеко не последнее место, уступая разве что Александру Великому (Македонскому) или Чингисхану и уж, конечно, намного превосходя своими талантами и успехами знаменитого гуннского царя Аттилу» [68, с. 190].

И что очень важно для нашей темы, отметим особо, что военным советником у Баян-кагана и его послом к византийцам был мудрый Таргитай. Помните, у Геродота основатель скифов носил имя Таргитай? Что это? Традиция народа или случайное совпадение? Далее с этим именем мы столкнемся в эпоху Чингисхана, т. е. еще спустя 700 лет.

«Авары по уровню своего развития на две, даже на три головы выше всех прежде врывающихся в Европу дикарей. Это не одетые в звериные шкуры свирепые сыроеды-гунны, а народ древней культуры, высоко цивилизованный, превосходящий во многом даже хваленых византийцев по своей военной технике и тактике» [68, с. 222].

Аварский каганат был государством с высоким уровнем культуры, хотя и кочевническим. В аварских могильниках находят целые сокровища позолоченных и посеребренных изделий, выполненных в оригинальном стиле: поясные наборы, женские украшения – серьги, в которых степные красавицы евразийских степей щеголяли вплоть до ХХ века, оружие, изогнутые сабли, элементы конской сбруи, стремена. Именно авары научили европейцев использовать стремена при верховой езде. Тем самым конный всадник имел явное преимущество перед пешим воином. И что вызывает изумление – в захоронениях встречаются серебряные арабские монеты из Багдада. Видимо, авары имели торговые связи с Ближним Востоком.

Внешний вид аваров. Венгерский антрополог Тибор Тот, который произвел сотни измерений черепов из аварских курганов, писал: «Не отрицая наличие монголоидного элемента в составе населения аварского каганата, следует заметить, что эти локальные группы весьма малочисленны и теряются в общей массе европеоидного населения аварского каганата» [68, с. 259]. Процент монголоидов среди аваров у венгерского ученого составляет 7,7 %. Ведь это бывшие жуань-жуани, выходцы из степей Монголии. Прекрасные всадники, великолепно владеющие луком и копьем, а также слегка искривленной саблей. Они, вернее их предки, изобрели стремена, а с ними – и новую тактику кавалерийского боя.

Аварский каганат просуществовал до самого конца VIII века и пал под натиском франков Карла Великого (768–814 гг.).

Франкский историк Эйгард подробно изложил эту жестокую войну на истребление, которая продолжалась восемь лет. Он писал: «Сколько здесь было дано сражений, сколько пролито крови, можно судить и по тому, что в Паннонии не осталось в живых ни одного её обитателя, а место, в котором находилась резиденция кагана, не сохранило и следов человеческой деятельности. Вся знать гуннов была перебита, вся их слава – предана забвению. Все земли их и накопленные за долгое время сокровища были захвачены.

Нельзя указать другой войны, объявленной франками, во время которой они смогли бы столько приобрести и так обогатиться. Ведь до сих пор франки считались почти бедными, а теперь они захватили в аварской столице столько золота и серебра, и в битвах овладели такой драгоценной добычей, что поистине можно считать – франки законно исторгли у гуннов то, что прежде гунны незаконно исторгли у других народов» [68, с. 256]. Вот такова мораль западноевропейцев: то, что они награбили – это «законно», а то, что награбили другие – это «не законно».

Причину падения каганата поведал ветеран аварец: «В начале из-за ссоры, лишившей кагана верных и правдивых советников, власть попала в руки людей нечестивых. Затем были развращены судьи, которые должны были отстаивать перед народом правду, но вместо этого побратались с лицемерами и ворами, обилие вина породило пьянство, и авары, ослабев физически, потеряли рассудок. Наконец, нашло увлечение торговлей: авары стали торгашами: один обманывал другого, брат предавал брата. Это, господин наш, и стало источником нашего постыдного несчастья» [там же, с. 256]. Актуальное интервью. Оно приемлемо и в наши времена к некоторым странам.

И попутно бросим взгляд на восточных славян.

Арабский ученый Абу Хамид ал Ан далузи, побывавший в Киеве в 1131–1153 годах, пишет: «И прибыл я в город страны славян, который называется Киев. А в нем тысячи магрибинцев, по виду тюрков, говорящих на тюркском языке. А известны они в той стране под именем печенеги» [61, с. 199]. Как видно, древние русичи успешно торговали и с тюрками.

