Турки на Украине: Петр Дорошенко и Юрий Хмельницкий

Турки на Украине: Петр Дорошенко и Юрий Хмельницкий

Петр Дорошенко, объявленный по Андрусовскому договору вне закона, оказался серьезным препятствием для русско-польской политики на Украине. Он принадлежал к хорошо известной среди казаков семье. Его дед Михайло в 1625 г. был выбран атаманом на Сечи, а через три года погиб в битве с татарами. Простые люди уважали Дорошенко как внука героя. К тому же он не разделял энтузиазма некоторых казацких старшин по отношению к польскому классовому режиму, хотя сам был полковником, и не поставил своей подписи под Гадячским соглашением 1658 г.

После Андрусовского мира Дорошенко сделался непримиримым врагом и Польши, и России в обеих частях Украины. Вполне естественно, что он вернулся к идее союза с турками, которую когда-то вынашивал Богдан Хмельницкий. Турецкая ориентация Дорошенко обеспечила ему определенный моральный авторитет, поскольку он строил свои планы на политической идее, сильно отличавшейся от идей Выговского, Тетери, Брюховецкого и других, которых простые казаки считали обыкновенными искателями приключений, добивавшихся гетманского поста ради своей собственной выгоды. Петр Дорошенко хотел превратить Украину в вассальное государство, которое зависело от Турции, вроде Трансильвании, Валахии и Молдавии. Подобно им, она должна была сохранить свою независимость, территориальную целостность, автокефальную церковь, а также право на собственную армию, органы управления и казну под властью господаря — гетмана, который мог бы иметь такое же положение, какое занимали Ракочи в Трансильвании до тех пор, пока не возомнили о себе слишком много. План Дорошенко, основанный на идее единства Украины, внушал уважение и был оправдан Андрусовским разделом. Дорошенко мог рассчитывать на симпатии тех, кто не хотел видеть Украину раздробленной. На его стороне находились духовенство, а также представители новой активной группы интеллектуалов из Киевской академии.

Дорошенко по-своему был честным человеком, твердым, терпеливым, сдержанным и молчаливым; богатства сего мира его не интересовали. Трудности, с которыми ему пришлось столкнуться, оказались неимоверными: с одной стороны, он помогал туркам и татарам, с 1665 г. тревожившим границы Подолии, а с другой — должен был делать все, чтобы не потерять поддержки запорожских казаков, которые в том же году изгнали Брюховецкого и избрали гетманом его, Петра Дорошенко, но в то же самое время под командованием прославленного Сирко возобновили набеги на татар, взяли Перекоп и сожгли Бахчисарай и Кафу. Однако позиции Дорошенко были столь сильны, что и московиты, и поляки еще до того, как высохли чернила на Андрусовском договоре, бросились его умиротворять. Поляки, устав от династических проблем в Варшаве, дошли до того, что сместили Тетерю с поста гетмана Правобережной Украины и признали ее гетманом Дорошенко. В Москве в то же самое время решили избавиться от Брюховецкого, который стал крайне непопулярен на Украине из-за того, что оказался слишком жадным и одобрил дополнения к соглашению 1654 г. Но прежде чем Брюховецкого сместили, Дорошенко поднял в Левобережной Украине новое восстание. Московские воеводы сохранили свою власть в Киеве, Чернигове и Переяславе; в двенадцати других городах их либо убили, либо арестовали, а иных даже продали татарам. Чтобы спасти себя, Брюховецкий вынужден был принять участие в убийстве московских людей. Восстание распространилось и на земли Новой Украины, вплоть до самого Харькова. Дорошенко самолично явился в Левобережную Украину, а его казаки захватили в плен Брюховецкого. Его привезли в лагерь Дорошенко и забили до смерти дубинами.

На несколько недель левая и правая стороны Днепра снова объединились. Однако из Чигирина до гетмана дошли слухи о недостойном поведении его жены, и он бросился туда, оставив вместо себя полковника Многогрешного. И еще до конца года Многогрешный от своего имени заключил соглашение с Москвой. В январе 1669 г. здесь появилось казацкое посольство, а через два месяца в Глухове собралась Рада, которая избрала Многогрешного гетманом. Царь послал украинским казакам свое «прощение» и подтвердил, что все старые соглашения остаются в силе. Обе стороны договорились, что московские воеводы будут сидеть только в Киеве (который, согласно Андрусовскому соглашению, должен был вскоре перейти к полякам), Переяславе, Нежине, Чернигове и Остре. Столицей гетмана стал город Батурин, а поскольку Москва опасалась, что анархический дух запорожцев может перекинуться и на Дон, на реки Сейм и Десна отправили сильное войско под командованием старого князя Ромодановского, которое встало неподалеку от новой столицы.

