Глава 3. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС И ИМПЕРСКИЕ ИНТЕРЕСЫ В ПЕРИОД ЦАРСТВОВАНИЯ НИКОЛАЯ I

Глава 3. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС И ИМПЕРСКИЕ ИНТЕРЕСЫ В ПЕРИОД ЦАРСТВОВАНИЯ НИКОЛАЯ I

§ 1. Польское восстание 1830–1831 гг.

На Венском конгрессе 1815 г. часть Польши, отошедшая ещё в 1795 г. к России, была расширена и определена как Королевство Польское (Царство Польское). Все европейские страны признали его неотъемлемой частью Российской империи. Русский император считался и царем Польским. Александр I предоставил «Русской Польше» конституцию, наделявшую поляков большими правами: здесь сохранялись прежние законы, собственная казна и войско. Высшим органом польского самоуправления признавался избиравшийся населением Сейм. (В районах Польши, отошедших к Пруссии и Австрии, поляки никаких политических прав не имели).

В мае 1829 г. Николай Павлович в варшавском королевском замке возложил на себя польскую королевскую корону, принес присягу в присутствии польского Сейма и депутатов воеводств (областей). Царь и его свита не могли не заметить, что присутствующие на коронации польские представители не испытывали верноподданнических чувств. Польская аристократия и шляхта (мелкопоместное дворянство) настроены были резко антирусски и не скрывали подобных настроений. Они активно поддерживали Наполеона, многие непосредственно участвовали в военных действиях в России. Хотя Александр I простил всех этих поляков, никаким преследованиям они не подвергались, но гордые и самолюбивые шляхтичи воспринимали царскую милость как «унижение».

17 ноября 1830 г. группа военных заговорщиков напала на дворец Бельведер в Варшаве, где находился великий князь Константин Павлович. Константину удалось в последний момент спастись бегством, но многих из его окружения восставшие убили. На следующий день по всей Польше начались грабежи и убийства русских и всех тех, кто подозревался в симпатии к России. В последующие недели и месяцы погибли тысячи людей. Почти все польское войско изменило присяге, данной русскому царю, и перешло на сторону мятежников. В Варшаве было создано Временное правительство, провозгласившее независимость и предложившее императору мирные переговоры.

Николай I подобное предложение отклонил, заявив, что если мятежники не сложат оружия, то они сами уничтожат Польшу. Но это предупреждение не произвело никакого впечатления в Варшаве, и польская армия начала военные действия против частей русской армии. 13 февраля 1831 г. около варшавского предместья Праги русские войска под командованием фельдмаршала графа И. И. Дибича наголову разбили польские соединения, остатки которых укрепились в Варшаве. Казалось, что судьба мятежников скоро будет решена, но русское командование не спешило, понимая, что штурм многонаселенной Варшавы приведет к огромным человеческим жертвам. Существовала и другая причина подобной медлительности.

Весной 1831 г. начала распространяться холера, завезенная в 1830 г. в Россию из Индии. Она поразила и русскую армию. Умирало много солдат. От холеры скончался граф И. И. Дибич (29 мая 1831 г.), а 15 июня того же года умер наместник в Царстве Польском великий князь Константин Павлович. Русская армия под командованием генерал-фельдмаршала графа И. Ф. Паскевича 28 августа 1831 г. вступила в Варшаву. Польское восстание было подавлено, а большинство активных участников его бежало за границу.

21 февраля 1832 г. был издан так называемый «Органический статус», коим упразднялась польская конституция, ликвидировались польское войско и самостоятельные финансы.

