Глава II. Фараоны третьей династии

Глава II. Фараоны третьей династии

Девятого марта 1951 года меня перевели из Луксора с поста главного инспектора Департамента древностей в Верхнем Египте и хранителя фиванского некрополя обратно в Саккара, где я начинал свою археологическую карьеру еще в 1937 году. Тогда я был помощником археолога и некоторое время работал на дамбе Унаса, фараона Пятой династии, чья гробница находится неподалеку от пирамиды Джосера. На сей раз я был назначен главным инспектором Саккара и должен был отвечать за целость и сохранность всех древностей в этом районе.

Но у меня имелись особые причины радоваться переводу в Саккара.

Уже давно меня занимал один факт: несмотря на то что время правления Третьей династии представляет собой интереснейшую эпоху в истории Египта — период, когда Египет превратился в объединенное царство со столицей в Мемфисе, мы почти ничего не знаем ни об одном фараоне Третьей династии, за исключением Джосера. К сожалению, даже это имя является более поздней версией, которая не употреблялась долгое время после его смерти и впервые встречается лишь в период Двенадцатой династии (1990–1777 годы до нашей эры). В современных ему надписях Джосера именуют Гор Нетериерхет. Его же называли Нофереринхет. По-видимому, он был сыном или преемником Хасехемуи, последнего фараона Второй династии. Однако за время своего правления он достиг таких успехов, которые, говоря без преувеличений, открыли новую эру в истории Египта. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Манефон считал его основателем новой, Третьей династии.

Джосер имел в Бет-Халлафе вторую, построенную раньше гробницу или, возможно, кенотаф в виде мастабы из кирпича-сырца, однако погребен он был почти наверняка под своей ступенчатой пирамидой в Саккара.

При помощи выдающихся людей, в частности своего главного архитектора Имхотепа, Джосер сумел не только упрочить объединенное им царство, но и вдохнуть в него свежие силы, благодаря которым начался новый расцвет египетской культуры.

Сохранившиеся следы его правления говорят о коренных переменах в искусстве. Однако такие перемены возможны лишь при новых и весьма значительных достижениях в области науки. Самым убедительным примером этих достижений может служить монументальный ансамбль Саккара, внезапно возникший как бы из ничего вместе с высокоразвитой архитектурой, не имевшей себе подобия нигде в мире.

Но ведь были же после Джосера и другие фараоны Третьей династии! Чего же достигли они? Какие памятники они доставили?

С подобными мыслями бродил я однажды солнечным сентябрьским утром 1951 г. по дворам внутри ограды ступенчатой пирамиды Джосера. Пирамида возвышалась надо мной. Я обогнул ее с запада и уселся в тени, продолжая размышлять.

«Может ли быть, — думал я, — что слава великого фараона затмила все воспоминания о его преемниках, как его пирамида затмила все прочие меньшие памятники, расположенные вокруг? Пожалуй. Весьма вероятно, что здесь погребены и другие фараоны Третьей династии, но их гробницы давно позабыты».

Мысленно я начал перебирать имена преемников Джосера. Известно, что после него правили четыре фараона, однако список Манефона мог быть и неполным. От этих фараонов сохранились одни их имена:

Санахт (Небка),

Хаба (Тети?),

Неферка (Небкара),

Аху (Хуни).

Имя фараона Санахта обнаружено на мастабе из кирпича-сырца в Бет-Халлафе; Хаба, по-видимому, построил так называемую многослойную пирамиду в Завиет-эль-Эриане, между Саккара и Гизе; Неферка вероятно, рыл недоконченную подземную усыпальницу в той же местности; Аху (Хуни) начал в Медуме строительство большой пирамиды, которую часто приписывают достроившему ее фараону Снофру. Все эти «по-видимому» и «вероятно» указывают на крайнюю расплывчатость наших знаний о том периоде. Другое дело — эпоха Нового Царства! Здесь мы можем с уверенностью сказать, что такая-то гробница или памятник созданы именно Аменхотепом III, Рамсесом II, Рамсесом III, Мернептахом и так далее.

Такая неясность наших знаний частично объясняется тем, что в отличие от памятников позднейших эпох на древних пирамидах редко высекали имена их хозяев. Если же имена и встречаются, то чаще всего они грубо начертаны на камнях кладки. Кроме того, фараоны той эпохи обычно строили себе несколько гробниц в разных частях Египта, И, наконец, в довершение путаницы, мастаба с именем фараона могла в действительности быть гробницей какого-нибудь высокого чиновника, служившего при этом фараоне. Так, например, некоторые видные ученые считают, что мастаба Джосера в Бет-Халлафе является гробницей его приближенного. Тем не менее один факт установлен вполне достоверно: пирамиды строились для фараонов и только для фараонов.