Московское правительство по-прежнему предпринимало попытки усмирить Дорошенко, но он к тому времени уже твердо решил заключить союз с турками. В декабре 1668 г. в Стамбул прибыло посольство полковника Портянки и судьи Белогруда. Они объявили себя посланниками русских и казаков и заключили с Портой соглашение, согласно которому султан Мухаммад IV великодушно согласился принять Украину под свою защиту, о чем просил его Дорошенко. Турки признали полную автокефалию православной церкви на Украине и установили размер дани, которую украинцы должны были ежегодно выплачивать султану. Послам передали гетманскую булаву и знамя, а Порта взяла на себя обязательство прислать шеститысячное войско для помощи Дорошенко в борьбе против его врагов. Однако предложение о том, чтобы в дорошенковской столице Чигирине и крепости Кодак разместили гарнизон янычаров, казацкие эмиссары с возмущением отвергли.

Вмешательство Турции в дела Украины не было случайностью, проистекавшей из политики Дорошенко. Усиление турецкой мощи во время правления визирей из албанской династии Копрулу повлияло на ход событий в мире в конце XVII в. не менее сильно, чем одновременная экспансия Франции при Людовике XIV. Распространенное мнение о том, что Турция после Сулеймана Великолепного все время слабела, базируется на пристрастных и ошибочных выводах западноевропейских историков XIX в. Как политическая и географическая наследница Византии, Оттоманская Порта в течение XVI–XVII вв. была главным фактором всей европейской политики; эта империя во многих отношениях управлялась гораздо лучше, чем некоторые европейские страны того времени, за исключением разве что Швеции и Франции.

Греки, венгры и украинцы, которых как современников можно считать вполне компетентными судьями, частенько давали понять, что с большей охотой подчинились бы Турции, чем Венецианской республике, Австрии и Польше.

Беспорядки, сотрясавшие Османскую империю в первой половине XVII в., оказались не более серьезными, чем неразберихи во Франции во время гугенотских войн и Фронды и в Англии — во время гражданской войны. Более того, они были не такими кровопролитными и опасными для страны, как Тридцатилетняя война в Германии, Смута в России или Потоп в Польше. Несмотря на то что Сен-Готардская битва продемонстрировала, что турецкая армия уже не превосходит европейские, она была лучше польской, московской и венецианской армий. Впрочем, османское войско сильно уступало по своим боевым качествам шведскому и французскому, а по эффективности командования — австрийскому. Военное искусство Западной Европы заметно улучшила Тридцатилетняя война, а в странах Восточной Европы еще господствовали порядки XVI в. Однако турки, потерпев несколько поражений, которые привели к подписанию Карловицкого мира, продемонстрировали замечательную способность адаптировать свою армию к требованиям нового времени. В первые десятилетия XVIII в. она смогла нанести поражение русским (которые помогли сокрушить французскую гегемонию в Европе).

Закат Османской империи как великой державы был вызван не ее внутренними дефектами, как это случилось с соседними Польшей и Австрией, а гораздо более серьезными причинами. Центр мировой политики переместился из области внутренних морей в океаны, из «полуостровных» стран, представлявших средиземноморский мир, — в континентальные. Этот мир возник после того, как в конце XVIII в. Россия и Америка превратились в огромные континентальные державы, а морские страны Запада захватили обширные колонии в Африке, Америке и Южной Азии. Историческая сцена необычайно расширилась, и прежние актеры, выступавшие на ней в главных ролях, оказались на задворках.

В 1661 г., когда во Франции управление страной взял в свои руки Людовик XIV, в Турции сын старого Мехмеда Копрулу Ахмед в возрасте всего 26 лет занял пост великого визиря. Ахмед Копрулу, в частной жизни развратник и пьяница, умерший от своего разгула совсем молодым, в 40 лет, был ученым человеком, обладавшим тонким художественным вкусом. Современные ему европейские авторы единодушно восхваляли безошибочность его суждений и проницательность ума. 15 лет Ахмед Копрулу управлял блистательным и роскошным двором султана Мухаммада IV, великодушно уступая своему господину, больше всего на свете любившему грандиозные охоты, славу великого полководца. Обладая язвительным языком и непревзойденной наглостью, албанский великий визирь стал, наряду с Людовиком XIV, арбитром Европы. Его политика направляла ход событий в России, Австрии и Польше, в то время как правительство Людовика XIV чаще помогало своему королю, но направления не задавало.

