3. Промыслы и занятия населения

3. Промыслы и занятия населения

В. В. Морачевский Россия… т. VII. С. 127–217

Главным, а в большинстве случаев даже исключительным занятием населения Малороссии служит земледелие и такие тесно соприкасающиеся с последним отрасли сельского хозяйства, как огородничество, табаководство, садоводство, пчеловодство и пр. «Нема то ремесло, як лемиш та чересло» – говорит малорусская пословица, являющаяся как бы девизом, которому украинский землероб оставался верен в продолжение всей своей истории. В прежнее время, как мы знаем из предыдущих глав, малороссу приходилось зачастую пахать, будучи вооруженным «списом» и «рушницей», а теперь, оставаясь земледельцем, ему приходится считаться с малоземельем, крайним уплотнением населения и со многими другими тяжелыми экономическими и естественными условиями, несмотря на которые он все таки порывает связь с землею с большим, как увидим ниже, трудом и борьбою, и пожалуй даже с большим, нежели население многих других областей России.

В виду столь важной роли, какую играет в жизни Малороссии земледелие, мы остановимся с особою подробностью на выяснении общих условий, в которые поставлен здесь названный основной промысел населения. Следует, однако, предпослать дальнейшему изложению как бы общее и предварительное замечание, что описываемая область в земледельческом и вообще сельскохозяйственном отношении представляет собой территорию весьма неоднородную, с чем нам придется неоднократно сталкиваться при характеристике отдельных факторов местного сельского хозяйства. Здесь же достаточно будет сказать, что северо-западная часть нашей области в значительной степени носит характер примыкающего к ней Полесья, северная ее окраина по сельскохозяйственным условиям является как бы продолжением Центральной черноземной области и наконец весь юг области представляет собою весьма пеструю картину переходов от трехпольного к степному залежному хозяйству, характерному для Новороссии.

Общая площадь земли Малороссии простирается почти до 13.525.000 десятин. Каждая из трех входящих в состав области губерний по своим размерам мало разнятся друг от друга: несколько большие размеры имеет Харьковская губерния – 4.847.000 десятин, затем Черниговская – 4.427.000 десятин; Полтавская губерния занимает площадь в 4.250.000 десятин.

Главными собственниками земли в Малороссии являются крестьянские общества, которым принадлежит 7.203.000 десятин, т. е. более ? или 53,2 % всей земли области. Особенно заметно преобладание крестьянских земель в Харьковской губернии, где таковые составляют почти 60 % общей площади губерний, причем на северо-востоке ее превышают 60 %, а на крайнем востоке (Старобельский уезд) достигают даже 71 %. Второе место, по участию в земельной собственности области, принадлежит частному землевладению, общая площадь земли, находящейся в частной собственности, превышает 5,6 миллиона десятин, что составляет более 41 % всей земли в области.

Таким образом, крестьянские общества и частные землевладельцы имеют в своем распоряжении свыше 12,8 млн. десятин из общей площади области в 13,5 млн. дес., или около 95 % всей земли Малороссии, оставляя на долю остальных категорий собственников – казны, удела, городов и пр. – всего лишь около 5 % общей ее площади. В собственности казны и удела находится около 430.000 десятин или немногим более 3 % всей земли области, причем главная их масса сосредоточена в Черниговской губернии и особенно в Остерском уезде, где в распоряжении казны состоит почти 140 тыс. десятин, что, по отношению к общей площади уезда, составляет 40 %; затем наибольшее количество казенной земли находится в Харьковской губернии, преимущественно в уездах Изюмском и Старобельском. Наконец остальные 277 тысяч десятин области состоят во владении городов, монастырей, церковных принтов и прочих учреждений.

Средняя обеспеченность землею крестьянского двора и одной души определяется по губерниям следующими данными: наибольшею земельной обеспеченностью как подворной, так и душевой отличается Харьковская губерния, а наименьшей – Полтавская; Черниговская же губерния занимает в этом отношении среднее положение, по своим показателям весьма близко подходя к средним областным нормам.

Статистические данные, характеризующие распределение всей массы крестьянских дворов по разрядам большей или меньшей обеспеченности их надельной землей, относятся к концу 70-х годов и таким образом в сильной степени уже теряют свое абсолютное значение; тем не менее, являясь единственным одновременным и однородным материалом для суждения о степенях наделенности крестьян в разных частях описываемой области, они все еще имеют за собою большой интерес относительный.

В то время как в Харьковской губернии крестьянские дворы распределены более или менее равномерно по всем разрядам обеспеченности (кроме минимального), – в Черниговской губернии более половины дворов наделено на душу 3–5 десятинами, а в Полтавской – почти 1/3 дворов имеет на душу надела всего 1–3 дес.; весьма характерною, кроме того, является группа максимальной обеспеченности землею: наделом на душу более 5 десятин в Полтавской губернии располагают только 3,9 % дворов, в Черниговской – уже 7,3 %, а в Харьковской губернии – 1/3 всех крестьянских дворов. Таким образом, наименее обеспеченными надельной землей являются крестьяне Полтавской губернии и, наоборот, наибольшею обеспеченностью землею отличается крестьянское население Харьковской губ.; Черниговская же губерния и здесь занимает среднее положение.

