§ 50. Социально-экономическая политика

§ 50. Социально-экономическая политика

Дворянство. При Петре Великом дворянство являлось служилым сословием, обременённым пожизненной военной службой и обязанностью учиться. После Петра протекал медленный процесс освобождения дворянства от обязанностей и превращения его из служилого сословия в землевладельческое, более всего заботившееся о своём хозяйстве.

Правительство Анны Ивановны в 1730 г., идя навстречу пожеланиям шляхетства, отменило указ о единонаследии, а в следующем году учредило Сухопутный шляхетский корпус. Контингент учащихся в нём был ограниченным, и поэтому сеть сословных учебных заведений для дворянства в последующие десятилетия значительно расширилась: Морскую академию преобразовали в Морской шляхетский кадетский корпус, а в 1762 г. Артиллерийская и Инженерная школы были реорганизованы в Артиллерийский и Инженерный шляхетские корпуса. К придворной и гражданской службе детей дворян готовил основанный в 1759 г. Пажеский корпус.

Если во времена Петра I обучение в школах считалось обременительной обязанностью, то теперь чадолюбивые родители пускались во все тяжкие, чтобы пристроить своих детей в какой-либо кадетский корпус – обучение в них стало престижным. Повинность, таким образом, превратилась в привилегию.

Одновременно с расширением сети сословных учебных заведений детям родителей, имевших свыше тысячи крепостных, разрешалось получать домашнее образование.

Правительство удовлетворило требование шляхетских проектов о сокращении срока службы. Правда, манифестом 31 декабря 1736 г. он был установлен в 25 лет, а не в 20, как того требовали дворяне. Так как манифест был обнародован во время русско-турецкой войны, то реализация его началась с 1740 г.

Дворяне, однако, тяготились и 25-летним сроком службы и добивались полного освобождения от неё. Этот вопрос интенсивно обсуждали при Елизавете Петровне, в середине 1750-х гг. И уже тогда он созрел настолько, что Манифест Петра III о вольности дворянства 18 февраля 1762 г. дословно повторял его слова.

И мелкопоместные дворяне, и дворяне, владевшие многими сотнями крепостных и поспешившие уйти в отставку, вскоре возвратились на службу – жалованье и им оказалось необходимым.

Крестьяне. К рассмотренным выше привилегиям дворянства надлежит добавить ещё одну – расширение прав на личность и результаты труда крестьянина, тоже составлявших один из краеугольных камней правительственной политики.

Труд крестьянина являлся источником благополучия его самого, государства и помещика. Из многочисленных повинностей крестьян и горожан фиксированной (размер которой был точно установлен) была одна – уплата подушной подати в 70 коп. с крестьянской души мужского пола, принадлежавшей помещику, монастырю или дворцовому ведомству, 1 руб. 10 коп. – с государственных крестьян и 1 руб. 20 коп. – с горожан.

Другая тягловая повинность крестьян и горожан – рекрутская – не была величиной постоянной и зависела от того, в мирное или военное время производились рекрутские наборы, а также от потерь на театре военных действий. К нефиксированным повинностям относились периодически производившиеся сборы драгунских лошадей, привлечение крестьян и горожан на строительные работы, на перевозку грузов и т. д.

Повинности в пользу помещика тоже не были регламентированы, но их размер постоянно увеличивался. Рост владельческих повинностей легче проследить на размере крестьянского оброка: в середине 1720-х гг. он равнялся 40 коп. с мужской души, т. е. был меньше подушной подати почти в 2 раза. На протяжении XVIII в. размер подушной подати оставался неизменным, в то время как денежный оброк постоянно повышался и к середине столетия достиг 1 – 2 руб., а к концу века – 4 – 5 руб.

Чтобы помещик имел возможность извлекать повышенный оброк или принуждать крестьянина больше времени отдавать барщине, надо было предоставить барину дополнительные права в сферах судебной, полицейской и административной. Законодательство на этот счёт крайне бедно – здесь действовал не столько закон, сколько обычное право.

Важным источником обычного права являются вотчинные инструкции приказчикам. Каждая помещичья инструкция отражала личность барина, его нравственный облик, меру образованности и милосердия. Одни из них преследовали леность и неучтивость, другие главным пороком считали пьянство, третьи – воровство и сквозь пальцы смотрели на пьянство, четвёртые бесцеремонно вторгались в семейную жизнь и т. д. Из карательной власти барина и его приказчиков исключались всего лишь три вида преступлений: политические, разбой и смертоубийство.

Было бы, однако, неправильно ограничиться изложением карательных функций барина, регламентацией хозяйственной и духовной жизни зависимых крестьян. Вотчинник выступал и в роли заботливого хозяина, беспокоившегося о благополучии крестьянской семьи, ибо понимал, что его собственное благополучие находится в прямой зависимости от достатка крестьянской семьи. Отсюда готовность помочь крестьянину, оказавшемуся в беде: при падеже скота, гибели посевов, пожаре, лишении кормильца и т. д. Подобное попечительство называется патернализмом, оно органически присуще обществу с патриархальным укладом жизни.