В 1669 г., через несколько месяцев после визита Дорошенко, Ахмед Копрулу завершил завоевание Крита, принадлежавшего Венеции. В то же самое время он внимательно следил за развитием событий во владениях Габсбургов и в Польше. В тех областях Венгрии, которые принадлежали Габсбургам, император Леопольд столкнулся с обширным заговором венгерских магнатов, которые стремились создать независимое государство, опиравшееся на поддержку Турции или Франции. Венгерскую знать не меньше, чем казацких полковников, привлекала идея стать вассалом турецкого султана по образцу тех румынских княжеств, которые более поздние либеральные историки считали отсталыми. Лидеры приграничных с Турцией стран гораздо чаще находили свободу вероисповедания и реальную автономию в Стамбуле, а не в Вене, а характер и трагическая судьба Эмерика Тёкёли, протестантского вождя венгерских дворян, были до странности похожи на характер и судьбу Петра Дорошенко.

Тем временем в Польше старый, дряхлый король Ян-Казимир наконец нашел в себе силы отречься от престола, и в июне 1669 г. сейм, уставший от назойливости австрийских и французских кандидатов, избрал королем Михаила Вишневецкого, наследника древнего королевского дома Пястов и одной из самых древних знатных семей юга России. Более того, он являлся сыном прославленного Иеремии Вишневецкого. Тот факт, что король Михаил оказался слабым человеком, не унаследовавшим от своего отца никаких достоинств, который заплакал, узнав о своем избрании, весьма красноречиво свидетельствует о том, каковы были его соратники. Людовик XIV очень обиделся, ведь его кандидату, принцу Конде, дали отставку. На следующий год его оскорбили еще сильнее, когда король Польши женился на эрцгерцогине Марии-Элеоноре, сестре императора Леопольда. Тем не менее великий гетман Собеский, жена которого Мария Аргенская была главным агентом французского влияния в Польше, продолжал всячески вредить правительству и на следующий год составил вместе с примасом Пражмовским план свержения короля.

Украинцы, узнавшие в конце 1669 г. о том, что Дорошенко заключил соглашение с турками, подняли на правой стороне Днепра мощное восстание. Гетманом был избран полковник Ханенко, который обратился за помощью в Варшаву и Москву. Дорошенко разбил его войско и перешел на левый берег, где его, в свою очередь, разбили Ромодановский и Многогрешный. В этот момент, по условиям Андрусовского мира, пришло время отдавать Киев полякам, но Москва, под предлогом того, что Дорошенко угрожает Киеву, убедила Польшу временно оставить этот город в ее руках, опасаясь, что его займут турки. Одновременно король Михаил признал гетманом Правобережной Украины Ханенко.

В течение всего 1670 г. и летом 1671 г. война шла с переменным успехом. Московское правительство вынуждено было отвлечь свое внимание на подавление восстания Степана Разина, которое, начавшись в 1668 г., к 1671 г. приняло угрожающие размеры. Турецкие источники свидетельствуют, что Порта с помощью своих агентов, а также Дорошенко были прекрасно осведомлены о внутренних проблемах Польши и России. В 1671 г. украинских казаков вместе с оставшимися верными правительству донскими казаками отправили на Волгу подавлять восстание Разина. В войске Степана было много людей, пришедших к нему с Украины. Пока русские пытались умиротворить Дорошенко, а послы царя убеждали его «ради блага Украины порвать с турками и стать верным подданным польского короля», польские отряды, поддерживавшие Ханенко, вытеснили казаков Дорошенко из Брацлава и Бара. Одновременно посол гетмана Василий Лобойко прибыл в Стамбул и стал просить турок ввести на Украину свои войска. Переводчика польского посольства в Стамбуле информировали, что из-за нападения Польши на гетмана «султан вынужден был отказаться от плана провести зиму в Малой Азии и не покидать Адрианополя», и пригрозили, что, если король не перестанет «мучить Дорошенко», султан будущей весной вторгнется в Польшу. Момент для вторжения на Украину выбрали очень удачно — Россия была занята восстанием на Волге, а в Польше вельможи строили заговоры против короля. Ахмед Копрулу подготовил почву для захвата Украины с той же тщательностью, с какой он вел борьбу с Габсбургами в Венгрии. Весной 1672 г. на Днестре сосредоточилась огромная турецкая армия; в румынских княжествах провели обширные реквизиции продовольствия, а крымского хан Адил-Гирея, объявившегося во враждебных действиях против Дорошенко, заменили более уступчивым Селимом.

