Глава 13 Навершия и крестовины
Глава 13
Навершия и крестовины
Я сильно сократил обсуждение такого сложного вопроса, как происхождение и значение надписей на средневековых клинках, многое опустил и многое выбрал произвольно, но недостаток места в этой книге не позволил мне действовать иначе. Тема эта настолько широка и многообразна, что ее обсуждение само по себе может занять не одну толстую книгу, поэтому мне пришлось сосредоточить все усилия на том, чтобы хотя бы в общих чертах показать, что это были за надписи и каким образом их начертание и содержание менялось с течением времени. Возможно, я сделал достаточно для того, чтобы показать, какое значение имеют они при попытке датировать материал и как сильно повышают общий интерес к мечам. Что касается наверший, то о них я буду говорить еще более кратко. Все дело в том, что даже внутри основных стилей встречаются более или менее частые вариации, что же касается переходных, неклассических вариантов и отдельных случаев, когда фантазия автора создавала совершенно оригинальное произведение, то им просто нет числа. Придется в очередной раз ограничиться только самой краткой классификацией и минимальным количеством деталей, необходимых для того, чтобы получить общее представление о навершиях описываемого периода.
Рис. 106. Типы наверший. 1100–1325 гг.
Грубо говоря, я разделил стили изготовления этих деталей, употреблявшиеся в 1100–1325 гг., натри группы: A — F представляют собой результат дальнейшего совершенствования изделий конца эпохи викингов (типы VIII и IX); G — К — это дисковидные навершия и их варианты и, наконец, L — S — различные странные стили, не принадлежащие ни к одной из основных групп. Нет необходимости подробно останавливаться на каждом из них, достаточно будет краткого комментария. В общем и целом что касается формы, то здесь достаточно просто взглянуть на иллюстрации и (это касается первой группы) сравнить их с изображениями наверший более раннего периода, и тогда все станет ясно само собой. Поэтому в основном мои комментарии будут относиться ко времени, когда эти детали встречались чаще всего, и к типам мечей, частью которых они являлись.
Во-первых, на рис. 106 изображены шесть вариантов наверший, произошедших от древних изделий викингов.
Тип А. Часто использовался приблизительно в 980—1120 гг. Реже встречается на мечах типа X вплоть до 1200 г.
Тип В. Результат дальнейшего совершенствования типа А. Приблизительно 1150–1250 гг., на мечах типов XI и XII.
Тип С. Результат дальнейшего развития навершия эпохи викингов (тип IX). Часто встречается примерно в 980—1100 гг. на мечах типа X.
Тип D. Разработка типа С, использовался примерно в 1230–1280 гг., в основном на мечах типа XII, но встречается и на других, типа XIII.
Тип Е. То же, что и тип D, но в другом варианте. Превосходный экземпляр находится в руках статуи одного из покровителей Нюмбургского собора (Конрада).
Тип F. Стиль неизвестный во времена викингов. Встречается приблизительно в 1120–1350 гг., но редко. Экземпляры этого типа можно увидеть в руках Дитриха фон Брена в Нюмбурге и в Кембриджском археологическом музее. Далее следует пять вариантов наверший дисковидной формы.
Тип G. Впервые был использован в эпоху викингов. Приобрел популярность приблизительно в 1100–1200 гг., употреблялся до 1380 г., особенно в Италии и Испании. Снова вошел в моду примерно в 1450–1550 гг.
Тип H. Результат дальнейшего развития типа G. Экземпляры найдены в Финляндии, в могилах викингов. Популярен приблизительно в 1180—1350-м и 1420–1500 гг.
Тип I. Результат дальнейшего развития типа H, также обнаружен в могилах викингов в Финляндии. Популярен в 1180–1500 гг. Возможно, что этот и предыдущий типы были наиболее широко распространены в период позднего Средневековья.
Тип J. Результат дальнейшего совершенствования типа I со скошенными, сильно вогнутыми сторонами. Известен в 1250–1400 гг. Иногда использовался вплоть до 1450-го или 1460 г.