Покровительство дворянскому предпринимательству. Экономическая политика правительства, как и тесно связанная с ней социальная политика, тоже проводилась прежде всего в интересах дворянства. Её цель состояла в оказании помощи помещикам приспособиться к новым условиям – проникновению рыночных отношений в поместье. Помещики перестали довольствоваться реализацией на рынке излишков сельскохозяйственной продукции в первозданном виде и начали заниматься её переработкой, что приносило неизмеримо больший доход, чем продажа зерна, пеньки, шерсти и др. Важнейшей отраслью переработки сельскохозяйственного сырья было винокурение.

Поставками вина в казну в первой половине XVIII в. занимались как купцы, так и помещики, но последние вследствие обязанности нести пожизненную службу в армии лишены были возможности вплотную заняться хозяйственными заботами: в 1719 – 1725 гг. помещичьи винокурни поставляли в казну менее ¹/₅ вина. По мере ослабления служебных забот дворян и вовлечения их хозяйств в рыночные отношения увеличивалась способность вотчин удовлетворять спрос на вино. В начале 1750-х гг. правительство убедилось в возможности дворянских винокурен вместе с казёнными с избытком обеспечить вином питейные дворы. В результате в 1754 г. последовал указ, запрещавший купцам заниматься винокурением: им предложено было в шестимесячный срок сломать свои винокурни либо продать их дворянам. Винокурение, таким образом, объявлялось дворянской монополией, и помещики избавились от конкурентов в лице купцов.

В 1740 – 1750-е гг. было положено начало дворянскому предпринимательству и в других отраслях промышленности, где дворяне могли использовать собственное сырье на полотняных и суконных мануфактурах.

Запрещение покупать крестьян к купеческим мануфактурам. Пётр I в 1721 г. предоставил право промышленникам покупать крепостных крестьян к мануфактурам, чем нарушил монопольное право дворян на владение крепостными. Право покупки крестьян к мануфактурам было одной из важнейших привилегий промышленников из купцов, и они широко воспользовались этим правом, ибо оно обеспечивало их предприятия дешёвым трудом. К 1780 г. за мануфактурщиками числилось свыше 76 тыс. душ купленных крестьян мужского пола.

Указом 1762 г. Пётр III запретил покупку крестьян к заводам. Это запрещение имело три следствия: восстанавливалось монопольное право дворян на душевладение; дворяне-предприниматели получили преимущество перед промышленниками из купцов; третье следствие указа состояло в расширении использования наёмного труда в промышленности, что влекло в перспективе к распространению более передовых отношений в производстве.

Мануфактурщики упорно домогались восстановления утраченной привилегии, но правительство свято блюло интересы дворян и многочисленные челобитные и выступления депутатов в Уложенной комиссии 1767 – 1768 гг. оставило без последствий.

Учреждение банков. Правительство использовало ещё одно средство оказания помощи дворянам – оно обеспечило их дешёвым кредитом и тем самым избавило от опасности оказаться в цепких объятиях ростовщиков. Речь идёт о создании в 1754 г. двух банков – Дворянского и Купеческого. О предпочтительном отношении правительства к интересам дворян свидетельствуют суммы исходного капитала в банках и условия выдачи кредита: изначальный капитал Дворянского банка составлял 750 тыс. руб., в то время как Купеческого – только 500 тыс. руб.; срок погашения ссуды в Дворянском банке достигал трёх лет, в то время как в Купеческом – шести месяцев.

По идее, Дворянский банк был призван поддерживать начинания дворян в перестройке их хозяйства. Практически банк не оправдал этих надежд, ибо львиная доля банковских ссуд оказалась в руках вельмож, использовавших их не для вложения в хозяйство, а на потребительские нужды. Таким образом, банковский кредит для дворян, как и раздача казённых заводов, являлся санкционированным правительством грабежом казны.

Отмена внутренних таможенных пошлин. О проектах П. И. Шувалова Екатерина II писала, что они «хотя и не весьма для общества полезные, но достаточно прибыльные для него самого». Однако одна из его реформ оказалась полезной не только ему и десяткам вельмож, но и всей стране, всем слоям её населения. Именно такое общенациональное значение имел отменённый по его предложению сбор внутренних таможенных пошлин. Подавая свой проект в Сенат в 1752 г., Шувалов аргументировал его вредным влиянием сбора пошлин на крестьянскую торговлю: крестьянин, доставивший воз дров из Троицы в Москву, может выручить за них 15 – 20 коп. Из этой суммы он должен заплатить в Москве пошлину, мостовые в оба конца, расходовать деньги на себя и на лошадь, так что в итоге он привезёт домой едва ли половину вырученных денег.

Так как сбор таможенных пошлин пополнял доходную часть бюджета государства, то Сенат отклонил проект. Прожектёр изобрёл простой выход из положения, единодушно одобренный Сенатом: было установлено, что за последние пять лет среднегодовая сумма таможенных пошлин составляла 903,5 тыс. руб. Эту сумму решено было переложить на импорт и экспорт товаров, увеличив здесь пошлину на 3 % от цены товара. В результате она достигла 13 %, и казна получила от реформы выгоду в 255 тыс. руб.