Почти 90 % сельских обществ Черниговской губернии располагает в настоящее время душевым наделом менее двух десятин, причем наделом в 1–2 десятины обладает только 45 % обществ, а 28 % их имеет надельной земли на наличную душу 0,5–1,0 дес. и 16 % – всего 0,1–0,5 десятин; наделом же на душу более 2 дес. обеспечено только 10 % крестьянских обществ. Все эти данные с достаточной очевидностью обнаруживают весьма скудное обеспечение наделом громадного большинства крестьян Черниговской губернии.

Приведенный пример Черниговской губернии приобретает для наших целей то особое значение, что названная губерния, как уже говорилось выше, в отношении земельной обеспеченности крестьянского населения, занимает среднее положение. Таким образом, все полученные выводы относительно нее должны быть приняты с еще большею силой для Полтавской губернии, как губернии с наименьшей обеспеченностью крестьян надельной землей, и, наоборот, могут быть в значительной степени смягчены для Харьковской, где наделенность крестьян наивысшая. Так, в Полтавской губернии в конце 80-х годов, по данным подворного описания губернии, сельский пролетариат, вовсе не имеющий пахотной земли, определялся почти в 20 % всего населения губернии (свыше 74 тыс. семей); чтобы довести землевладение малоземельного и безземельного люда до нормы 2 десятин на душу, даже в то время, т. е. около 15 лет тому назад, по вычислению земства, было необходимо приобретение по меньшей мере 700 тыс. десятин.

Недостаток надельной земли крестьянству Малороссии приходится в значительной мере восполнять путем найма чужой земли в форме ли денежной аренды, или аренды исполу, или, наконец, – за отработки. Поскольку позволяет судить о том имеющийся статистический материал, в Черниговской и Харьковской губерниях (за исключением юго-востока последней) преобладает испольный наем земли, тогда как в Полтавской губернии и особенно в южной ее половине господствует уже денежная форма аренды. Для представления себе размеров аренды земли достаточно будет привести данные для Полтавской губернии, для которой по этому вопросу имеются весьма обстоятельные сведения земской статистики. На основании последних, сельское население названной губернии в конце 80-х годов ежегодно нанимало около 1 миллиона десятин земли, расходуя на это, по приблизительному расчету, до 7 миллионов рублей, причем одно крестьянское сословие тратило на аренду свыше 6 млн. рублей, что слишком в 1? раза превышает все лежащие на нем обязательные платежи (казенные, земские и мирские – денежные и натуральные). В настоящее же время расход населения на наем земля, по всей вероятности, возрос еще более, с одной стороны вследствие увеличившейся потребности в самой аренде, а с другой – вследствие заметного вздорожания, как это мы увидим ниже, цен земли. Тем не менее, по вычислению того же Полтавского земства, сдающаяся часть частновладельческой пашни только на ? увеличивает посевную площадь крестьянского хозяйства; и даже более, если бы и вся пахотная земля частных землевладельцев была сдана в аренду, то и при этих условиях пашня крестьян увеличилась бы сравнительно немного и во всяком случае не дала бы помещения труду всей массы населения.

Неравномерность в обеспеченности крестьянского населения надельной землей в отдельных районах области имеет в свое объяснение целый ряд причин. Так, наименьшая наделенность крестьян в Полтавской губернии стоит прежде всего в теснейшей связи с наивысшей в названной губернии плотностью населения, достигающей в большей части ее уездов до 65 и более сельских жителей на квадратную версту, тогда как в уездах Черниговской губ. она определяется чаще в 50 жителей и в Харьковской – 45, а на востоке ее – всего 35–40 душ. Далее, скудность земельного надела в Полтавской губернии в значительной степени обусловливается чрезвычайно развитым в малорусском населении стремлением «к особнячеству», следствием которого являются постоянные семейные разделы и дробление земельных участков до крайних пределов; с подобным же дроблением крестьянской земельной собственности мы встречаемся, впрочем, и в других губерниях описываемой области, но в Полтавской, как губернии с наиболее однородным этнографическим составом, это явление обнаруживается в сильнейшей степени. Дробление земли доходит до таких пределов, что ведение самостоятельного хозяйства на этих участках зачастую становится делом не только не выгодным, но и невозможным, вследствие чего таковые забрасываются, и их владельцы переходят в разряд так называемых «пидсоседков», живущих уже «зажоном» и «замолотом» у своих же односельчан; чрезмерное же дробление земельных участков, в свою очередь, в Полтавской губернии находит себе особенно благоприятную почву в господствующей здесь подворной форме крестьянского землевладения.

Господствующим типом землевладения в области являются имения площадью около 20 десятин; число таких собственников в области составляет более 40 % общего числа землевладельцев; но кроме того 20 % собственников обладают имениями площадью, в среднем, всего в 12 десятин; далее, около 27 % землевладельцев являются собственниками имений, площадь которых, в среднем, достигает 200 десятин.

