5. Фостат

5. Фостат

Если вы пройдетесь от Вавилона к мечети Амра, расположенной у стен форта, то окажетесь не в Египте, а в Аравии. Вавилон еще похож на небольшую египетскую деревню, но мечеть Амра — это голый пустырь, окруженный глинобитными стенами, где перед вами откроется пейзаж знойной аравийской пустыни: шатры, всадники на конях с бренчащей сбруей, бесцветная пыль: вдали слышен смех ребятишек-бедуинов.

Арабы правили Египтом немногим больше двухсот лет, и в Каире нет следа их вторжения, кроме этой глиняной мечети. Город, построенный арабами вокруг нее, теперь пустыня, усыпанная разбитыми черепками и неразрытыми руинами. Прямо на поверхности лежат бесчисленные обломки старинных предметов, и можно неделями копаться на пустыре в поисках доказательств существования исчезнувшего города. Вот все, что осталось от Фостата.

Название «Фостат», очевидно, происходит от римского слова «фоссатум», что означает «лагерь», хотя арабский путешественник X века Ибн-Хаукаль утверждает, что это — название одного из арабских племен. Наиболее распространенный арабский рассказ о происхождении города гласит, что во время осады Вавилона арабский военачальник Амр ибн аль-Ас разбил свой шатер на том месте, где сейчас стоит мечеть. В это время на шатер сел голубь и снес яйцо. Амр был в восторге.

— Он ищет нашего покровительства, — сказал он, — пусть шатер останется здесь, пока вылупятся и улетят птенцы.

Шатер остался на месте, а когда арабы изгнали римлян, они заложили здесь свой первый город в Египте.

В основе этой легенды лежит священный закон аравийской пустыни: будь то враг или друг — всякому, кто ищет убежища и покровительства в шатре, оно должно быть оказано. Вместе с этим законом, возможно, арабы занесли в Египет новый моральный кодекс, которого не знала страна. Героическая фигура самого Амр ибн аль-Аса — образец того человека нового типа, каким представлял его Мухаммед, провозглашая свой практический и в то же время идеалистический пророческий теизм.

Религию ислама на Западе до сих пор представляют в довольно искаженном виде, и, если не считать ученых-исследователей или противников религии, мало кто изучал ислам в исторической перспективе. Как и все религии, она до неузнаваемости извращена, но при зарождении была очень простой. Сам Мухаммед родился в незначительном аристократическом арабском клане курешитов. Его семья занималась торговлей, жила в пустыне и составляла часть широко разросшегося торгового общества, в основном языческого (хотя в арабских городах уже жили христианские и еврейские меньшинства). Аравия находилась в окружении крупных держав — Византийской империи и Персии, воевавших друг против друга. Римский император Ираклий старался спасти христианский мир от персов, но все здание Византийской империи прогнило, и дни его были сочтены.

Мухаммед был ровесником Ираклия — он провозгласил свою религию в возрасте 40 лет. Он не выдавал себя за бога или даже божественное существо, но считал себя просто посланником бога. Его доктрина единого бога должна была объединить народ, который разделяли мелкие племенные споры и десятки соперничавших языческих культов. В «Истории арабов» Хитти писал, что «Аллах был высшим выражением верховной власти государства». Мухаммед хотел, чтобы именно в таком могучем государстве с централизованной властью существовали всеобщие братские отношения, исчезла иерархия и жрецы и не было бы бога, кроме бога. Он стремился избежать также пороков и слабостей христианства. Так, например, запрещалось отпущение грехов за деньги, а правдивость и честность легли в основу учения ислама. Новый мусульманский кодекс соответствовал потребностям купцов, совершавших далекие путешествия по пустыням, во время которых они полагались на доверие человека к человеку. Строгие законы о честности в торговле, о внимании ко всем путешественникам и предоставлении им убежища отражали интересы торговцев, караваны которых бродили далеко от родных мест. Успех торговли часто зависел от взаимных джентльменских соглашений. Законы Мухаммеда о женщинах требовали, чтобы никто не смел оскорблять или касаться женщин, остававшихся дома во время путешествий мужей. Он искусственно изолировал женщин, чтобы уберечь их от сластолюбия, характерного для языческой Аравии.

