Глава 4 КАМПАНИЯ 1917 ГОДА

Глава 4

КАМПАНИЯ 1917 ГОДА

В начале 1917 года продолжалось преследование разбитых румынских армий войсками центральных держав. Оно сначала встретило лишь слабое сопротивление, но затем, со вступлением в бой русских подкреплений, положение изменилось. На участках у Буцеу и у Рымникул — Сарат произошли жестокие бои, после которых противник был вынужден отойти за предмостные укрепления у Браилова, Намолоаза и Фокшан. Браилов был взят в начале января, совместно с Добруджской армией. К 19 января румыны и русские повсюду были отброшены за реку Сереет. Попытки русских отвлечь внимание боями на Молдавском и Карпатском фронтах успеха не имели.

После этих боев румынская армия настолько утратила боеспособность, что ее пришлось заменить русскими частями. С помощью французских офицеров она была реорганизована и затем снова двинута на фронт.

К началу 1917 года корабли Дунайской флотилии находились на зимней стоянке в Турну-Северине и Будапеште. Лишь речной минный отряд под командой капитана 3 ранга Цвирковского под прикрытием вооруженных пароходов «Helene» и «Vag» был выслан для дальнейшего обследования путей по Дунаю. Вследствие быстрого продвижения союзных войск к Серету, отряду ставились все новые задачи, которые он, несмотря на высокий уровень воды в реке и исключительно суровые зимние условия плавания, выполнил все без исключения.

После того, как 31 декабря появилась возможность судоходства до Журжево, 1 и 2 января там приступили к постройке моста, который в первую очередь требовалось защитить от возможных нападений неприятеля. Так как для этого противник мог воспользоваться тремя судоходными протоками Дуная, их сначала протралили, а затем заградили в 8?10 км ниже Журжева с помощью захваченных у русских мин.

На основании договоренности командования речного минного отряда со штабом армии Макензена, первое получило разрешение провести ряд активных минных постановок у Исакчи с целью отрезать возможность отступления румынским речным кораблям в Килийское гирло и в Черное море. С согласия командования армией, 6 января речной минный отряд в полном составе вышел в эту операцию. Убрав свое заграждение в Мачинском гирле, он, совершая непрерывное траление при сильном шторме, 7 января, незадолго до наступления темноты, обнаружил сильное минное заграждение противника, стоявшее в 2 км выше Мачина. Почти в то же время город Мачин был взят штурмом болгарами. На следующий день было обнаружено румынское заграждение из трех рядов мин, стоявших почти на поверхности, а за ним еще две линии русских мин. Семь русских мин новейшей конструкции были подняты, а остальные взорваны или расстреляны пулеметным огнем. После полудня флагманский корабль отряда «Balaton» уже ошвартовался в Мачине и начал перегрузку мин и материалов для постановки заграждения у Исакчи на повозки, запряженные волами.

Рано утром 10 января мины по грунтовым дорогам прибыли в назначенное место; они были разгружены и замаскированы. Затем, с наступлением темноты, приступили к промеру со шлюпок избранного на Дунае места для постановки мин. Две из привезенных мин тотчас же поставили непосредственно у румынского берега, всего же выставили 24 мины. При выполнении этой работы шлюпки едва не были протаранены русским пароходом, который вслед затем потопила болгарская батарея.

«Balaton» тем временем продолжал спускаться по течению из Мачина и 9 января прибыл в Браилов.

Минная постановка у Исакчи продолжалась до утра 15 января под артиллерийским огнем, в последнюю ночь она проходила даже в луче неприятельского прожектора.

В ночь на 11 января румынский сторожевой корабль и моторный катер прорвались вверх по течению по направлению к Галацу. При этом они держались вплотную к свободному от мин болгарскому берегу. Их обстреляли болгарские батареи и батареи полковника Кельнера, при этом сторожевой корабль был потоплен, а моторный катер получил значительные повреждения.

