Ссора на свадьбе великого князя Василия II от 1425 до 1433 года

Ссора на свадьбе великого князя Василия II от 1425 до 1433 года

27 февраля 1425 года скончался Василий Дмитриевич. Все его братья, бывшие в Москве, обещали ему почитать своим государем его десятилетнего сына Василия. Один только Юрий Дмитриевич, князь Звенигородский, не давал этого обещания и, как только узнал о смерти брата, отправил посла с угрозами в Москву. Но маленький князь не испугался дяди: у него была умная мать, был сильный опекун, его дед, Витовт Литовский, были усердные советники и пестуны, среди которых самым искусным, самым красноречивым и самым хитрым был боярин Иван Дмитриевич. Все эти защитники малолетнего государя, посоветовавшись между собой, отправили от его имени к Юрию Дмитриевичу митрополита Фотия.

Убеждения служителя Божьего подействовали на Юрия: он согласился, хоть и не совсем, отказаться от великого княжества, но по крайней мере не искать его до тех пор, пока царь Татарский решит, кому оно принадлежит.

Печати великого князя Василия II

В то время, когда шли переговоры об этом с Ордой, Новгородские области терпели много горя от жадности Витовта к завоеваниям, которая не уменьшилась в нем и в глубокой старости. Ему давно хотелось завладеть сильным Новгородом, все области которого были богаты и велики. Первое место среди них занимал Псков — знаменитая родина святой Ольги. Новгородцы были так довольны услугами Псковитян, всегда защищавших их от Ливонцев и Литовцев, что в 1348 году сняли с Пскова верховную власть свою и назвали его братом Новгорода. С тех пор Псковитяне имели во всем одинаковые с Новгородцами права, имели такое же вече, какое было на дворе Ярослава; но со времен Калиты это вече уже немного значило и в Новгороде, и во Пскове: великие князья Московские не позволяли им иметь особенных князей и посылали к ним только своих наместников. Новгородцы, привыкшие всегда сами выбирать и по своей дерзкой воле сменять князей своих, не любили Москвы и при каждом случае показывали эту нелюбовь. Витовт умел пользоваться этим расположением и старался еще больше разжигать ссоры Новгорода с Москвой, надеясь, что эти ссоры, отнимая мало-помалу силы у обоих врагов, помогут ему овладеть первым. Такие намерения, вредные для нашего Отечества, верно, исполнились бы, если бы Витовт был моложе или наследники его имели столько же ума и страсти к завоеваниям, как он. Но, к счастью для России, слава Литовского народа началась и кончилась с Витовтом. Он умер в 1430 году и умер от досады! Вы удивляетесь этому, читатели мои? Точно, от досады. Послушайте.

Витовту очень хотелось называться королем Литовским. Ягайло, король Польский и настоящий владетель Литвы, был согласен на это, Папа Римский также. Но паны, или вельможи Польские, не желая видеть отделения Литвы от Польши, тайно старались переделать все это, а между тем не мешали Витовту звать гостей на свое коронование и готовить для них пышные праздники. Гости съехались. Это были Русские и Польские князья, Татарские ханы, господа Валахии[105], послы Греческого императора, ландмаршал Ливонский, король Ягайло, великий князь Василий Васильевич, внук Витовта. Молодого Русского государя провожал митрополит Фотий.

Историки того времени говорят, что этот торжественный съезд такого множества знаменитых князей представлял собой необыкновенную, прекрасную картину! Седой, восьмидесятилетний хозяин, окруженный первыми Литовскими вельможами, угощал своих посетителей так пышно, что во всей Европе с удивлением рассказывали о его праздниках. Вообразите себе, дети, что из княжеских погребов отпускалось каждый день 700 бочек меду, кроме вина и пива, а на кухню привозили 700 быков, 1400 баранов, 100 зубров, столько же лосей и кабанов! Около семи недель продолжались эти пиры в Вильне и Троках. Витовт с каждым днем ожидал, что посол Римский приедет короновать его; но вместо короны он привез от папы отказ на просьбы князя Литовского! Гордый старик так огорчился этим, что заболел, распрощался с гостями, которые спешили разъехаться, и через несколько дней скончался. После его смерти Литвой владел сначала его двоюродный брат Свидригайло, потом родной брат Сигизмунд, наконец, сын Ягайла Польского, Казимир. Все эти государи уже совсем не походили на храброго, неустрашимого, хитрого Витовта.