* * *

В Средней Азии в то время царствовали эфталиты. Но и они против натиска тюркитов оказались бессильными. Битва у Несефа продолжалась восемь дней и кончилась полным разгромом эфталитов (565 г.). «Тюркиты, объединившие степь и Согдиану, открыли для торговли великолепные возможности, и согдийские купцы стали верноподданными тюркитских ханов» [23, с. 41].

Л.Н. Гумилев делает вывод: «Победа тюркитов, в результате которой они стали господами полумира, была не случайной. Они создали армию и систему управления настолько выше общекочевого уровня, что можно сказать с уверенностью: они были достойны победы» [23, с. 56].

Арабский летописец IX века аль-Джахиз писал: «Тюрки – народ, которому неизвестны месть, льстивый обман, двуличие, клевета, притворство, сплетни, лицемерие, высокомерие по отношению к друзьям, и надменность в отношении соседей» [86, с. 89]. Но через четыре столетия, во времена Чингисхана, их отношения к окружающим народам заметно изменилось.

Тюрки выступили на арену мировой истории как народ, впервые освоивший в Центральной Азии промышленную добычу железа и, благодаря этому, поставившие себя в независимое положение по отношению к Китаю и другим окружающим народам. Кроме железа они еще добывали золото, серебро, олово и медь.

В 568 году алтайские тюрки предложили прибывшему к ним византийскому послу Земарху не только купить у них железо в крицах, но и проявили готовность наладить его регулярную поставку в больших количествах в Европу [8, с. 149].

Широкоизвестный писатель-историк, неутомимый пропагандист былого величия тюркских народов Мурат Аджи в своих многочисленных книгах и статьях вот уже более двадцати лет не устаёт доказывать и приводить убедительные факты о достижениях древних тюрков. Вот отдельный фрагмент из его ответа на запрос читателя, опубликованный на его официальном сайте www.adji.ru/int_006.html от 29.07.2013: «Кто такие тюрки? Это не этнический, а религиозный термин. Вот, что главное! Отсюда антропологическая многоликость народа; они обладали высокотехнологичным хозяйством – железо отличало их быт, в то время как остальной мир довольствовался изделиями из бронзы. Отсюда – сильнейшее войско. Но кто из ученых сказал об их достижениях? Все молчат. Я был первый, кто обратил на это внимание и изучил тюркский мир по деталям, его составляющим. Вот откуда такое внимание читателей к книгам Мурада Аджи.

К сожалению, для западной науки тюркский мир – это мир кочевников, варваров, дикарей, разрушителей. Такая точка зрения характерна и для российской науки, которая, кроме слов «поганый татарин» и «дикий кочевник» ничего не желает слушать, против чего мы с вами, собственно, и выступаем. Сложившаяся в науке ситуация парадоксальна. Все равно как если бы африканец, который не видел снега, написал книгу о ледообразовании в Арктике…

Понимаю, это тема долгого разговора, но моя позиция принципиально иная. Я смотрю на тюрков глазами тюрка. Я вижу в них не татар, не башкир, не кумыков, а только своих предков, которые не знали подобных разделений. «Веришь в Бога, значит свой» – считали они» (с сайта www.adji.ru/int_006.html от 29.07.2013).

История и культура кочевых народов в Великой Степи развивалась самостоятельно с глубокой древности без влияния культур древней Греции и Византии. Наоборот, греки и румеи многое переняли у степняков. Этот тезис впервые обосновал Л.Н. Гумилев в своей евразийской теории, развеял предвзятое отношение к народам Великой степи, как изначально диких, жестоких и отсталых. Приведем здесь несколько неопровержимых фактов о непревзойденной культуре древних кочевников из находок в раскопках кургана Аржан-2 2003 года. Нам это нужно знать. И есть чем гордиться. Истоки настоящего и даже будущего таятся в недрах прошлого, а ведь древние тюрки – предки многих народов Советского Союза, в т. ч. и русских. Да, да! «Поскреби русского и найдешь татарина» – не расхожая фраза, а научно обоснованный постулат.

Впрочем, мы отвлеклись от своей темы. Итак, факты.