§ 2. Война на Северном Кавказе. Имам Шамиль

В начале XIX в. после присоединения Грузии и победоносного окончания русско-турецких войн 1806–1812, 1828–1829 гг. и русско-персидских (иранских) войн 1804–1813 и 1826–1828 гг. к России перешел весь обширный район Кавказа от Черного до Каспийского моря. Здесь жили разные народы, часто длительное время враждовавшие между собой. После присоединения к России эти конфликты мало-помалу начали затихать, а новая власть делала все, чтобы не допускать подобных межплеменных столкновений впредь. Однако действительный контроль русское правительство и верные ему вожди и правители местных племен осуществляли лишь на равнинах, где существовала система надежных коммуникаций, укрепленная сеть опорных пунктов и поселений. Значительная же часть Кавказа — труднопроходимые горные массивы — находилась за пределами контроля.

В северо-восточной части Кавказского хребта издавна обитали горские племена черкесов, чеченцев, лезгин, ингушей, кумыков, аварцев, не подчинявшиеся, никаким чужим законам. Они отличались чрезвычайной воинственностью, не обрабатывали землю, а традиционно занимались скотоводством и промышляли грабежом. Их жестокие набеги постоянно испытывали на себе жители и равнинных территорий Северного Кавказа, и долин Закавказья. В XIX в. почти все они исповедовали ислам, причем здесь распространение получило его наиболее воинственное течение — мюридизм, требовавший полного подчинения религиозному вождю-имаму и провозглашавший священную войну («газават») с немусульманами, с «неверными» («гяурами») до полной победы над ними.

Они не признавали власть «белого царя» и по мере укрепления позиций России все чаще и чаще атаковали русские воинские посты, грабили и жгли населенные центры, а людей или убивали, или превращали в рабов. Их жестокие издевательства над «неверными» были ужасны. Естественно, что иметь среди своих владений не просто независимый, но и откровенно враждебный анклав не могло позволить ни одно государство. Не могла подобного терпеть и Россия.

С горцами пытались договориться, их вождям предлагались выгодные условия, сохранение всех их привилегий при условии признания власти царя и прекращения набегов на равнинные районы. Но все было тщетно. Воинственный дух горцев, их подчинение только племенным вождям и религиозным авторитетам долго препятствовали примирению. В интересах сохранения целостности и крепости Российской империи усмирение горных районов Кавказа становилось настоятельно необходимым.

Особенно упорные военные действия разгорелись в 30–40-е гг. XIX в., когда горные племена Дагестана и Чечни объединил под своим руководством имам Шамиль (1797–1871). Он родился в горах Дагестана, в аварском ауле Гимры в крестьянской семье. Воспитывался в среде мусульманского духовенства, получил хорошее исламское образование, прекрасно знал Коран и арабскую литературу.

Это был мужественный человек, для которого война с «гяурами» являлась служением Аллаху. Клинок его шашки украшала надпись, гласившая: «Тот не храбрец, кто в бранном деле думает о последствиях». В 1834 г., после смерти своего предшественника Гамзат-бека, Шамиль стал имамом и на протяжении последующих 25 лет возглавлял войну против России и других вождей и правителей, не желавших подчиняться власти имама.

Эта борьба являлась жестокой и кровопролитной. Русским воинским частям приходилось действовать в труднодоступной местности, удаляясь от своих баз на десятки и сотни километров. К тому же военные действия можно было вести лишь в летние месяцы; зимой все заносило снегом, и горные районы делались неприступными. Но не только природные и географические условия мешали быстрому окончанию войны.

Русским военным отрядам приходилось действовать среди населения, где существовали специфические нормы и законы, нарушить которые значило лишь умножить силу сопротивления. Русское командование и гражданские чиновники не сразу осознали необходимость осторожного обращения с горскими народами, но со временем научились не причинять ненужных обид. В 1839 г., перед походом русской военной экспедиции, которую поддерживали отряды 45 горских князей, командующий генерал П. X. Граббе издал приказ, где говорилось, что многие горцы «желают, наконец, покоя под защитой нашего оружия. Отличим их от непокорных там, где они явятся. Женщинам же и детям непременно и везде — пощада! Не будьте страшны для безоружных».