«Balaton» в Браилове получил приказание очистить загражденные выше этого города протоки Дуная от своих мин, а затем заградить реку ниже Браилова. В соответствии с этим, 11 января было убрано заграждение в среднем, а на следующий день — в западном гирле, после чего производилось траление на походе вниз по течению. После полудня на 228-м километре в трале шедшего впереди моторного катера произошел взрыв, после чего «Balaton» и тралящие группы стали на якорь. В течение следующих двух дней речной минный отряд убрал найденное заграждение и дошел беспрепятственно до Браилова. Там к нему присоединились спешившие навстречу по Мачинскому гирлу вооруженные пароходы «Helene» и «Vag».

Соединившийся отряд атаковали шесть самолетов противника, но ни одна из сброшенных бомб в цель не попала.

Дунай вниз по течению от Браилова до устья реки Серет оказался свободным от мин и лишь у Галаца, менее чем в 3 км от форта, было обнаружено двойное минное заграждение.

1-й, 2-й и 4-й саперно-минные отряды содействовали работе речного минного отряда австро-венгерской Дунайской флотилии. В Борсинском рукаве, после окончания траления неприятельских мин, они расширили имеемые проходы, а местами даже участвовали в уборке мин. Кроме того, они принимали участие в уборке сильно занесенного песком минного заграждения, стоявшего у Лелека.

Во время тральных работ часто появлялись неприятельские самолеты, которые отгоняли пулеметным огнем.

21 января мониторы «Bodrog» и «Koros» под командой капитан-лейтенанта Козьмы Бема совместно с угольной баржей прибыли в Браилов, где приступили к несению охранения против внезапных нападений противника с реки[53].

Наступивший в середине января ледоход воспрепятствовал смене этой пары мониторов другими, ремонтировавшимися в Будапеште и Турну-Северине, а также и дальнейшему тралению Дуная. Саперно-минные взводы в Журжеве перешли на зимнее положение. 1 марта группа «Bodrog» и речной минный отряд также принуждены были войти в затон Мачина. Лишь в середине марта наступила оттепель, лед начал двигаться, а вместе с этим наступил очередной активный период для Дунайской флотилии.

Боевые единицы флотилии вышли из Будапешта и Турну-Северина и стали на якоре в Гарсова и Браилове[54].

На основании договоренности командования Дунайской флотилии с командованием Дунайской армией, в конце марта на фронт были высланы пять мониторов под командой капитана 3 ранга Олафа Вульфа (командира 1-й дивизиона мониторов). Они стали нести у Браилова бдительную сторожевую службу. Речной минный отряд продолжал подробное обследование фарватеров и нашел в рукаве Кракулкалея семь совершенно исправных русских шаровых мин. Для дальнейшей защиты от нападений с реки речной минный отряд поставил для усиления имеемых минных заграждений, недействительных в период высокой воды, второе заграждение ниже Браилова из мин, взрываемых с берега. Это заграждение защищалось захваченным у противника 57-мм орудием, установленным на острове Хичиул. Другое заграждение из таких же мин предназначалось для того, чтобы обеспечить спокойную якорную стоянку кораблям Дунайской флотилии и речному минному отряду в Мачинском рукаве.

На рассвете 31 марта на корабли Дунайской флотилии, стоявшие на якорях в Браилове и Гецете, произвела налет эскадрилья неприятельских самолетов (по русским сведениям — 20, по румынским — 18 машин). Налет отразили без потерь и повреждений, причем мониторы не меняли мест; попаданий в самолеты также не было. После этой неудачной попытки самолеты противника в большинстве случаев держались вне дальности огня речных сил.

В течение следующих недель боевые действия сводились к отдельным обстрелам русской дальнобойной артиллерии дозорных кораблей и к отражению неприятельской разведывательной авиации, пытавшейся проникнуть через линию фронта. В качестве внутреннего врага, являвшегося серьезной опасностью для личного состава, появились господствовавшие в это время в устьях Дуная различные эпидемии. Однако, благодаря санитарным мероприятиям, имели место лишь одиночные заболевания.

После сравнительного спокойствия последних месяцев на восточном фронте с середины апреля значительно оживилась деятельность противника. Правда, до крупных действий дело не дошло, но оживленная воздушная разведка, увеличившиеся перевозки по реке и железной дороге, артиллерийские дуэли между батареями и обстрелы участка побережья Тульча — Махмудие (Tulcea — Mahmudia) с румынских мониторов создавали впечатление, что русско-румынские войска считают передышку, данную ими войскам центральных держав, оконченной.

