Глава восьмая Похищение Гагарина
Глава восьмая
Похищение Гагарина
Я вряд ли преувеличу значение Юрия Гагарина, если скажу, что для моего поколения это был не просто человек, а своего рода символ, символ одной из наших главных побед в «холодной войне». Другое дело, что люди, которые пришли потом, свели к нулю все наши достижения. Ну, да что об этом…
А вот в 1961-м мы ясно ощутили, что Америка проиграла Советскому Союзу космическую гонку. Первый спутник был наш, и первый человек на орбите тоже! Когда в мае того же года американцы все-таки отправили в космос своего астронавта, он все равно не повторил полет Гагарина: их корабль «Меркюри» не смог совершить полный оборот вокруг нашей планеты. Это было полным поражением США. Разумеется, в СССР такого результата добивалась целая команда исключительных людей — конструкторы, физики, политики, которые поняли всю важность освоения космоса. Однако и сам Гагарин был именно тем человеком, который идеально подошел для своей исторической миссии. Мне довелось с ним общаться три раза. Первые два на официальных встречах, а третий — в совершенно неформальной обстановке. Сейчас, да простит меня Юрий Алексеевич, я расскажу о нем не как о личности, сыгравшей огромную роль в истории, а как о простом, веселом и очень мудром человеке, которому не вскружила голову слава и который за пределами официальных приемов вел себя искренне, в чем-то непосредственно и всегда честно.
Мне довелось участвовать в «похищении» Гагарина. Как вышло дело. Я был уже подполковником, командиром эскадрильи, и позвонил мне на аэродром Иван Ефимович Клименко. Он тогда был первым секретарем обкома и членом Военного совета у Федора Ивановича Добыша.
— Касаткин, ну-ка быстренько отправляйся сейчас к Добышу, я выезжаю тоже! — сказал он мне.
Я связался с Добышем, доложил о звонке. Он строго спросил:
— А ты еще не выехал? Немедленно выезжай!
Я мигом сел на «газик» и понесся с аэродрома в штаб. К моему появлению Клименко уже сидел у Добыша. Я доложил, что прибыл. А Иван Ефимович меня сходу спросил:
— Слушай, ты знаешь, где дом Гагарина?
— То есть дом его матери, Анны Тимофеевны? Знаю прекрасно.
— А летчики твои?
— Конечно.
Иван Ефимович задумался на секунду и спросил:
— Кто в прошлый раз на вертолете привозил Гагарина, чтобы он выступил в театре?
— Коля Кабанов.
— Он где?
— На аэродроме.
— Он сможет вывезти Гагарина, чтобы никто не узнал куда?
— Иван Ефимович, для этого мне нужна телефонная трубка, соединение с Юрием Алексеевичем и одна минута разговора.
Клименко засмеялся и сказал Добышу:
— Федор Иванович, набери, ты же знаешь как.
Он соединился с Гагариным по правительственному телефону и подал мне трубку.
— Юрий Алексеевич, беспокоит вас подполковник Касаткин, командир смоленской эскадрильи, — сказал я. — Вы не так давно с моими летчиками летали. Вы помните, где они садились?
— Да, конечно, помню.
— Давайте так договоримся. Завтра в десять часов утра вы в полной готовности с чемоданом сидите дома у мамы и на улице даже не показываетесь. Но как только услышите шум мотора вертолета, так хватайте чемодан и бегите к тому месту, где он в прошлый раз садился. Пилот не будет выключать мотор, вы в кабину запрыгнете и сразу взлетите!
— Хороший план. Тем более что по-другому мне уже нельзя. Сижу, как партизан в окружении, — грустно пошутил Юрий Алексеевич.
Ему тогда действительно нелегко приходилось. Поклонницы постоянно вокруг дома дежурили. С чего это началось? Гагарину дали отпуск, он приехал домой и пошел на рыбалку. Знал он какой-то небольшой пруд, где обычно даже не купался никто. Однако не успел Юрий Алексеевич удочки закинуть, как появились местные девки с возгласами: «Ой, миленький мой!», «Дай я тебя поцелую!», «Подари мне свою карточку!». Он собрал быстро снасти и побежал домой. С того дня и пошло: все узнали, что Гагарин дома, и с утра до вечера девок пятьдесят дежурили у его дома с фотоаппаратами. Так что Гагарин никуда и выйти спокойно не мог.
Иван Ефимович обсудил это с Добышем, и они решили устроить ему отдых в нашем летном профилактории, который размещался в Гнездово. Там было прекрасное место — трехэтажный дом с колоннами, кругом росли сосны, а воздух был такой, что дышишь, и надышаться не можешь. На первом этаже находился бильярд, на втором — столовая и парадный зал. Банный корпус включал в себя баню, сауну, плавательный бассейн десять метров в длину, пять в ширину и глубиною в три метра, так что в него можно было прыгать с вышки. Согласитесь, в итоге получается исключительно замечательное место, чтобы восстановить физические и духовные силы. Когда мои летчики там отдыхали, то радовались чрезвычайно! А у меня был специальный приказ: экипаж, который налетывает сто часов, всем, в том числе и наземным, составом отправляется на десять суток в этот профилакторий отдыхать, причем не в счет отпуска, а дополнительно. И там можно было заниматься спортом: играть в волейбол, в городки, в шахматы и многое другое. Если экипаж налетывал еще сто часов, то попадал в профилакторий повторно. Некоторые мои экипажи умудрялись там по три раза в год отдыхать! Это сейчас у летчиков бывает по тридцать часов налета за год. Куда это годится? Я, например, за десятки лет своей службы в авиации налетал двенадцать тысяч часов. Так и должно быть.
