Волнующий и непонятный мир

Волнующий и непонятный мир

О Соединенных Штатах Америки писали Горький, Маяковский, Есенин и многие другие наши талантливые литераторы. Однако каждый человек индивидуален и по-своему воспринимает все то, что его окружает. В чем-то впечатления разных людей об одном и том же схожи, но в чем-то они окрашены в неповторимые оттенки, и это естественно. Так что вопрос о моих впечатлениях об Америке и американцах – не праздный.

В США мне пришлось работать с небольшим перерывом в течение почти восьми лет и сталкиваться не только с политическими проблемами, но и с жизнью американцев. Она всегда была перед глазами. Сначала наша семья сняла небольшой дом на одной из тихих улиц Вашингтона. Затем, когда меня назначили послом, то, естественно, мы переехали в основное здание посольства на 16-й стрит, в пяти минутах ходьбы от Белого дома.

Америка конца тридцатых – начала сороковых годов произвела на меня, конечно, сильное впечатление. Скажу прямо, я почувствовал себя в каком-то новом мире, во многом волнующем, но одновременно и непонятном. Уж очень разительно американские города на первый взгляд отличались не только от наших, но и вообще от европейских – Бухареста, Белграда, Генуи, Неаполя, которые мы уже успели увидеть.

Европейские города были намного спокойнее в повседневной жизни. Там лучше чувствовалось дыхание истории. Американские выглядели гораздо динамичнее, но вместе с тем – как-то менее уютными, больше приспособленными для деловой жизни. Здесь сильнее ощущалось дыхание техники, чаще попадались новшества. Казалось, сами дома в городах кричали нам вдогонку: «А вот мы не такие, как вы, европейцы. Мы шумим, гудим, орем во все горло, и нам это нравится. Доллар, доллар и только он – вот, что нам нравится. Он для нас – все».

Ни у одного американского города нет своей древней истории, глубоких корней, которые прорастали бы в стойкие традиции. В этом смысле Лондон, где многое держится именно на традициях, совершенно не похож на Нью-Йорк и, кажется, никогда не будет похож. Когда сравниваешь с этим крупнейшим американским городом, например, Флоренцию или Венецию, то кажется, что они расположены на разных планетах.

Однако, как это ни странно, мне американские города в чем-то едва уловимо напоминали наши. Я долго не мог понять существо этой странной схожести. Но потом ее, кажется, обнаружил. С одной стороны, наблюдаешь разительные внешние различия в архитектуре, скажем, Москвы и Нью-Йорка. Одновременно видишь, как они одинаково воспринимают новое и отбрасывают, хотя часто напрасно, старое. Все это осознаешь, только окунувшись в повседневную жизнь.

В крупном американском городе все находилось в движении. Уже во время нашего первого приезда в Нью-Йорк он был буквально наводнен автомобилями. Их поток в районе Манхэттена, где расположены основные небоскребы, оттеснял к домам пешеходов. В этом городе-гиганте в ту пору еще действовала надземная железная дорога. От нее по многим улицам разносился лязг металла. Он дополнялся рычанием тысяч больших грузовиков, тащивших по улицам свою разнообразную поклажу. Характерной чертой всех этих стрит и авеню был частый вой полицейских и пожарных сирен. Он раздавался и днем и ночью. Какофония будоражила людей, действовала на их психику. Но без нее Нью-Йорк не оставался бы Нью-Йорком. Без привычки в этом городе заснуть было не так-то просто.

К сожалению, Москва многих последних десятилетий в чем-то последовала за Нью-Йорком. Ее некоторые старые улицы и площади под натиском урбанизации оделись в наряд какой-то неопределенной, а иногда и безликой архитектуры. Были разрушены десятки интереснейших архитектурных ансамблей. Стали доминировать прямые углы и линии. Утрачивается в этих местах историко-национальный облик. Ухудшилась экологическая ситуация. Город стал более шумным.

Улицы Нью-Йорка оказались прямыми, как будто были начерчены по линейке. На них стояли исполинские дома. Они поражали. В тридцатых годах здесь выросло здание Эмпайр-Стейт-Билдинг – чудо строительной техники высотой в 102 этажа, увенчанное длинным шпилем-радиомачтой.

Вашингтон был спокойнее. Столичный город, населенный в основном государственными чиновниками разных рангов, в известной мере как бы противопоставлял себя Нью-Йорку. Тут, например, ни одно сооружение по своей высоте не имело права – и сегодня не имеет его – превышать высоту купола Капитолия – здания конгресса США.

Что я, как человек, который провел немало лет в Вашингтоне, хочу сказать о своих впечатлениях об американской столице?

Прежде всего, население ее в основном темнокожее. Независимо от того, прибыли вы в Вашингтон на воздушном лайнере или добрались до него, скажем, поездом, покрыв расстояние от Нью-Йорка до столицы часа за четыре, а может, и на автомашине по шоссе часов за шесть, первое, что увидите, – это темнокожих людей. Это впечатление полностью отражает действительное положение дел.