Наиболее крупными собственниками земли, в общем по области, являются купцы, а затем дворяне. Средний размер купеческой земельной собственности определяется в 210 десятин, по отдельным же губерниям: в 427 дес. в Харьковской губернии, где, как уже говорилось выше, более всего развито купеческое землевладение, в 161 дес. – в Черниговской губ. и в 148 дес. – в Полтавской; в последней губернии дворянские имения превышают своими размерами имения купцов. Средний размер дворянского землевладения достигает по области 195 десятин, повышаясь в Харьковской до 350 дес. и понижаясь в остальных до 168 (в Полтавской губ.) и 159 (в Черниговской губ.). По сравнению с данными 1877 года, размер дворянского и купеческого землевладения к 1887 году, как по области, так почти и по всем отдельным губерниям, значительно сократился; исключение составляют только для купцов Харьковская губерния, где средний размер их земельной собственности поднялся с 314 дес. до 427, а для дворян – Полтавская губ., в которой средний размер их имений остался прежним, что стоит в связи с отмечавшеюся уже выше сравнительно устойчивостью дворянского землевладения в названной губернии. Средний размер крестьянского владения колеблется от 15 (Черниговская губ.) до 34 десятин (Полтавская), определяясь, в среднем по области, в 22 десятины, причем за указанное десятилетие размеры крестьянской собственности повсеместно, наоборот, возросли, удвоившись в Черниговской губернии и даже утроившись – в Полтавской.

Наконец, наименьшими средними размерами, едва достигающими 12 дес., обладает мещанская земельная собственность, колеблясь по отдельным губерниям от 10 (Черниговская) до 22 десятин (Харьковская губ.); с 1877 года к 1887-му землевладение мещан, по своим размерам, также везде увеличилось.

В отношении способов ведения хозяйства Малороссия входит в состав области преобладающей зерновой культуры, но в отдельных своих частях распадается на несколько характерных районов.

Северный из них, составляемый всею Черниговской губернией и прилегающею к последней частью Полтавской, представляет собою район господствующего трехполья и является как бы продолжением примыкающих к нему, более северных областей. В рассматриваемом районе не только крестьянское, но и владельческое хозяйство в массе остается трехпольным, так как оно в большинстве случаев основано на испольной обработке полей местными крестьянами посредством их инвентаря, а в большинстве случаев – и их посевных семян. Таким образом, владельческое хозяйство прогрессирующего влияния на крестьянское уже по самому своему существу иметь почти не может, а зачастую, наоборот, даже ведется с гораздо меньшим успехом, нежели последнее, в котором к земле прикладывается личный труд его владельца. С более или менее рациональной постановкой дела с более сложными севооборотами и прочно установившимся посевом кормовых трав мы встречаемся здесь только в имениях, ведущих батрачное хозяйство, т. е. производящих обработку земли посредством наемного труда; но число таких хозяйств в очерченном районе до последнего времени остается, к сожалению, совершенно ограниченным.

Крестьянское же хозяйство, особенно на севере Черниговской губернии, представляет собою в нередких случаях, наоборот, уклонение еще в сторону экстенсивности. Так, в Суражском и Мглинском уездах имеет еще до сих пор значительное развитие «лядинное» хозяйство, заключающееся в расчистке земли из-под леса огнем; крестьяне снимают у землевладельцев площадь из-под вырубленного леса – «ляда» – и весною его расчищают – «щиплют», т. е., разровняв по ляду лапку и другую растительность, сжигают последнюю; далее участок мотыжат и затем засевают: сперва просом, а после, в течение нескольких лет подряд – рожью. Довольно интенсивное хозяйство ведется крестьянами только на огородах и так называемых «по-мерках», «пидмитах», «гноянках», «конопляниках» – особых участках, густо уваливаемых хлевным навозом; на этих участках, если таковые могут быть огороженными или окопанными с согласия общества, высеваются, как бы на плантациях, табак, конопля, свекла, фасоль и пр. культуры (иногда всего понемногу); в тех же случаях, когда огораживание участка оказывается не возможным, (что бывает нередко, так как влечет за собою сокращение необходимого для пастбища парового поля), на «померках» обыкновенно ведется тот же трехпольный севооборот, но рожь чаще заменяется ячменем или картофелем, а гречиха – овсом.

Удобрение полей в рассматриваемом районе – районе преобладающего трехполья – получило повсеместное развитие, как во владельческом, так и крестьянском хозяйстве только в северной его половине, на всей же остальной его площади оно вошло во всеобщую практику лишь во владельческом хозяйстве; крестьяне же в нередких случаях от удобрения полей еще отказываются, помещая все скопы навоза, или, по крайней мере, главную массу последнего, на «померки» – «гноянки».

Следующий район – район улучшенного трехполья – включает в своих пределах большую часть Полтавской губернии и северо-запад Харьковской. Во владельческом хозяйстве мы встречаемся здесь с многочисленными переходными формами от прежней залежной системы к трехпольной и многопольной; комбинации трехполья и производных от него севооборотов с более или менее продолжительными периодами залежи весьма разнообразны, но общею их чертою является стремление хозяев к более или менее выгодному урегулированию периодов культуры и залежи. Следует при этом заметить, что в отмеченной выше части Харьковской губернии, а также в прилегающих к ней местностях Полтавской большим распространением пользуются севообороты с посевом свекловицы, а частью и других корнеплодов; на остальном же пространстве Полтавской губернии (кроме самого юга) сравнительно чаще встречаются посевы кормовых трав. Наиболее характерные травяные севообороты, представляющие собою, как сказано выше, комбинацию трехполья с залежью, следующие: 1) по целине лен, 2 и 3) яровая пшеница, 4) черный пар, 5) озимая рожь и 6) яровое с подсевом трав (люцерны и эспарцета), которые оставляются от 4 до 8 лет; или 1) по целине лен или бахчи, 2) просо, 3) яр. пшеница, 4) оз. рожь, 5) овес с травами на 6 и более лет; или 1) пар удобренный и занятый викой, могаром, кукурузой, чечевицей, 2) оз. рожь и пшеница, 3) яровые. Более же типичными севооборотами, включающими посев сахарной свекловицы, а также корнеплодов, являются следующие: 1) пар удобренный, 2) оз. пшеница, 3) сах. свекловица, 4) яр, 5) сах. свекловица, 6) пар, 7) оз. рожь, 8) сах. свекловица, 9) яровое с травой, 10) трава на укос, 11) трава на укос; или 1) пар удобренный, 2) оз. пшеница, 3) картофель, 4) ярь с подсевом трав, 5, 6 и 7) трава на укос, 8) яр, 9) картофель и 10) овес; или 1) пар, 2) озимь, 3) картофель и 4) яр. Удобрение полей в описываемом районе практикуется большинством владельцев и многими из крестьян, хотя, по мере движения с северо-запада района к юго-востоку его, степень распространенности унавоживания полей заметно падает.

