Оградить честь России

Оградить честь России

К 1914 году, то есть к началу Первой мировой войны, Россия была одним из самых могущественных государств мира. Быстро оправившись после неудачной войны с Японией и революции 1905–1906 годов, страна шла по пути развития всех своих материальных и духовных сил. «Россия цвела, росла, со сказочной быстротой развивалась и видоизменялась во всех отношениях», – писал И.А. Бунин.

За 20 лет после смерти императора Александра II население страны возросло со 120 до 180 миллионов. Но оно не только увеличивалось численно, но и развивалось духовно. Достаточно сказать, что к 1913 году число школ превысило 130 тысяч. К 1915 году почти 70 процентов рекрутов умели читать и писать. В Петербургском университете в 1916 году 35,4 процента обучающихся были дети малообеспеченных родителей.

Россия, с ее необъятными плодородными пространствами, была страной земледельческой. За 20 лет урожай ее поднялся с 2 миллиардов пудов зерна в 1894 году до 4 миллиардов в 1913-м. Урожай главных злаков в этом году был на треть выше, чем в Аргентине, Канаде и США, вместе взятых.

600—700 миллионов пудов хлеба вывозила Россия в Западную Европу, кроме того, 50 процентов мирового экспорта яиц и около 80 процентов мирового производства льна. В 1913 году за границу было вывезено 5 791 000 пудов молочных продуктов, главным образом масла.

Известный французский политический обозреватель Эдмон Тэри в 1913 году получил правительственное задание: выехать в Россию и изучить там результаты столыпинской реформы (на Западе были шокированы экономическим скачком медвежьего угла). Французское правительство поручило ему разведать и состояние железных дорог империи: в преддверии Первой мировой войны это особенно интересовало союзников по Антанте. Результатом изучения восточной державы стала книга Эдмона Тэри «Россия в 1914 году. Экономический обзор».

«Излишне говорить, – пишет французский наблюдатель, – что ни один из европейских народов не достигал подобных результатов… – И верой в лучшее будущее этой страны заканчивает свою книгу: – Благодаря усилиям всех сословий Россия сможет обеспечить свое материальное благополучие и занять среди прочих государств то место, на которое ей дают право изобилие ее ресурсов и достоинства ее народа».

Сметой расходов на 1914 год предусматривались значительные суммы на строительство новых кораблей. На постройку линкоров «Петропавловск», «Севастополь», «Гангут», «Полтава», «Император Александр III», «Императрица Мария», «Екатерина II» предусматривалось 25 434 тыс. рублей; на постройку броненосных крейсеров «Наварин», «Бородино», «Измаил», «Кинбурн» было предусмотрено 19 968 тыс. рублей; на постройку легких крейсеров – 15 998 тыс. рублей; эскадренных миноносцев для Балтийского моря – 19 967 тыс. рублей; на постройку миноносцев для Черного моря – 3118 тыс. рублей; на постройку вспомогательных судов – 2500 тыс. рублей; на капитальный ремонт и перевооружение судов – 5490 тыс. рублей; на текущий ремонт судов – 8748 тыс. рублей; на устройство портов и службы связи – 11 567 тыс. рублей; на постройку доков – 5000 тыс. рублей; на устройство и оборудование крепости «Императора Петра Великого» – 11 968 тыс. рублей.

Что касается авиации, то Особый комитет по усилению военного флота 30 декабря 1910 года только еще образовал Отдел воздушного флота (ОВФ). В России за четыре года до Первой мировой войны только еще ставилась задача создания военной авиации – закупка и постройка самолетов, обучение летчиков. 8 марта 1910 года на Одесском ипподроме состоялись первые в России публичные полеты русского летчика М.Н. Ефимова. Тогда же во Францию для обучения полетам на самолетах были командированы семь русских офицеров.

И вот конец 1910 года. Россия по числу подготовленных летчиков вышла на второе место в мире, уступая лишь Франции.