Но вернусь к Гагарину. Обсуждали мы дальше план его «похищения». Я сказал Клименко:
— Иван Ефимович, мне самому за Гагариным будет лететь некогда. Кому-то ж надо в Гнездове все приготовить к его приезду, так что я останусь там. А вы будьте наготове: как только я позвоню, выезжайте в профилакторий.
— Да мы заранее приедем. Так что звонить не надо!
На следующий день я объяснил Кабанову его задачу. Все приходилось держать в секрете, чтобы не создавать излишней суеты. Я только командиру роты Говорухе отдал распоряжение:
— Срочно привези в Гнездово коньяк, водку и прохладительные напитки.
Он вытаращил на меня глаза:
— Так ты ж не пьешь?!
— Это я с тобой не пью. А с Гагариным я буду.
— С каким Гагариным?!
— С Юрием Алексеевичем. Но имей в виду, что, кроме нас с тобой, знать об этом не должен никто. Иначе все к нам на аэродром ринутся — и поклонницы, и журналисты. В курсе будет только диспетчер и те, кто увидит Гагарина выходящим из вертолета. А ты его встретишь, посадишь в свой «газик» и немедленно поедешь в профилакторий. Там я тебя встречу. Понял?
— Понял, — ответил он.
И все у нас получилось, как запланировали. Наверное, военный опыт сказывался. Но и Гагарин молодец. Коля Кабанов только пошел на посадку, а он с доктором уже ринулся к вертолету. (Космонавтов всегда и везде сопровождали личные доктора.) Все получилось предельно быстро: буквально за минуту Гагарин вскочил в вертолет, захлопнул за собой дверь и сразу взлетел. Девки, которые бежали следом, подняли панику: «Украли Гагарина!» Позвонили даже в райком партии. Там милицию всю на ноги поставили. Узнав об этом, я позвонил Ивану Ефимовичу. Он посмеялся:
— Да уже звонили мне из Гжатска! Я им объяснил все, так что не беспокойся.
После этого я приказал командиру роты:
— Оставайся на аэродроме, встречай их и сразу без задержек вези в профилакторий. А я пока съезжу посмотреть, подготовились ли там.
В профилактории меня не подвели: все было в лучшем виде. Тогда я решил сам выехать на «газике» встречать Гагарина. Железнодорожная станция Гнездово находилась сразу за переездом. Я на переезде остановился и жду. Вижу, с гнездовской дороги сворачивает «газик». Думаю, Говоруха уже везет мне дорогого гостя. И тут как раз со стороны Витебска появился товарный поезд. Переезд закрылся, и, по закону подлости, поезд остановился именно на нем. Надолго ли? Ответить на этот вопрос было сложно. Вот и получилось, что Гагарин вышел из «газика», но мы остались разделены стоящим на переезде составом. Представьте, какая картина: сижу я на корточках и смотрю под товарный вагон на Гагарина, который глядит на меня в такой же позе. Мы переговаривались, и вдруг Гагарин пополз под вагон. Тут я заорал на все Гнездово: «Назад, Юрка, что ты делаешь!» Если б паровоз внезапно тронулся, Гагарин бы погиб. Но доктор, который был с Юрием Алексеевичем, не растерялся, схватил его и выдернул из-под вагона.
Посмотрев вдоль поезда, я заметил переходную площадку, находившуюся всего в трех вагонах от нас, и закричал Гагарину, что перебраться можно там. Они с доктором так и сделали. Я со своей стороны состава их встретил и набросился на Юрия Алексеевича: «Ну что ты сделать хотел?! А если бы поезд пошел?»
Он рассмеялся в ответ как-то душевно и просто. Я до сих пор не знаю, то ли он тогда просто провоцировал нас, чтобы напугать, то ли действительно так безрассудно хотел пролезть под вагоном. Однако тут же он показал мне свои руки, они были все в мазуте и машинном масле, которым мажут шпалы. Мы сразу выехали на моем «газике», но направились не прямиком к дому отдыха, а сначала к банному корпусу.
Париться Гагарину не захотелось. А вот в бассейне он поплавал с удовольствием. Солдаты простыни нам принесли. Мы замотались в них.
— Хорошо у вас здесь! — сказал Гагарин.
— Это Иван Ефимович с Добышем подарили нашим летчикам такой профилакторий.
— Ну, я Ивана Ефимовича знаю, хороший мужик!
Мы пошли в дом отдыха. Там все уже ждали нас.
Разместились мы за столом всемером: Гагарин со своим врачом, я, Федор Иванович Добыш, генерал Павельев, Иван Ефимович Клименко и секретарь горкома партии Макаренко. Обслуживали посиделки наш повар и жена моего механика Наташа Поддубная. До поздней ночи мы рассказывали анекдоты, случаи из жизни. Потом прошлись по парку, отправились играть на бильярде. Я Гагарину признался:
— Юра, я бильярдист плохой. Поэтому тебе будет не интересно со мною играть.
— Да я и сам такой же, — улыбнулся он.
Потом мы вернулись за стол и просидели до самого утра. Время пролетело чудесно и незаметна. В конце Иван Ефимович мне похвалился:
— Скажу тебе по секрету, Гагарин будет отдыхать у меня в Ванлярово, — это за Гнездово, по дороге на Витебск, там находились дачи для высокопоставленных обкомовских работников. — У меня прекрасное озеро, в него специально карпы запущены. Пусть Гагарин денька три спокойно рыбку половит.
Таким было мое общение с первым космонавтом. Уже позднее мне довелось работать на Байконуре (в то время он назывался Тюро-Там, или Ленинск, а мы, летчики, звали по позывным — «пять пятерок») и побывать на знаменитой гагаринской площадке, с которой он взлетал, совершая свой первый полет.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.