В соответствии с этим минные заграждения у Браилова были усилены. Кроме того, ниже Браилова поставили два боновых заграждения из бревен (на Дунае и на Мачинском рукаве). Они предназначались для обеспечения судоходства от внезапных нападений мелких судов, главным образом, на время высокой воды. Приданный Дунайской флотилии саперно-минный взвод на участке побережья от Черновод до Тутракана в районе бывших минных заграждений противника нашел и поднял много выброшенных на берег мин. В одной из проток Дуная у острова Дину (Dinu) обнаружили и убрали совершенно исправное заграждение из шести мин.

1 мая на Браилов был произведен воздушный налет, отраженный огнем зенитной артиллерии мониторов. При повторном налете ночью на дежурный монитор «Sava» было безрезультатно сброшено шесть бомб. Воздушные нападения в течение этого месяца повторялись часто, но в большинстве случаев самолеты оставались вне дальности действия зенитных орудий Дунайской флотилии.

9 мая монитор «Temes», по приказанию верховного командующего, был переименован в «Bosna», так как поднятый в 1916 году в реке Сава старый «Temes»[55] заканчивал восстановительный ремонт, и ему решили сохранить его старое имя. Командир 1-го дивизиона мониторов капитан 3 ранга Вульф остался плавать на «Bosna».

Схема наружного вида монитора «Temes» после восстановительного ремонта. 1917 год

Старший лейтенант Барта усилил минное заграждение, стоявшее у Исакчи, с помощью приданных ему четырех минных взводов под командой капитана Фурша. Эта операция оказалась значительно более трудной, чем первая постановка в январе, когда опасность грозила лишь со стороны прибрежного охранения, и противник был захвачен врасплох. На этот раз румынский берег занимала целая русская пехотная рота, а на высотах располагалось несколько батарей. Противник, кроме этого, располагал еще и тремя прожекторами.

Капитан Фурш по заданиям Барта отвлекал сухопутные части и прожекторы противника. Барта приказал направить лучи своих прожекторов так, чтобы они организовали световую завесу вдоль опасного участка побережья. Благодаря этому, постановку мин в 50 м от неприятельских позиций удалось провести без единого выстрела.

В середине мая окончилась постройка минной станции у Гарсова, после чего инженерное минное заграждение у Исакчи было усилено 16 русскими минами, захваченными саперными минными взводами. Эта операция в течение небольшого числа преимущественно светлых ночей обошлась без потерь и происшествий, несмотря на работу неприятельских прожекторов.

В начале июня месяца появились слухи из разнообразных источников о предстоящем наступлении противника на Дунайском и Серетском фронтах. Это, однако, подтверждалось лишь увеличением артиллерии на указанных фронтах. К концу того же месяца отмечалось усиление напряженности общей обстановки. Деятельность летчиков противника после того, как два самолета были сбиты австро-венгерскими истребителями, стала значительно более скромной.

Установка противником у Галаца морских орудий, с помощью которых он обстреливал зимовочные гавани Браилова и Гецета, заставили прекратить базирование на Гецет сторожевых катеров. Из-за этого все корабли сосредоточились в Браилове, в Гецете остался лишь наблюдательный пост. Сторожевые катера Дунайской флотилии получили подкрепление в виде германского бронекатера «Weichsel»[56]. Для усиления обороны Браиловского участка были установлены 12 корабельных пулеметов у Пискул (Piscul).

К ночи 11 июня медленно спадавшая вода позволила германским частям занять ранее затопленный остров Хичиул (Chiciul). Их поддерживали сторожевой корабль «Viza» и бронекатер «Weichsel». Три румынских матроса, производивших в ту же ночь разведку этого острова, были захвачены в плен. После установки там 57-мм орудия (трофейного) и расположения на острове партии для пуска дрейфующих мин, значительно сократились нападения неприятельских сторожевых кораблей, и уменьшилось судоходство между Галацем и устьем Серета. Кроме того, речному минному отряду удалось усилить свое минное поле у Браилова, а 4-му саперно-минному взводу — проделать ту же работу у Исакчи. Речные минные взводы продолжали успешно обследовать уже известные минные заграждения и убирать отдельные мины, как свои, так и чужие. Крупные потери материальной части Дунайской флотилии причинили удары молний в инженерные мины; трофейные русские и румынские мины взорвались, и их пришлось заменить речными минами своего производства.

