Юродивые: крещенные волхвы
Юродивые: крещенные волхвы
В XIII–XIV вв. начинается мистическая традиция русского Средневековья, связанная с так называемым старчеством и Христа ради юродивыми. Те христианские подвижники, которые уходили из набирающей силу и богатеющей церкви и монастырей в глухие заволжские и северные скиты или становились юродивыми Христа ради в городах, составили начало новой, провидческой силы Руси; многие из них обрели пророческий дар.
Мы можем вполне обоснованно предположить, что эти подвижники в своих глухих скитах соединили благочестие христианства с мудростью и силой волхвов, — которые в эти времена как будто исчезают на Руси.
Сергий Радонежский и Прокопий Устюжский, Стефан Пермский и Кирилл Белозерский — эти имена широко известны, но были еще десятки и сотни подвижников и юродивых, явивших миру новое, святое и неповторимое лицо русского православия.
Самый известный подвижник тех времен, преподобный Сергий Радонежский (1314–1391), в 21 год ушел в глухие леса и жил там до конца жизни, основав в 1338 году обитель, ставшую затем Свято-Троицкой Сергиевой лаврой.
Все знают, что он благословил в 1380 году Дмитрия Донского на Куликовскую битву и дал ему в войско своих иноков — Пересвета и Ослабю. Точнее сказать, он не благословил на битву (т. е. на кровопролитие), а предрек ему победу и спасение от смерти. Но еще до этого Сергий уже прославился на Руси многими своими чудесами, видениями, целительством и миротворением — к 1380 году он сумел примирить между собой почти всех русских князей под началом Москвы. Он предсказал и день своей кончины. Через 32 года мощи его были открыты нетленными, даже одежда не была порчена.
Юродивые не только добровольно отказывались от удобств и благ земной жизни и от всякого родства, близкого и кровного, но и принимали на себя вид безумного человека. Для чего? Выражение апостола Павла «мы безумны Христа ради» из его 1-го послания Коринфянам (гл. 4, ст. 10) служило им основой и оправданием: да и вся 4-я глава этого послания фактически прославляет юродство ради Христа. Полностью стихи этой главы таковы:
Мы безумны Христа ради,
а вы мудры во Христе;
мы немощны, а вы крепки;
вы во славе, а мы в бесчестии.
Апостол Павел обращается здесь к самодовольным коринфянам, своим бывшим ученикам, которые полагают, что они уже познали истину и путь Иисуса Христа и не нуждаются более в апостольском слове и попечении; которые даже стали свысока смотреть на подвижничество, постоянные поиски и беспокойство духа апостола и его ближайших сподвижников, на их бедность и неумение (как они полагали) совместить веру в Бога и достаток в жизни — жители Коринфа издавна отличались, достатком и любовью к радостям жизни.
Подвигом подвижничества, постоянным беспокойством духа юродивые взяли себе право говорить правду в глаза сильным мира сего. Как здесь не вспомнить пушкинское «волхвы не боятся могучих владык»? Многие из них получили и дар пророчества. Кроме того, юродивые своей волей взяли себе право на особенный образ жизни, не ограниченный никакими рамками. Зачастую они могли вести фактически «языческий» (в глазах «домостроевского» общества) образ жизни — и это также сближает их с древними волхвами. Единственное и решающее отличие состояло в том, что юродивые Христа ради становились таковыми именно через веру в воскресение Иисуса Христа — их можно было бы называть и «волхвами Христа ради».
Первые юродивые явились еще среди христиан Египта в IV веке, но именно на Руси эти подвижники более всего «пришлись ко двору» и прославили свои имена, начиная с киево-печерского чернеца Исаакия (1090) и кончая Василием Блаженным (1469–1557). Юродивых начинают притеснять при Петре Великом, а в 1732 году, в царствование Анны Иоанновны и Бирона, когда православие подверглось даже гонениям, юродивым специальным указом запретили входить в церковь.
Подводя итог главному вопросу этой главы о «гибели волхвов», мы с большой уверенностью можем сказать: кто в дохристианской Руси стал бы волхвом, тот по становлении православной русской церкви становился Христа ради юродивым, или подвижником в глухом ските.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.