Остановимся коротко на тех памятниках, создание которых можно с уверенностью приписать фараонам Третьей династии и в которых проявляются те же методы сооружения, что и в пирамиде Джосера.

В нескольких милях от Саккара по направлению к Гизе, в Завиет-эль-Эриане стоит почти полностью разрушенная ступенчатая пирамида. Рядом с ней находится подъездная насыпь и глубокий колодец, предназначенные, очевидно, для другой пирамиды; впрочем, она так и не была построена. Первая пирамида приписывается фараону Хаба. Ее основа — пирамидальный холм из известняка — одета четырнадцатью рядами или слоями каменной кладки из того же материала. Пирамида занимает площадь в 10000 квадратных метров и в настоящее время имеет около 20 метров в высоту. Погребальная комната высечена в скале под пирамидой. К ней ведет лестница и галерея, выходящая на северо-восточную сторону. За пределами самой пирамиды ее огибает с северо-востока, севера и северо-запада длинный, высеченный в скальном грунте коридор с тридцатью двумя тайниками или кладовыми.

Незавершенная пирамида, находящаяся севернее,[12] состоит по существу из уходящего в глубь прохода длиной около девяноста метров с двойной лестницей, высеченной в скале. Проход начинается небольшим уклоном, затем идет горизонтально и наконец, под крутым углом спускается вниз, упираясь в огромный квадратный колодец, напоминающий шахту под пирамидой Джосера. Несомненно, на дне этого колодца должна была быть гранитная усыпальница. До сих пор там лежат гранитные блоки, на некоторых из них грубо начертано имя Небкара, или Ноферка. Там же стоит великолепный саркофаг из красного гранита. Он стоит, каким его оставили здесь почти пять тысяч лет назад. Однако и огромный колодец, и входная галерея лежат под открытым небом: пирамида, которая должна была их прикрыть, так и не была никогда воздвигнута.[13]

В Медуме сохранилась южная пирамида, начатая Хуни (Аху), последним фараоном Третьей династии Медумская пирамида господствует над всем пейзажем на много километров вокруг. Поистине во всем Египте едва ли найдется хоть несколько памятников, которые могут по грандиозности сравниться с этим похожим на цитадель сооружением, чьи ступенчатые стены сейчас едва выступают из вершины песчаной горы, словно средневековая крепость на холме. Но то что мы видим сейчас, — это только основа здания; в полном виде оно представляло собой настоящую пирамиду высотой около девяноста метров и площадью около 20000 квадратных метров, стороны которой имели наклон в 51–52°. Все внешние слои кладки вместе с вершиной и дополнительными рядами облицовки были расхищены много столетий назад. На виду остались только внутренние слои. Все остальное засыпано песком и щебнем. Но и в этом разрушении есть одна положительная черта: здесь лучше чем где бы то ни было мы видим в н утреннее строение пирамиды.

Поверх основы из щебня архитектор положил несколько рядов каменной кладки, наклоненных внутрь под углом в 73–75°. Нижний слой был самым толстым, следующие все тоньше и тоньше, так что в результате все строение стало похоже на сходящиеся к вершине лестницы из семи-восьми огромных ступеней. Однако впоследствии фараон или его архитектор, не удовлетворенные этим, приказали заполнить углы между ступенями и облицевать здание плитами высокосортного известняка. Все это можно проследить на пирамиде в Медуме, памятнике последнему фараону Третьей династии. Здесь ясно различимы две стадии развития от ступенчатой пирамиды к настоящей.

Вернемся, однако, в Саккара. Я был удивлен тем, что в этом наиболее значительном некрополе Мемфиса сохранился только один памятник, который можно с уверенностью отнести к фараону Третьей династии. Где же тогда, например, пирамида Санахта? К тому же, кроме него, по нашим сведениям, в Третьей династии должны были быть и другие фараоны, не упомянутые в списках царей. Поэтому я решил провести тщательное обследование некрополя с севера на юг и с востока на запад.

Если читатель постарается запомнить основные особенности расположения некрополя, это поможет ему понять, что привело меня к решению начать раскопки в совершенно определенном месте.

Некрополь огибает пустыню к западу от Мемфиса полосой, протянувшейся примерно на семь с половиной километров с севера на юг. Максимальная ширина этой полосы с востока на запад составляет около полутора километров. Самый некрополь представляет собой скалистое, засыпанное песком плато высотой метров в тридцать шесть, которое служило для погребений со времен самых ранних династий и вплоть до арабского завоевания в VII веке нашей эры, то есть на протяжении более четырех тысяч лет. После завоевания Мемфис постепенно опустел, а на противоположном берегу Нила был основан новый город, Эль-Фустат, расположенный неподалеку от современного Каира. Камни Мемфиса переправляли через реку и использовали для построек нового города.