1. Колесо истории

Учеными археологами в различных регионах Казахстана были обнаружены и изучены древние наскальные рисунки – петроглифы, на которых воспроизведены бытовые и культовые сцены, животные и колёса. Особенно отчетливо изобразил древний ваятель воина-лучника на колеснице урочища Арнаузель, что в горах Каратау.

Подобные древние рисунки на скалах встречаются и в других частях Великой Евразийской Степи: на Алтае, в Туве, на берегах рек – на Енисее, Лене. Настоящую древнюю колесницу не на рисунке, а в натуральную величину воочию может увидеть каждый желающий, посетив музей под открытым небом под названием «Аркаим», расположенный в 60-ти км от г. Джетыгара.

В 1987 г. археологическая экспедиция Челябинского университета под руководством профессора Г.Б. Здановича открыла древний город, который и получил своё название по имени соседней горы Аркаим. А на десять лет ранее был исследован недалеко расположенный Синташтинский курган. В нем то и была обнаружена боевая колесница. Река Синташта – приток реки Тобол (журнал «Наука и жизнь» № 1 за 1995 г., журнал «Вокруг света» № 3, 1989 г.). Эксперты самого высокого ранга произвели радиоуглеродный анализ этой находки несколько раз, делая при этом десятки проб. Результат ошеломляющий – возраст колесницы 5 (пять) тысяч лет! Самая древняя колесница, обнаруженная на нашей матушке Земле. Что касается всем нам известной колесницы Рамсеса II из школьных учебников, то египетское изделие, получается, на 1500 лет младше синташтинской.

Археологическая находка – это первоисточник, неоспоримый факт, прямое, непосредственное доказательство. Других, более древних, чем Синташтинская колесница, нигде более не обнаружено. Здесь, в Великой Степи локомотив истории был поставлен на колеса степняков – кочевников, отсюда они на своих колесах повезли свою культуру и мастерство в другие страны и народы; в Двуречье – к шумерам, в Египет, в Грецию, в Малую Азию. Таковы археологические факты, основанные на вещественных исторических памятниках. Повсеместное использование колес в своих жизненных потребностях и отразили древние художники на вечном строительном материале – камне. Донесли до нас, их потомков, свои достижения и мастерство, чтобы мы знали и гордились ими.

Конечно, наша древняя колесница не столь изящна по исполнению, но учитывая её возраст, – это сокрушающая боевая техника древности, использовалась вплоть до ХХ столетия. Вспомните боевые тачанки времен Гражданской войны. Аналогия очевидна.

2. «Золотой человек»

Занимательным, интересным и до сих пор непознанным явлением у степных кочевников в давние времена было ювелирное искусство. Украшения, предметы быта, которые приводят в изумление и восхищение, как специалистов, так и каждого человека. Ученые-археологи этот вид изобразительного искусства назвали «звериным стилем» из-за обилия всевозможных животных и их зоологических отличий.

Шедевры этого прикладного искусства украшают крупнейшие музеи мира. Полемика, дискуссии среди искусствоведов и историков о том, что же оно собой представляет и, главное, где зародилось, продолжается и по сей день.

Первый, кто дал классическое описание археологических находок «звериного стиля», был доктор исторических наук, профессор М.И. Артамонов (1898–1972 гг.). Его книга «Сокровища саков» – библиографическая редкость.

Одним из самых выдающихся открытий в области археологии является обнаружение в 1970 году в иссыкских раскопках Золотого человека – сакского воина-вождя. Теперь иссыкский воин олицетворяет независимость Республики Казахстан, а руководитель экспедиции археолог и историк К.А. Акишев (1924–2003 гг.) прославился на весь мир.

Модель «человека в золотой одежде» из кургана Иссык является постоянным экспонатом Музея археологии Академии наук Казахстана. Она с большим успехом демонстрировалась на Международных выставках в Лейпциге (1974 г.), Каире (1975 г.), Дамаске (1976 г.). А с 29 июля 1997 года (копия) установлена на видном и престижном месте, на втором этаже делегатского здания ООН (г. Нью-Йорк), в главном коридоре, который ведет в зал заседаний Совета Безопасности.