Тип К. Сочетание типов G и J. Возможно, был создан в Италии. Чаще всего встречается на мечах типа XIV, хотя иногда это бывает и тип XIII или XII. Постоянно использовался приблизительно с 1270-го по 1350 г., а на юге Европы еще и в 1450–1550 гг.
Далее следует восемь типов редких наверший, которые до сих пор известны только в нескольких экземплярах, реальных или взятых с рисованных изображений.
Тип L. Самый знаменательный образец находится на так называемом мече Св. Фердинанда из музея Армериа в Мадриде. В испанских манускриптах, приблизительно датированных 1150–1250 гг., встречается еще несколько изображений таких изделий в форме кленового листа.
Тип M. Последний сохранившийся образец излюбленного викингами навершия, разделенного на доли и закрепленного на нижней гарде. Существуют экземпляры, найденные в Норвегии, Дании и Германии, а также и в Англии, но они исключительно редки и по большей части относятся к периоду до 1300 г. Однако их изображения в скандинавских манускриптах встречаются вплоть до конца XIV в.
Рис. 107. Рукоять меча со статуи Вильгельма фон Камбурга. Нюмбургский собор
Тип N очень редкий вид, совершенно очевидно представляет собой перевернутый вариант типа А, отличается исключительной шириной. Единственные реально сохранившиеся экземпляры обнаружены на «мече войны» типа XIII, который хранится в Цюрихе, и на другом, еще большем, который найден в Румынии и сейчас находится в Бухаресте. Один из покровителей Нюмбургского собора (Вильгельм фон Камбург, рис. 107), судя по скульптуре, носил один из коротких мечей типа XIV с таким же навершием.
Рис. 108. Св. Петр в Гефсиманском саду (на главной двери собора во Фрейбурге)
Тип. О. Довольно любопытно, что практически у каждой резной фигуры воина во Фрейбургском соборе навершие меча имеет такую необычную форму — у св. Петра в Гефсиманском саду (рис. 108), св. Георгия и Себастьяна (у этих двоих «мечи войны» с длинными рукоятями), на изображениях на западном фасаде и у одного из спящих воинов возле Гроба Господня. Все эти фигуры созданы приблизительно в 1300 г. Одно из наверший такого типа есть и в Библии Масейовски. Единственный реальный экземпляр, который мне известен, ранее хранился в коллекции Гимбела, но его нынешнее местонахождение мне неизвестно; нашли его в Германии.
Рис. 109. Рукоять меча Дитмара фон Кистерица. Нюмбургский собор
Тип P. Я знаю только один-единственный экземпляр такого навершия — на статуе другого покровителя собора в Нюмбурге, Дитмара фон Кистерица (приблизительно 1270 г., рис. 109).
Рис. 110. Меч типа XIV из манускрипта «GREGORA MORALIA SUPER JOB». Колледж Эмилии, Кембридж
Тип Q. Появляется на многих иллюстрациях к манускриптам, созданным около 1280–1320 гг., но реальных примеров я не встречал. В манускриптах это навершие обычно является частью мечей типа XIV (рис. 110).
Тип R. Существует несколько примеров сферических наверший, и самый известный среди них обнаружен на мече типа XII, найденном на Кэннон-стрит в Лондоне; теперь он хранится в Лондонском музее. На мече Голиафа из Библии Масейовски навершие почти такое же, с двумя гравированными линиями, идущими по окружности как линия экватора, и серией линий выше, напоминающих обозначения долготы.
Рис. 111. Меч со статуи в Халтон-Холгейт. Линкольншир. 1320 г.
Тип S. Эта конкретная форма, куб со скошенными гранями, представлена несколькими экземплярами, из которых каждый датируется приблизительно 1300 г. В Стокгольме есть три меча типа XIII (все они были найдены в Швеции), еще один, похожий, но куда более красивый, нашли в Швейцарии. Теперь он в Женеве. Существует еще один полностью сохранившийся меч типа XIII. Он изображен на мемориальной табличке 1310–1320 гг. в Халтон-Холгейт, Линкольншир (рис. 111). По-видимому, это все экземпляры, найденные к нынешнему дню.