А тем временем в Левобережной Украине казацкие старшины составили заговор против царского гетмана Многогрешного. Они были недовольны тем, что на все важные посты он назначил своих близких родственников. Дело закончилось чем-то вроде дворцового переворота. В одну прекрасную ночь гетмана схватили, связали и, бросив в крестьянскую телегу, покрытую шкурами, отвезли в Москву. Его обвинили в том, что «с помощью Дорошенко он поддерживает тайные связи с Турцией». Люди в Москве знали, что Многогрешный невиновен, но решили не возвращать его на Украину — для его же блага. Бывшего гетмана назначили на хлебную должность в Сибири, и он показал себя верным слугой царю.

В июле 1672 г. гетманом избрали Ивана Самойловича, служившего до этого судьей. Это был сын священника, отличавшийся умом и рассудительностью, который старался угодить одновременно казацким полковникам и московским воеводам. Самойлович стал первым гетманом, который не принадлежал к военному сословию; он вышел из рядов чиновничества, выросшего на Украине после 1654 г. Москве было проще иметь дело с человеком привычного ей склада, чем с каким-нибудь неуправляемым сыном Сечи или казацким полковником, который никак не может позабыть о традициях и обычаях польской шляхты.

В августе 1672 г. мощная турецкая армия, состоявшая из ветеранов недавней Критской войны, переправилась через реку Днестр. Армию возглавлял султан Мухаммад IV, а в его свите находились молдавский и валашский господари и хан Селим-Гирей. У стен Каменец-Подольского к нему присоединились 12 тысяч казаков Дорошенко. После 12-дневной осады (31 августа) город пал, и, хотя его главные храмы были превращены в мечети, с горожанами турки обошлись весьма осторожно, ибо намеревались остаться здесь навсегда.

Великий адмирал-паша Каплан Мустафа (один из современников назвал его «тигром на суше и крокодилом в море»), который вместе со своими буйными и алчными зятьями помогал Ахмеду Копрулу управлять империей, двинулся на Львов. Его сопровождал Дорошенко со своим войском. Этому древнему городу удалось откупиться от казаков и турок, пообещав им выплатить большую сумму золотом, после чего великий гетман Собеский, воевавший в Молдавии, решил воспользоваться предоставившейся ему возможностью и принялся составлять новый заговор против короля.

Несчастный король Михаил издал указ о созыве посполитого рушения (шляхетского ополчения), но оно собиралось слишком медленно, и в середине октября, при посредничестве Селим-Гирея, король поспешил заключить с турками позорный Бучачский мир. Польша отдавала Турции всю Подолию с крепостями Каменец-Подольский, Бар и Винница и признавала Дорошенко гетманом Правобережной Украины и вассалом султана. В дополнение к выкупу за Львов, который еще не успели выплатить до конца, король обязался выдать Порте 220 тысяч дукатов в качестве компенсации за понесенный ею ущерб.

Возмущенный этим договором, к которому, кстати, привели Польшу его собственные происки, Собеский отказался его признавать. Когда посполитое рушение собралось в Голенбе и постановило начать следствие по делу великого гетмана и его сподвижников, он стал всячески мешать ему, созвав съезд своих сторонников в Щебрежине. Не имея сил противостоять мятежникам, король и сейм вынуждены были подчиниться, и соперничавшие между собой группы договорились разорвать мирный договор, отказаться от выплаты компенсации и возобновить войну.

Летом 1673 г. на Днестре снова собралась огромная турецкая армия, а двор Мухаммада IV расположился в роскошном охотничьем лагере на побережье Добруджи. Собеский, к которому присоединились многие румынские бояре, вторгся в Северную Молдавию. Однако армии турок и поляков встретились на знаменитом Хотинском поле, где полвека назад Владислав IV с помощью Сагайдачного разгромил армию Османа II, только в начале ноября. Битва началась неудачно для поляков, поскольку валашский господарь Григорий Гика, присоединившийся к лагерю Собеского, неожиданно переметнулся к туркам, а стремительная атака казацкой и румынской кавалерии была отбита янычарами. Тогда полки русских драгун и гусар, которые пришли на помощь полякам по условиям Андрусовского соглашения, поскакали вслед за отрядом Собеского и смяли левый фланг османов, после чего армия султана, рассыпавшись на части, бросилась бежать.