Наконец южная и юго-восточная окраины нашей области составляют собою, в отношении господствующей системы хозяйства, третий и последний район – район залежного хозяйства. Удобрение полей если и встречается здесь, то исключительно в отдельных частновладельческих хозяйствах и притом по большей части только на ближайших к усадьбам полях.

Мертвый инвентарь в первом из вышеописанных районов, а именно в районе господствующего трехполья, составляющемся Черниговской губернией, в крестьянских и мелковладельческих хозяйствах состоит главным образом из сохи (московки-плашхи – на северо-востоке губернии, сохи-литовки – на северо-западе и в большинстве случаев малороссийского плуга – на юге ее), далее бороны, деревянного рала и других простейших орудий. В более крупных владельческих хозяйствах встречаются улучшенные орудия, хотя в рассматриваемом районе вообще владельческое хозяйство в отношении инвентаря менее, чем на остальной площади области, отличается от крестьянского, так как ведется по большей части, как уже говорилось выше, испольно крестьянскими же орудиями.

В двух других районах области – в Полтавской и Харьковской губерниях – главнейшими орудиями в крестьянском и мелковладельческом хозяйстве служат деревянный плуг или сабан, соха (на севере Харьковской губ.), деревянные рала с железными наральниками, деревянные бороны с деревянными же или железными зубьями деревянный каток и пр.; за последнее время замечается во многих местностях стремление крестьян перейти к более усовершенствованным орудиям, каковыми в большинстве случаев являются плужки местного кузнечного изделия – так называемые «крестьянские» плужки; впрочем более зажиточные из крестьян приобретают буккера, а в очень нередких случаях и «самоходы» Сакка. Что же касается хозяйств средних и тем более крупных по своим размерам, то таковые обыкновенно располагают здесь уже усовершенствованными орудиями фабричного изготовления – плугами разных систем, запашниками, боронами железными разных типов, экстирпаторами, а также сеялками, тачками и пр., причем многие хозяйства имеют по нескольку однородных орудий, но различающихся друг от друга размерами, маркой, фирмою и т. д.

Огородничество, как промысел, получило некоторое, хотя тоже довольно ограниченное, развитие только в Черниговской губернии. В уездах Борзенском, Нежинском и Козелецком в значительном количестве производится на продажу лук («цыбуля»), который высевается по большей части на упоминавшихся уже выше «гноянках». Особенного развития промысловое разведение лука достигло в селениях Борзенского и Нежинского уездов: Хорошем Озере, Печах, Омбынях, Прохорах, Крутах, Кагарликах и др. Луковицы обыкновенно связываются в венки (по 18 24 штук); пять венков составляют пачку, идущую уже в таком виде в продажу; сбывается лук главным образом в Чернигов, Киев, Лубны, Кременчуг, Кишинев и другие города. Доходами от продажи лука население имеет здесь возможность уплачивать подати, почему и сложилась поговорка: «цыбулю садыти на подушне». Огородники Городнянского и Глуховского уезда более уже специализировались на возделывании огурцов; «глуховские» огурцы представляют собою помесь голландских и вязниковских; известные же «нежинские» огурцы особого сорта, однако, не составляют, а отличаются только самим солением, которым занимаются староверы Стародубского и Новозыбковского уездов, промышляющие огородами не только в пределах Черниговской губернии, но и в других районах нашей области. Огородники Городнянского уезда занимаются производством огуречных семян для продажи.

На остальном пространстве, описываемой области, огородничество повсеместно вытесняется бахчеводством, представляющим собою уже переход от чисто огородной культуры к полевой; но и бахчеводство далеко не везде имеет характер промысла. На бахчах или «баштанах» разводятся преимущественно арбузы (кавуны), дыни, тыквы и огурцы; иногда же домашние баштаны еще обсаживаются подсолнечником, кукурузою, маком и другими растениями. Промышленным бахчеводством занимаются преимущественно пришлые великорусы и особенно черниговские староверы, снимающие у землевладельцев в аренду на год по нескольку десятин твердой земли (целины, подлесные корчевни, залежи, облоги); аренда же бахчей среди местных крестьян распространена значительно слабее. Сбываются продукты бахчеводства или на местных базарах и ярмарках, или на самых баштанах, частью даже в обмен на хлеб, или, наконец, отправляются партиями в более крупные потребительные центры.