Верно, князь Юрий Дмитриевич боялся этого страшного опекуна молодого великого князя: при жизни его он не напоминал Василию Васильевичу об их условии просить суда ханского, но тотчас после смерти Витовта объявил опять о своих притязаниях на великокняжеский престол, и вот дядя и племянник поехали в Орду к царю Махмету. При отъезде великого князя из Москвы народ впервые столкнулся с его слабым нравом: он боялся одной мысли ехать к Татарам и плакал не от печали по матери и Отечеству, а от страха погибнуть в Орде так же, как погибли там многие Русские князья. Его ободрял и утешал на протяжении всего пути боярин Иван Дмитриевич. Редко кто умел так красноречиво говорить, как этот хитрый советник великого князя. К тому же у него была хорошенькая дочка, которую ему очень хотелось видеть великой княгиней. Он уже несколько раз намекал об этом своему воспитаннику, и молодой Василий Васильевич не отговаривался: гордому Ивану Дмитриевичу казалось даже, что великий князь с удовольствием слушает его предложение, что он уже согласен назвать его дочь своей невестой; мы обычно охотно верим тому, что желаем!

Князь Василий II Васильевич. Гравюра 1850 г.

Князь Василий (1414–1462) был прозван «Темным». Его личная судьба и начало правления были самыми трагичными в Русской истории. По заговору, составленному его дядей Юрием, в 1446 г. Василий попал в руки Дмитрия Шемяки и был ослеплен. Его отвезли в Углич, а затем в Вологду. Однако через год князь Василий вернул себе великое княжение. При нем в 1448 г. Русская церковь стала автокефалией[106]: собор Русских святителей без участия Восточных Патриархов избрал митрополитом Иону.

Вот Иван Дмитриевич с новым жаром принимается за дело своего будущего зятя; ласковыми словами и богатыми подарками склоняет всех ханских вельмож в пользу молодого князя и, наконец, с полной надеждой на успех является с ним в назначенный день суда к хану Махмету. Хан уже знал, что Василий доказывал свое право на престол новым законом Московских государей, по которому сын после отца, а не брат после брата был наследником. Дядя же его считал этот закон несправедливым и хотел быть великим князем по прежнему установлению. Когда князь Юрий кончил свою жаркую речь, боярин Иван Дмитриевич, сделав низкий поклон, стал перед Махметом и сказал: «Царь верховный! Позволь мне, смиренному холопу[107], говорить за моего молодого князя. Юрий ищет великого княжества по старинным грамотам Русским, а государь наш, по твоей милости зная, что оно в твоей воле: отдашь его, кому хочешь. Один требует, другой просит. Что значат все грамоты против твоей воли? Шесть лет уже Василий Васильевич на престоле: ты не свергнул его, стало быть, сам признавал государем законным». Эта льстивая, хитрая речь так понравилась хану, что он тут же обнял молодого Василия, признал его великим князем и приказал Юрию вести под ним коня; этот азиатский обычай означал власть верховного государя над князем, зависящим от него. Но Василий Васильевич не допустил дядю до такого унижения, и, возвратясь в Отечество, они, казалось, уже забыли свои разногласия и жили спокойно, каждый в своем владении, как вдруг совсем неожиданно вспыхнула между ними новая, кровопролитная ссора и вот по какой причине.