К августу 1914 года русская авиация располагала шестью ротами и тридцатью девятью авиационными отрядами. На их вооружении насчитывалось около 250 самолетов.

Великий князь Александр Михайлович Романов (1866–1936) был женат на дочери Александра III Ксении – старшей сестре Николая II. Принадлежа к царской фамилии, всю свою деятельность направлял на усиление военной мощи России. Стал моряком. В 1886–1889 годах совершил кругосветное плавание на корвете «Рында», а затем годичное – на собственной яхте в Индию, которое описал в книге «20 000 миль на яхте «Тамара». Служил на Балтийском флоте, командуя миноносцем, затем был старшим офицером на броненосце «Адмирал Апраксин». На Черноморском флоте командовал броненосцем «Ростислав», там произведен в контрадмиралы и назначен младшим флагманом этого флота. Великий князь поддерживал идеи известного общественного и морского деятеля М.Л. Кази о реорганизации русского флота, выступил вместе с ним перед царем с критикой морского ведомства. В результате морской министр Чихачев был снят, но отстранен от службы на военном флоте и Великий князь Александр Михайлович.

В 1902 году было учреждено Главное управление торгового мореплавания и портов, во главе которого поставили Великого князя – на правах министра. На этой должности он находился до 19 октября 1905 года, то есть до образования Совета министров под председательством графа Витте. Великий князь тотчас же подал в отставку, а возглавляемое им ведомство перешло в подчинение Министерства торговли и промышленности.

В 1904 году, после разгрома русского флота у Цусимы, был создан Особый комитет по усилению морского флота на добровольные пожертвования во главе с председателем Великим князем Александром Михайловичем. За несколько лет на собранные средства были построены 19 крейсеров и четыре подводные лодки.

22 января 1910 года в газете «Биржевые ведомости» появилось объявление о заседании общества судоходства, где почетным председателем состоял Великий князь Александр Михайлович. Обсуждалось обращение Великого князя об использовании оставшихся в Особом комитете от постройки судов средств на создание добровольного воздушного флота. Предложение было одобрено и здесь, и на заседании Особого комитета. В феврале в составе комитета создается Отдел воздушного флота (ОВФ), который и разворачивает деятельность в помощь создания военной авиации. Он ставит перед собой задачу подготовки летных кадров, закупку самолетов для них, а в будущем организацию авиаотрядов. С этой целью были направлены во Францию в летные школы офицеры, которые должны были вернуться в Россию инструкторами летного дела, а также низшие чины – для овладения искусством обслуживания авиационной техники. В Гатчине предполагалось организовать Офицерскую воздухоплавательную школу. Подобрали поле для учебного аэродрома, начали строительство двух ангаров. 14 мая 1910 года Гатчинский аэродром вступил в строй. Начальником школы утвердили адъютанта Великого князя капитана 1-го ранга Фогеля. А 11 ноября 1910 года ОВФ открывает школу авиации в Севастополе. С тех пор Великий князь Александр Михайлович целиком посвящает себя авиации.

С началом Первой мировой войны Великий князь Александр Михайлович, числящийся в свите царя в чине генерал-адъютанта, назначается заведующим воздухоплаванием и авиацией Юго-Западного фронта, а его заместитель по Особому комитету генерал Каульбарс – Северного фронта. ОВФ сворачивает свою работу. В 1916 году детище ОВФ – Севастопольская (Качинская) авиашкола – переходит в военное ведомство.

В декабре 1916 года «Правительственный вестник» в № 258 и 270 публикует «царское соизволение на принятие Великим князем Александром Михайловичем звания председателя императорского Всероссийского аэроклуба», а затем именной указ: «11 декабря… нашему генерал-адъютанту, заведующему авиацией и воздухоплаванием в действующей армии, адмиралу… Александру Михайловичу – всемилостивейше повелеваем быть полевым генерал-инспектором военного воздушного флота при Верховном главнокомандующем, с оставлением генерал-адъютантом».

