2.1. Изменение формулы войны

2.1. Изменение формулы войны

Временное правительство быстро получило дипломатическое признание западных стран. Примечательно, что первыми из великих держав признали «свободную Россию» США, обойдя при этом ближайших военных союзников. Процесс признания, однако, в значительной степени являлся формальным. Прежде всего, союзников интересовало, будет ли новая власть соблюдать принятые ранее внешнеполитические обязательства, — и их заверили, что никаких изменений не предвидится. Позже всех из союзников признала Россию Япония (22 марта), но здесь задержка была скорее следствием бюрократической медлительности, а не политической демонстрацией. К 20 марта правительство Львова признали почти все нейтральные и союзные европейские державы.

Новое правительство, заявившее о своем полном политическом разрыве с наследием царизма, должно было неизбежно провести и переоценку внешнеполитических целей России. В первом своем воззвании 3 марта Временное правительство, намечая программу политических и социальных преобразований, решило обойти молчанием тему войны и мира. Впервые оно коснулось ее в «Обращении к гражданам Российского государства» 6 марта 1917 г. Этот документ в дипломатической своей части создавался скорее для «внешнего» употребления и преследовал цель успокоить союзников. В «Обращении» борьба со старым режимом увязывалась с борьбой против Центральных держав (Германия и Австро-Венгрия. — С.Я.):тем самым обосновывался тезис о «революционной войне» (война, которая ведется не для захвата чужих земель, а для защиты революции. — С.Я.). Он формулировался здесь следующим образом: «Правительство верит, что дух высокого патриотизма, проявившийся в борьбе народа со старой властью, окрылит и доблестных солдат наших на поле брани». Ничего не говоря о целях войны, правительство обещало «довести войну до победного конца» и объявило о своей верности заключенным военным союзам.

Давление левых партий и низов, отразившееся стихийными выступлениями и митингами, недовольство союзников, требовавших от России более четко определить свое отношение к войне, — все это побуждало новую власть яснее обозначить свои политические цели. Лозунг мира «без аннексий и контрибуций» в марте стал выдвигаться не только крайними, но и умеренными социалистами. 14 марта Петроградский Совет обратился к «пролетариям и трудящимся всех стран» с Манифестом, в котором предложил «начать решительную борьбу с захватными стремлениями правительств всех стран». Осудив войну Совет, однако, не сказал главного: как ее закончить. Он призывал народы Центральных держав сбросить «иго полусамодержавного порядка», но все это не могло стать сиюминутным делом: революции не всегда кончают войны, и не было гарантии, что после переворота в Германии или Австро-Венгрии не найдутся силы, которые тоже могли бы придать войне «революционный» оттенок.

Ожидаемая всеми Декларация Временного правительства о задачах войны была принята 27 марта 1917 г. Это столь же двусмысленный документ, что и Манифест Петросовета; в нем, правда, было поменьше социалистической терминологии и ни к чему не обязывающих «демократических» фраз. Ключевой пункт декларации — заявление о том, что цель свободной России — не главенство над другими народами, не «отнятие у них национального их достояния, не насильственный захват чужих территорий, но утверждение прочного мира на основе самоопределения народов». Данные обязательства выглядели весьма демократично, но тут возникал целый ряд вопросов.

Согласно ранним взаимным договоренностям между царским правительством и союзниками, Россия после успешного окончания войны должна была получить территориальные приращения — в частности, Константинополь и Проливы. Разумеется, эти договоры были тайными, но их никто не отменял. Своим заявлением об отказе от захватов Временное правительство, казалось, разрывало их. Возможно, союзники и сочли бы это внутренним делом страны, но тогда возникала другая проблема: как заключать мир без аннексий, если в тех же тайных договорах Россия соглашалась с тем, чтобы Франция получила Эльзас и Лотарингию, Италия — часть австро-венгерских владений и т. д. Союзники, однако, не собирались отказываться от собственной доли. Выраженное в декларации согласие полностью соблюдать обязательства перед странами Антанты (Англия и Франция. — С.Я.)выглядело в данной связи крайне противоречиво и расплывчато.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.