Любой из этих основных стилей наверший имел множество декоративных вариаций и модификаций, но и в этом случае вполне можно сделать некоторые обобщения. Если судить по сохранившимся экземплярам наверший в виде бразильского ореха или шляпы, которые сохранились до наших дней или были изображены на скульптурах и иллюстрациях к манускриптам, то можно сказать, что в основном они были очень просты. По-видимому, длинные навершия в виде бразильского ореха (тип А) никогда не покрывали позолотой, серебром или какими-либо украшениями; последнее, вполне возможно, вызвано было тем, что геральдика еще не возникла в то время, пока они еще не вышли из моды. Исключением из правила можно считать меч типа X, найденный в Залесино (Польша), на навершии которого можно увидеть большой мальтийский крест. Деталь моего меча с клеймом «INGELRIUS» не может служить надежным свидетельством того, что их снабжали декоративными элементами, так как, хотя на рукояти есть много соответствующих следов, они встречаются только в области крестовины. С другой стороны, на многих навершиях типа D с иллюстраций к Библии Масейовски видны гербовые щиты, и конечно же существует аналогичная деталь венского меча Св. Мориса, посеребренная, снабженная надписями, а также позолота на навершии недавно найденного меча из мастерской Гигелина, который я описывал выше в этой же книге. Таким образом чаще всего украшали рукояти мечей в XII и XIII вв., причем обычно позолота наносилась только на навершие, а крестовину оставляли в том виде, в котором она была выкована. Некоторые навершия типов H, I и J изготовлены из бронзы, и в этом случае их практически всегда покрывали позолотой. Есть несколько экземпляров, на которых еще остались следы золота, но это очень редкий случай. Сохранилось несколько наверший типов I и J, сделанных из твердого камня (яшмы или горного хрусталя), хотя что касается последнего, то найдены только образцы без мечей, на которых они ранее находились.
Мечи с такими навершиями использовали таким же образом, как и обычные, а не для церемониальных целей; об этом можно судить по описи предметов, принадлежавших коннетаблю Франции Раулю де Несле, павшему в битве при Котрэ в 1302 г. Там несколько раз повторяется следующая запись: «Также меч и черные ножны с зеленой перевязью, украшенной серебром. Также навершие из горного хрусталя».
Рис. 112. Меч Жоаба из Библии Велислава, с кожаной деталью «chappe» над устьем ножен. Прибл. 1380 г.
В том же списке значатся и другие мечи, описание которых дает некоторый намек на то, как они были украшены; здесь есть «меч, отделанный кожей» и «еще один, с вышитым гербом Несле». То, что все эти «отделки» относятся не к ножнам, а именно к самим мечам, ясно из других записей, как, например: «Также меч с красными ножнами, отделанными серебром» и «еще один, с зелеными шелковыми ножнами, покрытыми гербами». Возможно, фраза «отделанный кожей» относится к рукояти меча, точно так же, как и гербы Несле могли быть вышиты на ее обшивке, хотя в обоих случаях вполне вероятно, что описание имело отношение к детали под названием «chappe». (Нечто вроде полей из кожи или ткани, находившейся между нижней частью рукояти и крестовиной. Они ниспадали с каждой стороны до центральной части последней и прикрывали верхнюю часть ножен.) Отчасти этот предмет, несомненно, выступал в качестве украшения, а отчасти предназначался для того, чтобы дождь не попадал внутрь ножен (рис. 112). Такие экземпляры встречались очень редко; надо сказать, что мне знаком только один, у которого эта деталь все еще на месте, хотя рукоять утеряна, — это сломанный меч приблизительно 1250 г., хранящийся в Британском музее. Впрочем, это вполне логично — сделанный из довольно-таки непрочного материала предмет неизбежно должен был разрушиться при постоянном соприкосновении с землей или водой (вы помните, что многие знакомые нам экземпляры мечей доставали со дна рек). Поэтому о существовании защитных приспособлений такого рода мы в основном знаем благодаря средневековым рисункам и иллюстрациям к манускриптам.