Таким образом Великий князь стал во главе российской авиации. Ветеран военной авиации В.М. Ткачев, сменивший при Временном правительстве князя на посту генералинспектора авиации (князь 23 марта 1917 года подал в отставку), так характеризует Великого князя: «Став во главе ОВФ, князь приблизился к авиации и, конечно, как-то ее (по-своему) знал и понимал. Во время войны встречался с летчиками фронта, с начальниками отрядов. Беседы с ними сближали его с боевой практикой авиации… В Авиаканне собирались статистические данные, анализ которых также давал известную ориентацию… Великий князь подал штабу докладную, в которой предлагал ряд организационных мер: 1) удалить несоответствующих командиров авиарот и авиаотрядов; 2) устранить двойную подчиненность авиации – Главному инженерному управлению и Главному управлению Генерального штаба; 3) дать права заведующим авиацией в армиях и т. д.».

Ткачев пишет, что деятельность этих новых органов – заведующих авиацией фронтов – оказалась весьма плодотворной.

В марте 1917 года, подав в отставку, Великий князь Александр Михайлович выезжает в Крым в свое имение «Ай-Тодор» и проживает там до 1919 года. Оттуда Великого князя и императрицу Марию Федоровну вывез за границу английский крейсер.

Крутень Евграф Николаевич (1890–1917) – организатор русской истребительной авиации, создатель основ воздушного боя.

Летом 1913 года артиллерийский поручик Евграф Крутень прибыл на совместные с авиацией учения в качестве корректировщика, попал в 3-ю авиационную роту к летчику П. Нестерову да так и остался – летать. Сначала на летних учениях, потом на осенних маневрах Киевского военного округа. Через год он уже профессиональный пилот. В конце августа 1914-го, после окончания школы, Крутень в 21-м корпусном авиаотряде, летает бомбить противника, на разведку. С июня 1915 года командует 2-м армейским авиационным отрядом. В апреле 1916-го он формирует отряд истребителей и в июне назначен его первым командиром. Мастерски пилотируя, в совершенстве владея боевым оружием, Евграф Крутень одерживает в воздушных боях победы, сбивает несколько самолетов противника, и в ноябре 1916-го его командируют к союзникам – за боевым опытом.

Бесстрашные полеты на разведку, штурмовку вражеских позиций и снова воздушные бои, в которых он вскоре сбивает три немецких самолета, восхищают французов! Русского летчика командование наших союзников награждает орденом Военный крест.

В марте 1917 года Евграф Крутень снова в России стоит за честь отечества. На его «Ньюпоре» нарисован русский богатырь Илья Муромец, этой машины немцы боятся, от боя с ней уклоняются. Летчик с Ильей Муромцем на борту не только бесстрашен, в его арсенале десятка два точно рассчитанных маневров – не случайно своим учителем он называет Петра Нестерова. Так же не случайно, как годы спустя прославленный воздушный боец Александр Покрышкин одним из своих учителей назовет русского летчика Евграфа Крутеня.

«Создание истребительных групп в России», «Тип аппарата истребителя», «Кричащие нужды русской авиации», ряд других работ по организации и тактике воздушного боя успел написать в боевой обстановке капитан Крутень. Аппарат должен иметь «скорость вертикальную и горизонтальную, высокий потолок и верткость…» – не эта ли мысль русского летчика в основе знаменитой покрышкинской формулы победы: «Высота, скорость, огонь, маневр!..»

Евграф Николаевич сбил около 20 самолетов противника. 19 июня 1917 года, возвращаясь с боевого задания, он погиб.

Сикорский Игорь Иванович (1889–1972). Родился в Киеве, в семье профессора Киевского университета. Кадет училища Морского кадетского корпуса, потом студент Киевского политехнического института, еще в студенческие годы он увлекся самолетостроением и построил биплан, потом моноплан с двигателем, работавшим на два тянущих винта через карданную передачу.

