Социал-национальная партия Украины в лихие 90-е
Социал-национальная партия Украины в лихие 90-е
От СНПУ до «Свободы»: краткий исторический очерк
С момента официальной регистрации Социал-национальной партии Украины в органах юстиции до этапа ее ребрендинга прошло без малого 9 лет (1995–2004). Если учесть период неформального существования организации с 1991 года, то и того больше — около 13 лет.
Согласно партийным историкам, датой основания СНПУ — Социал-национальной партии Украины следует считать 13 октября 1991 года, когда объединились несколько общественных организаций правого толка. Среди них были: «Варта (стража) Руха»[3], львовское «Студенческое братство»[4], Организация украинской молодежи «Наследие» и Украинские ветераны Афганистана. Председателем СНПУ был избран Ярослав Андрушкив, а руководящим органом партии стал Комитет уполномоченных.
Отметим организационную схожесть этого процесса с историей основания идеологического и исторического предшественника СНПУ — Организации украинских националистов (ОУН), в состав которой в 1929 году вошли несколько националистических групп, в частности Украинская войсковая организация, Группы Украинской национальной молодежи, Легия Украинских националистов и Союз Украинской националистической молодежи.
В обоих случаях сработал нехарактерный для украинской — и не только украинской — политической элиты (или, как говорят на Украине, политикума) принцип объединения небольших групп, а не откола от уже существующей большой структуры. В отличие от своих исторических предшественников, СНПУ, а потом и Всеукраинское объединение (ВО) «Свобода» еще ни разу не переживали деструктивных внутренних расколов и массового исхода части партии в альтернативную структуру. Нестроения в некоторых региональных организациях (Луганск, Винница, Харьков) были скорее внутренней чисткой рядов от нелояльных к руководству и общей линии партии диссидентов и не влияли на состояние организации в целом.
У создания СНПУ стояли трое политиков: Ярослав Андрушкив, Андрей Парубий и Олег Тягнибок. Двое последних до сих пор играют заметную роль в украинской политике, в том числе в связи с событиями на «Евромайдане». Судьба первого руководителя СНПУ Ярослава Андрушкива сложилась несколько иначе, но об этом позже.
Еще одна схожесть СНПУ с Организацией украинских националистов — прохладное отношение организации к идеологическим оппонентам и демократическому политикуму в целом. К примеру, в своей программе СНПУ заявила: «СНПУ — непримиримый противник коммунистической идеологии и политических партий и общественных движений, которые пропагандируют и воплощают ее… Все остальные политические силы СНПУ считает или национал-коллаборационистами — предателями украинской революции, или национал-романтиками — пустоцветом украинской революции».
Некоторую известность партия получила через пару лет после основания, когда заявила о формировании так называемых «национальных отрядов», чья миссия состояла в «доступном саботаже», а именно в блокировании при наступлении «революционной необходимости» железных дорог, автотрасс и т. п.
В 1993 году во Львове был создан Чрезвычайный комитет спасения нации и государства, в который, наряду с представителями других организаций, вошли и члены СНПУ. Этим жестом был дан старт кропотливому многолетнему формированию образа партии, эволюционировавшего от рубашек стального цвета и шевронов с отсылающей к эстетике Третьего Рейха символической нагрузкой до традиционных украинских вышиванок и респектабельных костюмов.
Дресс-код партии — отдельная история, на которой стоит остановиться. В те далекие романтичные времена на Украине было несколько организаций, которые позиционировали себя в качестве полувоенных (парамилитарных). Большинство из них, в том числе печально известная в России УНА-УНСО[5], предпочитали классический камуфляж, который подчеркивал воинственную сущность организации. Их «заклятые друзья» из СНПУ, которых никогда не клонило в сторону евразийства или национал-коммунизма, стали родоначальниками новой правой моды, истоки которой лежат в далеких 30-х годах XX века совсем другой страны.
Классический «прикид» члена партии, а позже — ее молодежной структуры в лице «Патриота Украины», состоял из темных брюк, серо-стальной рубашки, галстука и шеврона с символом «Идея Нации», в спорах о котором разбили немало голов как сторонники, так и оппоненты организации.
«Патриот Украины» как общество содействия Вооруженным силам и флоту Украины был создан в 1996 году членами Комитета уполномоченных СНПУ, уже упомянутым Андреем Парубием и Леонтием Марты ню ком. Именно их молодежные колонны внесли неизгладимый вклад в формирование имиджа партии вплоть до ребрендинга в 2004 году. По существу, как молодежная структура СНПУ «Патриот Украины» перестал существовать в 2001 году. Позже ему на смену пришел менее известный «Сокол».