Мы еще встретимся позднее с мечами, на рукояти которых изображены гербы (хотя и с помощью более прочных материалов). Интересно будет остановиться еще на двух пунктах: «Также 10 мечей без серебряных украшений: cs. Также генуэзский меч, украшенный серебром: xl». Это дает некоторое представление о разнице в стоимости простых, ничем не примечательных мечей (100 шиллингов за 10 штук) и одного особого оружия, отделанного серебром (10 фунтов). Примером мечей такого рода (между прочим, вполне возможно, что это то же самое оружие — итальянский меч приблизительно 1300 г., отделанный серебром) может служить экземпляр из моей собственной коллекции. (Если бы вы знали, какое удовольствие для меня писать это!)
Обстоятельства, при которых он оказался в моих руках, достойны упоминания, поскольку вполне возможно, что в результате обнаружатся и другие посеребренные рукояти, доселе выглядевшие как обычное черненое железо, в точности как и рукоять моего меча в тот момент, когда я обратил на него внимание. Тогда она (вклейка, фото 7, d и 8, с) была целиком покрыта темной сине-черной патиной. Это оружие выкопали из земли, но несмотря на это, оно, что необычно, осталось совершенно целым; предыдущий владелец (имя его неизвестно) или тот, кто сделал эту находку, позаботились ее тщательно очистить. С помощью электролиза с клинка удалили черную патину, и в результате к нему вернулась большая часть прежнего блеска; кромки лезвия заточены хотя и не до бритвенной остроты, но гораздо лучше, чем мне когда-либо удавалось наточить разделочный нож. Мудрые люди не стали касаться рукояти, поэтому она осталась такой же, как была, — дерево, обтянутое кожей, причем на последней (как можно легко разглядеть) имеются следы намотанного по спирали для украшения изделия ремня или веревки. Благодаря жесткой хватке владельца они глубоко впечатались в кожу и дерево. Когда я обследовал поверхность этой рукояти, мне показалось, что для простого железа патина имеет очень странный цвет; поэтому потребовалось еще немного почистить ее, но я не стал скрести или тереть, а вместо этого подковырнул верхний слой острым концом шила, наклоненного под углом 45° к поверхности, и сильно нажал. От этого мелкие чешуйки патины отвалились, и из-под них показался яркий белый металл. Когда я почистил поверхность еще, увидел, что в некоторых местах металл потускнел и приобрел почти оттенок берлинской лазури, такой, какой бывает на серебре. Я продолжил работу и очистил одну сторону навершия и крестовину, попутно воспользовавшись средством для чистки серебра, — и прекрасный меч (точно такой же у меня перебили на лондонском аукционе в 1945 г., и потом я десять лет жаждал его заполучить) превратился в предмет невероятной красоты. Грубость поверхности, находящейся под слоем серебра (она ясно видна на фотографии), объясняется тем, что мягкое железо в некоторой степени подверглось коррозии. Заметно, что она полностью отсутствует на пирамидальной заклепке в верхней части навершия, которая сделана из высокопрочной стали. Примерно то же самое можно заметить на железном, густо позолоченном навершии красивого маленького меча, который нашли в Нормандии [33]. Как я уже говорил, возможно, существуют и еще мечи с подобными посеребренными навершиями, которые невозможно как следует оценить из-за покрывающей их патины.
Я предполагаю, что в тех случаях, когда рукояти мечей не покрывали золотом, серебром или медью, их расписывали; ни на одном из дошедших до наших дней экземпляров, известных мне и датирующихся рассматриваемым периодом, такие росписи не сохранились, а почти каждый меч на иллюстрациях к манускриптам если не позолочен, то покрыт той же серой краской, что и кольчуги, шлемы [34] и другие изделия в том же роде. Однако на многих изображениях (в частности, снова в Библии Масейовски) видны раскрашенные в красный, синий или зеленый цвет (или все вместе) шлемы, а также и навершия мечей. Часто в этих случаях краска покрывает только часть навершия, к примеру в случае с дисковидной формой, ее центральную часть.