Поляки одержали полную победу. 3 декабря их войско вошло в Яссы и провозгласило господарем Стефана Петрисейку; в Бухаресте предатель Гика был заменен Константином Бассарабом, а в Добрудже, где турки расположились на своих зимних квартирах, запорожец Сирко прямо на глазах у великого визиря зарубил саблей Браила.

Положение Дорошенко сделалось опасным. В начале 1674 г. князь Ромодановский и гетман Самойлович перешли на правую сторону Днепра и отбили у Дорошенко Черкассы и Канев. Позже сдались Корсунь и Белая Церковь, и в руках султанского вассала остался один Чигирин.

После этого Собеский перестал воевать и вернулся к своим интригам при варшавском дворе. Несчастный король Михаил умер в тот самый день, когда состоялась Хотинская битва, и торжествующий великий гетман, одновременно предатель интересов своей страны и защитник ее чести, стал главным кандидатом на престол. Несмотря на угрожающую ситуацию в стране, недостатка в кандидатах не было, особенно в иностранных. Свою кандидатуру предложил даже Джеймс, герцог Йоркский, которого англичане совсем недавно изгнали из своей страны, поскольку он не соответствовал требованиям английского закона для лиц, претендующих на пост короля. Собеский явился на сейм 1674 г. во главе 6 тысяч ветеранов Хотина и вырвал свое избрание из «зубов литовских магнатов», составивших ему оппозицию.

Пока послы Австрии и Франции и польские магнаты плели интриги в гостиных Варшавы, Ахмед Копрулу в своем лагере в Бабадаге готовил новое вторжение. 2 июля султан перешел на другой берег Дуная; в его свите находились французский, австрийский и голландский агенты. Первый поддерживал регулярную связь с послом Людовика в Варшаве, епископом Марселем. Кампания 1674 г. была победоносной: были отвоеваны румынские крепости, а турецкие вассалы, господари Гика и Кантакузин, вернулись в Бухарест и Яссы.

Теперь главной задачей турок стало восстановление власти гетмана Дорошенко в Правобережной Украине. Паша Кара-Мустафа, еще один зять Ахмеда Копрулу, которому суждено было вскоре сменить его на посту великого визиря, овладел Ладыжином и Уманью. На этот раз турки, с одобрения кровожадного и наглого албанца, не смогли удержаться от зверств. Кампания 1674 г. представляла собой разительный контраст с кампанией 1672 г., когда османы вели себя сдержанно и дальновидно. Эти зверства погубили все их планы. В Умани турки содрали кожи с казацких старшин, набили их соломой и выставили вместо чучел. Тысячи девушек и юношей были отправлены на невольничьи рынки Турции. Дорошенко пришел в ужас, узнав о разрушении городов и сел, закрытии церквей и насильственном обращении украинцев в ислам. Он понял, что его конец не за горами, и написал царю послание, пообещав отказаться от турецких союзников, если Москва признает его гетманом. Но царь даже не удосужился ответить. В декабре многолюдный турецкий двор с основным войском вернулся в Адрианополь, где отпраздновал свои пустяковые победы грандиозными пирами и гигантскими охотничьими экспедициями, а новый король Польши Ян III Собеский вторгся в пределы Украины и освободил от турок Бар, Винницу, Брацлав и Немиров, янычарские гарнизоны которых не оказали ему почти никакого сопротивления.

В июне 1675 г. турки начали свою четвертую летнюю кампанию против поляков. Они захватили Збараж, но были разбиты под стенами Бара, а их поход на Львов король остановил. Тем временем Ян III подписал союзнический договор с Людовиком XIV, и все силы французской дипломатии были брошены на заключение долговременного мира между Польшей и Турцией, который подготовил бы почву для борьбы Людовика с Габсбургами.