В 1911 году Игорь Сикорский принимает участие в маневрах Киевского военного округа, выполняет на биплане № 5 задания по разведке. Этот его самолет, построенный целиком из дерева, совершал полеты продолжительностью больше одного часа.

В конце 1911 года, уже студентом Петербургского политехнического, Сикорский приступил к постройке большого самолета на Русско-Балтийском заводе. 13 мая 1913 года начались испытания самолета, получившего название «Русский витязь». Этот самолет 2 августа 1913 года установил мировой рекорд, продержавшись в воздухе 1 час 54 минуты, но жил он недолго. На него упал оторвавшийся мотор с пролетавшего над аэродромом самолета «Меллер № 2» и разбил его. Следующий гигант Сикорского – «Илья Муромец» – был очередной победой русской авиации. Серия мировых рекордов, знаменитый перелет Петербург – Киев принесли всемирную известность 25-летнему авиаконструктору. Ни в одной стране не было самолетов, равных «Илье Муромцу» по грузоподъемности и радиусу действий. В годы Первой мировой войны «Муромцы» составили славу русской авиации.

После октября 1917-го Игорь Иванович эмигрирует за границу. По рассказу его сына, Сергея Игоревича, однажды ночью на квартиру к Сикорским явились люди в черных кожанках, с маузерами, и стали угрожать ему расстрелом. В ту ночь Игорь Иванович Сикорский решил оставить родину.

Вез всяких средств к существованию выдающийся авиаконструктор начал жизнь сначала. На Лонг-Айленде, неподалеку от Нью-Йорка, он нанимается работать на птицефабрику. С помощью и при поддержке великого соотечественника – Сергея Рахманинова – Сикорский налаживает свое дело, и вот в 1928 году в небо Америки взлетел первый самолет, созданный руками русского авиаконструктора.

На заводах фирмы «Сикорски эйркрафт» нынче трудятся 12 тысяч рабочих и служащих. Его самолеты хорошо известны нашим летчикам. Вертолеты Сикорского находятся на вооружении армий 35 стран.

Ткачев Вячеслав Матвеевич (1885–1965) – один из первых русских летчиков, первый георгиевский кавалер русской авиации, генерал-майор русской армии. Друг и соратник П.Н. Нестерова, они вместе учились в кадетском корпусе, вместе закладывали основы русской военной авиации. В 1913 году, находясь в составе 3-й авиационной роты в Киеве, Ткачев совершил под командованием Нестерова перелет по маршруту Киев – Остер – Козелец – Нежин– Киев, потом самостоятельный перелет – Киев – Одесса – Екатеринодар.

В 1914 году Ткачев – командир 20-го корпусного авиационного отряда 4-й роты, дислоцирующейся в г. Лиде. В годы Первой мировой войны командует авиаотрядом, авиадивизионом, затем назначен инспектором авиации Юго-Западного фронта, с июля 1917-го – начальник Полевого управления авиации и воздухоплавания при штабе Верховного главнокомандующего.

В марте 1917 года, когда полевой генералинспектор русской авиации Великий князь Александр Михайлович ушел от дел, как и все члены императорской фамилии, полковник Ткачев был назначен начальником русской авиации. В этой должности полковник Ткачев оставался до Октябрьского переворота, после чего уехал на Кубань, где был снова начальником русской авиации в Крыму (в 1920 году).

Ткачев отступал вместе с товарищами по оружию, в годы эмиграции жил в Югославии. В акциях против Страны Советов не участвовал, но в 1944 году, после освобождения Югославии советскими войсками, был арестован и 10 лет отсидел в сибирских лагерях.

После Вячеслав Матвеевич Ткачев написал книгу о П.Н. Нестерове «Русский сокол» (Краснодар, 1961) и свои воспоминания о былом – «Крылья России». Рукопись до сих пор не опубликована, хранится в отделе рукописей Государственной библиотеки СССР имени В.И. Ленина.