Верные Шамилю горцы действовали смело, нападали неожиданно и затем так же внезапно исчезали. Но русская армия медленно, но неуклонно, шаг за шагом, продвигалась в горные районы. Неоднократно Шамилю предлагали заключить почетный для него мир. Но тот с презрением отвергал такие предложения. Несколько раз Шамиль терпел поражения, и казалось, что его участь решена и война скоро закончится. Однако в последний момент ему удавалось ускользать, а через некоторое время в горных селениях Дагестана и Чечни он снова собирал под знаменем «священной войны» новые тысячи мусульман, готовых стать «мучениками за веру», т. е. умереть в бою и сразу же попасть в рай.

К концу 40-х гг. XIX в. власть Шамиля распространялась на большие территории. Около 400 тысяч человек, живших в горной Чечне и горном Дагестане, признавали его своим земным владыкой, имевшим полное право казнить и миловать по своему усмотрению. В этом своеобразном государстве — имамате — царили жесточайшие порядки. За любой проступок неизбежно наказывали и чаще всего — смертью. Сам имам пытался изменить устоявшиеся нравы и заставить своих подчиненных жить по законам пророка Мухаммеда (Магомета), изложенным в священной книге мусульман — Коране.

Казней было много, но желаемых результатов имам так и не добился. Позднее Шамиль признавался: «Правду сказать, я употреблял против горцев жестокие меры: много людей убито по моему приказанию… Бил я и шатойцев, и андийцев, и тадбутинцев, и ичкерийцев; но я бил их не за преданность русским — они её никогда не выказывали, а за их скверную натуру, склонность к грабительству и разбоям».

После окончания Крымской войны было решено покончить с враждебным имамом. Наместник на Кавказе князь А. И. Барятинский понимал, что с горцами надо бороться не только силой оружия. Куда успешней ему представлялись другие средства: устройство поселений, прокладка дорог. Но главным «неотразимым оружием» князя стали деньги. Он проводил дружественную политику по отношению к мирным горцам, задабривая деньгами и дарами их вождей, которые один за другим приносили клятву на верность России. Шамиля начинали покидать многие соратники. В 1859 г. кольцо русской армии вокруг резиденции Шамиля в ауле Ведено замкнулось.

В начале августа 1859 г. с отрядом в несколько десятков человек — остатками своего «священного воинства» — Шамиль отправился в высокогорный аул Гуниб, расположенный среди неприступных скал Дагестана. За день до прибытия туда, ночью, горцы соседних селений напали на обоз Шамиля и полностью его разграбили. Это оказалось для имама тяжелым ударом. В Гуниб Шамиль прибыл, имея только то оружие, которое оставалось у него в руках, и одну лошадь, на которой сидел.

18 августа 1859 г. Шамиль получил предложение А. И. Барятинского сдаться на почетных условиях: имам и его близкие не будут арестованы, им разрешат выехать за пределы России. Шамиль не ответил. Он не верил, что русские способны на подобное великодушие. Русская армия начала штурм. Положение имама становилось безвыходным. Даже его сыновья заявили, что если он не сдастся, то они перейдут на сторону русских. В конце концов 25 августа Шамиль капитулировал и был поражен тем, что, когда спускался из своего укрепления, русские солдаты кричали «Ура!».

Его встретил сам наместник, ему оказывали почести, как главе побежденного государства. Ничего подобного Шамиль не ожидал. Для него была приготовлена специальная карета, ему позволили сохранить при себе оружие, и в сопровождении караула, напоминавшего почетный эскорт, непокорный имам выехал на север, в Россию, где должен был провести остаток своей жизни. Он думал, что его отправят в кандалах в Сибирь, но все происходило совсем иначе. Имам был просто потрясен проявленным к нему великодушием. Под Харьковом его принял император Александр И, который сказал почетному пленнику: «Я очень рад, что ты наконец в России, жалею, что этого не случилось ранее. Ты раскаиваться не будешь. Я тебя устрою, и мы будем друзьями».