Главный итог отмены сбора внутренних таможенных пошлин в 1754 г. – устранение помех для внутренней торговли, что благотворно отразилось на экономическом развитии страны.

Секуляризационный процесс. Подверглось изменению и положение церкви. В её истории прослеживаются два разных по содержанию, но связанных между собою сюжета: один из них составляет секуляризационный процесс, т. е. изъятие у духовенства земли и крестьян; второй сюжет касается чисто церковных дел: соблюдения чистоты веры, борьбы с расколом и сектантством, христианизации нерусских народов, печатания и распространения церковной литературы.

Частичная секуляризация церковных владений, осуществлённая Петром I в 1701 г., была отменена в 1721 г. К судьбе церковных владений возвратились в 1726 г., когда под предлогом того, что внимание Синода было приковано к управлению вотчинами в ущерб чисто церковным заботам, решили разделить его на два департамента, причём первый департамент состоял исключительно из духовных иерархов, а второй – из светских чинов. Первый департамент управлял всеми духовными делами церкви, на попечение второго передавалось всё относившееся к хозяйству и судебные дела.

Вскоре после реформы 1726 г. второй департамент был назван Коллегией экономии. В апреле 1738 г. её подчинили Сенату. Дело шло к секуляризации, но тому помешали следующие обстоятельства: автор секуляризационного проекта П. И. Мусин-Пушкин оказался причастным к процессу А. П. Волынского, попал в опалу и был отстранён от должности. Спустя полгода скончалась и Анна Ивановна, так что начавшаяся было перепись церковного имущества прекратилась. Более того, при Анне Леопольдовне Синоду удалось вернуть вотчины в своё управление.

После вступления на престол Елизаветы Петровны Синод добивается ещё одной, кстати последней, победы – ликвидации Коллегии экономии и создания вместо неё Канцелярии синодального экономического правления, полностью подчинявшейся Синоду и укомплектованной духовными, а не светскими чиновниками.

Колебания правительств свидетельствуют об упорном отстаивании духовными феодалами своих прав на землю и душевладение и не менее упорном их сопротивлении секуляризации. С другой стороны, за этими колебаниями нетрудно разглядеть общую тенденцию: неотвратимость секуляризации и приближение её завершения. Даже набожная Елизавета Петровна в 1757 г. заявила о необходимости изъятия управления вотчинами из рук монастырских служек и передачи их штаб– и обер-офицерам, о составлении описей имущества монастырей, об установлении размера повинностей с монастырских крестьян, равных получаемым помещиками от своих крестьян.

Новый импульс в секуляризации монастырских вотчин связан с именем Петра III, не обременённого симпатиями ни к духовенству, ни к православной вере. Указ 16 февраля 1762 г. освобождал монашествующих «от житейских и мирских попечений» и изымал в пользу государства недвижимое и движимое имение монастырей и церквей.

Распространение христианства. Смирившись с ролью учреждения, целиком подчинённого светской власти, Синод сосредоточил внимание на распространении христианства среди иноверцев Среднего Поволжья и Сибири, а также просвещении духовенства.

Первые попытки обратить иноверцев в христианство относятся к XVII в., но христианизация тогда ещё не приобрела широкого размаха. Объяснялось это запрещением прибегать к насилию, а также тем, что принявшие крещение народы Сибири (ханты, вогулы, манси) освобождались от уплаты ясака, что наносило ущерб интересам казны. При Петре I, напротив, проводили насильственную христианизацию, и указ 1710 г. грозил отказавшимся принять христианство смертной казнью. В последующие десятилетия вновь вернулись к практике поощрения принявших христианство освобождением от уплаты ясака.

Нередко крещение носило формальный характер. Новокрещённый, освободившись от уплаты ясака и бесплатно получив соль, муку, одежду, но не зная русского языка и не понимая сути новой для него религии, продолжал молиться идолам, не почитал икон и, чтобы получить льготы и подарки, крестился повторно.

Более серьёзные успехи были достигнуты в христианизации народов Поволжья, особенно после учреждения в 1740 г. Конторы новокрещёных дел. По её данным, скорее всего преувеличенным, за 15 лет (1741 – 1756) она крестила 407 тыс. чувашей, черемисов, удмуртов. Христианство, по сравнению с идолопоклонством и шаманизмом, представляло более совершенную религиозную систему, и поэтому миссионерская деятельность православных священников заслуживает положительной оценки.

На попечении Синода находились школы для детей духовенства. К началу 1740-х гг. в стране насчитывалось до 17 семинарий, а к началу 1760-х гг. их было уже 26 с 6 тыс. учащихся. Церковь, таким образом, выполняла роль распространителя просвещения: нередко на селе священник и дьячок были единственными грамотными людьми, и их услугами пользовались для обучения своих детей не только крестьяне, но и помещики.

Вопросы и задания

1.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.