На основании сведений воздушной разведки, сообщившей, что в Сулинском гирле происходит оживленное движение судов и крупные войсковые перевозки, в середине июня в Тульчу было выслано на грузовых автомобилях одно из минных отделений под командой лейтенанта Кониовича. Темной ночью на гребной шлюпке он проник на 2 км вглубь Сулинского гирла, где и потопил с помощью дрейфующих мин военный транспорт, шедший по фарватеру. Кроме этого, он спустил по течению в середину канала еще 20 таких же мин. От взрыва на постах румынского прибрежного охранения поднялась тревога, а два установленных у входа в канал пулемета открыли огонь по шлюпке, уходившей вверх по течению. Несмотря на многочисленные попадания и ранение рулевого, прорыв шлюпки удался. Утром она благополучно доставила отделение минеров в деревню Пристов (Pristow), расположенную на Георгиевском гирле, в то место, откуда она вышла.

20 июня восстановленный монитор «Temes» вышел из Будапешта вниз по течению и 30 июня присоединился к кораблям, стоявшим в Браилове. Его командир капитан 3 ранга Георг Цвирковский был назначен командиром 2-го дивизиона мониторов взамен откомандированного во флот Открытого моря капитана 3 ранга Мазьона.

В Молдавии снова вспыхнули оживленные военные действия в связи с русским наступлением в Галиции. Румынско-русские войска, реорганизованные под руководством французских офицеров, под командой румынского генерала Авереску и русского генерала Щербачева 21 июля начали наступление по направлению на Берецкие горы с целью нарушить связь 1-й австро-венгерской с 9-й германской армией.

22 июля неприятельский огонь достиг большой силы и поддерживаемый день и ночь, по временам достигая мощности ураганного, продолжался до 24 июля. Корабли Дунайской флотилии пребывали в непрерывной боевой готовности. Ночное охранение было усилено вдвое. Несмотря на ясно заметные приготовления ударных частей в неприятельских окопах, пехотные бои почему-то не состоялись, по-видимому, ввиду отсутствия у противника в решительный момент желания атаковать. 23 июля артиллерийский огонь противника был перенесен на Добруджу, но также не сопровождался более крупными военными действиями. Австро-венгерская пушечная батарея сухопутной группы капитана Кельнера была обстреляна без результата 170 снарядами.

После затухания неприятельской атаки, с началом ответного наступления у Фокшан и по мере его развития для Дунайской флотилии создавалась быстро изменяющаяся обстановка. В начале июля, в ожидании решительного неприятельского удара, все мероприятия по его отражению усилились, а потому все речные боевые корабли были стянуты на пространстве реки, прилегающем к Браиловскому участку. Монитор «Sava» 4 августа успешно пристрелялся из торговой гавани Браилова по неприятельским окопам у Вадени (Vadeni), Болта Вадени (Bolta Vadeni) и железнодорожной дамбы. После этого все корабли 1-го дивизиона мониторов получили указания целей для обстрела аналогичных объектов. Еще за два дня до этого обсуждалась возможность атаки Галаца, а также создания угрозы коммуникациям противника. Но в качестве предпосылок для возможности таких действий требовалось предварительно убрать свои минные заграждения, находящиеся ниже Галаца, а также точно установить места нахождения заграждений противника.

В то же время Дунайская флотилия получила приказание подготовить все необходимое для предполагавшейся операции по прорыву румынского фронта у Фокшан. Ей ставилась задача фланкировать позиции противника у Галаца с Дуная. Для этой цели было необходимо создать проходы в трех стоявших там заграждениях у острова Хичиул. Это, в свою очередь, требовало хотя бы временно оттеснить на 3 км вглубь страны занимавшие берег русские части.

Однако, ни болгарские, ни немецкие войска не могли решиться на эту атаку. 7 августа два австро-венгерских саперно-минных взвода с минным вспомогательным судном «Bacska» были высажены ночью у первой линии мин. Внезапной атакой во фланг русских войск им удалось настолько далеко отбросить противника, что минные отряды в течение остальной части ночи создали фарватеры шириной в 200 м через все заграждения. Монитор «Temes» прикрывал операцию; несмотря на сосредоточенный огонь поднятых по тревоге и заранее пристрелявшихся по этому участку неприятельских батарей, вся операция была проведена без потерь.