На многих дисковидных и «колесных» образцах выложены цветной эмалью или выгравированы на вставленной в железную основу серебряной пластинке гербы. В нью-йоркском музее «Метрополитен» есть дисковидное навершие типа G, где на одной стороне виден эмалированный герб знаменитого графа Питера Дрю, друга, соратника и товарища по плену Людовика Святого, который делил с ним ужасы Крестового похода 1250 г. На другой стороне изображен красный крест [35]. Навершие отломано от меча. Это очень жаль, поскольку иметь даже часть меча такого знаменитого барона очень приятно, но каким сокровищем был бы он сам, целый и невредимый! Это навершие приобретено в Дамаске, а в музей «Метрополитен» оно попало в 1939 г. На мемориальной табличке графа Питера в аббатстве Св. Иведа в Брэйне (вблизи Суассона) он изображен с мечом, на навершии которого можно разглядеть такой же герб. К тому времени геральдика уже в достаточной мере сформировалась для того, чтобы герб был у каждого знатного человека; теперь этот отличительный знак начал появляться и на оружии.
Множество стилей изготовления крестовин, использовавшихся между 1100-м и 1325 гг., имели не меньше модификаций, чем стили изготовления наверший, но их также можно классифицировать и свести к семи основным формам, детали которых мастера меняли, подчиняясь личным вкусам. Несмотря на то что к рассматриваемому периоду это умозаключение имеет наиболее прямое отношение, его можно применить и ко всему периоду позднего Средневековья. Позднее середины XIV в. можно выделить определенные модные течения, а в отдельных случаях с большой уверенностью сказать, что крестовина, сделанная в том или ином стиле, с теми или иными декоративными элементами, изготовлена в датской, фламандской или итальянской манере.
Рис. 113. Стили крестовин. 1100–1350 гг.
Я разделил свои семь стилей на две группы: в первой представлены прямые варианты (1–5), во второй — изогнутые (6 и 7), но прошу обратить внимание на то, что вопрос, делать ли прямую или изогнутую крестовину, относился только к области личных предпочтений и ни в коей мере не определялся периодом или районом изготовления. При желании прямую крестовину можно без труда изогнуть, и за исключением двух конкретных стилей мы увидим, что все изогнутые крестовины некогда были прямыми.
На рис. 113, а изображены пять прямых вариантов:
1. Этот простой, легкий в исполнении и очевидный по замыслу стиль впервые обнаружен в связи с находками из могил викингов X в. (в прямом и изогнутом варианте) и все еще использовался во времена Ренессанса.
2. Можно сказать (хотя и с некоторыми ограничениями), что этот, усложненный по сравнению с первым стиль был популярен между 1200-м и 1350 гг. Сечение может быть круглым, квадратным или восьмиугольным. В общем и делом можно утверждать, что первый вариант датируется 1200–1270 гг., второй — 1250–1350 гг., а третий появился позднее 1350 г.
3. Обычно это короткая и толстая крестовина, она датируется приблизительно 1260 г. Встречается не слишком часто.
4. Редкий стиль, по плану и сечению напоминающий продолговатые нижние гарды викингов, но у большинства экземпляров на концах расположены декоративные элементы. Меч из мастерской Гигелина (найден в Шафтсбери) — это один из примеров такого стиля; у его крестовины на концах резко повернутые вниз головки животных; другой экземпляр меча, с выпуклыми окончаниями, принадлежит музею г. Мейдстона (он найден не в Кенте, а в Гудбрансдале, Норвегия). Такие предметы редко можно встретить в реальности, но их очень часто изображали на иллюстрациях к манускриптам в XII и XIII вв.
5. По виду напоминает галстук-бабочку. В профиль широкий, с дополнительно расширенными концами, но в сечении плоский и похож на ленту.