Тем не менее в политическом обороте осталось название «Патриот Украины» и, что самое интересное, — ранняя, социал-националистическая идеология этой структуры. В 2006 году харьковские уже «свободовцы» вместе с местными представителями «Тризуба им. Степана Бандеры» создают харьковскую общественную организацию «Патриот Украины». Довольно быстро структуры «патриотов» появляются в Киеве, Черновцах и других областных центрах Украины. В 2007 году «Патриот Украины» полностью отходит от «Свободы», которая, по мнению актива «патриотов», перешла на либерально-ревизионистские позиции. В конце 2013 года «патриоты» снова появляются на украинской политической арене в связи с силовым противостоянием на Майдане Незалежности, но об этом речь пойдёт значительно позже.
Итогом самостоятельного политического плавания «Патриота Украины» становится репутация наиболее радикальной идеологической структуры, чьи идеалы апеллируют к расовой, этнической чистоте и построению унитарного украинского государства.
Бескомпромиссность актива или другие причины стали предметом пристального внимания органов госбезопасности Украины к «патриотам», сейчас уже не важно. На протяжении 2011–2012 годов организация переживает ряд арестов, в том числе в связи с делом так называемых «васильковских террористов»[6], и постепенно сдает свои позиции в радикальной молодежной среде. На фоне ошеломляющего электорального успеха «Свободы» это, как казалось, ведёт «Патриотов Украины» к неизбежной политической маргинализации. Про идею о воссоздании новой Социал-национальной партии, слухи о которой периодически возникали в националистических кругах Украины, сегодня приходится забыть.
Возвращаясь к символике СНПУ; отметим ряд аналогий, на которых заостряют внимание исследователи партии. Наиболее интересный из них — символ «Идеи Нации», который, по мнению оппонентов, напоминает руну Wolfsangel — «волчий крюк». Эта руна использовалась германской дивизией СС «Das Reich» (Рейх) и голландской дивизией СС «Landstorm Nederland» (Ландсторм Нидерланд) во время Второй Мировой войны, а также рядом европейских неонацистских организаций после 1945 года. Так, Wolfsangel используется последователями различных германо-скандинавских неоязыческих культов («Асатру» и др.) в их ритуалах и как опознавательный знак. Кроме того, символ используется и крайне правыми политическими организациями, такими как «Арийские нации» (Aryan Nations), «Белое арийское сопротивление» (швед. Vitt Ariskt Motstand), «Викинг-Югенд» и другими.
Как утверждают исследователи, «волчий крюк» был одной из эмблем Национал-социалистической немецкой рабочей партии (NSDAP) Адольфа Гитлера в первые годы ее существования. Упрощенный вариант «волчьего крюка» был эмблемой голландской нацистской партии, действовавшей в годы Второй Мировой войны в оккупированных Германией Нидерландах.
Разумеется, официальная позиция членов СНПУ состоит в исключительно «украинском» происхождении монограммы и отсутствии её генетических связей с нацистской символикой. После удаления «Идеи Нации» из символики партии при ребрендинге в 2004 г. она нашла свое применение сразу в нескольких структурах, которые заявили о своем уважении по отношению к монограмме и об идеологической преемственности «старой» СНПУ. В той или иной форме «волчий крюк» используют или использовали «Патриот Украины» (Социал-национальная ассамблея), Национал-трудовая партия Украины (незарегистрированная структура, эволюционировавшая в движение «автономов») и правая часть движения «национал-автономов», в частности, ее львовская часть, известная под названием «Опір».
9 сентября 1995 года, был проведен второй съезд партии и уже 16 октября Министерство юстиции Украины зарегистрировало Социал-национальную партию Украины. Регистрационное свидетельство имело № 686.
С этого момента начинается поступательное восхождение партии к вершинам политического Олимпа. Главная задача, которую ставит перед собой руководство СНПУ на первом этапе, — выход на галицийский[7] уровень. В начале своего становления партия имеет львовское происхождение и существует, по большему счету, в пределах города и области. Соседние Тернопольская и Ивано-Франковская области не очень жаловали СНПУ в середине 90-х, поскольку доминирующие роль на националистическом поле там играл более либеральный Конгресс украинских националистов (КУН).
Начинается поиск целевых молодежных групп поддержки партии, среди которых обычно выделяют появившихся в то время скинхедов, а позже — футбольных хулиганов. Впрочем, первые весьма быстро сошли с субкультурой сцены, так и не став массовым явлением. Вторые оказались слишком неорганизованны для планомерной партийной работы, но весьма удобны при необходимости сбора массовки. Несмотря ни на что идеологическая обработка западно-украинской молодежи социал-националистами продолжается, появляются первые успехи в работе с местным мелким бизнесом и противостоянии такому же мелкому криминалитету.
В отдельных случаях партия пробует перенимать немецкие образцы самоорганизации, появляются первые попытки патрулировать улицы. Именно в середине 90-х закладывается фундамент СНПУ как наиболее «уличной» партии. Учитывая сложную экономическую, а подчас и политическую ситуацию на Украине, у партии были хорошие перспективы, чтобы «разогнаться».