Местом постоянного жительства имама была определена Калуга, где для Шамиля специально отделали один из лучших особняков в городе. При доме имелись обширный сад для прогулок и небольшая мечеть. Сюда же из Дагестана перевезли его семью (двух жен, детей, внуков, других родственников, всего 22 человека). На содержание Шамиля и его близких из казны выделялись ежегодно несколько десятков тысяч рублей. В 1870 г. Шамилю позволили совершить паломничество в священный город мусульман Мекку. Там он и умер 4 февраля 1871 г., а тело его было погребено на мусульманском кладбище в городе Медина (недалеко от Мекки).

§ 3. Россия и европейские дела

Николай I в вопросах международной политики старался поддерживать дружеские отношения с монархическими государствами. Он являлся сторонником того политического порядка в Европе, который установили страны — победительницы Наполеона на Венском конгрессе 1815 г. В основе его лежал принцип легитимности — сохранение стабильности путем поддержки правителей «милостью Божией».

Подобный подход в международных делах неизбежно сулил осложнения. Во-первых, Россия традиционно симпатизировала христианским народам, восстававшим против жестокой власти турецкого султана («законного правителя») на Балканах и в других частях Османской империи. Во-вторых, за время правления Николая I в некоторых европейских странах произошли революции, к власти приходили правители, не отвечавшие легитимному принципу. После восстания в Польше в 1830–1831 гг., революций во Франции и Бельгии в 1830 г. Николай I встал на путь борьбы с революциями в Европе.

В 1833 г. Россия, Австрия и Пруссия заключили соглашение, согласно которому обязывались «поддерживать власть везде, где она существует, подкреплять её там, где она слабеет, и защищать её там, где на нее нападают». Ещё раньше, вскоре после подавления мятежа декабристов, Николай I завил: «Революция на пороге России, но, клянусь, она не проникнет в нее, пока во мне сохранится дыхание жизни, пока я буду императором». Все 30 лет правления Николай I неизменно выступал на стороне традиции, преемственности и всегда осуждал все выступления против монархов.

Когда в 1830 г. во Франции революция свергла Карла X Бурбона, а королем стал не прямой наследник, а Луи-Филипп Орлеанский, представитель боковой ветви династии Бурбонов, то у царя даже зародилась идея готовиться к военному походу на Францию для свержения «нового узурпатора» (первым был Наполеон). Царя возмущали не только нарушение принципа «легитимности», но и репутация нового короля: он слыл заядлым либералом и в 1793 г., будучи членом Конвента (парламента), даже голосовал за смертную казнь короля Людовика XVI. Такое не забывалось и не прощалось. Однако намерение вмешаться во французские дела не встретило нигде поддержки, и мысль о войне была оставлена. Отношения же с Францией так и не улучшились.

Николай I понимал, что для поддержания прочного мира и укрепления позиций России требуется взаимопонимание с Англией, мощнейшей экономической державой того времени. Царь с детства питал особое расположение к Англии. Политическая стабильность и промышленный прогресс, которые она демонстрировала, лишь множили эти симпатии. В Петербурге отчетливо осознавали, что если Российская империя желает обеспечить долгосрочную мирную перспективу, стабильное и прочное геополитическое положение, то взаимопонимание с Британией необходимо. В 1835 г. Россия передала английскому правительству предложения, направленные на разрешение англо-русских противоречий.

Суть их сводилась к следующему. Христианские балканские народы образуют собственные государства, Константинополь переходит под власть России или становится свободным портом под международным контролем, Египет и Крит переходят к Англии, Турция превращается в национальное государство в Азии. В Лондоне эту разумную программу проигнорировали. Правящие круги Великобритании, загипнотизированные мифической «русской опасностью», упустили важный шанс англо-русского сближения.

Миролюбивые импульсы не находили благоприятного отклика на берегах Альбиона. Царь считал, что необходимо лично встретиться с королевой Викторией и её министрами, и тогда можно будет уладить все недоразумения между державами. Несколько раз он намекал на свое желание приехать в Лондон, но Виктория и английское правительство не реагировали. Наконец он прямо сказал английскому послу в Петербурге, что желает «нанести визит королеве», которая призналась своим приближенным, что «не желает этого визита». Однако отказать царю не посмела.