Крестовины этой формы можно увидеть у нескольких мечей, датированных либо до, либо после 1200 г. Один из них — это меч с клеймом Гигелина, который находится в Гамбурге; тем не менее не похоже, что такие крестовины вошли в повсеместное употребление раньше 1300 г. Иногда они бывают довольно длинными; в этом случае деталь тоньше и выглядит очень легкой. Между прочим, это вполне очевидный принцип для дизайна рукояти: если бы длинную крестовину сделали такой же тяжелой и толстой в сечении, как и короткая, рукоять весила бы слишком много; таким образом, чем длиннее крестовина, тем более хрупкой она должна быть с виду. И здесь, по моему мнению, длина крестовины зависела только от желания мастера.
На рис. 113, b видны два единственных стиля крестовин, которые с самого начала были задуманы изогнутыми, а не сделаны таковыми впоследствии.
6. На первый взгляд походит на изогнутый вариант галстука-бабочки (стиль 5), но это не так. Верхний край изгиба всегда похож на простую арку правильной формы, а нижний — на арку с четырьмя центрами. Эту форму использовали с конца XII в. и до конца XV в., но, по-видимому, популярнее всего она была в 1280–1370 гг. Крестовины этого стиля, как и стиля 5, часто украшали одним или более разветвлениями на концах, в результате чего они походили на рыбий хвост или лист. На картинках к манускриптам начала XIV в. очень часто изображали мечи с такими крестовинами (например, см. рис. 85 и 91), несколько найдено и на мемориальных досках. В моей коллекции хранится большой «меч войны» типа XIII с крестовиной стиля 5, у которой концы раздвоены наподобие рыбьего хвоста (вклейка, фото 9, а); в Национальном музее Швеции в Цюрихе есть еще один, типа XIV, концы крестовины у которого украшены двойными зарубками, а в Соборной сокровищнице Толедо имеется превосходное оружие (отлично оформленное, с ножнами и перевязью). Сейчас достаточно сказать, что у него крестовина завершается подобным же образом (вклейка, фото 10, а, и фронтиспис).
Рис. 114. Меч типа X. 1150–1200 гг. Музей Армии, Париж
7. Согласно общепринятому мнению, этот стиль относится исключительно к концу XV в., но фактически его использовали еще в эпоху викингов. Если посмотреть на крестовину в профиль, она окажется на редкость тонкой, но в плане это широкое и плоское изделие, всегда изогнутое, а у многих под маленьким валиком загнуты еще и концы. Экземпляры времен викингов в основном встречаются на мечах типа V, обычно они довольно короткие. В Музее Армии в Париже есть прекрасный меч с удлиненной крестовиной в этом же стиле, с обычными завершениями. Это образец оружия типа X с дисковидным навершием; у него широкий клинок с очень большим, но неглубоким желобом (рис. 114). Виолет-ле-Дюк упоминает об этом оружии, датируя его серединой XII в., но по мнению Лэкинга — оно гораздо старше. Судя по форме клинка, относящейся к раннему периоду, а также и по тому, что его рукоять чрезвычайно похожа на изображения во многих манускриптах, я склонен считать, что расчеты Виолет-ле-Дюк гораздо ближе к истине. Крестовины, выполненные в этом же стиле, можно увидеть на иллюстрациях ко многим манускриптам XIII в., но, поскольку все они нарисованы в вертикальной проекции, можно только предполагать, что в сечении они походили на ленту. На рис. 115 изображен особенно хороший экземпляр этого типа (и дело здесь не только в длинной рукояти и трехдольном навершии), взятый из манускрипта, созданного приблизительно в 1250 г. Он хранится в библиотеке герцога Рутланда.
Рис. 115. Меч из псалтыря библиотеки герцога Рутланда. 1250 г.
Один из примеров можно увидеть в передней части алтаря капеллы Карла V Французского в Нарбонне, сделанного в 1374–1378 гг. Там изображены два меча с крестовинами, выполненными в стиле 7, с перевернутыми концами (кроме того, см. главу 17).