Стычки с криминальными элементами и политическими оппонентами во время марша памяти Украинской повстанческой армии (УПА) и годовщины Октябрьской революции 1917 года, патрулирование улиц и факельные шествия позволяют партии занять нишу боевиков из УНА-УНСО, которая, пережив несколько расколов, скатилась к положению политического маргинала.
Эти навыки пригодятся партии в 2000-х, когда на повестку дня выступит социальная проблематика. Романтическая борьба с инородцами и «рукой Кремля» постепенно отойдет на второй план. В обиходе появится термин «внутренняя оккупация», под которым понимается любой не «нациократический» режим. В отношении «Партии регионов» и лично Виктора Януковича термин приобретает характер политического штампа.
Одним из наиболее резонансных случаев, который вывел партию на общеукраинский информационный уровень, стало т. н. «дело Билозира». 28 мая 2000 года во Львове в результате драки погиб известный в регионе композитор и исполнитель, лидер группы «Ватра» Игорь Билозир. Несмотря на неоднозначный характер конфликта, который стал причиной смерти (бытовой конфликт между любителями украинской песни и «русского шансона»), СНПУ сделала все для того, чтобы придать инциденту национально-политический окрас.
Результатом стало невероятное повышение напряжённости и неприязни между украиноязычным большинством жителей Львова и русскоязычными львовянами, которое в любую минуту могло выйти за рамки закона. Апофеозом кризиса стали похороны Билозира, в которых участвовало, по разным подсчетам, от 100 до 150 тыс. человек.
Некоторые СМИ, и среди них партийная газета СНПУ «Социал-националист», настойчиво подчеркивали этническое происхождение обвиняемых (это были русские Дмитрий Воронов и Юрий Калинин). Члены партии пикетировали во Львове местную прокуратуру во время следствия и судебного процесса.
Смерть Билозира стала одним из поводов для усиления критики оппозицией режима президента Леонида Кучмы. Власть обвиняли в невозможности противостоять преступникам, в поддержке русской экспансии в украинской информационное пространство, в промедлении с розыском обвиняемых в преступлении и попытках спасти их от наказания, в коррупции, в обнищании украинского народа, в сокрытии от общественности достоверной информации, в безразличии к судьбе украинской культуры и даже в попустительстве «масонам»[8].
Тема не была забыта вплоть до событий августа 2002 года, когда проходил апелляционный суд по делу Билозира. Во время процесса представители местных ячеек партий «Единство» и «Собор» устроили пикетирование помещения суда, требуя применения к обвиняемым в убийстве отмененного на Украине смертного наказания.
Львовские события вызвали ожидаемую реакцию общественных сил, которые отстаивали интересы русскоязычных граждан Украины и Украинской православной церкви. В частности, в СМИ сообщалось, что «Союз православных граждан» обратился к президенту России Владимиру Путину с призывом защитить этнических русских на Украине. Жесткие обвинения в адрес украинской власти раздавались во время заседания координационного совета Русского движения Украины 9 июля 2000 года, которое также апеллировало к Путину.
Определенный отголосок львовские события и последовавшие за ними «языковые» эксцессы имели в восточных регионах Украины. Во время заседания сессии Донецкого областного Совета 30 июня 2000 г. ряд депутатов, пользуясь случаем, затронул вопрос о предоставлении русскому языку в Донбассе статуса государственного.
Трагический инцидент имел и международный резонанс. Российский МИД обнародовал соответствующую ноту протеста. 17 июля 2000 г. тогдашний посол РФ на Украине Иван Абоимов возложил ответственность за львовскую ситуацию на украинские органы государственной власти, действия которых квалифицировались как «поощрение» к повторению подобных инцидентов в будущем. Особенно резкой критике он подверг позицию руководителей Львовской области, обвинив последних в провоцировании антироссийской кампании.
19 июля того же года эти и другие претензии к Львовским властям были воспроизведены в специальном заявлении Государственной Думы РФ. Украине вменялось в вину недобросовестное выполнение Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве («Большого договора») и международных гуманитарных обязательств, дискриминация русского языка, планомерное сокращение количества русскоязычных школ. Претензии относительно языковой политики на Украине прозвучали и со стороны тогдашнего главы правительства России Михаила Касьянова.
Ситуация несколько разрядилась в конце июня 2000 года, когда депутаты Львовского городского Совета несколько смягчили позицию по языковым вопросам, которую они заняли сразу после трагического события. В принятом горсоветом 29 июня 2000 г. постановлении «О защите звуковой среды в г. Львове» было изъято требование запрещения исполнения в городе русскоязычных песен, которое содержалась в проекте указанного документа от 15 июня. Его заменили на более умеренное: запрещение «вульгарных иноязычных песен».
Однако немало публикаций местной прессы по-прежнему изобиловало чрезвычайно эмоциональными заявлениями. Праворадикальными организациями был проведен ряд митингов и пикетирований властных структур, раздавались призывы к смене областного милицейского руководства, а отдельные СМИ распространяли идеи о том, что власть является «не украинской», а «московской и масонской». Члены местной организации УРП совершили попытку сформировать и легализовать в виде структур «добровольных народных дружин» собственные «отряды украинизации».