Умер Вячеслав Матвеевич Ткачев, всеми забытый, одинокий старик, в 1965 году в Краснодаре.

Горьковский областной музей (ГОМ), 11635-30. Письмо Нестерова жене 9 сентября 1911 года.

Артиллерийский офицер поручик П.Н. Нестеров решает построить самолет по своему проекту. Проект готов. В отпуске он решает вопрос о зачислении его в офицерский класс воздухоплавательной школы – обращается в Главное инженерное управление (ГИУ) к помощнику военного министра генералу Поливанову. Поливанов не возражал, ГИУ послало телеграмму во Владивосток на имя прямого начальства поручика Нестерова командиру 9-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады генералу Андрееву. 7 (20) сентября из бригады в ГИУ пришло согласие: «Препятствий на поступление поручика Нестерова в школу не встречается. Документы высылаются почтой…» Но предстоит пройти еще медицинский контроль – получить разрешение врачей на полеты. В эти дни Петр Нестеров и пишет письмо жене в Нижний Новгород.

ГОМ, 11635—29. Письмо Нестерова жене 10 сентября 1911 года. 10 (23) сентября поручик Нестеров получил медицинское свидетельство Николаевского военного госпиталя: «Дано поручику 9-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады Петру Николаевичу Нестерову в том, что он правильного телосложения, с достаточно развитой мышечной системой, весу – 3 пуда 38 фунтов (72 килограмма. – С. Г.), зрение нормально на оба глаза 20/20, глаза здоровы, слух острый, со стороны внутренних органов уклонений от нормы нет. Что подписью своей удостоверяю 1911 г. 10 сентября. Ординатор Санкт-Петербургского Николаевского военного госпиталя коллежский советник Смирнов».

Не знал коллежский советник Смирнов, подписывая свидетельство о состоянии мышечной системы поручика, что решала эта его подпись!..

В тот же день Петр Николаевич отправил вслед письму открытку.

ГОМ, 11635—5. Письмо Нестерова жене из Варшавы. Ноябрь 1912 года.

ГОМ, 11635—12, то же. Ноябрь 1912 года.

Семья Нестерова живет в местечке Владова Седлецкой губернии. Петр Николаевич с группой офицеров авиационного отдела Офицерской воздухоплавательной школы из Гатчины переезжает в Варшаву: наступила ранняя зима, а экзамены на звание военного летчика часть офицеров сдать не успела. В том составе оказался и Нестеров. 9 (22) ноября состоялись первые полеты на Мокотовом поле. Петр Николаевич летал на «Фармане-17», о чем и сообщает жене.

Ульянин Сергей Алексеевич (1871–1920). Окончил 2-й Московский кадетский корпус, 3-е военное Александровское училище и офицерский класс Учебного воздухоплавательного парка в 1895 году в Петербурге. Служил в Варшавском крепостном воздухоплавательном отделении. В марте 1910 года направлен во Францию в авиационную школу Фармана. К сдаче экзаменов его подготовил М.Н. Ефимов.

С сентября 1910 года Ульянин в Петербургской офицерской воздухоплавательной школе. Увлечен изобретательскими конструкторскими работами в области аэрофотосъемки, телеуправления по радио, применением воздушных змеев в военном деле. С момента формирования (1911 г.) руководил авиационным отделом Офицерской воздухоплавательной школы. Первый начальник Гатчинской военной авиационной школы.

Горшков Георгий Георгиевич (1881–1919). Родился в семье есаула Уральского казачьего войска. Окончил кадетский корпус и военно-инженерное училище. В составе саперной части участвовал в Русско-японской войне. Затем был направлен в офицерский класс Учебного воздухоплавательного парка, где овладел управлением аэростатами и дирижаблями. Первые уроки пилотирования самолета получил у француза Эдмонда, затем учился у Лебедева. Участвовал в маневрах Петербургского военного округа на «Фармане». Был помощником начальника создаваемого в школе авиационного отдела и инструктором. Первый заведующий Гатчинским аэродромом. Затем помощник начальника Гатчинской авиационной школы.