Собеский был связан с Францией воспоминаниями своей юности, влиянием жены, Марии Аргенской, и тем, что в недавние годы он входил в состав французской партии при польском дворе. Людовик, естественно, хотел выжать все, что можно, из своего бесценного помощника на востоке. Он послал маркиза де Бетюна, женатого на старшей сестре новой польской королевы, передать Собескому свои поздравления; 11 июня 1675 г. между Францией и Польшей был заключен договор о взаимопомощи. Польский король должен был получить субсидию в 200 тысяч крон, кроме того, французы обещали помочь ему в восстановлении польской власти в Восточной Пруссии. В ответ он должен был в своих владениях устроить набор желающих поступить на французскую службу и предоставить помощь венгерским повстанцам. Так Людовику удалось создать огромные трудности для Австрии, которые отвлекли ее силы, а также силы Бранденбургского выборщика, снова вступившего в антифранцузскую коалицию… Франция приложила огромные усилия, чтобы между Польшей и Турцией был подписан мир. Пока продолжалась война, ни та ни другая сторона не могли оказать значительной помощи Венгрии; ее окончание позволило бы Франции вывести либо турок, либо поляков на поле боя против императора. Эта задача оказалась очень трудной, поскольку Копрулу никак не желал отдавать того, что было завоевано им в 1672 г., а Собеский мог надеяться передать корону своим потомкам только в том случае, если ему удастся освободить Польшу от неверных.

Летом 1673 г. турецкая армия под командованием паши Ибрагима Шайтана (Дьявола) снова перешла Днестр. В октябре король Ян III с армией в 30 тысяч человек был окружен в Журавно: туркам не удалось взять эту крепость штурмом, но после 20-дневной осады среди поляков начался голод. Был заключен мир, известный как Журавнский. Копрулу, талантливый государственный деятель, но весьма посредственный полководец, который после разгрома турецкой армии при Сен-Готарде сумел заключить очень выгодный для своей страны Васварский договор, после Хотинского разгрома ухитрился получить по Журавнскому договору всю Подолию с Каменец-Подольским. Правобережная Украина должна была стать независимой и от короля, и от султана, но поляки обязывались признать власть султана над землями запорожцев ниже днепровских порогов. Это условие являлось для Порты совершенно необходимым, поскольку вся ее политика была направлена на то, чтобы держать под своим непосредственным контролем все побережье Черного моря (теперь их власти подчинялись земли, расположенные полукругом — от Добруджи и буджакских владений, через Запорожье и Крым до Кубани и Черкесии). Все, что находилось за пределами этого полукруга, управлялось автономными вассальными государями (двумя румынскими господарями и гетманом). Ахмед Копрулу, которому оставалось жить всего несколько дней, так обрадовался этому договору, что велел выдать гонцу, принесшему весть о нем (им был молдавский капитан), кошелек с двумя сотнями дукатов.

Победа турок в пятилетней войне не спасла Дорошенко. Летом 1676 г. Ромодановский и Самойлович осадили его в Чигирине, а в сентябре, через месяц после заключения мира в Журавне, он сдался и принес присягу царю Алексею (который тоже был на пороге смерти). Московское правительство отнеслось к Дорошенко весьма милостиво. После того как его доставили в Москву, он был назначен воеводой в Вятке, а ему и его семье даровали поместье Ярополец (которое позже перешло во владение предков Натальи Гончаровой, жены Пушкина). Такое снисходительное отношение к Дорошенко кажется очень странным, поскольку по его вине погибли не только тысячи украинцев, но и тысячи русских солдат и сотни чиновников. Чигиринский гетман предал православную церковь и стал союзником и вассалом султана. Если вспомнить о том, какая страшная судьба ждала мятежных казацких лидеров в Польше, то просто удивительно, что за все свои злодеяния Дорошенко получил лишь одно наказание — почетную ссылку. Новый царь Федор Алексеевич оказался очень мягким и гуманным человеком и не страдал от приступов гнева, которыми позже прославился его младший брат Петр. Имелись, однако, и более веские причины для терпеливого и снисходительного отношения московского правительства к непокорным лидерам украинских казаков. Русские люди XVII в. в целом были менее склонны к кровавым расправам, чем их современники в Польше. Зверская жестокость польских репрессий против восставших украинских казаков и крестьян объяснялась классовой рознью — причиной всегда является страх, а польская шляхта боялась мести угнетаемой ею черни. Казни производились не только во имя неумолимой Немезиды, не только за прошлые бунты, но и в назидание другим. В России восставших под предводительством Стеньки Разина крестьян подвергали пыткам и казням по той же самой причине. Что касается Дорошенко, то с официальной точки зрения его нельзя было считать изменником, поскольку, по условиям Андрусовского договора, он находился в подданстве у польского короля. Более того, все знали, что он проводил ошибочную политику не ради своих личных амбиций и интересов. Царское правительство это хорошо понимало и поступило с ним соответственно. Петр Дорошенко не был политическим авантюристом вроде Выговского, Юрия Хмельницкого, Брюховецкого и Ивана Мазепы. Вместе с Сагайдачным и Богданом Хмельницким его можно считать одним из самых выдающихся деятелей украинской истории XVII в., несмотря на то что его деятельность не привела к успеху и навлекла на его родную страну неисчислимые бедствия.