Таким образом, первоначальная религия ислама была довольно простым и прагматическим учением, и даже сейчас в мусульманской мечети не только молятся богу, но живут и совершают деловые сделки. Если мусульманин приезжает в египетскую деревню или город и не находит жилья, он может переночевать в мечети. В любой каирской мечети — а их в городе сотни — можно всегда увидеть днем двух-трех спящих на циновках людей, а также купцов или просто знакомых, которые, сняв обувь и поджав под себя ноги, сидят и болтают о делах. Мечеть и впрямь принадлежит как богатым, так и бедным прихожанам, и этот факт (помимо двух особо важных характерных черт мусульманской религии) частично объясняет, почему ислам привлек к себе египтян, ранее находившихся под бременем христианских догм и ритуалов, требовавших от них самосовершенствования.

Одна из упомянутых выше характерных черт ислама — вера в то, что человек рождается не порочным, а только слабым, и если он продолжает грешить, то это потому, что он упрям. Другая черта — признание мусульманами идеи, что бог может менять свое мнение. Есть еще один пункт, а именно, что Мухаммед сам никогда не считал себя совершенным. Даже высоко почитающие его биографы признают недостатки Мухаммеда, которые и служат доказательством его человечности.

Такова была религия, которую Амр ибн аль-Ас принес в Египет девять лет спустя после смерти Мухаммеда. Власть в Медине и Мекке находилась тогда в руках выборного халифа Омара. Он запретил Амру делать своей столицей Александрию, стяжавшую дурную славу рассадника распутства. Помимо того, она находилась далеко от путей, соединявших Египет через пустыню с Мединой. Поэтому Амр решил построить город у стен Вавилона. Прежде всего предстояло разделить землю между многочисленными племенами, составлявшими его армию. Арабам не разрешалось владеть землей, и поэтому он отвел каждому племени определенный участок вокруг Вавилона и своего шатра. Такой участок назывался «киттаа», что примерно означает «проведение пограничной линии». Между отдельными киттаа оставалось свободное пространство, так как, по мнению Амра, племена не должны были смешиваться и терять свои отличительные черты.

Можно только догадываться, где находились все эти киттаа. Известно достоверно, что Амр построил для себя дом на месте шатра или там, где он водрузил свой штандарт, то есть в периметре нынешней мечети. Профессор К. Кресвелл, один из выдающихся специалистов по мусульманской архитектуре, рассказывал мне в Каире в 1966 году, что дом Амра, несомненно, стоял в том углу, где сейчас находится могила его сына Абдуллы.

Остальные арабские военачальники строили в своих киттаа или глинобитные дома, или здания без стен, только с навесом. Земля принадлежала им лишь до тех пор, пока они на ней жили, и, хотя между ними происходили споры о земле, первоначальное размежевание участков сохранялось до пожара Фостата в 1168 году.

Первоначально мечеть была небольшой — 27 метров на 17 метров. Она была без крыши, со стенами из глины и стволов пальм, даже без штукатурки. В ней находился «минбар» (кафедра), но не было никакой мебели, причем мечеть не ориентирована на Мекку, как полагается по религиозным законам. Когда халиф Омар узнал, что в маленькой мечети есть минбар, с которого Амр читает проповеди, он послал гонца к Амру, упрекнув его в том, что тот пытается возвыситься над своими товарищами, и потребовал снести минбар. Нынешняя мечеть не имеет ничего общего с той хижиной без крыши, которую построил Амр. В течение первых пятидесяти лет она перестраивалась и расширялась, и мечеть, сохранившаяся до наших дней, по сути дела, построена и обнесена стеной халифом Абд аль-Маликом примерно в 711 году.

