№ 3

№ 3

Письмо Г. Федера Гитлеру от 10 августа 1923 г.

Дорогой г-н Гитлер!

Глубокая тревога за наше дело — немецкое освободительное движение, национал-социализм, чьим прославленным вождем мы все без зависти признаем вас, побуждает меня искренне кое-что Вам сказать, о чем уже отчасти у нас с Вами был разговор.

Вы знаете сами, что наше движение возрастало так скоро и значительно, что его внутреннее развитие не поспевало за внешним ростом. Вы сами жаловались мне на недостаток помещений для некоторых подразделений, которые необходимы, если мало-мальски задумываться о возрождении смертельно больного государства и экономики. Конечно, вопрос о помещениях не легкий, но все же его лучше скорее решить, нежели другой вопрос — персональный. Еще отсутствует действительно способный круг сотрудников для использования на предстоящих государственных должностях. Конечно, в лице Розенберга мы располагаем первоклассной силой для нашей газеты, подобное же впечатление оставляет капитан-лейтенант Гофман. Если я далее не называю ни одного имени, то это не означает отрицательного суждения о других наших сотрудниках Но другой вопрос — не диктует ли круг важных задач, стоящих перед нашим движением, необходимость в тех или иных случаях заменять те или иные персоны? Этого требует сложность задач. Здесь я думаю прежде всего о Крист. Вебере.

В самой общей форме следует констатировать разницу между Вами лично, конгениально выросшем для своих целей, и лицами вашего прежнего ближайшего окружения. Почему Вы охотно позволили мистеру Ханфштенглю ввести себя в «общество»? Я ни в коей степени не рассматриваю Ханфштенгля как некую «опасность» или «камарилью» Нечто иное — в том, что я не могу освободиться от неприятного ощущения, что Вы совершаете ошибку. «Общество» — такая вещь или такое чудовище, которое не имеет ничего общего с Вашей нынешней миссией. Конечно, Вы можете подчас найти в «обществе» ценного человека, но, в общем и целом, это маловероятно. При Вашем напряженном труде я учитываю необходимость разрядки в кругу красивых женщин и деятелей искусств. Но что теперь необходимо, так это, прежде всего, заполнить брешь между Вами, как вождем, и теми, кто хочет следовать за Вами по пути немецкой свободы.

Я говорил Вам как-то, что я рассматриваю бессистемность расходования Вашего времени, как очень неблагоприятное явление для всего движения. Вы обязаны постоянно иметь время для решения всех важных вопросов. Именно в этом проявляется искусство великого человека, сразу же отличающего важное от второстепенного и потому экономящего очень много времени, благодаря своему выдающемуся знанию людей. (Читали ли Вы в издании «Молот» статью о Генри Форде?) Вы должны быть всегда доступны, и в Ваше отсутствие мы должны иметь первоклассную замену.

Вы знаете сами, как неустойчива людская масса и как она подыгрывает тем, кто стоит в центре общественного внимания и дает повод для слухов. Вы знаете также, что армия не может отправиться в поход без генерального штаба, в котором собраны все нити управления.

Нам не хватает Вашего более тесного общения с сотрудниками и союзниками. Тем, кто способен обращаться к народу и знает себе цену, не пристало навязываться. Подобные действия могут быть оправданы, если они одобрены единомышленниками и служат общему делу.

Все мы хотим быть слугами государства в духе Фридриха Великого. Мы охотно предоставляем Вам первое место, но не согласны терпеть любые проявления тирании.