Есть некоторая вероятность, хотя и очень незначительная, что отдельные типы декоративных элементов могут указывать на происхождение из определенного региона. К примеру, в Англии есть четыре меча и монументальная медная доска, на которых можно увидеть крестовины стиля 6 с маленьким перфорированным крестом на каждом конце. Три из них, а также и сама доска были найдены в Восточной Англии, а четвертый (меч, который хранится в коллекции Уоллеса, в Хертфорд-Хаус), кажется, обнаружен во Франции и, таким образом, вполне может оказаться английским. Доска была сделана где-то позднее 1320 г., а все три меча (два из р. Уитэм близ Линкольна, а третий, фальчион, — из Торпа, близ Норвича) относятся к XIII в. Крестовины этих находок не просто похожи — они совершенно идентичны. К сожалению, сейчас одна из них утеряна, сохранился только клинок, который принадлежит Линкольнскому музею. Однако приблизительно в 1854 г. были сделаны зарисовки всех предметов, которые извлекли из р. Уитэм, а в то время крестовина еще была на месте, поэтому мы точно знаем, на что она была похожа. Оружие из коллекции Уоллеса не столь ясно выдает принадлежность к этой же группе, поскольку оно старше на 100 лет; это меч совершенно другого типа, с длинным, тонким и жестким клинком, предназначенным для фехтования. Он больше напоминает оружие римской эпохи из Нидама и Вимозы. Крестовина сделана в стиле 5, перфорированные кресты на ней немного меньше по размерам. Однако, несмотря на это, возникает сильное впечатление, что детали такого типа были не столь популярны в Англии, и только по очень странному совпадению три реальных экземпляра и одно рисованное изображение были найдены на таком небольшом расстоянии друг от друга.
Рис. 116. Кривой меч, облегающая перчатка и шлем из Апокалипсиса св. Иоанна. 1300 г.
Один из этих мечей — фальчион. Предком его был древненорвежский сакс, или, скорее, его удлиненная разновидность; если судить по иллюстрациям к манускриптам, можно сказать, что со временем фальчионы приобрели популярность на всей территории Европы. В XIII в. форма этого меча существенно изменилась: клинок в оптимальной точке удара стал очень широким. Такое изменение можно вполне отчетливо заметить на многих изображениях (рис. 116), но, кроме того, сохранилось, как минимум, два реальных экземпляра. Один из них нашли в 1861 г. в том месте Парижа, где стоит тюрьма Шатле; на бронзовом навершии обнаружен герб провоста. Другой — это гораздо более красивое оружие, в превосходном состоянии. Оно находится в библиотеке собора в Дурхеме. У него большое, широкое лезвие, похожее на то, что изображено на рис. 116, но кончик его закруглен, так что острием его назвать нельзя. Возможно, что это результат слишком частой заточки и правки, из-за которой клинок потерял форму, но, поскольку в действительности его вряд ли когда-либо использовали в сражении (мы еще узнаем почему), более правильным будет предположить, что его сделали таким с самого начала. Бронзовая рукоять некогда была позолочена, и следы этого процесса все еще видны. Навершие принадлежит к типу H, крестовина выполнена в стиле 4, или, скорее, в его несколько уплощенной модификации с резко повернутыми вниз концами.
Навершие и крестовина украшены довольно хорошо выполненной гравировкой с орнаментом из листиков, причем на каждом конце располагались маленькие дракончики или виверны. На навершии к этому узору добавлены эмалевые гербы, расположенные по обеим сторонам: на одной три леопарда Англии, на другой — черный орел империи. Может показаться странным, что его вывели на оружии однозначно английском по своему происхождению, но, судя по форме, оружие было сделано в середине XIII в.; однако в то время у Генриха III и его брата Ричарда, графа Корнуолльского (первого министра и верного сторонника короля, определенно помогавшего ему своим умом и твердостью характера, которой его величеству так недоставало) были гербы с изображениями леопарда и орла.
