ОТКРЫТИЕ АМЕРИКИ. МОРЕХОДЫ ПЕТРА

ОТКРЫТИЕ АМЕРИКИ. МОРЕХОДЫ ПЕТРА

Петр Великий был человеком жестоким, неуравновешенным, пугающим. Борясь с дикостью России, он сам порой шел на такие дикости, что и Ивану Грозному не снились. И народу он погубил куда больше, чем тот деспот. Но народная память, которая редко ошибается, запомнила его как Петра Великого. Бывали прозвища официальные – их придумывали придворные льстецы. Это они назвали Александра II «Освободителем», потому что при нем прошла крестьянская реформа. Екатерина II звалась «Великой» тоже вполне официально. Александр I, полководцы которого, Кутузов, Багратион, Барклай де Толли и другие, участвовали в разгроме французской армии, получил прозвище «Благословенный».

Это официально. А неофициально?

Владимир Красное Солнышко. Так его называли за то, что принес на Русь христианство.

Святополк Окаянный. Убийца княжичей Бориса и Глеба, первых русских святых мучеников, хотя, честно говоря, в чем их святость, я не знаю.

Иван Грозный. О нем мы уже говорили. Садист и деспот.

Петр Великий был велик в том, что посвятил свою жизнь возвеличиванию России. Да, он боролся за новую страну варварскими методами, но других он не знал, и его враги тоже не знали.

Иван Грозный был страшной крысой, которая сидела на троне и видела вокруг сплошных врагов и заговоры. И не страшен он был внешним врагам, страшен Иван Грозный был внутри собственного государства, потому что убивал ради своей власти, а страна за годы его правления прискорбно обеднела, разорилась, ослабла. Недаром вскоре после его смерти и наступило Смутное время.

А Петр просыпался утром и думал: чем мы сегодня займемся для России? Может, пошлем фрегаты в Индию, чтобы торговать с той страной? А может быть, учредим газету? А не поехать ли нам во Францию, не поучиться ли уму-разуму?

Не удивительно, что такой человек, как только кончилась Северная война, и освободились средства и люди для путешествий и открытий, решил выяснить, а каковы пределы России. Где кончается она? Кто живет в ней? Соединяется ли она с Америкой?

Хоть и были до того отдельные завоеватели и путешественники, такие, как Ермак, повоевавший в Сибири, или Дежнев, достигший северо-восточных пределов России, но планомерно, на основе современных способов измерения рек и суши, никто собственной страной в России не интересовался. Да и нужно ли было боярам это знание? Куда как спокойнее лежать на печи и лапу сосать.

А Петр в последние годы жизни потратил значительные средства на создание великой северной экспедиции – предприятия, в котором участвовали сотни судов, тысячи человек, и в число этих исследователей, как и положено в просвещенном XVIII веке, входили геодезисты, геологи, картографы, ботаники, художники. Не хватало собственных – брал на службу иностранцев. Не всегда везло с теми или иными, иностранцы порой оказывались самозванцами, охотниками за деньгами, а наши – неучами и пьяницами. Но среди людей Петра всегда находились персоны выдающиеся, даже гениальные. К сожалению, события тех лет лежат в трехстах годах от нас, и русские капитаны, штурманы, геологи, отважные путешественники погибали неизвестно где, и никто не вспоминал о них. Всякое бывало…

Петр не сразу нашел руководителя великой экспедиции.

Потом решил, что лучше Витуса Беринга ему не отыскать.

Капитан-командор Иван Иванович всю молодость провел на море, плавая на кораблях датской Ост-Индской компании. Ему было 24 года, когда в 1704 году он нанялся на русский флот унтер-лейтенантом и участвовал в боях, начиная с Азовского похода Петра. Не раз он попадал в переделки на Балтике и был известен в России не только как опытный и знающий моряк, но и как абсолютно честный и порядочный человек. Петр Великий доверял Берингу сложные секретные поручения. К примеру, он вывел из Архангельска, провел Белым морем, а потом вокруг Скандинавии корабль «Селафаил», который благополучно добрался до Кронштадта. Берингу шел сорок пятый год, морские походы стали его утомлять, и он подал в отставку. Случилось это в 1724 году.

Петр узнал об отставке Беринга, когда искал начальника экспедиции.