Правда, в период войны белое население в столице превалировало. Но тенденция к его уменьшению и тогда была неизменной. Объясняется это рядом причин. Главная из них в том, что американская столица – это не только резиденция президента, администрации, не только скопление большого числа государственных учреждений, но еще к тому же и большая концентрация сферы услуг: ресторанов, магазинов, парикмахерских, прачечных, зрелищных предприятий, автосервиса, бензоколонок и многого другого. Удельный вес трудящихся, занятых в этой сфере, огромен, и почти все они – темнокожие. Отсюда и получилось, что в городе негритянского населения намного больше, чем белого. Даже по официальной статистике белые здесь составляют всего немногим более четверти населения.

Тем более белые, как правило, не живут в самом городе. В конце рабочего дня происходит резкий их отток за город. Они разъезжаются в большое число городков, разбросанных вокруг столицы на значительном расстоянии. Климат в Вашингтоне и его округе жаркий и влажный.

Правда, зимой, хотя воздух и насыщен влагой, человек может чувствовать себя в состоянии относительного комфорта. Снег в этих широтах выпадает, как правило, в феврале, к концу зимы, и похож скорее на некий каприз природы, чем на настоящие осадки.

Когда смотришь на город с самолета, видишь огромное количество загородных резиденций. Американцы оберегают растительность в столице и вокруг нее. Небольшие участки лесов на многие десятки километров вокруг Вашингтона перемежаются с полями и тщательно охраняются.

Видимой дискриминации в отношении негров в американской столице не встретишь. Но именно видимой. При посещении соответствующих учреждений, особенно культурных, при выборе места для резиденции белый человек и темнокожий хорошо знают, что такое соблюдение традиций и как надо учитывать разницу в цвете кожи.

Если впервые прибывший в Вашингтон иностранец спросил бы местного жителя: «Какая у вас здесь главная достопримечательность?», то он, скорее всего, получил бы ответ: «У нас их две – Белый дом и конгресс США».

И американец будет прав.

Конечно, в Вашингтоне можно увидеть и другие достопримечательности: памятник Линкольну – президенту времен Гражданской войны в США и Вашингтонскую картинную галерею. Имеются и другие музеи. Есть немало замечательных отелей, в сооружении которых американской столице подражают и другие города.

В свое время в беседе со мной видный американский журналист Альберт Рис Вильямс, который бывал в нашей стране и встречался в Лениным, характеризуя столицу США, выразился так:

– В известном смысле город Вашингтон по концентрации в нем политической власти приравнивают к особому музею.

Каждый его житель без затруднений скажет, как пройти или проехать в Государственный департамент – это американское министерство иностранных дел, в министерство финансов, в здание Верховного суда. Он может указать дорогу и к памятнику Джорджа Вашингтона.

Запомнилась еще одна занятная черта Вашингтона конца тридцатых годов – в столице тех дней по улицам бегало немало бездомных собачьих стай. Нас это страшно удивило. А запомнилось все вот в связи с каким инцидентом.

Наш сынишка Анатолий вместе со своими сверстниками из любопытства зашел в местную церковь, где читалась проповедь. Он рассказывал:

– Сижу и слушаю. Понимаю речь священника с амвона лишь в общих чертах. А проповедник говорил нараспев. И лишь в конце он стал волноваться и перешел чуть ли не на крик. Люди сидели не то чтобы скучны, но и не веселы. А затем по рядам пустили большую чашу. Все, кто находился в церкви, стали бросать в эту чашу монеты, а некоторые и долларовые бумажки. А у меня денег чуть-чуть. Я ведь попал туда случайно. Что делать? Не бросить в чашу было стыдно, а если бросить лишь несколько центов, то как-то неловко, ведь не знал на что. Вдруг, думал, на борьбу с нами, большевиками? Когда чаша дошла почти до нашего ряда, я встал и ушел. Смотрели мне вслед неодобрительно, один старичок даже зашикал. Вышел я из церкви, веселее стало. Захотелось домой. Увидел, что к остановке подъезжает нужный автобус. Я и побежал что есть мочи, чтобы успеть на него сесть. А тут, откуда ни возьмись, за мной припустились несколько собак. Одна из них, большая, рычала прямо-таки как собака Баскервилей у Шерлока Холмса. Она меня и укусила в тот момент, когда я уже впрыгивал в автобус.

В конце рассказа он сделал вывод:

– Суеверный человек принял бы это прямо как наказание, идущее от церкви.

Рана от укуса нас обеспокоила. Пригласили мы американского доктора, но он невозмутимо вынес свое заключение:

– Волноваться не о чем, в Вашингтоне и его окрестностях бешенства собак не наблюдалось уже много лет.

Мы успокоились.

В США, несмотря на все их достижения в технике, вера многих людей в чудеса, воскрешение из мертвых, астрологию, магию, ведовство, всякого рода мессий, вампиров, гадалок распространена настолько широко, что диву даешься. Приходилось встречать таких людей за океаном, и немало.

Есть, однако, у большинства американцев незыблемый закон их поведения, который нашим людям нравится. Это их деловитость. С ней, конечно, происходило немало метаморфоз. Своими корнями она, например, уходит в прошлое, когда в жестоких условиях Американский континент осваивался первыми переселенцами, когда человек дела добивался своих целей с помощью пота и нередко личной храбрости, так как на просторах Дикого Запада основным законом долгое время был кольт. Между прочим, это в какой-то степени и вселило в последующие поколения американцев веру в силовую политику. Так что парадигма вполне оправданна.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.