В таком случае почему по всем признакам это именно английский меч? Даже тот факт, что в течение семи столетий он хранился в одном и том же месте этой страны, не дает оснований утверждать, что именно там его и сделали. На самом деле причина такой уверенности заключается в том, что это так называемый «меч владения», подтверждающий право семьи Коньер на манор Сокбурн в графстве Дурхем. Впервые эти земли перешли в руки Коньеров во времена епископа Фламбарда, со временем же этот дар подтвердил король Генрих II. По условиям передачи земель в первый раз, когда новый епископ въезжал в свою епархию, владелец манора должен был стоять на мосту через Тис, по которому тот должен был проехать, с фальчионом в руке. Здесь он передавал свой меч епископу, который затем возвращал его обладателю и таким образом подтверждал права семьи на обладание землями манора до тех пор, пока его преемник не приедет в Дурхем и церемонию не придется повторять с самого начала. Безусловно, нынешний фальчион не является оригиналом, существовавшим во времена правления Генриха II. Мы не знаем, зачем Коньерам приблизительно между 1250-м и 1270 гг. понадобился новый; судя по гербам на рукояти, можно предположить, что его подарил им сам король или его брат. Здесь, безусловно, возникает много возможностей для романтических домыслов.
Рис. 117. Фальчион Коньеров. Библиотека собора в Дурхеме
В последний раз эта церемония проводилась в 1826 г., когда фальчион подарил доктору Ван Милдерту сэр Эдуард Блэкетт, семья которого получила во владение манор Сокбурн. Недавно он перешел в руки декана кафедральной церкви Дурхема; он хранит его в своей библиотеке в стеклянном ящике (рис. 117).
Насколько я понимаю, это единственный случай, когда у нас в руках находится не только история «владения меча», но и он сам. Возможно, что у меча из Шатле было то же самое назначение, в противном случае было бы странно, что оружие с гербом парижского провоста нашли на том самом месте, где он заседал. По-видимому, это также было оружие церемониального характера, возможно, знак власти этого высокого должностного лица, но теперь этого в точности никто не может сказать. К сожалению, ни в одной хронике информации по этому вопросу нет, так что он остается открытым, несмотря на то что историку очень любопытно было бы узнать ответ.
Существует множество мест, право на владение которыми подтверждалось таким же образом, поскольку в Средние века это было самым обычным делом. Здесь уместно вспомнить историю Джона де Уоррена, графа Суррея (ее, как и большинство других хороших рассказов, стоит в большой степени воспринимать как исторический факт). Когда король Эдуард I проводил ревизию всех земель и проверял, на основании каких прав владеют ими феодалы, де Уоррен предстал перед королевскими уполномоченными по этому вопросу. Во время встречи граф бросил перед ними на стол давно вышедший из употребления меч и сказал: «Мои предки владели своими землями по праву ношения этого оружия; и, видит Господь, так же и я буду ими владеть». После этого чиновникам пришлось отступиться. По-видимому, аргумент был настолько весом, что спорить с ним оказалось бессмысленным, — по этому случаю мы можем судить о значении подобного оружия, передававшегося из поколения в поколение вместе с землями, на которые оно давало права.
Рис. 118. Фальчион из Торпа. Норвич
Клинок фальчиона из Торпа отличается от образцов Дурхема и Шатла и больше походит на лезвие сабли (рис. 118). Каким образом появилась именно такая форма, ясно не вполне; приблизительно до 1290 г. она редко встречается на иллюстрациях к манускриптам и, по-видимому, не имеет прямого отношения к древненорвежским длинным саксам (как и в случае с дурхемским типом клинка). Возможно, что этот вариант сформировался под влиянием восточноевропейских изделий, поскольку сильно напоминает венгерский меч Шарлеманя, тот, что хранится в Вене (см. рис. 74), т. е. тип, использовавшийся в Восточной Европе начиная с IX в. Однако каким бы ни было происхождение этой конкретной формы клинка, все же сам по себе фальчион является прямым наследником сакса, греческого кописа и древнеегипетского копша и в такой форме использовался с начала XIV в. и до середины XVII в., хотя и с незначительными изменениями. В то же время дурхемский тип не встречается позднее 1300 г.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.