Все предметы, украшавшие головной убор, одежду и обувь, были изготовлены из золота. Общее количество предметов – более 4000 единиц. Животные на пластинах изображены реалистично, полностью различаются их зоологические видовые особенности. На пластинах рельефно изображены: кони, лев, лось, олень, змея, лиса, заяц, архар, джейран (косуля), кабан, волк, барс, тигр, коза, грифоны.

Скифы и саки хорошо знали технологию работы с драгоценным металлом, владели техникой зерни, псевдозерни, приемами инкрустации золотых изделий цветной пастой и самоцветами.

Дата захоронения V–VI в. до н. э. По антропологическому определению академика О.И. Исмагулова, захороненный в кургане Иссык имеет характерный для семиреченских саков европеоидный облик с примесью монголоидных черт. Возраст воина – 16–18 лет.

География находок скифских предметов «звериного стиля»: задунайская Болгария, Причерноморье, Крым, Средняя Азия, Иран, Алтай, Южная Сибирь, Минусинская котловина. «Тем и удивительней, что данный вид искусства оказался достоянием не только одного этноса, а сразу нескольких, в первую очередь – скифов, сарматов и хунну» [68, с. 331].

«Российский ученый М.И. Ростовцев – один из исследователей, наиболее глубоко изучивших проблему происхождения «звериного стиля», не обнаружил истоков этого искусства не только в Шумере, Вавилоне и Ассирии, но и в Малой Азии, Иране, Греции и Китае. В итоге он пришел к выводу, что колыбелью «звериного стиля» является Центральноевразийская степь и этнокультурная среда её древнейших скотоводов» [7, с. 89].

А крупнейший «евразиец» П.Н. Савицкий это прикладное искусство охарактеризовал так: «Более совершенных и более современных (сверхсовременных!) вещей я вообще не знаю в искусстве нашей планеты… Кочевнический «звериный стиль» ставлю выше всей греко-римской культуры» [7, т. 2, с. 89–90].

В 2003 году совместная российско-германская археологическая экспедиция при вскрытии кургана Аржан-2 у монгольской границы, пришла к выводу: скифские захоронения датируются VII–VIII веками до нашей эры и содержали 5 тысяч 700 золотых предметов, весом более 20 кг, а также украшения из янтаря и бирюзы. Научный руководитель экспедиции Константин Чугунов полагает: «Нынешние раскопки в Туве, где были обнаружены памятники рубежа VII–VIII вв. до нашей эры, неожиданно подтверждают верность предположений Геродота, поскольку датируются временем, когда скифов в Причерноморье, опять-таки по археологическим данным, не было. Находкам в кургане Аржан-2 нет аналогов в археологии. Все образцы скифской триады настолько высокоразвиты, что изначально мы даже не могли представить себе, что они созданы раньше, чем в VI веке до нашей эры. Это переворачивает представления об азиатской кочевой культуре: о происхождении и развитии скифского искусства, превосходящего по уровню развития даже современное ему искусство архаичной Греции… Давность находок говорит о том, что скифские племена пришли в Причерноморье из Центральной Азии» [68, с. 335].

Вот так! Так что, уважаемый читатель, если Вам кто-нибудь, независимо от его высокой должности и ранга, по-прежнему будет утверждать о проникновении древнегреческой культуры к скифам-кочевникам, выложите ему данные археологических находок из кургана Аржан-2. Культура и свет приходит с Востока. Эта азбучная истина теперь еще раз доказана.

Наивысший расцвет древнегреческой культуры приходится на IV–V вв. до н. э. А в Сибири (Аржан-2) на три столетия раньше люди ходили в ювелирной золоченой одежде и ездили на легких колесницах.

И два слова о «скифской триаде». Археологические следы древней культуры. Археологи к триаде относят:

1) особенности типа оружия;

2) характерное конское снаряжение;

3) «звериный стиль» в прикладном искусстве.

3. Древнетюркская письменность тюрков

В солидном научном журнале «Вопросы языкознания» № 2 за 1978 год (г. Москва) казахстанский исследователь Алтай Аманжолов опубликовал примечательную статью «К генезису тюркских рун», в которой кратко дан актуальный анализ развития тюркских рун. Автор статьи пишет: «Хронологические рамки тюркской руники остаются невыясненными. В Монголии, в Сибири и в Семиречье к настоящему времени обнаружено около двухсот древнетюркских рунических надписей» [93, с. 232].