Ахмед Копрулу умер через несколько дней после заключения мира в Журавно. Великим визирем стал его зять паша Кара-Мустафа, что вызвало ликование в Версале: «Во всех своих действиях он демонстрировал такую ненависть и высокомерное презрение к гяурам, какой не видали со дней турецкого триумфа». Известно, что новый великий визирь в душе своей мечтал превзойти Сулеймана Великолепного и завоевать Вену. Еще до того, как он занял этот пост, ему удалось убедить султана выразить французскому послу свою готовность начать войну с императором сразу же после заключения мира с Польшей: «Это решение было официально одобрено французским государственным консулом, и в Версале с большой радостью встретили известие о заключении мира в Журавно».

Однако события на Украине заставили турок отложить поход на Вену на целых семь лет. Узнав о том, что внимание султана отвлеклось от Дуная, Людовик XIV, несомненно, скорректировал свои планы и, заключив в 1678 г. Нимвегенский мир, дал Европе небольшую передышку от войн.

Знаменитая картина Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» отражает момент, когда казаки отказались подчиниться турецкой власти, хотя этого требовали от них условия Журавнского договора. Они насмехаются над султаном, потому что летом 1675 г. разгромили 10 тысяч турецких солдат, посланных подчинить Сечь. В этом бою у примитивных укреплений казацкой крепости полег почти весь турецкий отряд. На следующий год, когда у короля Яна III из-за мирного договора руки оказались связанными, запорожские казаки под командованием легендарного атамана Сирко перешли вброд одну из лагун Азовского моря и напали на богатые крымские города. Ак-Мечеть (нынешний Симферополь) и Бахчисарай были разграблены, а Селим-Гирей сумел спастись от плена, только бежав в горы.

После Журавно и побега Дорошенко турки объявили гетманом Юрия Хмельницкого, который несколько лет назад уехал в Стамбул и жил там в неизвестности в качестве простого монаха. В начале 1677 г. его с помпой привезли на Украину, а летом, вместе с армией сераскира Ибрагима, он отправился в поход на Чигирин. Однако Самойлович князь Ромодановский и Василий Голицын, соединив свои силы, сняли осаду с этого города, и турецкая армия в беспорядке отошла за Днестр. Узнав об этом, султан так разгневался, что велел отобрать у сераскира жену, а хан Селим-Гирей бежал на Кавказ.

На следующий год (1678) Кара-Мустафа сам пошел на Чигирин; его сопровождали новый крымский хан Мюрад-Гирей и господари Валахии и Молдавии. Армия союзников насчитывала около 100 тысяч человек. С русской стороны турок ждала схожая по численности армия. В нее входили новые полки, обученные по западному образцу, которыми командовал ветеран Ромодановский; днепровские казаки Самойловича и донские казаки; калмыки с долин Кумы и черкесских притоков Кубани. После нескольких кровопролитных битв турецкая армия одержала победу, и русские войска ушли за Днепр. Кара-Мустафа овладел Чигирином и велел сровнять бывшую столицу Богдана Хмельницкого с землей. Казалось, что фортуна улыбнулась Юрию Хмельницкому, но его победа оказалась недолговечной. Весной 1679 г. против него и турецкого гарнизона в Чигирине поднялась вся Украина; он попытался спастись, бежав за Днестр, но его поймали и казнили. Все лето того же года на Украине шла резня; процветавшие города вроде Черкасс и Канева разрушили до основания; сотни сел и поместий были опустошены, а их население бежало за Днепр, на восток.

В 1680 г. умер еще один герой украинской истории XVII в. — старый атаман Сирко. Его личность была столь характерна для своей эпохи, что ее изучение поможет нам лучше понять ту удивительную и противоречивую смесь героизма и предательства, горячего патриотизма и безразличия, хитрости и наивности, на фоне которых разворачивались события в гетманской Украине. В течение трех десятилетий, с 1650 по 1680 г., Сирко 15 раз избирался кошевым атаманом Сечи. Он много раз побеждал татар, несколько раз ходил в Крым и дважды брал Бахчисарай, ханскую столицу. Когда турки построили крепости Кизи-Кермен и Аслан-Кермен в устье Днепра, он взял их, и снова, как во времена Сагайдачного, легкие казацкие суда (чайки) напали на побережье Малой Азии. Сирко дважды отбивал атаки Османской армии на Сечь (во второй раз — за год до своей смерти). Все знали, что он честен, бескорыстен, горячо любит свою землю и является верным сыном православной церкви. Тем не менее, несмотря на все свои достоинства, Сирко не смог сыграть конструктивной роли в революционных событиях своей эпохи. Он оказался слишком доверчив, впечатлителен и импульсивен и чересчур упрям. Его легко обманывали и дурачили. Так, будучи смертельным врагом татар, Сирко время от времени вынужден был сражаться на их стороне. В критический момент в 1677 г. он отказался идти на помощь Чигирину, который осаждали турецкие войска, а за три года до этого похвалялся своим наглым ответом султанскому посланнику.