Боярин Иван Дмитриевич, приехав из Орды, с нетерпением ожидал, когда великий князь, многим ему обязанный, назначит день своей свадьбы с его дочерью. Но, к удивлению, через несколько месяцев заговорили о свадьбе государя и невестой объявили не дочь Ивана Дмитриевича, а княжну Марию Ярославну, внучку знаменитого и очень любимого народом князя Владимира Андреевича Храброго! Трудно представить себе, как рассердился на это гордый Иван Дмитриевич! Он поклялся отомстить за эту обиду великому князю и тотчас же, не дожидаясь окончания свадьбы, уехал в Костромской Галич к своему дяде, Юрию Дмитриевичу, и предложил ему свои услуги — погубить Василия.

Молодой боярин в кафтане и шапке

В то время как эти два жестокие врага князя выдумывали способ отомстить за себя, новая ссора в Москве предоставила им еще двух усердных помощников.

Два сына Юрия Дмитриевича, Василий Косой и Дмитрий Шемяка, остались в Москве пировать на свадьбе молодого государя и своего двоюродного брата. Косой был в это время сговорен на внучке боярина Ивана Дмитриевича. Дедушка невесты в день сговора подарил жениху золотой пояс с цепями, осыпанный драгоценными каменьями. Зная богатство Ивана Дмитриевича, Косой не спрашивал, откуда достался ему этот прекрасный пояс, а только любовался его чудесной отделкой, блеском изумрудов и рубинов, красотой искусно сделанных цепочек. С нетерпением ждал он случая обновить дорогой подарок на каком-нибудь празднике, и скоро такой случай представился. 8 февраля 1433 года назначена была свадьба великого князя. Весело отправился во дворец Василий Юрьевич в своем золотом поясе и уже заранее восхищался тем, как он удивит всех гостей своим богатым нарядом. Он, конечно, удивил, но зато и сам был удивлен. Когда молодые уже приехали из церкви и все гости сидели с ними за пышным столом, один из бояр Ростовских начал всматриваться в драгоценный пояс Косого и как будто припоминать что-то знакомое. Наконец, оборотясь к матери великого князя, княгине Софии, боярин тихо сказал ей: «Государыня! Видишь ты пояс на князе Василии Юрьевиче; он не простой, он из кладовых великокняжеских. Этот пояс подарен князем Дмитрием Константиновичем Суздальским его зятю, нашему незабвенному государю Дмитрию Донскому. В день его свадьбы он затерялся: говорили, будто бы один из самых близких к великому князю бояр подменил его, но до сих пор было неизвестно, кто именно. Я удивляюсь, как мог этот драгоценный для всех нас пояс попасть к молодому Василию Юрьевичу!»

П.П. Чистяков. Великая княгиня Софья Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Темного в 1433 году срывает с князя Василия Косого пояс, принадлежавший некогда Дмитрию Донскому. 1861 г.

Пылкая, гордая София, у которой была причина не любить семейство Юрия Дмитриевича, обрадовалась и дорогой находке, и случаю доставить неприятность сыну своего врага. Поспешно подошла она к Василию Юрьевичу, надменно спросила, где он взял свой богатый пояс, и, не дождавшись ответа, собственными руками сорвала его! Удивление и гнев молодого князя были неописуемы! Не имея понятия о том, что пояс достался боярину Ивану Дмитриевичу потому, что был подменен одним из его предков, Василий Юрьевич видел в нем только подарок деда своей невесты и не хотел его лишиться. Его брат, Дмитрий Шемяка, держал его сторону, но спорить было нельзя: пояс был уже в руках Софии Витовтовны, которая приказывала молчать сыновьям Юрия!

Кровь кипела в молодых князьях от такой жестокой обиды: в бешенстве выбежали они оба из дворца и в тот же час отправились в Галич, к отцу. Там их давно ожидали два старика, ненавидевшие великого князя. Рассказ о новой обиде еще больше усилил их злобу, и вы представьте, милые дети, сколько новых несчастий вытерпели предки наши за свадьбу государя своего с княжной Марией Ярославной и за пояс Василия Косого!

Молодой боярин в ферезе и шапке

Данный текст является ознакомительным фрагментом.