Начав изыскания с крайней северной точки некрополя, мы обнаружили сначала большие гробницы Первой и Второй династий, а также кирпичную мастабу Третьей династии. Здесь же, в северной оконечности некрополя, оказались кирпичные мастабы времен Четвертой и Пятой династий, ориентированные с востока на запад.

Продвигаясь далее к югу, мы достигли аллеи сфинксов, воздвигнутой при фараоне Тридцатой династии Нектанебе (378–332 годы до нашей эры). Эта аллея ведет от обрабатываемых полей к Серапеуму, где начиная с Восемнадцатой династии (1555–1350 годы до нашей эры) и вплоть до конца царствования Птолемеев погребали священных быков — Аписов. За Серапеумом находится ряд поставленных полукругом статуй греческих поэтов и философов, найденных в прошлом столетии французским археологом Мариэттом. Тут же поблизости возвышается огромная мастаба Тии и другие пышные гробницы знати, жрецов и чиновников Древнего царства.

Еще дальше к югу стоят почти совершенно разрушенные пирамиды Тети (VI династия) и Усеркафа (V династия). Затем ступенчатая пирамида Джосера со всем ансамблем прилегающих строений, окруженных стеной, а чуть подальше к югу — комплекс сооружений пирамиды фараона Пятой династии Унаса. Еще южнее, в некотором отдалении от нее, находятся развалины пирамиды Пепи I (VI династия); далее, через такой же участок пустыни, стоят пирамиды Меренра (VI династия) и Джедкара (V династия). С этого места открывается вид на ряд пирамид, замыкающих с юга некрополь Саккара: это гробницы Пени II (VI династия), его жен Нейт и Ипут, а также еще несколько маленьких второстепенных пирамид.

Близ пирамиды Пепи II находится необычайное сооружение, известное под названием «Мастаба Фараона». Несмотря на прямоугольную форму, мастаба по своей внутренней конструкции весьма напоминает пирамиду. Некоторые ученые полагают, что она воспроизводит форму гигантского саркофага. Это гробница фараона Шепсекафа, последнего правителя Четвертой династии.

В своей повседневной работе я постоянно сталкиваюсь с этими величественными многовековыми памятниками. Я вижу их днем далеко в пустыне под сияющими лучами солнца, я вижу их ночью с крыши моего дома, когда они таинственно возвышаются над пустыней, залитые лунным светом. Я знаю их все. Они для меня словно старые друзья. Даже их имена кажутся мне прекрасными: «Чист Шепсекаф», «Вечно место (успокоения) Тети», «Превосходно место (успокоения) Унаса», «Снофру воскресает». И если я признаюсь, что эти имена помогали мне в моей работе, надеюсь, никто не обвинит меня в излишнем пристрастии к романтике.

Во всех этих пирамидах в то или иное время уже вели раскопки крупнейшие археологи, так же как Масперо, Фёрс и Жекье, и все они оказались полностью или частично разграбленными еще в далеком прошлом. Древнеегипетские грабители могил были настойчивы и хитроумны, и лишь немногим гробницам удалось спастись от их жадных рук.

Но кто не верит и не надеется, — тот не археолог. Поэтому, знакомясь с полем своей деятельности в первые месяцы после назначения, я не переставал думать о неизвестных памятниках, оставленных фараонами Третьей династии.

Да, раскопки в Саккара велись долгое время. Их начал еще Мариэтт сто с лишним лет назад, а затем другой французский археолог, Жак де Морган, продолжил работу Мариэтта на более высоком научном уровне. Но по-настоящему систематические исследования начались только в нашем двадцатом веке, когда египетский Департамент древностей приступил к тщательному научному изучению всего этого района. Я был последним из многих археологов, работавших в Саккара, и вполне естественно, как и всякий живой человек, надеялся, что именно на мою долю выпадет удача новых открытий.

После подробного изучения всего некрополя я в конце концов остановился на участке, расположенном сразу же за оградой пирамиды Джосера. Довольно обширная площадка упирается на востоке в западную стену пирамиды Джосера и в пирамиду Унаса, а на западе — в большую ограду, найденную Жаком де Морган более полувека назад, — то есть в то самое место, где в течение одного сезона вел раскопки покойный Абдессалам Гуссейн. Наиболее интересной особенностью участка является большая продолговатая терраса, расположенная в его юго-восточном углу. Вытянувшись с севера на юг, она лежит примерно в ста тридцати пяти метрах к юго-западу от ограды пирамиды Джосера.

На картах эта терраса была обозначена как естественное плато. Однако характерные очертания террасы, покрытой осколками обработанного известняка, гранита и алебастра, а также следы разрушенной каменной кладки удивили и заинтересовали меня. Я обратился к Департаменту древностей с просьбой разрешить мне провести здесь пробные раскопки. К моей величайшей радости, мне была отпущена на них предварительная сумма в шестьсот фунтов стерлингов, и 27 сентября 1951 года я приступил к работе.