Он вызвал Ивана Ивановича к себе и уговорил вернуться на флот, чтобы возглавить большое дело. А именно определить, где пределы Российской империи на севере и востоке, какова граница с Китаем, каковы пути в Японию. А главное – он велел Берингу найти Америку.

То есть, разумеется, о месте, где положено быть Америке, было давно известно. Некоторые из землепроходцев утверждали, что видели с Камчатки американские горы, а с Чукотки – острова. Но одно дело видеть и рассказывать, другое – снять планы, определить координаты, зарисовать и поставить пограничные столбы. А то и наладить выгодную для России торговлю.

Можете представить себе масштабы экспедиции Беринга! А ведь она подразумевала не только путешествие, но и наем людей, строительство кораблей, опасные плавания, дрязги с местным начальством Сибири и восточных пределов России. Проворовавшимся и спившимся князькам «государево око» да еще и лишние заботы были как нож по сердцу. И Петру и самому Витусу Берингу было ясно, что найдется немало людей, которые сделают все, чтобы сорвать экспедицию и остаться жителями мест таинственных и малодоступных. И для них совершенно не важно, есть ли Америка, соединяется ли она с Сибирью или ее вообще нехристи выдумали.

Была и еще одна важная проблема. По крайней мере, в те годы она представлялась очень важной.

Дело в том, что в Европе сидели профессора- географы, которые внимательно изучали отчеты путешественников, составляли карты и в тиши своих кабинетов предавались совершенно необузданным фантазиям. В основном эти фантазии выражались в придумывании неведомых земель. Скажем, не совсем придумывании, а додумывании.

А малоизвестное Охотское море и водное пространство между Курильскими островами и Америкой хотелось чем-то заполнить. Ведь где кончается Сибирь, а где начинается Америка, в сущности, никто еще не знал.

И тогда появились сказочники, которые и остались бы сказочниками, если бы не кабинетные географы.

В 1640 году испанцы послали адмирала Бартоломео де Фонте перехватывать английские корабли, которые шли из Бостона, ища пути в Индию. Де Фонте пошел на север вдоль побережья Калифорнии. Там он нашел много островов и гигантскую реку, которая стремилась к океану, пересекая большие озера. Спутники де Фонте якобы плавали по этой реке и поняли, что Америку с Сибирью разделяет Анианский пролив, а по его ответвлениям нетрудно добраться вдоль северных берегов Америки до Атлантического океана.

Были карты, на которые умельцы нанесли землю, будто бы открытую португальским мореходом Жуаном да Гамой, который шел к Америке со стороны Китая. Посреди океана к северу от Японии он отыскал колоссальный остров, которому дал название земли да Гамы. Как назло, в те же годы голландец де Фриз, плававший в Тихом океане, видимо, натолкнулся на один из крупных Курильских островов, а так как погода была плохая, туманы и шторм, то обследовать его он не стал, а подтвердил, вернувшись домой, что видел западную оконечность земли да Гамы. А может быть, и Америку.

Так на сказки де Фонте и да Гамы наложилось сообщение серьезного капитана.

Теперь представьте себе, как размышляли далее европейские короли.

Весь Индийский океан поделен между англичанами, французами, португальцами и голландцами. Они уже добрались до Китая и Японии. С другой стороны Тихого океана протянулась Калифорния – обустроенная и вполне цивилизованная колония Испании. А вот треугольник, лежащий к северу от Калифорнии и Японии, абсолютно белое пятно! Португальцы и испанцы не смогли туда добраться, ведь это холодные, негостеприимные воды, царство туманов и штормов. Русские до Петра тоже не углублялись в океан, потому что их ладьи и кочи были хороши для каботажного плавания, но для океанского путешествия они не годились.

Поэтому все морские державы Европы, включая Россию, стремились обследовать неизвестное море, определить, где же кончается Америка и соединяется ли она с Сибирью. Ведь хоть и были сведения об обратном, доказательств пока не нашлось.

Но все участники «гонки за Америкой» заблуждались, потому что верили в существование земли да Гамы и Анианского пролива, которые из фантастических отчетов перекочевали на карты. А когда тот же Петр Великий расстилал на столе карту, взор его утыкался в уверенно начертанную береговую линию земли да Гамы, которая площадью превышала Францию. Уж что-что, а эту землю следовало обязательно найти и присоединить, если получится, к Российской империи.