Следует упомянуть, однако, еще об одном районе промышленного огородничества, стоящем совершенным особняком на всей площади Харьковской и Полтавской губернии, а именно об огородничестве под Харьковом – во многих подгородних селениях, хотя и здесь огородничество имеет преимущественно бахчевой характер. Огороды содержатся здесь или местными крестьянами, или приезжими «бахчевниками»; в самом же городе и его пригородах известностью пользуются «болгарские» огороды, которые содержатся приезжающими сюда на лето болгарами, достигшими в этом промысле значительного искусства (огороды их, в противоположность остальным, орошаются посредством водоподъемного колеса – «чигиря»). На харьковских огородах разводятся главным образом: капуста, ранний картофель, свекла столовая, сельдерей, огурцы, дыни, арбузы и пр.

К огородничеству примыкает культура лекарственных трав, получившая значительное развитие в некоторых уездах Полтавской губернии и особенное – в Дубенском уезде; последний является в этом отношении первым в России. Большое распространение местами получил также сбор дикорастущих лекарственных растений; так, напр., в Кременчугском уезде, где с 1889 года организован даже склад, принимающий собранные травы, население выручило на сборе различных трав (блекоты, липового цвета, корня аира и др.) на сумму в 2 т. р., в следующие два года – 6 т. р., а за 1896 год (последний, за который имеются сведения) – 8 тыс. рублей. В Дубенском уезде, в целях более широкого развития культуры лекарственных трав, земством открыта даже при Дубенском сельскохозяйственном училище лаборатория для гонки эфирных масл.

Садоводство вообще и садоводство, как промысел, в Малороссии имеет сравнительно широкое распространение. Любовь малоросса к растению многократно отмечалась и этнографом, и путешественником, и беллетристом и широко запечатлелась в народной песне. В большинстве слобод и местечек почти каждый домохозяин имеет в усадьбе сад, или вернее садик, «садочек», площадью редко превышающий 1/8 – 1/10 десятины, а зачастую состоящий всего из нескольких десятков плодовых насаждений, среди которых преобладающими является вишня. Должно при этом заметить, что сознание выгодности садоводства, как существенного подспорья в хозяйстве, за последнее время все более растет среди крестьянского населения, и в его стремлении к расширению и улучшению своего садоводства приходят к нему на помощь земство, сельскохозяйственные общества и частные лица устройством питомников, приобретением по недорогой цене хорошего посадочного материала, организацией образцовых садиков при народных школах, чтений и бесед по садоводству и т. д. Что же касается владельческих садов, то таковые, конечно, имеют значительно большие размеры и располагают лучшим сортиментом плодов и в отдельных случаях, благодаря хорошему уходу, существованию собственных питомников и другим выгодным условиям, дают хорошие доходы (иногда 1–1? и даже 2 тысячи рублей чистого дохода на десятину), но, в общем, помещичье садоводство начало приходить к упадку со времени отмены крепостного права. Фруктовые сады, заложенные еще в крепостное время, уже одряхлели и требуют коренного обновления, на что у большинства владельцев нет прежде всего достаточных оборотных средств, и такие сады иногда даже переходят в руки спекулянтов – скупщиков, приобретающих их для продажи на сруб.

В наибольшей степени садоводственной должна быть названа Полтавская губерния и за ней – Черниговская; в Харьковской же губернии, и особенно в юго-восточной ее половине, садоводство развито уже значительно слабее.

В наибольшей мере наем на сельскохозяйственные работы развит в юго-восточной половине области; в северо-западной же ее половине особенно в Черниговской губернии обработка владельческих полей, как нам уже известно, производится в громадном большинстве случаев крестьянами «исполу» или «с копы» (1/3); батрачным трудом помещики пользуются только в очень ограниченных размерах, причем рабочие в этих случаях предпочитаются годовые или поденные; сроковые же здесь требуются по большей части только в тех хозяйствах, где имеются табачные или свеклосахарные плантации. На остальной же площади области, хотя обработка полей крестьянами исполу или в отработок за пользование землею, выпасом и пр. и практикуется, тем не менее значительная часть полей обрабатывается уже наемным трудом, причем рабочие договариваются по большей части на год и несколько реже на срок. Издельный наем сравнительно более развит на юго-востоке Харьковской губернии, и то почти исключительно на уборку хлебов. Наконец, поденные рабочие служат обыкновенно или для пополнения недостатка в постоянных рабочих, или же для производства более спешных работ, хотя в некоторых экономиях почти все полевое хозяйство ведется одними поденщиками.

Значительную сумму заработков предоставляет населению также участие в работах на свекловичных и табачных плантациях, хотя названный промысел едва ли не с большими основаниями должен быть отнесен к категории отхожих, так как для участия в этом промысле значительной части рабочих приходится уходить из дома зачастую не только за пределы своей волости, но даже уезда и губернии.

Вторым, по своему значению, в этой рассматриваемой группе занятий является извозный промысел, существующий в том или ином размере почти повсеместно, но наиболее, конечно, развитый в районах крупных потребительных центров, в окрестностях заводов, а также в местностях, стоящих вдалеке от железнодорожных линий. Наиболее частые случаи заработка населению доставляет перевозка хлеба, затем – строительных материалов (леса, камня, кирпича и песку), дров, а в районах с сильно развитым табаководством и свекловичной культурой – перевозка табаку и бураков.

В прежнее время на Украйне был широко развит специальный извозный промысел – «чумацкий», состоявший в путешествии на волах в Крым за солью или к берегам Черного и Азовского морей – за рыбой, и затем в распродаже названных продуктов по украинским ярмаркам, с проведением железных дорог «чумачество» стало быстро падать и в настоящее время уже совсем перевелось, запечатлев себя лишь в многочисленных «чумацких» песнях, составляющих собою особый цикл в украинской народной поэзии.