Так как прорыв у Фокшан вследствие перехода чешских полков к противнику не удался, то намеченная операция флотилии против Галаца была отставлена. С другой стороны, оживились и действия противника против австро-венгерских минных заграждений у Исакчи. Но при этом неоднократные попытки уничтожить заграждение из мин, частично стоявших на поверхности, с помощью пущенных по течению плотов и лодок не дали положительных результатов. Эти атаки были поддержаны артиллерийским огнем неприятельских мониторов из озера Когурлуй, который повредил только прожектор прибрежного охранения. С приостановкой ответного наступления задачи флотилии вновь стали оборонительными[57].

Военные действия в течение следующих недель свелись к коротким стычкам сторожевых кораблей с русскими полевыми батареями, внезапным обстрелам дозорных судов из неприятельских окопов у Галаца и в причинении беспокойства неприятельским кораблям путем частых выпусков по течению плавучих мин из Исакчи. Неприятельские летчики редко залетали в пределы дальности действия зенитного огня кораблей флотилии.

По приказанию главнокомандующего Макензена два сторожевых катера «Barsch» и «Viza» были выделены для того, чтобы следовать впереди яхты «Zsofia hercegno», на которой германский кайзер хотел пройти по Дунаю.

В Черноводах, для оказания высокому гостю соответствующих почестей яхту ожидал 1-й дивизион мониторов. К тому же времени туда прибыл и болгарский царь Фердинанд для приветствия союзника.

22 сентября на обратном пути из Черновод в Браилов 1-й дивизион мониторов, в связи с туманными погодами и низким уровнем воды, шел с интервалами в 1000 м между кораблями. Когда первые три монитора около полудня вошли в Браилов и уже заканчивали швартовку, было получено известие, что монитор «Inn» с командующим флотилией на борту, идя концевым, подорвался на мине и затонул. «Inn» по сигналу о бедствии, сделанному матросом с одной тяжело поврежденной баржи, повернул ей на помощь в 14 км выше Браилова. В 11 ч 45 мин под носовой частью корабля произошел сильный взрыв и над правым бортом на высоту мачты поднялся столб воды. Борт и передняя часть броневой палубы, а вместе с ними и вся носовая часть, как будто бы поднялись вверх, а затем тотчас же ушли под воду. Корабль затонул буквально в несколько минут у левого берега реки. Много людей было взрывом выброшено за борт, но их тотчас же подобрали спущенные шлюпки. Всей команде, в большинстве вышедшей на верхнюю палубу, удалось спастись. Погибли только начальник штаба Дунайской флотилии капитан 3 ранга Ферстер и один телеграфист, первый — в своей каюте. Старший лейтенант Гергард Грейс хотя и был подброшен силой взрыва к потолку своей каюты, выплыл через заполнившийся водой офицерский коридор и успел через выходной люк подняться на палубу[58].

Командир 1-го дивизиона мониторов немедленно вышел к месту происшествия на своем флагманском корабле «Bosna» с частями речного минного отряда и врачебной помощью и отдал соответствующие распоряжения о прекращении судоходства.

В кратчайший срок команда «Inn» была спасена, после чего немедленно было приступлено к очистке фарватера. При этом были подняты четыре мины. После обстановки фарватера вехами, военный транспорт из Черновод уже 23 сентября мог пройти через минное заграждение.

Работы по подъему «Inn» развернулись без замедления, к ним, кроме его команды, привлекли также спасательную команду Центрального управления транспортом.

В начале октября противник снова начал обстрел гавани и пригородов Браилова тяжелой артиллерией. После того, как несколько солдат и мирных жителей были убиты внутри города, мониторы стали отвечать огнем по Галацу, вызвавшим пожары. После этого противник больше Браилов не обстреливал. Сбрасывание бомб с самолетов, ввиду отражения их огнем мониторов, ограничивалось районом острова Хичиул и окрестностями города.