На этот счет Витус Беринг получил строжайшие указания.

Главным пропагандистом земли да Гамы и Анианского пролива был некий господин Делиль, французский географ, профессор, человек крайне предприимчивый, тщеславный и, в общем, невежественный, хотя ему и удалось остаться крупной фигурой в истории географических открытий. Ведь именно его картами пользовались моряки в своих плаваниях. Он хорошо ими торговал.

К тому же у Делиля было два брата. Одного из них он потом пристроит в экспедицию Беринга, что сыграет трагическую роль в ее судьбе.

Но это будет уже вторая экспедиция.

А первая экспедиция формально началась в 1724 году, хотя на самом деле Беринг вышел в море только в 1726 году. До того шла подготовка к ней в Сибири.

Последние месяцы прошли на Камчатке. Там, в Нижне-Камчатске, команда Беринга и данные ей в помощь местные жители строили большой бот «Святой Гавриил», одномачтовый корабль размером с каравеллу Колумба. Для него притаскивали выброшенные на берег стволы больших кедров и сосен, принесенные волнами с востока. Некоторые из них были совсем еще свежими, даже кора сохранилась. Командор Беринг предположил, что земля, где растут эти кедры, недалеко, милях в ста – двухстах.

С ним соглашался второй помощник, молодой еще Алексей Чириков из нового петровского поколения моряков. Предприимчивый, горячий спорщик, постоянно дискутирующий то с первым помощником Шпанбергом, то с самим Иваном Ивановичем. Тесно им было на борту такой крошки, как «Святой Гавриил».

В июле, в царстве вечного золотого дня, «Святой Гавриил» покинул Нижне-Камчатск и взял курс на север. Задача путешественников была в том, чтобы дойти до края русской земли и посмотреть, что там дальше. Через две недели миновали устье реки Анадырь. Погода стояла славная, льдов не видно, плыви да плыви.

Затем «Святой Гавриил» вошел в пролив, который теперь именуется Беринговым. Берег Америки был совсем близко, но за туманом мореплаватели его не заметили. Три дня обходили Чукотский нос и оказались в Ледовитом океане.

Еще три дня шли на северо-запад, а потом командор приказал поворачивать обратно. Он боялся, что появятся льды и отрежут путь к возвращению. Чириков же полагал, что если льды и холода застанут экспедицию в Ледовитом океане, надо будет зимовать. А если удастся дойти до Колымы, где русские уже не раз бывали, значит, задача будет выполнена.

Но Беринг не захотел зимовать так далеко на севере. Он боялся голода и цинги. Чирикову было всего двадцать пять лет. Они с Берингом двигались вперед, как вол и гончая. Они не понимали и недолюбливали друг друга, но когда сегодня некоторые журналисты и писатели пытаются противопоставить двух мореплавателей, талантливых и не очень счастливых, когда сегодня наши патриоты стараются доказать, что датчанин Витус Беринг, всю жизнь отдавший России, был дурным капитаном, а юный Чириков – оппозиционным ему талантом, это глупо, хотя и находит отклик в душе мещанина.

Различия между Берингом и Чириковым заключались в основном в том, что Беринг был человеком крайне рассудительным и дисциплинированным. И если Адмиралтейство приказало ему в первую очередь искать землю да Гамы и для помощи в этом великом начинании даже выделило любимого брата Делиля, невежественного и бестолкового, он должен был ее найти. Чириков же с пылом молодости и презрением к географическим теоретикам стремился к Америке. Никаких сомнительных земель – их нет!

Беринг соглашался. Вернее всего, их нет, но мы обязаны проверить.

Так одна тайна губила раскрытие другой и в конце концов привела к трагедии.

Америка не давалась в руки.

Перезимовав в Нижне-Камчатском остроге, мореходы починили, как могли, свой бот и совершили еще одну попытку достичь Америки. Ведь камчадалы говорили им, что в хорошие дни от устья реки Камчатки видна Америка. Летом 1729 года Беринг, который предположил, что они видели оконечность земли да Гамы, пошел к востоку. Три дня двигались на восток и чуть было не достигли Командорских островов. Но спустился густой туман, волнение было велико. «Святой Гавриил» дал течь, и Беринг отдал приказ поворачивать к Охотску. К концу года все они были уже в Якутске, где Беринг принимал рапорты от разных партий своей экспедиции.

