2

2

Однако через 9 страниц своей «самой правдивой книги о войне» Величайший Полководец делает внезапный и решительный разворот кругом. Он меняет своё мнение на прямо противоположное:

«При переработке оперативных планов весной 1941 года не были практически полностью учтены новые способы ведения войны в начальном периоде. Наркомат обороны и Генштаб считали, что война между такими крупными государствами, как Германия и Советский Союз, может начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений»

(Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1969. С. 224).

Это обычное жуковское двоемыслие. Марксистская диалектика: Жуков думает и так и эдак. И в то же время — и не так и не эдак. С одной стороны, самому Жукову, высшему военному руководству Красной Армии и всем остальным (до преподавателей и слушателей академий включительно) было совершенно ясно, что «с самого начала в операции вступят главные силы противостоящих друг другу противников».

С другой стороны, Наркомат обороны и Генштаб считали, что «главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений».

С одной стороны, «военная теория тех лет была на уровне времени».

С другой стороны, на исходе второго года Второй мировой войны советским стратегам весной 1941 года были непонятны простейшие вещи, которые генералы всех армий уяснили ещё в августе 1914 года, в первый месяц Первой мировой войны: не теряй возможность, бей насмерть, а то проиграешь!

Допустим, что какие-то злодеи вырезали из мемуаров Жукова «самое-самое». Пусть так. Но разве кто-то заставлял Жукова писать на одной странице одно, а через 9 страниц — прямо противоположное? Разве кто-нибудь требовал от Жукова опровергать самого себя?

И не надо заявлять, что мракобесы после смерти великого эти глупости в его «самую правдивую книгу» вписали. Всё это опубликовано в первом издании при живом Жукове.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.