Никто лучше его не умел бить турок и татар; украинским гетманам, сменявшим друг друга, московским воеводам и Яну Собескому — всем им был очень хорошо известен полководческий талант Сирко, и, когда однажды русские власти сослали его в Тобольск, польский король тут же попросил освободить его. В течение 30 лет борьбы из всех гетманов и казацких старшин, игравших более или менее важную роль, Сирко уважал только Богдана Хмельницкого, а любил одного Петра Дорошенко. Брюховецкий сначала пришелся ему по душе, и Ситко помог ему стать гетманом, но потом отвернулся от него. Самойловича он терпеть не мог из-за его алчности, а Выговского так и не простил Гадячского соглашения. Несмотря на всю свою любовь к Дорошенко, он не смог простить ему турецкой ориентации и по этой причине то воевал, то мирился с незадачливым гетманом. Сирко считал союз Украины с Московией наименьшим из зол, но не смирился с «разделом» Украины после Андрусовского соглашения. Русские власти считали его ненадежным союзником, а потому очень опасным. Таким был Иван Сирко — национальный герой Украины, «но великий путаник в глазах Господа Бога». Многие из его соотечественников принадлежали к той же породе, и их переменчивость озадачивала не только изысканных польских дипломатов, но и поднаторевших в интригах московских чиновников.

Бесконечная война за Украину, истощавшая ресурсы России и Турции, заставила эти страны в 1680 г. задуматься о мире. Кара-Мустафа после бессмысленной победы над Чигирином, которая с триумфом была отмечена в Стамбуле, сосредоточил свой экзальтированный ум на достижении собственной величайшей мечты — завоевания Вены. В Центральной Европе Собеский, чья королева рассорилась с французским двором, предпочитал не воевать с Габсбургами, а поддерживать с ними хорошие отношения, поскольку считал их власть главной защитой от турецкой агрессии. Поэтому он отказался от союза с Францией в пользу Австрии (1677) Все свои надежды Порта и Версаль возлагали теперь на непокорных венгров. Их глава, Эмерик Тёкёли, поддерживая дипломатические отношения со Стамбулом, приказал тем не менее выбить на своих монетах изображения Людовика с надписью «Защитник Венгрии».

Россия, все еще воюя с Турцией, решила присоединиться к Австро-Польскому альянсу. В июне 1679 г. в Вену прибыли послы нового царя Федора Алексеевича, а в августе в Москву выехало польское посольство, чтобы обсудить союз между императором, царем и польским королем против Османской империи. На Украину было отправлено большое количество русских войск, а шотландец Гордон принялся укреплять Киев по последнему слову европейской науки и строить понтонный мост через Днепр. Такого сооружения на Украине еще не видели!

Пока шли переговоры между Москвой и западными дворами, Кара-Мустафа решил заручиться обещанием России соблюдать в грядущей войне нейтралитет и предложил ей очень выгодный мир. Царь Федор не имел склонности к крупным военным предприятиям и нуждался в мире, поскольку его царствование (которое окажется очень коротким) только началось. В январе 1681 г. Россия и Турция заключили Бахчисарайский мир на 20 лет, согласно которому крымский хан должен был отказаться от набегов на Украину. Тогда-то и вернулся домой боярин Шереметев, 20 лет пробывший в плену. Была признана власть Москвы над Киевской областью в Правобережной Украине, при этом ни русские, ни турки не имели права посылать собственные войска или своих чиновников в остальные части Правобережья. После кровопролитной войны 1677–1679 гг. все земли на правой стороне Днепра совершенно опустели, поскольку их жители бежали на левую. По условиям Бахчисарайского мира Запорожье должно было стать тем местом, по которому проходил раздел между принадлежавшими Москве областями Украины и владениями крымских татар.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.