Николай I находился с визитом в Англии две недели в июне 1844 г. Цель его вояжа выходила далеко за рамки личного царского интереса к главной «мастерской мира». Император намеревался напрямую переговорить с королевой и её министрами по поводу международных проблем, разделявших две державы, и попытаться урегулировать разногласия путем выработки согласованных решений.

В этом ряду главным являлся старый и острый «восточный вопрос». Николай I предложил программу совместных действий в Турции на случай, если «этот больной человек Европы (так называли Турцию) скончается». Вниманию англичан был представлен специальный меморандум, учитывавший интересы сторон. Министры Её Величества ознакомились с документом и на словах выразили одобрение. Царь был доволен, полагая, что добился важных межгосударственных договоренностей, открывавших дорогу к дружескому сосуществованию двух держав.

Однако Николай Павлович ошибся. Никаких соглашений с Россией в Лондоне заключать не собирались, воспринимая царскую инициативу как «простой обмен мнениями». Правящие круги Британии не устраивал равный учет интересов обеих сторон: с российскими интересами они считаться не желали.

Защита монархических основ европейского мира, поддержка принципа легитимности заставили царя в 1849 г. послать 100-тысячную русскую армию на защиту своего союзника, австрийского императора. Революция в Австрии была подавлена, что лишь усилило антирусские настроения во многих странах, а наиболее непримиримые стали именовать царскую империю «жандармом Европы». Вскоре началась Крымская война (её ещё называли Восточной), и царю пришлось с горечью убедиться, что у России союзников нет, что все те, кому он помогал, кого поддерживал (Австрия и Пруссия), оказались во враждебном России лагере.

§ 4. Крымская война и Парижский мирный договор 1856 г.

Внешняя политика Российской империи в XVIII и XIX вв. неизбежно замыкалась на события, происходившие на южных рубежах страны. Россия, как и другие мировые державы, была обеспокоена решением так называемого «восточного вопроса», обозначившегося ещё в конце XVIII в. и связанного с наметившимся распадом Османской империи. Как распорядиться наследством этой империи? Как получить максимально возможные выгоды от дележа этого наследства? Эти вопросы многие десятилетия занимали политиков в Лондоне, Вене, Париже и Берлине.

Они же находились в центре внимания русской дипломатии и русских императоров. Интересы России, стремившейся добиться зашиты прав православных народов и утвердить свое влияние в проливах Босфор и Дарданеллы, противоречили устремлениям других держав, не желавших допустить усиления роли и влияния царской империи. В последние годы царствования Николая I события вокруг Турции опять обострились, дело дошло до войны.

Повод к ней казался малозначительным: Россия была возмущена притеснениями, чинимыми турецкими властями православным верующим, в том числе и русским подданным, совершавшим паломничества по святым местам в Палестине (не пускали в храмы, мешали молиться, закрывали для них гостиницы и постоялые дворы и т. д.). В начале 1853 г. царь направил в Стамбул специальную миссию, которая потребовала от султана прекратить гонения на православных и признать Россию их покровительницей. Турецкое правительство колебалось, но когда выяснилось, что Франция и Англия целиком на его стороне, отвергло притязания России. 27 сентября 1853 г. султан объявил войну России.

Вначале военные действия разворачивались в устье реки Дунай, на Черном море и на юге Грузии. Довольно быстро определилось превосходство России, нанесшей турецкой армии ряд поражений. 18 ноября 1853 г. недалеко от турецкого портового города Синопа русская военная эскадра под командованием адмирала П. С. Нахимова разгромила и уничтожила турецкий флот. У Турции не оставалось никаких шансов на победу, и это сразу же изменило расстановку сил. Англия и Франция, которые до того прямо не вмешивались в события, решили непосредственно выступить против России. Англо-французский флот вошел в Черное море и начал готовиться к военным действиям. В апреле 1854 г. корабли англичан и французов стали обстреливать Одессу, а эскадра союзников (34 линейных корабля и 55 фрегатов) блокировали русский флот в Севастополе.