Лесной промысел, выражающийся, как известно, в валке леса, заготовке дров и строительных материалов, подвозке их к различным пунктам назначения или отправления и т. д., несколько большее значение сохранил за собою только в лесной части Черниговской губернии; на всем же остальном пространстве области лесные промыслы или вовсе отсутствуют, или же играют совершенно ничтожную роль.

Теперь нам предстоит перейти к описанию обрабатывающей промысловой деятельности населения: промышленности мелкой, кустарной (сельской) и промышленности крупной, фабрично-заводской (городской по преимуществу).

Кустарная промышленность, как и вообще промышленность обрабатывающая, широким развитием в области далеко не пользуется. Тем не менее, при существующем малоземелье и при полном почти отсутствии на большей площади области (почти во всей Полтавской губернии, на юге Черниговской и на юго-востоке Харьковской) промышленности фабрично-заводской, занятие кустарными промыслами в общей экономической жизни края все же имеет довольно серьезное значение. Наибольшее, конечно, развитие кустарные промыслы получили в тех районах области, где плотность населения достигла наивысшей степени, где в большей мере чувствуется недостаток земли, где обеспеченность продовольственным хлебом наименьшая и т. д. Таким образом, совокупность картограмм плотности населения, душевой обеспеченности хлебом, наделенности землею и пр. может дать довольно верное представление о значении и развитии кустарных промыслов в различных районах описываемой области. Следует, однако, заметить, что в районах, где наиболее развито кустарничество, последнее, строго говоря, уже в значительной степени потеряло одну из своих наиболее характерных черт – роль подсобного промысла при земледелии, так как кустари здесь по большей части уже перестают вовсе заниматься земледелием; так, например, в Полтавской губернии из 100 кустарей 58 земледелием не занимаются, а 28 из них даже вовсе не имеют земли. Но в районах с более редким населением, «местах глухих» кустари от земли по большей части еще не вполне отрываются, и, наоборот, крестьянину даже ставится в большой упрек, если он своими руками «хлеб не заробля».

Наиболее распространенными группами кустарных промыслов должны быть названы те из них, сырьем для которых служат глина, затем животные продукты; сравнительно уже слабее развиты промыслы по обработке волокнистых веществ, а также дерева и железа.

Описание малорусского кустарничества мы начнем с промыслов по обработке минеральных веществ, или, вернее сказать, гончарства, так как последним поставленная на очередь группа промыслов почти и исчерпывается. Гончарство является одним из важнейших кустарных промыслов Малороссии, почему на его характеристике мы остановимся с несколько большей подробностью.

Наибольшие размеры гончарный промысел, по числу участвующих в нем лиц, получил в Полтавской губернии, затем в Черниговской и уже значительно меньшие – в Харьковской.

В Полтавской губернии гончарным делом занимается около тысячи хозяйств, причем более ? последних вовсе не имеют земли и все средства к существованию, таким образом, извлекают почти исключительно из обработки глины. Общая стоимость изделий полтавских гончаров, по земскому исследованию 1893 года, достигает свыше 60 тыс. рублей в год. Гончарный промысел возникает, конечно, прежде всего там, где имеются залежи пригодной для обработки глины. В Полтавской губернии богатые залежи лепной глины находятся по всем притокам Днепра – Суле, Пселу, Ворскле и др. Наиболее развито гончарное дело здесь в уездах Миргородском и Зеньковском. В Миргородском уезде сосредоточием описываемого промысла является целый ряд селений по р. Хоролу, а именно местечко Хомутец, Поповка, хутор Поповый, Гремячая и др.; в одном Хомутце число гончаров достигает 170 человек. Глина добывается обыкновенно на землях общественных бесплатно и в большинстве случаев каждым гончаром лично, хотя кроме того здесь существуют еще специалисты по добыче глины, так называемые «гырьники», занимающиеся уже исключительно, добыванием сырого материала для гончаров; добытая глина продается ими по 5 коп. за «шаплык» – корзину, вмещающую около 4 пудов этого ископаемого. В описываемом районе сохранились еще следы прежней цеховой организации промысла. Так, здесь у гончаров удержался термин «цех», существует староста («цейхмейстер») для разбирательства возникающих недоразумений и надзора за разработкой глинищ, имеется в сельской церкви своя «цеховая» икона и «цеховой» праздник (св. Николая Чудотворца), установлен единовременный сбор 3 р. 50 коп. с каждого нового гончара, поступающего в цех, расходуемый затем на украшение иконы и на лампаду при ней, а также на ремонт часовни, сооруженной на глинищах и т. д.