Другой казахстанский исследователь Сарсен Аманжолов еще в 1957 году на I всесоюзной научной конференции востоковедов в г. Ташкенте докладывал: «Начиная с XVII в. и до наших дней в Монголии и Сибири (на берегах рек Онгин, Орхон, Енисей, Селенга и др.), в Казахстане (на берегу р. Талас и др.), в Киргизии

(б. Александровский горный хребет) и Китайском Туркестане обнаружено множество древнетюркских письменных памятников, сохранившихся на могильных камнях, на скалах, на золотых сосудах, на деревянной палочке и даже на бумаге» [93, с. 125].

У кочевников письменность возникла гораздо раньше, чем у европейских народов и была гораздо совершенней, чем, например, китайское письмо. Все тюркологи, изучающие тюркские руны, придерживаются одной точки зрения: рунический алфавит у тюрков как на Востоке, так и на Западе был единым, имелись лишь частные расхождения [103, с. 39].

Сибирские ученые подобные находки с древними письменами называют олёными камнями.

Активное участие в их расшифровке принимают участие и монгольские ученые: Х.М. Манай-Оол, Б. Базылхан, Н. Сэр-Оджав (открытие Теркинской стелы) [64, с. 32].

Самым популярным и всегда цитируемым является каменная стела в честь Кюль-тегина и Бильге-кагана, которая была обнаружена русским исследователем Н.М. Ядринцевым в 1889 году на побережье реки Орхон.

В 1893 году профессор кафедры сравнительной лингвистики Копенгагенского университета Вильгельм Томсен (1842–1927 гг.) раскрыл тайну древних надписей и уже в 1894 г. русский тюрколог В.В. Радлов перевел Орхонские надписи на русский язык. Томсен же опубликовал свой перевод только в 1895 году. Позднее надписи были переведены и опубликованы академиком С.Е. Маловым [40, с. 49].

Письмо писалось справа налево, как в арабской письменности. Количество буквенных знаков – 38.

На спине мраморной черепахи (монгольский символ вечности) была укреплена знаменитая стела с надписью.

Голову статуи Кюль-тегина удалось найти. Она выполнена реалистично: монголоидные черты – скуластость, монгольское веко, низкий прямой нос и косой разрез глаз не оставляют места для сомнений в расовой принадлежности рода Ашина [23, с. 329]. Год сооружения памятника – 732. Текст надписи выполнен на тюркском и китайском языке параллельно.

Большая надпись на стелле Кюль-тегина описывает историю тюрок с 550 по 718 год. Её идеологическое содержание – не поддаться обаянию Китая, а быть собой, и в тяжелейших боях отстаивать свою независимость, в том числе и против своих соседей – тюрок: токуз-огузов, киргизов, народа десяти стрел, чиков, азов, карлуков.

Надпись Кюль-тегина начинается с исторического экскурса: «Когда было сотворено (или возникло) вверху голубое небо и внизу бурая земля, между ними обоими были сотворены (или возникли) сыны человеческие. Над сынами человеческими воссели мои предки Бумын-каган и Истемин-каган». Таким образом, начало мира датируется точным началом VI в. н. э. Значит, мир существует всего 200 лет. Здесь, прежде всего, нужно отметить, что хуннская традиция в Срединной Азии прервалась. Тюрки, потомки хуннов, ничего не знали о своих предках, так же как монголы Чингисхана ничего не знали о тюрках. «История Срединной Азии не может быть нам понята, если мы не учтем двух разрывов традиций: между Хунну и тюрским Каганатом и между Каганатом и империей Чингисхана. В перерывах лежат периоды обскурации» [23, с. 338]. Это очень важное замечание Л.Н. Гумилева возьмем на учет, оно нам пригодится в дальнейшем: монголы Чингисхана ничего не знали о тюрках, своих предках. Но такого положения не может быть. Память народная, «предания старины глубокой» остаются в последующих поколениях. Тем более, в Монголии сохранились памятники – каменные стелы с древними рунами.

Памятник – это паспорт монгольского и тюркских народов, написанный 1260 лет назад в центре нынешней Монголии на тюркском языке. Его никак нельзя как-то изменить, фальсифицировать. Этот шедевр древней тюркской письменности теперь размещен в Интернете, его читают миллионы зрителей, знакомые с грамотой своих далеких-далеких предков.