Речной минный отряд и 1-й саперно-минный взвод использовали необыкновенно низкую воду, чтобы еще раз обследовать уже известные минные заграждения, причем удалось поднять много неисправных и снесенных мин. 22 октября 1-й речной саперно-минный взвод, идя по течению, заметил между Разова и Кохирлени едва выступающую из ила мину. Более подробным обследованием было установлено наличие до сих пор неизвестного обсервационного минного заграждения. Мины были погружены на 1?1,5 м в ил, питающие их кабели глубоко зарыты. Так как включающая их станция находилась на большом расстоянии, то находку этого заграждения нужно было отнести к счастливой случайности. Ценный материал был убран. По окончании полного обследования, 1-й и 4-й речные саперно-минные взводы после длительных и успешных совместных действий выбыли из состава Дунайской флотилии. Еще до этого, вооруженные пароходы «Csobanc» и «Szigliget» передали в распоряжение Центрального управления транспортом, потому что на Дунае уже возникла нужда в средствах сообщения.

В последний квартал 1917 года деятельность Дунайской флотилии была очень ограничена. Она свелась к коротким артиллерийским дуэлям и отдельным обстрелам сторожевых кораблей противником и оттеснению неприятельских кораблей с помощью дрейфующих мин, к обычной воздушной разведке и к борьбе против авиации противника.

В декабре на румынском фронте уже начали сказываться результаты переговоров о перемирии в Брест-Литовске и Фокшанах. Вследствие этого предусмотренное ранее усиление минных заграждений перед отправкой речных сил отменили. Так как речной минный отряд было решено поставить на зимовку в Мачин, то ремонт его кораблей закончили уже в конце ноября. Для обеспечения боеспособности отряда на время ремонта флагманский корабль «Balaton» заменили вооруженным пароходом «Una», а транспорт «Tulln» — призовым судном «Lelek». В течение декабря все остальные единицы перешли на зимовку в Турну-Северин, Будапешт или Линц. Вооруженные пароходы «Almos», «Vag» и «Helene» возвратили в торговый флот. С наступлением ледохода речной минный отряд убрал боны, поставленные ниже Браилова.

3 декабря в командование Дунайской флотилией вступил контр-адмирал Виктор Викергаузер.

Капитан 1 ранга Карл Люцих, успешно командовавший Дунайской флотилией в течение войны, получил командную должность на морском театре.

В следующий отрезок времени Дунайская флотилия развила иную деятельность: она осуществляла боевое обеспечение больших перевозок по Дунаю, превратившемуся в важнейшую магистраль, снабжавшую центральные державы зерном из Румынии. Избытки урожая этой плодородной страны, ее естественные богатства и ценные ископаемые, такие как нефть, соль, лес и другие, сулили значительное облегчение нужды этих государств в сырье и продовольствии. В это время Дунай играл значительно более крупную роль, чем это предполагалось в мирное время.

Вследствие того, что противник перед отступлением уничтожил или привел в негодность важнейшие источники сырья, зерновые элеваторы, нефтяные вышки, фабрики и мельницы, требовалось прежде всего создать органы управления страной, приспособленные к восстановительной работе.

В тылу военной зоны, непосредственно подчиненной главнокомандующему фон Макензену, было организовано германское военное управление с военным губернатором во главе. Представительство Австро-Венгрии в этом управлении, как сообщает генерал-полковник Штрауссенбург, осуществлялось путем укомплектования на паритетных началах специально созданного хозяйственного штаба, а также полномочным представительством Австро-Венгрии при генерале Макензене.

Хозяйственный штаб представлял собой группу по управлению хозяйством, работавшую радом с Генеральным штабом военного управления. Обязанности местных румынских властей были возложены на Штаб управления, а политическое руководство — на Политический отдел. Задачи государственной полиции осуществлялись Центральным полицейским управлением.

Исполнительными органами военного управления в районе германской оккупации являлись этапные комендатуры, расположенные соответственно административному делению страны и подчиненные в следующей инстанции этапным инспектурам.

В районах австро-венгерской оккупации вместо них учреждались императорские и королевские управления этапных станций, объединяемые императорскими и королевскими управлениями этапных секций, в свою очередь подчиненными австро-венгерскому главному командованию.