Когда ходишь внутри старых стен мечети, испытываешь глубокое удовлетворение, что она уцелела. Не столько из-за ее интересной примитивной архитектуры, но и потому, что Амр ибн аль-Ас заслуживает памятника. Амр — один из тех немногих героев истории, у которого трудно найти какие-либо отрицательные черты. Он был замечательным полководцем и благожелательно относился к египтянам. Он был непримирим к врагам, но и простил им (например, Киру и римлянам) несколько попыток обмануть его. Он не был мстителен, вернул коптам и евреям все имущество, которое отняли у них мелхиты, освободил от налогов стариков, детей, женщин, рабов, сумасшедших и нищих. Он даже поссорился с халифом Омаром, который требовал больше налогов, чем Амр считал возможным собрать с народа. Он был поэтом и философом, и когда Омар попросил прислать ему описание Египта, он ответил:

— Знай, о повелитель правоверных, что Египет — это пыльный город и зеленые деревья. Его длина равна месяцу, а ширина — десяти дням… Благословенны поездки по нему ранним утром и путешествия в вечернюю пору… Египет — то белая жемчужина, то золотой янтарь, то зеленый изумруд, то вышитый яркими красками орнамент…

Амра можно упрекнуть только в том, что в конце жизни (он умер в возрасте 90 лет и похоронен где-то у подножия горы Мукаттам) он стал таким богатым человеком, что его сыновья отказались от части наследства. Но поскольку ислам считал правом и даже долгом каждого мусульманина увеличивать свое состояние, этот факт не бросает тени на его репутацию. Стяжательство было свойственно халифу Омару, который нуждался в деньгах для непрерывных войн. Но в целом, конечно, надо согласиться, что как Амр, так и Омар преследовали в Египте только одну цель — выкачать из него как можно больше богатств.

Во время строительства Фостата арабы беспощадно сносили старые дома, используя их в качестве строительного материала. Они не только изуродовали памятники фараонов (которые, правда, пострадали и в последующее тысячелетие), но и снесли многие церкви и монастыри. На строительство домов в Фостате пошла богатейшая коллекция чужих дверей, окон и портиков. Самым большим спросом пользовались колонны, и почти все 200 колонн в мечети Амра имеют различную высоту, толщину, стиль и возраст. Такой сумбур оказался весьма привлекательным. Когда вы бродите по мечети, каждая колонна сулит вам сюрприз: кое-где своды арок опущены, ибо они опираются на невысокие колонны, в других местах колонны выше и свод поднят над ними. Нет никакого единства стиля (некоторые колонны установлены даже вверх ногами), но общее впечатление просто изумительно.

Мусульмане, по-видимому, наделяли колонны магическими свойствами. В мечети Амра, около могилы Абдуллы, находится гранитная колонна, и в ее средней части видна глубокая зияющая рана, буквально окрашенная кровью. Углубление появилось потому, что на протяжении тысячелетия люди лизали языком это место колонны. Суеверные мусульмане считали, что тот, кто лижет камень языком, пока из него не потечет кровь, исцелится от всех болезней.

У главного входа расположены две колонны, отстоящие друг от друга на 15 сантиметров, — они служили в мечети Амра своеобразным «детектором лжи». В случае тяжбы спорящие стороны приходили к колоннам, и тот, кто мог протиснуться между ними, признавался честным человеком. Вполне очевидно, что только худые и голодные люди могли выиграть тяжбу в подобном суде.

К сожалению, большинство колонн мечети Амра следовало бы переставить, так как проходы между ними направлены не в ту сторону, как полагается. Проходы во всякой мечети должны быть ориентированы на Мекку, но в мечети Амра это правило нарушено. Виновен в этом турецкий губернатор Мурад-бей, пытавшийся в припадке благочестия перестроить мечеть накануне вторжения в Египет Наполеона. Правда, египтяне и ныне утверждают, что он просто перерывал здесь землю в поисках клада.

Этот замечательный памятник раннего ислама сильно пострадал от рук мусульманских правителей Египта. Одно время мечеть стала убежищем воров. Когда сюда приехал Ибн-Саид (в XIII веке), мечеть была полна музыкантов, нищих и танцовщиц. И чудо не в том, что мечеть пережила пожар Фостата, а что она выстояла все попытки ее реставрации, которые причинили ей больше вреда, чем огонь.

Фостат с его глинобитными хижинами постепенно превращался в богатый город.