Во время Первой мировой войны командир воздушного корабля «Илья Муромец», один из организаторов многомоторной бомбардировочной авиации. За боевые вылеты награжден Георгиевским крестом.

После Октябрьского переворота вступил в Красную армию. Был членом Особого комитета Высшей военной инспекции РККА Украины по воздушному флоту. В 1919 году репрессирован (обстоятельства неизвестны). В 1973 году по ходатайству сына «дело» пересмотрено и Г.Г. Горшков реабилитирован.

ГОМ, 11635—34. Письмо Нестерова жене из Варшавы 11 декабря 1912 года.

Непростая машина «Ньюпор», на ней и управление было непривычно: крен выполнять приходилось ногами. Не случайно каждый второй обучающийся не мог справиться с этим самолетом и отчислялся. Поручик Нестеров с первых полетов покорил капризный аппарат. Получая замечания начальства – больше-то формы ради! – демонстрировал мастерское выполнение сложнейших элементов полета. Совершить посадку с остановленным мотором на тех самолетах отваживался, например, не каждый. Нестеров делится с женой своими поисками в любимом летном деле.

ГОМ (без номера). Письмо Нестерова жене 25 января 1913 года. В письме рассказывает о воспламенении мотора в воздухе, своих действиях и чем все это закончилось.

ГОМ, 11635—14. Письмо Нестерова жене о пребывании в Петербурге. Сентябрь 1913 года.

Только что закончились большие маневры войск Киевского военного округа. П.Н. Нестеров, уже творец «мертвой петли», командовал на этих маневрах 11-м авиационным отрядом. Опыт первых атак, первых ночных посадок, разведывательных полетов… А ему еще присылают со всех концов России поздравления, телеграммы. «Мы преисполнены гордости, как россияне и военные, – писали в одной из них, – что земля русская имеет в своих рядах столь сильного и отважного завоевателя воздуха… Береги себя и служи гордостью русской военной авиации». Но Нестеров в новом поиске: его не оставляет мысль о конструкции собственного самолета. Вскоре после маневров он едет в Петербург. Здесь решает свой вопрос у начальника воздухоплавательного отдела генерала Шишкевича, а его радушно встречают пилоты, чествуют петербургские газеты, офицеры воздухоплавательной школы…

ГОМ, 11635—34. Письмо Нестерова жене из Одессы 4 марта 1914 года.

Это письмо Петр Николаевич отправил жене из Одессы, где приземлился, совершая дальний перелет Киев – Одесса – Севастополь. Первый участок пути – Киев – Одесса – летчик преодолел за три часа. Для начала века такой результат был удивительным, что подтверждает письмо жены Нестерова Надежды Рафаиловны к свекрови:

«Киев, З.III.1914 г.

Дорогая мама! Петя 1 марта вылетел в Одессу в страшно сильный попутный ветер и через 3 ч. был уже в Одессе.

Все меня поздравляют, говорят, что такой смелый и быстрый перелет еще лучше мертвой петли…»

ГОМ, 11635—6. Письмо Нестерова жене, в котором он рассказывает, как его и французского летчика Пегу чествовали москвичи в ресторане «Яр» (май 1914 года).

11 мая 1914 года в 21 час 30 минут на военном аэродроме в Гатчине приземлился «Ньюпор». Это завершил очередной дальний перелет по маршруту Киев – Петербург Петр Николаевич Нестеров с мотористом Нелидовым. «За лихой и умелый перелет благодарю от лица службы штабс-капитана Нестерова, – подписал приказ начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант Драгомиров и, вызывая энтузиазм пилотяг, высказал пожелание их трудовому коллективу: – Надеюсь, пример такого перелета возбудит соревнование среди других офицеров 3-й авиационной роты и привьет им сознание, что для успеха дела нужна не только смелость, а также и глубокое понимание и тонкое знание свойств аэроплана и мотора. Этим и силен штабс-капитан Нестеров, и этим он обязан своим успехом».