Кроме указанного письменного памятника в честь Кюль-тегина и Бильге-кагана в степях Монголии было обнаружено: два памятника в честь Тоньюкука, советника кагана; три стелы в честь Ель-етмиш-кагана и один в честь Алп Эльэтмиша, так называемый «Онгинский камень», который был установлен в год дракона, т. е. в 716 или 728 гг. [23, с. 331]. Кроме того, две стелы были установлены в XIV в. при династии Юань на китайском и уйгурском языках, но о них будет сказано дополнительно.

Первый рукописный памятник Ель-етмиш Бильге кагану был найден в 1976 году советским тюркологом С.Г. Кляшторным и научным сотрудником АН МНР С. Каржаубаем в долине реки Тэс. «Тэсинская стела» была воздвигнута в 750 году.

Вторая Теркинская (Ториатинская) стела была обнаружена в 1970 году монгольскими учеными. Воздвигнута в 752 году.

Третья стела в честь Ель-етмиш Бильге кагана («Могойн Шинэусин-ский памятник») найдена финским исследователем Г.И. Рамстедтом в 1909 году («Селенгинский камень») [64, с. 19, 94, 96, 97].

«Тексты памятников времен Первого, Второго Тюркских каганатов и уйгурского периода абсолютно идентичны. В них нет ни малейших орфографических и диалектологических различий. Более того, в одном из уйгурских памятников Х в., обнаруженном в Турфане, сообщается, что у них «язык тюркский» [64, с. 3].

Но отчет древнетюркской письменности в Монголии следует вести с Бугутской стелы 582 года. Она посвящена одному из первых тюркских каганов Таспару (572–581 гг.) и выполнена на согдийском языке, хорошо известном тюркам. Древний рунический алфавит возник в результате адаптации согдийских букв, применительно к тюркской фонетике.

Профессор Мырзатай Жолдасбеков считает, что «тюркские народы, жившие бок о бок на протяжении многих столетий – казахи, уйгуры, узбеки, киргизы, татары, башкиры, каркалпаки, туркмены, хакасы, алтайцы, начинают исчисление истории своей литературы не с того времени, когда они сформировались как отдельные народы, а именно с общих для них древних письменностей (VI–X вв.) [40, с. 21].

Орхонские надписи являются замечательным памятником истории, языка, литературы тюркских народов. В них встречаются также формы высокой поэзии, как жоктау (песня-плач), арнау (посвящение), толгау (размышление), мактау (восхваление), а также образцы ораторского искусства и элементы из образных средств – эпитеты, сравнения, метафоры, аллегории, междометия, пословицы-поговорки и фразеологические сочетания [93, с. 12].

Безусловно, первым тюркологом следует считать Махмуда Кашгари (1029–1101 гг.), который в XI веке написал трехтомный словарь тюркских наречий, дал сведения о 22 тюркских племенах, в числе которых значатся: печенеги, кыпчаки, огузы, йемеки, башгирты, басмылы, кайы, ябагу, татары, кыргизы, чигили, тухсы, ягма, ыграк, чумул, уйгур, тангут, кытай, табгач, аргу, булгар и субар. Там он, между прочим, указывал, в коренных словах и коренных предложениях разницы мало. А при разборе слова «татар», он четко писал, что татары – часть тюрков.

Труд Махмуда Кашгарского, как и орхоно-енисейские надписи древних тюрков, должен заставить, и заставляет историков и филологов коренным образом изменить теорию и взгляды о происхождении тюркских племен. Ибо Махмуд Кашгари писал не через посредство каких-нибудь источников, рассказов и т. п. Он сам побывал среди всех вышеперечисленных племен, изучил их языки. Не верить ему, сомневаться в правдивости его сообщений нет никаких оснований. Однако многие наши историки и востоковеды из аксиомы создали теорему, долго не могли решиться высказать давно установленную истину, и таким образом положить конец смешению тюрков (точнее татар) с монголами.

М. Кашгари еще до эпохи Чингисхана татарский народ и татарский язык брал объектом своего исследования и отнес их к тюркам; во-вторых, татары еще до периода монгольского владычества не могли быть отуреченными, т. к. все данные говорят о том, что они до Есукея были одним из сильнейших народов или племен (по С. Аманжолову).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.