Бросается в глаза, что в канун волнений, вызванных смертью Билозира, среди значительной части местных жителей сложилось заметное недовольство криминогенной ситуацией в регионе. Возникло даже своеобразное ощущение «загнанности в тупик», потери национального корня.
Избиение Билозира рассматривалось многими горожанами как следствие беспомощности правоохранительных структур перед преступностью. В частности, перед событиями 28 мая в городе было совершено нападение на одного из солистов группы «Пикардийская терция». В местных СМИ отмечалось также, что от покушений с начала 2000 г. пострадало много предпринимателей. Во Львове националистами распространялась мысль, что жители города становятся незащищенными перед криминальным миром. Массовые похороны Игоря Билозира, с этой точки зрения, подавались как протест против криминалитета и русского присутствия.
Вся без исключения русская поп-музыка стала восприниматься многими жителями Львова как проводник пропаганды криминальной субкультуры. Она характеризовалась местными журналистами не иначе, как «блатная русская попса». (Кстати, похожие формулировки были воспроизведены в 2004 г. в письме «12-ти аполитичных литераторов» в поддержку тогдашнего кандидата в президенты Украины Виктора Ющенко).
Возможно также, что волна недовольства на Западной Украине в мае и июне 2000 г. была связана с раздражением тяжелыми экономическими условиями, в частности безработицей. Для экономического кризиса типичным является поиск «козла отпущения», на роль которого замечательно подходили «чужестранцы», в данном случае этнические русские. Из них легко было создать образ врага, агента иностранного государства, криминального авторитета и любителя грязной «блатной попсы», который подготовил коварное убийство украинского композитора.
Провокационную роль в активизации массового протеста сыграла позиция львовской интеллигенции. Еще до смерти Билозира Научное общество им. Шевченко обратилось во Львовский областной совет с требованиями относительно изменений в этнокультурной сфере. При этом резкой критике подвергалась деятельность украинских русскоязычных СМИ наподобие телеканала «Интер» или газеты «Факты».
Трагическая смерть исполнителя давала им повод усилить, в терминологии исследователя национализма Эрнеста Геллнера, «ирредентистскую» пропаганду, то есть активизировать требование, чтобы гуманитарная политика государства формировалась исключительно на принципах монокультурной чистоты, подразумевающей знакомую со времён гитлеровской Германии связку «однако страна — одна культура — один язык». Все эти события нельзя рассматривать вне влияния, которое на них оказывали общеполитические факторы, действовавшие на Украине. Трагические события вокруг гибели Билозира происходили в условиях кардинальных политических сдвигов того времени.
В канун описываемых событий президент Леонид Кучма, заклейменный в июне в 2000 г. как представитель «масонской» и «чужбинной» власти, предпринял шаги, которые привели к драматичным изменениям в политической ситуации и самым серьезным образом отразились на судьбе возглавляемого им режима. В декабре 1999 года он внес на рассмотрение Парламента для утверждения на должности главы Правительства кандидатуру Ющенко, к которому благосклонно относились международные финансовые круги и значительная часть политикума на западе и в центре страны.
Назначение Виктора Ющенко руководителем правительства Украины, однако, неожиданно повлекло коренные изменения в расстановке политических сил. Своими первыми шагами новый премьер заручился максимальной поддержкой национал-демократических фракций парламента, симпатиями националистов и «национальной» интеллигенции. На него возлагали надежды избиратели западного и центрального регионов Украины. Устранение левого руководства парламента значительно ослабило стимулы к сохранению единства между центристами и правыми в борьбе с общим врагом в лице «коммунистической угрозы».
Все это происходило на фоне развернутой в январе 2000 года вице-премьером Юлией Тимошенко борьбы на энергетическом рынке, которая задевала интересы близких к президенту Кучме бизнесменов. В то же время «большевистский переворот» в парламенте усилил предпосылки для последующего дистанцирования Социалистической партии Украины от КПУ. Это, в свою очередь, сказалось на поисках председателем СПУ Александром Морозом партнеров по противостоянию режиму Кучмы среди политических сил, не относящихся к «левому» участку спектра.
Таким образом, на переломе 1999–2000 гг. сформировались условия, которые определили смену политической практики правых сил. От ориентации на режим Кучмы в борьбе с «коммунистической угрозой» они стали переходить к более резкому лавированию и сочетанию избирательной поддержки власти (как в случае с «большевистской революцией») с полу-оппозиционной деятельностью и риторикой.
Постепенно стали вырисовываться первые контуры будущего «оранжевого» проекта, опирающегося на личную харизму национал-либерального по своим взглядам Ющенко и направленного на мобилизацию социального протеста в преимущественно аграрных регионах центра и запада Украины.