Нестеровым был установлен новый всероссийский рекорд скорости и дальности перелета между городами в один день.

15 мая в Москве француз Пегу собирался демонстрировать фигурные полеты, и Петр Нестеров срочно выехал в Белокаменную.

…Они встретились в зале Политехнического музея. На публичную лекцию о «мертвых петлях» собрались поклонники воздушного флота, студенты. И вот после выступления профессора Н.Е. Жуковского к трибуне вышел человек, которому ряд газет, именующих себя российскими, а по сути злобствующих, отвергающих любые достижения русских, приписывал первенство в выполнении «мертвой петли». Это был Пегу. Он признал, что не решался выполнить фигуру, но после свершившегося в небе России последовал примеру русского летчика. Француз подошел к Нестерову, сидевшему в зале, и они расцеловались.

Петр Николаевич передает в письме подробности тех майских дней.

ГОМ, 11635—20. Письмо Нестерова жене (май 1914 года). Здесь Петр Николаевич рассказывает о своей встрече с директором завода «Дукс» Меллером.

ГОМ, 11635—33. Письмо Нестерова жене (май 1914 года).

В этом письме и следующих Нестеров сообщает о делах по переучиванию на «Моранах».

В дни встречи в Москве с летчиком Пегу военное ведомство предложило Нестерову освоить аппарат «Моран» и совершить полет на приз из Петербурга в Севастополь.

ГОМ, 13991. Письмо Нестерова жене (июнь 1914 года). В эти дни Нестеров писал: «Тренировка на «Моране», очень еще серьезная, необходима мне настолько, что я даже сомневаюсь, успею ли я подготовиться к концу июня настолько, чтобы управлять «Мораном» так же, как и «Ньюпором», настолько привычка к последнему въелась в меня. Летать же неуверенным в аппарате нельзя».

ГОМ, 11635—31. Письмо Нестерова жене датировано 26 июля 1914 года. Послано по адресу: г. Святошин, Киевской губ., Шоссейная ул., д. 66.

19 июля (1 августа) Германия объявила войну России. 11-й авиаотряд 3-й авиационной роты под командованием штабс-капитана П.Н. Нестерова 26 июля выступил на театр военных действий – разгрузился в Ровно, и в тот же день все самолеты были приведены в боевую готовность. Командир отряда с летчиком Гавиным проверил боевые машины, на следующий день Нестеров слетал в штаб корпуса, где получил приказ сменить дислокацию: 11-му авиа-отряду предстояло быть в распоряжении штаба армии. Началась боевая работа.

С этого дня все письма Петра Нестерова жене посвящены войне, его боевым вылетам, действиям товарищей по отряду.

ГОМ, 11635—32. Письмо Нестерова жене 29 июля 1914 года. Рассказывает о фронтовой жизни.

ГОМ, 11635—1. Письмо Нестерова жене 2 августа 1914 года. В этом письме заходит разговор о воздушном таране, упоминается француз Гарро, который якобы таранил дирижабль «Цеппелин» и погиб. Такого эпизода не было. Летчик Гарро в Первой мировой войне участвовал, в апреле 1915 года вынужденно приземлился на территории противника, попал в плен, бежал, снова воевал. Однажды был сбит, но тарана не совершал.

ГОМ, 11635—36. Письмо Нестерова жене 7 августа 1914 года. Сообщает о боевой работе.

ГОМ, 11635—10. Письмо Нестерова жене 14 августа 1914 года. Пишет о награждении его орденом Владимира 4-й степени, о впечатлениях с передовых позиций, где побывал.

ГОМ, 11635—17. Последнее письмо Нестерова жене 24 августа 1914 года.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.