Разработка глинищ производится или простыми широкими ямами, если глина залегает на незначительной глубине или же колодцами, достигающими 5–9 и иногда даже 12 сажень глубины; сцепки последних остаются обыкновенно не забранными лесом – без подпорок. В слоях глины колодцы дают боковые ямы – «печеры», также в большинства случаев лишенные особых подпор, хотя иногда, при более правильной разработке, оставляются отдельные предохранительные столбы глины; обвалы бывают нередко, но они по большей части не сопровождаются человеческими жертвами, так как, благодаря предшествующим обвалу признакам (трещинам), опытные глинокопы своевременно их предугадывают. Разработка глинищ производится обыкновенно с глубокой осени – ноября, конца октября и до весны; с наступлением весны работы по большей части прекращаются, и самые колодцы действием вод обваливаются и засыпаются. Опускание в колодцы – дудки – совершается при помощи каната и маленьких углублений (ступеней), проделанных в двух противоположных сторонах дудки. Самое копание глины производится особым инструментом – «копаныцей». Добытая глина вытаскивается в деревянном корыте при помощи веревки, намотанной на вал, который, в свою очередь, приводится во вращательное движение насаженным на него тележным колесом. При совместной работе трех человек в сутки удается добыть около 90 пудов глины. Для различных изделий употребляется глина или в том виде, в каком она извлекается из дудки, или в смеси с различными другими сортами глин, или же, наконец, в большей или меньшей смеси с песком, когда глина слишком жирна, «буйна», и ее необходимо, за неимением особых помещений для сушки сырых изделий, «смирять». С целью придать изделиям белизну, гончарами употребляется так называемый «побёл» – более чистая глина, каолин; в тех случаях, когда последнего нет на месте, он приобретается гончарами из других районов, напр. из м. Опошни Зеньковского уезда, по цене от 20 до 30 к. за пуд. Формовка посуды, как и везде почти, происходит в жилой избе на простом станке, приводимом в движение ногой. Заготовляемая посуда устанавливается на доски и зимою подвешивается в избе под потолок, а летом выносится на воздух. Высушенная посуда обжигается в печах, представляющих собою яму с кирпичной решеткой внизу. К самым важным недостаткам такой печи относится, прежде всего, огромная поглотительность ею топлива, которым здесь население далеко не богато, а также невозможность регулировать, сообразно с потребностью, силу ее жара. Многими гончарами изготовляется, кроме серой посуды, окрашенная – «поливаная»; полива в большинстве случаев бывает ярко-зеленая, красно-коричневая и желтовато-белая.

Большая часть гончарных изделий приготовляется для удовлетворения местных потребностей и сбывается или на дому, или же вывозится на ближайшие базары, ярмарки и города; иногда гончары выезжают со своими изделиями и за пределы своих губерний – напр. в Центральную черноземную область или на юг России. Развозятся изделия или самими кустарями, или же скупщиками, хотя к дорогим услугам последних гончаров заставляет прибегать уже только крайняя нужда. В прежнее время скупщики-барышники зачастую снабжали кустарей топливом (достать которое теперь в Малороссии бывает иногда весьма трудно даже за высокую цену); в настоящее же время они кредитуют гончаров только деньгами и притом исключительно как бы в виде задатка и уже затем забирают у них изделия по произвольно устанавливаемым, весьма низким ценам, извлекая, таким образом, главные барыши гончарного промысла. Зависимость кустарей-гончаров от скупщиков в отдельных местностях описываемой области, разумеется, не одинаковая, но она, без сомнения, принимает более острый характер в тех случаях, когда гончары являются уже населением безземельным или обработкой земли уже не занимающимся.

Гончарные изделия продаются горнами, сотнями или поштучно, причем цены на них колеблются в весьма широких пределах не только в зависимости от их качества и размеров, но и от изменчивости самой меры; так, напр., «сотня» изделий далеко не означает 100 их штук, а состоит приблизительно из 100 штук более крупной посуды, да еще придачи или «уклада» в 60 – 100 штук более мелкой (в некоторых случаях, как напр. в Лохвицком у., этот уклад достигает еще большей цифры, почему «сотня» здесь равняется 320 мискам и т. д.); при переменном составе сотни и горн заключает в себе от 2? до 4 сотен.

Второй, по своему экономическому значению, группой кустарных промыслов являются производства по обработке животных продуктов и прежде всего кожевенное и сапожное дело.

Кожевенный промысел, по самому своему характеру, наиболее соответствует кустарной форме: он вполне возможен без применения дорогостоящих машин и приспособлений, не требует особой опытности и технических знаний, почти всегда обеспечен возможностью найти на месте сырье и сбыть на местном же базаре или ярмарке изготовленные продукты; на юге же России, кроме того, к числу весьма благоприятных для существования кустарного кожевничества условий относится прежде всего сравнительно еще очень слабая здесь капитализация этого промысла, а затем весьма широкий спрос со стороны местного населения на простой кожевенный товар и на изделия из него. Благодаря всем отмеченным выше условиям, типичные кожевники-кустари в Малороссии весьма распространены. Главными центрами кожевничества являются в Черниговской губернии – местечко Олишевка (до 200 домохозяев) Козелецкого уезда, м. Седнев Черниговского у., г. Короп Кролевецкого у. и др.; в Полтавской губернии – местечко Опошня и г. Зеньков Зеньковского уезда, м. Новые Сенжары и Царичанка Кобеляцкого у. и Барышевка Переяславского у.; наконец, в Харьковской губернии кожевничество наиболее развито в Ахтырском и Сумском уездах, а также в слоб. Новой Водолаге и г. Валках Валковского у., г. Змиеве, Шандриголовской волости Изюмского уезда и других местностях.

Применяясь к требованию рынка, кустари изготовляют главным образом простой товар, так называемый «полувал», идущий на «верхи» – головки и голенища сапог (из более тонких его частей) и на подошвы (из толстых); техника изготовления кож весьма примитивна и в следствии того, конечно, далеко не удовлетворительна.