Протест, который неуклонно расширялся и усиливался, был направлен в значительной мере против крупного капитала отечественного происхождения («олигархов»), хотя и лично Ющенко, и его окружение были плотно связанны с крупным бизнесом. На западе страны протестное движение приобрело этнокультурный характер, совмещаясь с сильными этнонационалистическими, антироссийскими и антикоммунистическими настроениями, общими по своей природе и происхождению.
Такая ситуация усилила спрос на общественно-политические «услуги» со стороны ультраправых групп, в первую очередь их флагмана в лице СНПУ, которая в радикальной версии артикулировала требования своих более умеренных и респектабельных партнеров в правом политическом лагере. Первым свидетельством радикализации украинской политики стали события 9 марта 2000 года, когда до тех пор неизвестная молодежная праворадикальная группа «Самостійна Україна» под лозунгами возобновления «национальной революции 1990 года» захватила офис ЦК Компартии Украины в Киеве. При этом правыми активистами были выдвинуты требования запрещения КПУ, проведения люстрации, предоставления официального статуса ветеранам УПА, выдворения Черноморского флота России с территории Украины, «дерусификации и деколонизации» государственного образования и науки.
16 марта премьер-министр Ющенко, комментируя на встрече со студентами ситуацию вокруг захвата дома КПУ, заявил, что ему «абсолютно понятны мотивы… и, возможно, некоторые эмоции этих ребят». Отдельные наблюдатели усмотрели в этих словах определенное поощрение радикальных форм протеста, как и радикального украинского национализма в целом. Похожую позицию заняло немало правых политиков, в частности руководителей «Народного Руха Украины». «Молодой Рух» и СНПУ организовали пикеты около офисов Генеральной прокуратуры и Киевской городской администрации.
Таким образом, события мая и июня 2000 года, связанные с гибелью Игоря Билозира, составляют важное звено в процессе подчинения и мобилизации националистами народного недовольства с целью расшатывания «антинационального» режима Леонида Кучмы.
СНПУ сыграла свою заметную роль, окончательно сформировав свой узнаваемый образ в глазах сторонников и оппонентов. Особенных электоральных дивидендов агрессивное поведение членов партии на первом этапе не дало. Среди причин этого не последнюю роль играла внешняя атрибутика, символика и специфический дресс-код — и руководство партии это четко осознавало. Для того, чтобы окончательно понять это, понадобилось несколько провальных выборов, итоги которых подтолкнули руководство партии к ее ребрендингу, поиску менее радикального и более респектабельного имиджа.
Стажировка в Чечне
События «Евромайдана» 2013-14 гг. и крымский кризис, обострившие российско-украинские отношения, вскрыли целый ряд подробностей о неизвестных страницах в биографиях украинских националистических лидеров. В марте 2014 года глава партии «Свобода» Олег Тягнибок и несколько его однопартийцев стали фигурантами уголовного дела. Правда, дело против них завели следственные органы не Украины, но России[9].
Как сообщил официальный представитель Следственного комитета России Владимир Маркин, в 90-е годы будущий лидер «Свободы» Олег Тягнибок выступал против федеральных сил на стороне чеченских сепаратистов. Вместе с ним воевали члены УНА-УНСО — Игорь Мазур, Валерий Бобрович, Дмитрий Корчинский, Андрей Тягнибок (брат Олега Тягнибока), Дмитрий Ярош[10], Владимир Мамалыга, Александр Музычко и другие лица, имена которых следствие пока не установило.
«В зависимости от роли каждого они подозреваются в совершении преступлений, предусмотренных ст. 209 УК РФ (создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан, руководство такой группой (бандой) и участие в совершаемых ею нападениях)», — уточнил Маркин.
Их банда в 1994–1995 гг. участвовала в боевых действиях против федеральных сил на стороне вооруженных формирований под руководством полевых командиров Шамиля Басаева и Хаттаба. Руководителями банды были Мазур, Бобрович, Корчинский и другие, в ее состав также входили братья Тягнибок, Ярош, Мамалыга и иные неустановленные лица.
«Следствием уже собрано достаточно доказательств, которые позволяют в ближайшее время вынести постановление о привлечении указанных лиц в качестве обвиняемых, заочном избрании в отношении них меры пресечения в виде заключения под стражу и объявлении их в розыск», — сообщил Маркин.
«Теперь становится очевидным, что многие радикальные украинские активисты, призывающие (в настоящее время — прим. ред.) к уничтожению российских граждан и просто русских, имеют большой опыт не только призывов, но и пыток и убийств российских граждан, причем на территории России», — говорится в сообщении, размещённом на сайте СКР[11].
Никаких опровержений от Олега Тягнибока по поводу обвинений не последовало.
Борьба за улицу
7 ноября 1997 года члены Социал-национальной партии Украины провели митинг во Львове около монумента Славы — места, где обычно собираются члены КПУ и СПУ. Апогеем мероприятия стало публичное сожжение чучела Владимира Ленина.