Война перекинулась и на Балтийское море, где мощная англо-французская эскадра (52 линейных корабля и фрегата) блокировали Кронштадт. Не рискуя атаковать русскую армию на суше, англичане и французы попытались блокировать русское побережье. Они развернули против России военные действия и в других местах. На севере предприняли попытку атаковать Архангельск, а на Камчатке высадили десант, стремясь захватить Петропавловск-Камчатский. Обе эти операции провалились.

Дела на Черноморском театре военных действий для союзников разворачивались удачней. 2 сентября 1854 г. англо-французские войска численностью в 62 тысячи человек при 134 артиллерийских орудиях высадились в Евпатории. Русская армия в Крыму в тот момент насчитывала 33 тысячи человек и имела 96 орудий. 8 сентября на реке Альма русские войска потерпели поражение и отступили к Севастополю. Через несколько дней войска союзников подошли к Севастополю, гарнизон которого насчитывал всего 18 тысяч человек, командовали здесь вице-адмирал В. А. Корнилов и адмирал П. С. Нахимов. Началась героическая оборона Севастополя, длившаяся 349 дней.

К союзникам присоединилось и Сардинское королевство, направившее в Крым 15-тысячный контингент. Англия и Франция постоянно отправляли на театр военных действий крупные подкрепления. Весной 1855 г. сражения разгорелись с новой силой. Несколько раз французские и английские части предпринимали штурм Севастополя, который мужественно защищали не только моряки и солдаты, но и простые жители. Город регулярно подвергался мощным артиллерийским обстрелам и с суши, и с моря, но взять приступом этот русский форпост никак не удавалось. Лишь 27 августа 1855 г. был захвачен господствующий над городом Малахов курган, а русские войска отошли на север. Корабли Черноморского флота были затоплены в бухте Севастополя, что сделало её непригодной для использования неприятельским флотом.

На Кавказе русская армия развернула наступление против турецких войск, полностью уничтожила все воинские соединения и 16 ноября 1855 г. захватила сильно укрепленную крепость Каре.

Но силы всех участников были истощены. (Англия потеряла 22 тысячи солдат, Франция около 100 тысяч.) Турция находилась на грани развала, Франция на краю финансового краха, а в Англии росло общественное недовольство долгой и дорогой Восточной войной.

Тяжелое положение сложилось и в России. Финансы были расстроены, флот серьезно пострадал, много было жертв. Точное их число подсчитано не было, но в любом случае людские потери России не превышали потери Англии и Франции. На полях сражений погибли выдающиеся военачальники П. С. Нахимов, В. А. Корнилов. К тому же возникала вероятность, что в недалеком будущем к союзникам могут присоединиться Австрия и Пруссия, которые пока лишь выказывали моральную поддержку. Мир был необходим всем, и России в первую очередь.

К концу 1855 г. военные действия фактически прекратились, и в Вене начались мирные переговоры, которые затем продолжились в Париже. Здесь 18 марта 1856 г. семь стран (Россия, Австрия, Франция, Великобритания, Турция, Пруссия и Сардинское королевство) подписали Парижский мирный договор. Он, как и следовало ожидать, оказался для России неблагоприятным: европейские державы, выступив единым фронтом, добились от нее важных уступок.

Россия возвращала Турции крепость Каре в обмен на Севастополь и другие города Крыма, занятые союзниками. Черное море объявлялось нейтральным, России и Турции запрещалось иметь там свои военные флоты. Провозглашалась свобода плавания по Дунаю. Все страны обязывались не вмешиваться в дела Турции.

Парижский договор ослаблял влияние России в зоне Черного моря, но она по-прежнему оставалась великой державой. Через 14 лет, в 1870 г., Россия отказалась выполнять статьи Парижского мирного договора, и он потерял свою силу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.