Схема движения грузов по Дунаю:

1 — 420 барж из Румынии до Вуковара с зерном; вниз — германский подвоз, а затем и вывоз гражданских грузов; погрузка и выгрузка заканчиваются в 8 дней, иначе не обеспечивается 14 барж ежедневно. Отбуксировка — автоматическая, без приказаний

2 — 60 барж Милановац — Будапешт и Вена; вверх — серный колчедан, для 7-го отдела Военного министерства, вниз — уголь для военных железных дорог

3 — 70 барж германского подвоза армий Макензена из Вены в Семендрию и Журжево. Обратно зерно

4 — 40 барж из Посцони в Турну-Северин и Калафат с углем для железных дорог. После разгрузки угля и очистки грузятся зерном и отводятся в Вену

5 — 37 барж с сырьем из Русса и Журжева в Будапешт. На обратном пути используются для воинских перевозок или гражданских грузов, но без задержки

6 — 24 наливных баржи для рейсов между Черноводами и Базиасом

Кроме того:

42 баржи — для местного сообщения армий Макензена

33 баржи — для подвоза угля для зафрахтованных пароходов

82 баржи — для оперативных надобностей армий Макензена

Итого — 814 барж, для постоянных рейсов — 117 пароходов

На побережье Дуная и на самой реке взаимодействие властей представлялось менее однообразным, так как здесь работали еще и органы транспорта и сообщений.

В районе военных действий вверх по течению до моста у Журжево главное командование принадлежало Макензену. Сам Дунай обеспечивался австро-венгерской Дунайской флотилией. На суше власть осуществляли на местах войсковые части и этапные органы.

От Журжево до Железных ворот с Орсова руководителем использования путей сообщения являлся германский начальник полевых железных дорог, который в штабе Макензена был представлен особо уполномоченным генералом. На главных пристанях в румынских, болгарских и сербских районах были назначены германские коменданты гаваней, на обязанности которых лежало регулирование судоходства в гавани, сбережение грузов, обеспечение войсковых перевозок, обмен вагонов и решение всех задач, связанных с охраной военных и гражданских перевозок. В подчинении австро-венгерских военных властей находились 32 пристани и гавани. На этапные комендатуры легло обеспечение прибрежных районов, расположенных вне этих гаваней.

Перевозки по Дунаю регулировались следующими органами:

Австро-венгерским центральным управлением портов, находившимся в Вене; на всех пристанях Дуная были организованы подчиненные ему комендатуры станций, с помощью которых осуществлялось управление судоходством и транспортной службой. При штабе Макензена это управление представлял особо уполномоченный офицер Генерального штаба;

Управлением судоходством по Дунаю Германского полевого управления железных дорог, под командованием германского морского офицера в Вене, имевшим свои подразделения — Донау-ост в Журжеве и Турну-Северине, и уполномоченных по судоходству при комендатурах гаваней.

С помощью этого аппарата управление осуществляло германские перевозки зерна и нефти на судах австро-венгерского центрального транспортного управления.

Для связи при штабе Макензена от этого управления имелся уполномоченный по вопросам германского судоходства — германский морской офицер.

Обстановка, освещение фарватеров и маячная служба, а также охрана рыболовства и мостов возлагались на Императорскую германскую Дунайскую полуфлотилию (вооруженные колесные пароходы «Sava» и «Mariza»).

Для обеспечения интересов германского морского командования на востоке при штабе Макензена состоял морской штаб-офицер в качестве полномочного представителя.

Кроме того, в Бухаресте германский Морской генеральный штаб имел подразделение для разработки специальных задач, связанных с подготовкой ведения войны в Черном и Эгейском морях.

Деятельность Дунайской флотилии в 1917 году с военной точки зрения следует рассматривать в первую очередь, как обеспечение овладения в высшей степени важным в хозяйственном отношении районом и использования оккупированной области. Способ, по которому для этой цели применялись речные корабли, доказывает, что и в речной войне применено понятие «fleet in being»[59] и его эффект.

Тот факт, что флотилия полностью и успешно выполнила свои хозяйственно-политические задачи, не упуская из вида основных военных задач, указали Дунайской флотилии тот новый путь, по которому в следующем году она действовала в Черном море и на русских реках.