1.4. Борьба с «культом личности» Сталина
1.4. Борьба с «культом личности» Сталина
Самым заметным внутриполитическим событием 1953–1964 гг. было «разоблачение культа личности Сталина». Этой формулировкой охватывался целый комплекс проблем — правовых, политических, хозяйственных — решение которых должно было положить конец внутригосударственному террору. Необходимость данного шага фактически не отрицалась ни одной из крупных политических фигур в высшем эшелоне власти. Разногласия в правящей группе 1953–1957 гг. касались лишь темпов и содержания процесса десталинизации. Если Хрущев и Микоян стремились к публичному обсуждению преступлений 1930–1950-х гг., то Молотов и близкие ему по духу партийные консерваторы настаивали на ограничении масштабов критики прошлого. Знаменитый доклад Хрущева «О культе личности и его последствиях» был произнесен на закрытом заседании XX съезда КПСС 25 февраля 1956 г. Он представлял собой пересказ официозной позиции, коллективно, хотя и не без споров, одобренной Президиумом ЦК КПСС.
Основные его положения были изложены в постановлении ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий», принятом 30 июня 1956 г. Собственно, только в этой интерпретации они и будут известны в СССР многие годы.
Однако в самом докладе нетрудно увидеть и личные импровизации Хрущева. Он заметно усилил рядом присущих ему в ораторской речи отступлений отрицательные оценки сталинщины. Правда, эмоциональные выпады Хрущева в целом не изменили умеренность и двойственность его рассуждений о культе личности, что и было повторено в постановлении 30 июня 1956 г. В деятельности «вождя народов» различали положительную и негативную стороны. Первая выразилась в его «неуклонной борьбе за победу социализма в СССР», вторая — в «перегибах», допущенных во время этой борьбы. Сама эта «двойственность», несмотря на ее очевидно ложные посылки, была новшеством в те годы. Обычно как в сталинские времена, так и в эпоху Хрущева советские политические деятели либо подвергались однозначному очернению, либо являлись объектом ритуального поклонения — середины не было. Примечательно и другое: постановление знаменовало собой отход от безусловного признания правильности советского политического курса. Предпринятые в 1956 г. попытки объяснить противоречия советской истории нельзя не признать ограниченными и в чем-то даже примитивными. Они не коснулись главного вопроса: о том, насколько репрессивная сталинская диктатура была определена фундаментальными особенностями политической системы в СССР. Но выступлениями против «культа личности» подрывалась одна из осей советской идеологии — догма о непогрешимости «коллективных» органов власти.
«Антисталинизм» Хрущева не отличался последовательностью. Неконтролируемая критика прежних порядков, всколыхнувшая публицистику и беллетристику в середине 1950-х гг., тревожила его. Весной 1957 г. на встрече с писателями он выступил против «огульного отрицания положительной роли И.В. Сталина в жизни нашей партии и страны». Лишь после XXII съезда КПСС (1961) частично поощряемая властями антисталинская кампания неуклонно набирает обороты. Вершиной ее стала публикация в 1962 г. повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», описывающей гулаговские нравы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.