Митинг оказался многолюдным. Несмотря на дождливую погоду, собралась приблизительно тысяча человек. Сама же акция была вызвана тем, что ровно за три года до того коммунисты демонстративно поменяли «дислокацию», а именно: провели митинг 7 ноября не возле монумента Славы, а под стенами Львовского госуниверситета, где по традиции собираются национально-демократические силы. В 1997 году коммунисты и социалисты, начав свой митинг у т. н. «Клумбы», по сути первыми «оккупировали» «чужую» территорию.
Финал событий трехлетней давности был таков: социал-националисты и члены общества «Тризуб» забросали левых тухлыми яйцами и пакетами с краской. Более 500 студентов Института физкультуры, отпущенные своими преподавателями с занятий «бить коммуняк и москалей», атаковали преимущественно пожилую колонну коммунистов и социалистов. Небольшая группа членов киевской и львовской организаций Социалистического конгресса молодежи (молодежная организация СПУ) не смогла долго сдерживать атаку «качков». Вмешался долго до этого выжидавший отряд милиции «Беркут». Наиболее активные нарушители порядка с обеих сторон были задержаны.
На выборы в 1994 г. СНПУ шла с лозунгом: «Мы — социал-националисты — не принадлежим ни к старой коммунистической, ни к новой демократической номенклатуре, смотрим на мир по-новому и умеем правильно анализировать политические события на Украине».
Партия получила поддержку десятков тысяч избирателей, мандаты четырех депутатов Львовского областного совета и несколько депутатов районных и городских советов в Западной Украине.
В марте 1998 года партия принимает участие в парламентских выборах в блоке «Меньше слов» вместе с еще большим праворадикальным маргиналом — партией «Государственная независимость Украины». Итог — 45155 голосов, что равно 0,17 % от общего числа проголосовавших. Иными словами — предпоследнее место. С другой стороны, у партии есть небольшое, но вполне весомое на общем фоне достижение — Олег Тягнибок выигрывает выборы по одномандатному округу. Партия получает своего первого депутата в Верховной Раде.
Идеологические особенности партии на раннем этапе
Официально СНПУ считалась украинской националистической партией и, по словам лидера партии Олега Тягнибока, не была «экстремистской» организацией. Де-юре за идеологическую основу партии взят труд проводника Организации украинских националистов Ярослава Стецько «Две революции». В книге выдвигается тезис о том, что подлинная революция на Украине должна состоять не только в достижении украинцами полной независимости от «московского коммунистического режима», но и в обеспечении социальной справедливости для всех членов нации как единого духовно-кровного организма.
Де-факто же идеологией «Свободы» (ранее — идеологией СНПУ) является так называемый «социал-национализм». Об этом свидетельствуют статьи Андрея Ильенко (руководитель Киевской местной организации партии «Свобода» и самый молодой народный депутат Верховной Рады Украины) и постоянные упоминания представителей партии о защите «социальных и национальных прав» избирателей.
Название подозрительно напоминает немецкий режим 1930-40-х гг. (социал-национализм — национал-социализм — нацизм), достаточно поменять две части термина местами. Некоторые критики отмечают, что обратная последовательность слов выбрана для того, чтобы избежать проблем с законом.
Социальный национализм — политическая идеология, основанная на представлении о нации как оптимальной форме существования человеческого социума, радикальная форма национализма. При этом под «нацией» понимается самодостаточное кровнородственное иерархическое человеческое сообщество. Основная цель социал-национализма — построение украинского национального государства на принципах социальной и национальной справедливости. Для этого типа национализма характерны элементы социализма, антидемократизма и антилиберализма, экспансионизма.
Символикой СНПУ был так называемый знак «Идея Нации», представляющий собой монограмму в виде заглавных латинских букв «I» и «N», наложенных друг на друга. «Идея Нации» голубого цвета изображалась на партийных знаменах Социал-национальной партии Украины, черного цвета — на знаменах «Патриота Украины» (молодежное крыло партии). Цвет знамен в обоих случаях был золотым.
Использовалась данная символика партийными структурами и членами партии до IX съезда СНПУ (14 февраля 2004 г.), когда партия сменила название, став Всеукраинским объединением «Свобода». Сегодня «Идея нации» в обратных цветах (золото на черном фоне) используется Главным проводом «Патриота Украины», организации, которая считает себя истинным правопреемником идеологии СНПУ.
Графически близким к «Идее Нации» является, как говорилось ранее, германский языческий символ Wolfsangel («волчий крюк»), который уже в христианские времена стал популярным геральдическим символом и сегодня присутствует на гербе немецкого города Вольфштайн. В XV веке Wolfsangel был эмблемой нескольких крестьянских восстаний, благодаря чему приобрел значение символа борьбы за свободу и независимость.
