10. БАРОНЕССА ТОН КРЮДЕНЕР
10. БАРОНЕССА ТОН КРЮДЕНЕР
Когда спариваются скепсис и томление, возникает мистика.
НИЦШЕ
Как известно, Александр постепенно стал впадать в мистицизм. Перелом произошел где-то в 1819 году, и просто читать Библию, находя в ней утешение, для императора стало недостаточно. Он хотел проникнуть в самые темные места священной книги, он жаждал более глубоких познаний.
Но религиозный мистицизм не развеял его мрачных дум. "Тайный червь меланхолии" точил его все сильнее и сильнее, и немаловажную роль в этом сыграла баронесса Варвара-Юлия фон Крюденер, игравшая тогда в известной части общества роль достаточно своеобразную.
Один из современников характеризовал ее так:
"Крюденер имела ум сильный и плодовитый. В одно и то же время она прочитывала письма и отвечала на них и слушала, что читали ей из Библии <…>. В описываемый период она была уже женщина старая, с умными и нежными чертами лица, с большими впалыми голубыми глазами, с важным и почтенным видом. На третьем году своего возраста она умела читать и писать, на седьмом знала несколько языков, на двенадцатом она была в Риме, слушала там лекции в лучших училищах и знала уже все древности".
Старая? Это, пожалуй, слишком. Она родилась в 1764 году, то есть в 1815 году ей было чуть за пятьдесят. Но именно в это время она начала оказывать огромное влияние на императора Александра.
Родилась баронесса фон Крюденер в Риге, в семье одного весьма известного масона, а дедом ее матери был фельдмаршал Анны Иоанновны граф Христофор фон Миних. В восемнадцать лет она вышла замуж за барона фон Крюденера, посла России в Курляндии, который был старше ее на двадцать лет и с которым она очень скоро разошлась.
Дамой баронесса была весьма странной. Деревенская скука быстро утомила ее, и она сама себя довела до меланхолии, а потом встала на путь религиозной экзальтации. Затем она стала еще и пророчицей, и слава ее начала расти, сделав баронессу к 1815 году по-настоящему знаменитой. Правда, предсказания ее были темны, неопределенны и легко поддавались всевозможным толкованиям, но на многих они производили весьма сильное впечатление. Особенно ее предсказание возвращения Наполеона с острова Эльба в то время, когда победители еще не закончили торжествовать.
Со временем она и сама все больше и больше начала убеждаться в своем посланничестве, и на этой волне сблизилась с самой императрицей, о чем писала друзьям в сентябре 1814 года:
"Господь удостоил привязать душу императрицы к пламенным желаниям моей души; я не один раз работала <…> с этой ангельской женщиной, и в последнее время, когда она уезжала, я считала себя свободной и стремилась присоединиться к вам в любезной моему сердцу долине, но внутренний голос говорил мне: дело еще не кончено".
В.-Ю. Крюденер. Неизвестный художник
В.-Ю. Крюденер. Неизвестный художник
Поясним: "работой", о которой говорит баронесса фон Крюденер, были беседы с императрицей, в которых она вела свою пропаганду…
Известно, например, что, когда императрица отправилась в Вену, баронесса продолжала вести с ней активную переписку.
Александр I познакомился с баронессой фон Крюденер, возвращаясь из Вены, утомленный конгрессом и расстроенный бегством Наполеона с Эльбы. Он остановился на время в Гейльбронне и там вспомнил о предсказаниях этой женщины, известных ему со слов одной из фрейлин императрицы, графини Роксаны Эдлинг (урожденной Струдза).
По другой версии, когда Александр отправился из Вены в действующую армию, баронесса сама поджидала его в Гейльбронне, и там-то и произошла их первая встреча, которая потом завязала между ними "тесные религиозно-мистические отношения".
В любом случае Александр был поражен слухами о талантах баронессы и тотчас же принял ее.
Надо сказать, что личность императора Александра стояла в то время так высоко, что примкнуть к ней так или иначе — это было достаточным предметом любых честолюбивых исканий. Плюс баронесса знала о тогдашнем настроении императора и его склонности к мистицизму. В результате после окончательного низложения Наполеона император уже проводил у баронессы фон Крюденер целые вечера, и религиозная мечтательность его в это время достигла высочайших степеней…
Император Александр и в самом деле тогда был занят мыслями о "наилучшей церковной форме в современном христианстве". Он, конечно, признавал "внутреннюю церковь" и ее противоречие с "внешней церковью", и это должно было еще больше увеличивать его колебания. Плюс в тот момент очень впечатлительный Александр сильно разочаровался в своих недавних союзниках.
Историк С.П. Мельгунов констатирует:
"Перед баронессой Крюденер Александр является в виде кающегося грешника, сокрушающегося о прошлой жизни и прошлых заблуждениях".
И все же за ней едва ли можно признать какое-либо прямое политическое влияние, кроме той общей мистической религиозности императора, которую она поддерживала и усиливала. И конечно же не она подвигла его к идее Священного союза, ибо в мыслях императора уже давно носилась перспектива нового порядка вещей, который должен был состоять в господстве христианско-патриархального правления народами.