Карты похода Беринга достигли столицы раньше, чем командор вернулся в Петербург. Они не опровергли существования земли да Гамы и пролива Аниан, но показали, что Америка с Сибирью не сообщается.

Пока командор и Чириков проводили время в столице и готовились к продолжению плаваний, экспедиция притормозила, но не была закрыта. Однако времена изменились к худшему. Престол заняла Анна Иоанновна, которая была географии не учена. Впрочем, судьбу экспедиции решала не сама императрица. При ее дворе были разумные люди.

Тем временем был сделан еще один шаг к открытию Америки. На том же неутомимом «Святом Гаврииле» Федоров и Машков повернули от Чукотского носа к востоку и вскоре увидели американский берег, да так близко, что «когда пошли подле земли… видели юрты жилые». Но подойти ближе к берегу и высадиться на него моряки не смогли. Мешал встречный ветер и течение.

Так «Святому Гавриилу» и не удалось причалить у таинственных берегов.

Вторая экспедиция началась в конце 30-х годов. Первым в море ушел заместитель Беринга, суровый Мартын Шпанберг. Он пошел искать землю да Гамы к югу и добрался до Японии. Между Камчаткой и Японией он никакой большой земли не нашел. Только Курильские острова.

Ко второй экспедиции Чириков стал старше. Ему уже под сорок, но характер не изменился. Свободна бригантина, на которой Шпанберг ходил в Японию. Чириков взмолился: «Иван Иванович, дай мне судно, пойду на восток до американского берега».

Беринг отказал. Порядок есть порядок. В Петербурге дана строгая инструкция: сна- Чала найти землю да Гамы!

К тому же у Беринга на борту сокровище – Людовик Делиль де ля Кройер. Братец великого парижского географа. Биография у него складывалась просто – несколько лет службы офицером в Канаде. Но в России он появился в звании профессора астрономии, хотя никогда на небо не глядел. В России он определял широту Вологды и Тотьмы и напорол диких ошибок. На Камчатке де ля Кройер приторговывал мехами, пил, не просыхая, местные настойки. У него была секретная «истинная карта» океана, врученная ему в Париже братом. На ней против южной оконечности Камчатки находилась Земля Компании, далее простиралась громадная земля да Гамы, а севернее – земля Пезо. Океан был буквально нашпигован высосанными из пальца землями.

Беринг не хуже Чирикова знал, что в тех местах никаких больших земель нет – там уже не раз проходили корабли его экспедиции. Но волшебная карта Делиля полностью одурманила сухопутные мозги петербургских адмиралов, а шестидесятилетний дряхлеющий Беринг не хотел идти на конфликт со столицей. Если он не найдет Америки, но выполнит указания Адмиралтейства, ничего плохого не случится. Если же он ослушается, станет искать Америку и в результате землю да Гамы откроет и присоединит к своей стране какой-нибудь француз, в Петербурге этого не перенесут.

В постоянном конфликте с Чириковым Беринг собрал совет офицеров своей экспедиции. На этом совете де ля Кройер расстелил на столе секретную карту, а Беринг подчеркнул серьезность намерений петербургского начальства. Все офицеры, за исключением Чирикова, проголосовали за адмиралтейский вариант.

При этом и Свен Ваксель, и Шпанберг, не стесняясь, высмеивали Делиля и его братца и косвенно – свое же начальство. До нас дошли такие слова Свена Вакселя: «Не нужно особых усилий и не требуется большой учености, чтобы, сидя в теплом кабинете, на основании отрывочных сведений, сообщений и произвольных догадок, вычертить подобные карты».

Чтобы подавить бунт показательной поркой, Беринг приказал Чирикову взять на борт пакетбота «Святой Павел» астрономии профессора с его секретной картой «для показывания лейтенанту Чирикову верного пути». Сам Беринг следовал в пределах видимости на корабле «Святой Петр».

Погода была сносной, видимость – допустимой. Больше месяца корабли шли на юг. Они пересекли громадное «белое пятно». Ни одной из таинственных земель корабли не обнаружили.