Международные связи СНПУ
С 2000 г. СНПУ участвует в деятельности «Евронат» (Euronat) — организации европейских националистических политических партий, первоначально образованных на съезде французского «Национального фронта» в Страсбурге 30 марта 1997 г.
«Евронат» не обладал собственными организационными структурами и базировался на координации действий с «Национальным фронтом». Организация не смогла заручиться значительной поддержкой в Западной Европе, в то время как Жану-Мари Ле Пену (тогдашнему лидеру «Национального фронта») удалось получить поддержку в Европе Восточной. Так, Ле Пен посетил Украину с визитом по приглашению СНПУ и принял участие в VI Съезде партии 21 мая 2000 года.
Так называемый «Норднат» был попыткой сформировать региональную организацию Северных партий. По состоянию на конец 2000-х годов, в качестве членов «Евронат» состояли французский «Национальный фронт», «Британская национальная партия», «Национальные демократы» (Испания), другие «Национальные демократы» (Швеция), «Шведские демократы», итальянская «Tricolor Flame», «Новые правые» (Нидерланды).
Низкую популярность «Евроната» в странах Западной Европы некоторые эксперты объясняют их чересчур радикальными действиями, а также откровенно антидемократическим курсом.
ВО «Свобода» также являлась членом Альянса европейских национальных движений (AENM) — объединения политических партий, образованного в Будапеште 24 октября 2009 г. националистическими и праворадикальными партиями из стран Европейского союза. Членами-учредителями альянса является партия «Йоббик — За лучшую Венгрию» (на шестом съезде которой альянс и был создан), а также «Национальный фронт» (Франция), «Социальное движение — «Трёхцветное пламя» (Италия), «Национал-демократическая партия» (Швеция) и «Национальный фронт» (Бельгия).
Основные цели организации обозначены в политической декларации Альянса:
• Осознание ответственности перед европейскими нациями, языками и культурами, которые они представляют.
• Все члены выступают за неотъемлемые ценности христианства, естественное право, мир и свободу в Европе.
• Понимание всех многочисленных угроз, мощными силами глобализации создаются для уничтожения бесценного Европейской наследия.
12 ноября 2009 года к уже существующим членам присоединилась «Британская национальная партия» (BNP). Заинтересованы в присоединении к альянсу также партии из Австрии, Испании и Португалии. В планы Альянса входит формирование депутатской группы в Европарламенте, чтобы получить дополнительные политические возможности. Но для этого нужно располагать 25 депутатами из семи стран Европы, в то время как Альянс представляют на уровне Европарламента лишь восемь.
Весной 2013 года «Свобода» была исключена из Альянса за марши и насильственные акции против представителей венгерской общины Ужгорода и Берегово (Закарпатье)[12].
Поздно вечером 29 марта 2013 года сторонники «Свободы» прошли маршем по закарпатскому местечку Берегово, большую часть населения которого составляют этнически венгры, выкрикивая лозунги: «Венгры — свиньи!», «Венгры, вон из Закарпатья!», «Смерть мадьярам!».
«В Берегово отмечался национальный праздник, на который съехались венгерские фольклорные ансамбли, — рассказывал журналистам один из авторов данной книги, знакомый с ситуацией. — Прибыли и автобусы с активистами партии «Свобода», которые начали избивать участников празднования, прежде всего, подростков». Избивали всех, кто прикрепил на грудь ленточку с цветами национального венгерского флага[13].
На сегодняшний день Закарпатье — единственная область Украины, где венгерский имеет статус регионального языка, а флаг Венгрии развевается над местным райсоветом рядом с украинским.
Где сейчас «старая гвардия»
Организационные и идейные истоки партии в 90-х гг. олицетворяли всего несколько человек. Сейчас из старого актива в организации не осталось практически никого. Не тех, кто состоял в областных «первинках» или даже руководил ими. Более того, основная часть активных и идейных партийцев примкнула к «Свободы» за последние несколько лет.
Считается, что структурой, которая собрала в рядах СНПУ несколько маргинальных львовских общественных организаций, была так называемая «Варта (стража) Руха». Это военизированная, немногочисленная структура «Народного Руха Украины» (НРУ), в обязанности которой входила защита национал-демократических акций от нападений со стороны идеологических оппонентов и органов правопорядка.
Именно «Варта Руха» дала СНПУ троих из четверых ее наиболее ярких руководителей. Как ни странно, руководителем «Свободы» и ее наиболее успешным политиком стал четвертый — представитель «Студенческого братства» Олег Тягнибок.
У трех его бывших коллег: Ярослава Андрушкива, Юрия Криворучко и Андрея Парубия по-разному сложились жизненные и политические обстоятельства после расставания с партией.