По размерам и характеру производства, вся масса кустарей-кожевников весьма неоднородна, хотя значительное их большинство принадлежит к числу бедняков, располагающих едва 2–3 небольшими чанами (бочками) для золения и столькими же для дубления и самую операцию выделки производящих летом на дворе, а зимою – в жилой избе. Сравнительное меньшинство кустарей обладает настоящими чанами вместо бочек и другими важнейшими приспособлениями, а также особыми теплыми помещениями для зимних работ. Кустари первой категории обыкновенно выделывают в год от 80 до 100 кож, накладывая в чаны по 10–12 штук и, производя это раза четыре летом и три – зимой, а кустарям второго разряда удается выработать до 600 и более кож. Но, кроме того, существуют еще кожевники, производства которых из кустарных превратились уже в небольшие промышленные предприятия; но число таких хозяев весьма ограничено, и притом вырабатываемый ими товар, по своему качеству, по большей части мало, чем отличается от изделий прочих кустарей. Все производство кож обыкновенно сосредоточивается в жилой избе; семья кожевника в большинстве местностей спит на досках, покрывающих квасной чан, который занимает почти четвертую площадь всей избы, а стол стоит обыкновенно на досках вырытого под полом зольника.

Главная выгода совмещения выработки кожи с переделкою ее на сапоги заключается в том, что первая, требуя на свое выполнение сравнительно незначительной затраты времени и труда, оставляет кустарю большой досуг, который он, таким образом, и может с большим для него удобством использовать в другом промысле – сапожничестве; кроме того, конечно, при продаже кустарем выработанной им кожи в виде изделия из нее, труд по ее выделке оплачивается для него значительно выгоднее, нежели в сыром ее виде.

Но с другой стороны далеко не все сапожники суть в то же время и кожевники; даже более – далеко не всегда кожевники имеют возможность удовлетворить потребности местных сапожников в сыром материале, почему зачастую наблюдается привоз больших партий кожи со стороны.

Сапожный промысел, как уже вытекает из предыдущего, широко распространен почти во всех выше упомянутых центрах кустарного кожевничества; но, кроме того, кустарей-сапожников весьма значительное число насчитывается, как говорилось выше, в г. Березне Черниговского уезда, в Новозыбковском уезде (в м. Новом Ропске, посаде Климове, м. Семеновке, с. Орлиновке и др.), где число их достигает 1.200 человек, затем в Борзенском уезде (г. Борзна и с. Ичня), в Остерском у. (м. Летки) и во многих других. В Полтавской губернии главным средоточием сапожного дела является Зеньковский уезд, где изготовлением сапог занимается свыше 1? тысяч человек; кроме того, оно довольно развито в Роменском уезде (м. Смелое) Константиноградском и других уездах. Наконец, в Харьковской губернии сапожный промысел наибольшие размеры имеет в Валковском уезде (в тех же пунктах главным образом, где развито и кожевничество), а также в г. Ахтырке (до 700 сапожников) и слоб. Котельве Ахтырского же уезда (около 150 кустарей).

Организация сапожного промысла, как и кожевенного, в Малороссии весьма проста. Здесь нет больших мастерских, а наемные рабочие, если и встречаются, то обыкновенно не более, как в числе двух у одного хозяина. Пользование посторонними рабочими выражается или в найме столовых рабочих, или в принятии учеников, или же, наконец, в отдаче работы так называемым «отпарщикам», т. е. кустарям, работающим «от пары». Работа производится обыкновенно в жилой хате. Почти все кустари-сапожники являются поставщиками простых крестьянских сапог и башмаков – «черевиков», и только некоторые мастера изготовляют более щегольскую «панскую» обувь – сапоги на ранту, ботинки с резинами, мелкие башмаки городского фасона и т. п.; эти мастера имеют даже швейные машины и другие, более ценные приспособления. Следует заметить, что, в общем, работа малороссийских сапожников довольно чистая и почти никогда не грешит фальсификацией, вроде картонных подошв и т. д.

Необходимый для работы материал сапожники или, как отмечалось выше, приготовляют себе сами, или же приобретают на ярмарках, или в местных лавках, причем товар покупается или в вид целых кож, что гораздо выгоднее, или же в виде «вытяжек», т. е. готовых нарезок на отдельную пару. Сбывают свои изделия сапожники обыкновенно на местных базарах и ярмарках крестьянскому населению, хотя кроме того в большинстве местностей оперируют скупщики, или «лавочники».

Цены на сапоги подвержены весьма широким колебаниям, в зависимости от добротности материала, качества работы, времени года, степени конкуренции и многих других условий, почему учет заработка кустаря-сапожника весьма затруднителен, не говоря уже о том, что он еще осложняется и тем обстоятельством, что в очень многих случаях, как мы знаем, сапожный промысел соединяется с кожевенным, и таким образом в стоимость сапог входит заработная плата как за их шитье, так и за выделку самой кожи. По примерному расчету, дневной заработок самостоятельного сапожника может быть определен, в среднем, от 50 до 90 коп., смотря по времени года. Самым бойким временем для сапожников должен быть назван период с Петрова дня и до 1 ноября; зима же является наиболее тяжелой для них частью года, когда спрос на их изделия понижается до минимума.

Из остальных промыслов по обработке животных продуктов нам остается сказать об овчинном и шубном производстве и о производстве роговых изделий, а также о некоторых других, имеющих, впрочем, уже совсем ограниченные размеры.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.