Один из свидетелей тех событий пишет:
"В этом первом свидании госпожа Крюднер старалась побудить Александра углубиться в самого себя, показывая ему его греховное состояние, заблуждения его прежней жизни и гордость, которая руководила им в его планах возрождения".
— Нет, государь, — говорила она ему, — вы еще не получили помилования от того, кто один на земле имеет власть разрешать грехи. Вы еще остаетесь в своих грехах. Вы еще не смирились пред Иисусом, не сказали еще из глубины сердца: "Боже, я великий грешник, помилуй меня!" И вот почему вы не находите душевного мира. Послушайте слова женщины, которая также была великой грешницей, но нашла прощение всех своих грехов у подножия креста Христова.
В первый раз они говорили около трех часов. Александр при этом почти все время молчал и плакал. Наконец, баронесса, испуганная тем тревожным состоянием, в какое ее слова повергли императора, сказала ему:
— Государь, я прошу вас простить мне тон, каким я говорила. Поверьте, что я со всей искренностью сердца и перед Богом сказала вам истины, которые еще не были вам сказаны. Я только исполнила священный долг относительно вас…
— Не бойтесь, — отвечал Александр, — все ваши слова нашли место в моем сердце. Вы помогли мне открыть в себе самом вещи, которых я никогда еще в себе не видел, и я благодарю за это Бога, но мне нужно часто иметь такие разговоры, и я прошу вас не удаляться.
В результате баронесса поселилась в простом крестьянском домике, в десяти минутах от того дома, где жил император. И она стала ходить к нему, обычно через день, по вечерам, и проводила по нескольку часов в "душеспасительных беседах".
Эти посещения не могли не обратить на себя внимания, и им приписали политическую причину.
— Крюденер, — говорил Александр, — подняла предо мною завесу прошедшего и представила жизнь мою со всеми заблуждениями тщеславия и суетной гордости.
Как бы то ни было, когда император Александр отправился во Францию, он просил баронессу последовать за ним. Она выждала некоторое время и тоже приехала в Париж.
В Париже она посещала салон мадам де Сталь, присутствовала с дочерью на вечере, на котором Шатобриан читал отрывки из своего нового произведения "Гений христианства". Кстати, она и сама опубликовала роман "Валери", который был с успехом принят современниками и выдержал пять французских изданий, три немецких, одно английское, одно голландское и одно русское (в переводе с немецкого).
С 1815 года баронесса фон Крюденер находила все больше и больше почитателей в высшем русском обществе, вступила в контакт с князем Голицыным и с членами Библейского общества, в комитете которого с самого его основания находился ее брат, барон Б.И. Фитингоф.
Как уже говорилось, баронесса активно занималась прорицательством. Ей представлялось, что она возвращает на земле первобытную церковь, которая со временем установится между всеми народами. Себе она присваивала роль предвозвестницы. Предсказания ее говорили о близком крушении всего ложного порядка вещей. Еще в 1814–1815 гг. она писала:
"Приближается великая эпоха. Все будет опрокинуто, школы, гуманитарные науки, государства, троны. Дети Господа соберутся…"
Тогда это связывалось как-то с возобновлением Наполеоновских войн. Но этого не последовало. После второй реставрации она опять продолжила зловещие предсказания:
"Вихрь разрушения унесет все на Страшный суд <…> Все правительства должны подумать о том, что я говорю. Это древняя борьба тьмы против света. Государи и правители бывают только рабами этой силы, если Христос не будет для них царем и избавителем, Евангелие — законом, а Его жизнь — примером <…>. Горе государствам, которые не живут им! Скоро раздастся шум их падения!"
А в 1818 году баронесса фон Крюденер приехала в Россию и долго жила в Лифляндии. И она опять пророчила:
"Восток открывается, приближаются бедствия, которые падут на Европу…"
В 1821 году неугомонная баронесса прибыла в Санкт-Петербург и там сошлась с княгиней Анной Сергеевной Голицыной (урожденной Всеволожской), а также с кружком русских мистиков.
А что же Александр?
Историк С.П. Мельгунов пишет:
"Серьезно ли было влияние Крюденер на Александра? Быть может, глубоко прав был один из первых биографов госпожи Крюденер, сказавший: "Очень вероятно, что Александр делал вид, что принимает поучения госпожи Крюденер для того, чтобы думали, что он предан мечтаниям, которые стоят квадратуры круга и философского камня, и из-за них не видели его честолюбия и глубокого макиавеллизма". Александр любил выслушивать пророчества и тонкую лесть Крюденер и ей подобных оракулов, но очень не любил, когда они реально вмешивались в область дипломатии. И когда Крюденер, окруженная славой, явилась в петербургские салоны и попробовала вмешаться в неподлежащую ей сферу, она моментально была выслана из Петербурга".
И в самом деле, последовало греческое восстание, и баронесса стала проповедовать крестовый поход против турок для освобождения греков. После этого охладевший к ней император деликатно, письмом, остановил ее проповедь. То есть, по сути, просто прогнал из Санкт-Петербурга. И баронесса в конце 1821 года вынуждена была возвратиться в свое лифляндское имение, где она стала делать над собой аскетические опыты, подорвавшие ее здоровье. А весной 1824 года она отправилась вместе с княгиней А.С. Голицыной, в лице которой нашла родственную душу, в Крым, где и умерла.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.