Начнем, с человека, который придумал само название «Социал-национальная партия Украины» и стал ее первым руководителем, — Ярослава Андрушкива. Он, член НРУ и «Варты Руха», психиатр по специальности, в 1991 г. стал первым председателем СНПУ. Эту должность Ярослав Андрушкив занимал без малого 13 лет, до 2004 года и переименования партии в «Свободу». За это время выросло целое поколение молодых националистов, которым было тесно в идеологических рамках конца 90-х. Выросли кадры, которые со временем обошли Андрушкива в партийной иерархии. Речь идет об Олеге Тягнибоке, который дважды выигрывал мажоритарные выборы в Верховную
Раду Украины и со временем стал лицом партии вместо невзрачного, тихого Ярослава Андрушкива.
Ключевым событием для СНПУ стал съезд 2004 года, на котором партия, которую все считали реликтовой и бесперспективной, сделала разворот на 180 градусов. СНПУ провела полный ребрендинг структуры, изменив название и символику: на ВО «Свобода» и фигуру из трёх пальцев руки, образующих тризуб, традиционный символ Киевской Руси[14].
Главой партии становится Олег Тягнибок, а Ярослав Андрушкив официально рвет с организацией, которую уже не считает своей[15]. После этого никакого участия в организованной политической деятельности он не принимает.
Более удачно сложилась карьера у Юрия Криворучко, одного из наиболее активных «руховцев» своего региона. В 1988 году он становится членом Общества украинского языка, одним из организаторов «Студенческого братства».
Юрий Криворучко был руководителем «Стражи Руха» с 1990 по 1992 гг. В СНПУ он пришел в 1991 году, где, несмотря на свою умеренную, вовсе не радикальную позицию, отвечал за идеологическую работу.
Несмотря на важность занимаемой им должности, он пробыл в партии недолго. По мнению старых партийцев, для национал-демократа Криворучко были неприемлемы символика и ряд идеологических постулатов партии, в частности расистские установки.
В 1992 году он создает и возглавляет фонд «Молодая Украина». По совместительству работает старшим офицером отдела психологии социально-психологического Управления Минобороны Украины. Параллельно ведет политическую работу в составе НРУ, что в скором будущем дает свои плоды.
В 1994 году Криворучко становится депутатом Львовского облсовета, через четыре года — народным депутатом Украины, ещё через год — возглавляет Львовский «Рух», становится членом Центрального провода и Нацсовета по вопросам молодежной политики при Президенте Украины.
В 2006 году Криворучко снова проходит в Верховную Раду уже по спискам партии Виктора Ющенко «Наша Украина», что, впрочем, заканчивается уже через год на внеочередных парламентских выборах. После этого политическая карьера Криворучко сходит на нет. Как видим, он ненадолго пережил в политике своего партийного босса по СНПУ. Правда, достиг более значимых результатов.
Третий член «вартовского» триумвирата Андрей Парубий, несмотря на радикализм взглядов, разрыв с СНПУ и свободное политическое плавание, также достиг заметных результатов. Это при том, что он никогда не располагал значительными финансовыми ресурсами.
Еще в далеком 1988 году он стоит у истоков возникновения молодежной националистической организации «Наследие», той, которая со временем станет основой для «боевых отрядов» СНПУ.
С 1990 г. он — депутат Львовского областного совета, а в период 1994–1998 гг. — городского.
Все это время Парубий развивает структуры «Патриота Украины», которые наводят ужас на заезжих коммунистов и русскоязычных львовских бабушек. Тем не менее, тенденция вытеснения отцов-основателей СНПУ срабатывает в его отношении так же, как и в двух приведенных выше случаях. Правда, состоится все гораздо позже. В 2005 году, на волне «оранжевой» эйфории, бывший комендант оплота революции, «Украинского дома», Парубий основывает собственную партию — Народный союз «Украинцы» (после — «Украинский дом»). Хватает ее жизненных сил ненадолго, и уже в 2006 году он возвращается в Львовский облсовет на правах депутата.
Рывок вверх Парубий делает на внеочередных выборах в Верховную Раду — тех самых, на которых Криворучко потерял свой мандат. Бывший руководитель «боевых отрядов» становится депутатом от блока «Наша Украина» — «Народная самооборона» и входит в депутатскую группу бывшего руководителя «Молодого Руха», ныне руководителя партии «За Украину!» Вячеслава Кириленко.
Официально Парубий является членом политсовета «Нашей Украины», которую, как и большинство однопартийцев, бросает в 2012 и переходит в либеральный «Фронт перемен» («Фронт змін»). Таким образом складывалась политическая карьера человека, который прошел сложный путь от ультраправого националиста в молодости, через национал-демократа до, как казалось, либерала. Однако в конце 2013 года Парубий становится одним из технических руководителей киевского «Евромайдана», приведшего к радикальной смене власти в стране, но об этом речь пойдёт значительно позднее.
Завершая экскурс по «старой гвардии», отметим, что из четырёх человек, которые стояли у истоков СНПУ, в политике остались только двое. Трое отцов-основателей СНПУ уступили лидерство Олегу Тягнибоку, забросили активную деятельность, оступились или сменили идеологическую окраску на более респектабельную.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.