После этого экспедиция повернула к северу. Шел июль. Времени для исследования Америки оставалось более чем достаточно. Беринг выполнил приказ Адмиралтейства и Убедился в том, что земли, придуманные Делилем, не существуют. И этот результат для экспедиции был наиважнейшим. Вопрос о достижении Америки оставался частностью, хоть и важной. Ведь уже несколько кораблей проходило вдоль ее берегов, но важно было, кто первый. Чириков хотел быть первым. Он как Скотт и Амундсен стремился к Южному полюсу…

Как только грустная эпопея с легендарной землей да Гамы завершилась, Чириков первым пошел на север. Обогнав Беринга на сутки, он достиг берегов Аляски 15 июля 1741 года.

Трое суток Чириков вел корабль на север между островами, пока не увидел материк. Но 18 июля злая судьба положила конец столь знаменательному плаванию.

В тот день Чириков поручил боцману Дементьеву собрать образцы у залива Таканас на острове Якоби. Дементьев взял с собой десять матросов, медную пушку, сигнальные ракеты и отплыл.

До вечера шлюпка не вернулась.

Чириков послал на поиски Дементьева вторую шлюпку с четырьмя матросами.

Вторая шлюпка исчезла, как и первая.

Море было спокойно. Острова пустынны. Ни звука, ни выстрела на «Святом Павле» не услышали. Пять дней ждали возвращения товарищей. Третьей шлюпки на борту не было.

25 июля из залива, где скрылся Дементьев, вышли две пироги с индейцами, которые кричали: «Агай! Агай!» – а потом повернули назад.

Двести лет о судьбе моряков ничего не было известно. Лишь в 1922 году историк Аляски Т. Эндрюс сообщил, что «у племени ситка имеется предание о людях, выброшенных на берег много лет назад. Вождь Аннахуц, чтобы заманить гостей, оделся в медвежью шкуру и вышел на берег. Он так точно изображал повадки зверя, что русские кинулись за ним в лес, где их ждали воины, которые всех их перебили».

Далее Чириков повел свой пакетбот к северу вдоль материка. Корабль прошел четыреста миль, но высадиться нигде не удалось, даже пресной воды набрать не смогли.

Надо было возвращаться. Припасы совсем кончились, воды не было, на корабле началась цинга. Она не пощадила и Чирикова, который был настолько близок к смерти, что его исповедали. Но тогда он выжил, хотя многие погибли. Последним за день до возвращения на Камчатку скончался неугомонный и бестолковый де ля Кройер.

Отчет Чирикова ушел в Петербург, а сам он остался на Камчатке, потому что сильно хворал.

Корабль Беринга «Святой Петр» добрался до Америки 16 июля, на день позже, чем пакетбот Чирикова. Погода была ужасной, корабль Беринга забрался далеко на север, и возвращаться пришлось вдоль гряды Алеутских островов. На команду напала цинга, а неблагоприятные ветры и штормы гнали корабль обратно.

На третий месяц мучений, когда половина команды уже умерла, а остальные сильно болели, показалась земля. Беринг решил было, что это Камчатка. Оказалось – один из Командорских островов. Лежат эти острова совсем близко от Камчатки – идти оставалось два-три дня. Снова выйти в море они уже не смогли, корабль штормом забросило в лагуну и выбраться было невозможно. Командор Беринг умер от цинги. Последние дни он лежал в яме, по грудь засыпанный песком, и говорил, что так ему теплее. От роду ему было шестьдесят два года.

Чириков все же добрался до Петербурга и за болезнями попросился в отставку от экспедиции, для которой он так много сделал.

Когда Чириков сдал все дела, Адмиралтейство назначило его начальником всех учебных заведений флота, а новая императрица Елизавета определила ему чин командора. Чирикова любили и ценили, что редко случается с великими моряками. Вместо того чтобы судить, гнать и погубить в бедности, правительство постановило перевести его в здоровый климат Москвы, чтобы он не мучился чахоткой в сыром Петербурге. Ему в Москве даже придумали синекуру, то есть легкую, но почетную должность: представитель морского флота. Командор недолго протянул и скончался в Москве.

Но по следам двух командоров к Америке уже шли корабли. Не сегодня-завтра будет организована Российско-американская компания, и на сто лет Аляска станет русской. Но это уже другая история.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.