Восстановление НСДАП

Восстановление НСДАП

Досрочно освободившись из тюрьмы, Гитлер застал начало стабилизации обстановки в немецком обществе. Отправляясь за решетку, он передал Розенбергу партийные дела, что было запрещено. В отсутствие фюрера возникло несколько «замещающих» партий, к руководству которыми Гитлер не имел никакого отношения, занятый сочинением «Майн Кампф». Лидером всех националистических элементов остался Людендорф.

Рождество 1924 года Гитлер встречал у друзей. Все его устремления были направлены на возвращение на политическую арену. Первым делом он нанес визит премьер-министру Баварии доктору Гельду под предлогом ходатайства за товарищей по партии, еще томившихся в крепости. На самом деле представляется вероятным, что он намеревался дать тому ясно понять, что отныне будет действовать исключительно в законных рамках. Заодно он отмежевался от антикатолических выступлений Людендорфа. Очень скоро, 16 февраля, запрет на деятельность НСДАП был снят.

Второй заботой Гитлера стал сбор бывших партийных соратников. Всего 10 дней спустя после снятия запрета «Фолькишер беобахтер» вышла с передовицей Гитлера, призывающей все националистические силы объединяться против еврейского марксизма. На следующий день состоялось собрание – в том же зале, где начинался путч. В помещение набилось четыре тысячи человек, еще для двух тысяч не нашлось места. Выступая перед беснующейся толпой, Гитлер призвал всех забыть прошлые распри и объединяться. Дальше шли знакомые сюжеты – отмена мирного договора, отказ от выплаты репараций, победа над марксизмом и замена его новым учением, разумеется его собственным.

Третьим, что сделал Гитлер, стала организационная перестройка НСДАП. Эту задачу он поручил Филиппу Боулеру и Францу Шварцу. Боулер, бывший фронтовик, отучившийся четыре года на философском факультете, трудился в «Фолькишер беобахтер». Бюрократ до мозга костей, он скрупулезно исполнил все наказы фюрера, что стало основой его блистательной карьеры в Третьем рейхе. Шварца Гитлер назначил казначеем НСДАП. Некоторые функции были также возложены на Макса Арманна. Освободившись от административной текучки, Гитлер целиком отдался сплочению партийных рядов вокруг собственной персоны. Правда, он лишился своего главного оружия – красноречия, поскольку после некоторых особенно яростных речей ему было запрещено публично выступать – сначала в Баварии, затем и во всем рейхе. Отныне он мог говорить только в кругу единомышленников, а во время массовых сборищ его заменили Эссер и Штрайхер. Руководство партией в северной части страны было поручено Георгу Штрассеру. Этот бывший аптекарь и «гауляйтер» Нижней Баварии за время отсутствия Гитлера набрал определенный авторитет и в 1924 году был избран депутатом рейхстага. Блестящий оратор и талантливый организатор, он не всегда ладил с Гитлером, которому не нравились его богемные привычки. Не во всем они сходились и в понимании социализма. Тем не менее он принял предложение Гитлера, правда подчеркнув, что согласен быть союзником, но не подмастерьем.

Если Гитлер умел находить союзников, то точно с такой же легкостью он избавлялся от людей неугодных. Единственным, кто мог оспаривать его лидерство, оставался Людендорф. На словах он выражал полное согласие с генералом, но на практике после путча затаил на него злобу. И не случайно – Людендорф упрекал его в том, что тот бежал с места событий, бросив его одного. Под влиянием своей второй жены Людендорф нападал на католичество и призывал вернуться к древним германским богам и к тому же перессорился со всем офицерским корпусом. Одним словом, из козыря в политической игре он превратился в препону. Избавиться от опасного соперника в лице генерала Гитлеру помогли президентские выборы 1925 года. По предложению Штрассера националисты выдвинули его своим кандидатом, и он набрал 1,1 % голосов. Ни о каком лидерстве Людендорфа в партии больше не могло идти и речи.

Его одним серьезным соперником мог стать капитан Рем. В период «междуцарствия» он собрал вокруг себя штурмовиков организации «Фронтбанн». После восстановления НСДАП у него возникли разногласия с Гитлером по поводу истинной роли штурмовых отрядов. Рем видел в них независимую силу, некий резерв рейхсвера, Гитлер – инструмент партии для охраны митингов и манифестаций. Разрыв становился неизбежным. Рем отправил Гитлеру два письма с просьбой об отставке, на которые фюрер даже не ответил. В конце июля 1926 года Рема сменил Франц фон Пфеффер.

Появились и новички, и самый заметный из них – Йозеф Геббельс. Он родился в 1897 году в семье торгового служащего. С детства страдая деформацией правой ноги, он не смог служить в армии, о чем всегда сожалел. Физический недостаток заставил его найти способ противопоставить силе интеллект. В 1917–1918 годах он учился в Бонне (на факультете немецкого языка), затем благодаря займу, полученному от католической организации, перебрался во Фрибург-на-Бризау. Кстати, долг он вернул только в 1930 году, после того как на него подали в суд. Летом 1918 года сочинил драму в пяти актах «Иуда Искариот». Тогда же он страстно влюбился в некую Анку Шталерн, за которой последовал в Вюрцбург, а затем и в Мюнхен. Геббельс невероятно много читал, любил оперу и обожал жаркие споры с друзьями. В 1921 году в Университете Гейдельберга он защитил диссертацию. Анка его к тому времени бросила, и он завязал роман с дочерью учительницы-еврейки Эльзе Янке. Выходит, он не был антисемитом? Как он сам писал в 1919 году, он скорее исповедовал «антииудаизм». Впрочем, постепенно и он превратился в подлинного антисемита расистского толка.

С января по июль 1923 года он работал в Дрезденском банке, потом под предлогом болезни переехал на побережье, где отдался чтению Шпенглера, Чемберлена и Достоевского. Как и многие молодые люди той поры, он тяжело переживал оккупацию Рурской области и начал всерьез интересоваться политикой. В августе 1924 года приятель привел его на съезд Национал-социалистического движения за свободу в Веймаре. Здесь его представили Людендорфу, Федеру и фон Грефе. Вскоре он уже занимался организацией местной националистической группировки, заодно открыв в себе ораторский талант. В 1925 году Геббельс вступил в НСДАП. С Гитлером он еще не был знаком (тот сидел в тюрьме), хотя еще в 1924 году записал в дневнике, что этот человек – полюс, вокруг которого вращается вся национал-социалистическая мысль. В октябре Геббельс стал главным редактором газеты «Национал-социалистическая литература», директором которой был Штрассер. Его увлеченность социализмом бросалась в глаза, хотя идеи не отличались ясностью. Казалось, он горел желанием избавить мир от Зла как такового. В социализме он прежде всего видел освобождение пролетариата. «Ненавижу капитализм», – писал Геббельс. С точки зрения идеологии, он скорее приближался к коммунистам, вернее, к течению, известному как национал-большевизм. В нацистской партии он примкнул к ее левому крылу и открыто презирал мелкобуржуазные элементы в мюнхенском окружении Гитлера. Фюреру, однако, нужны были обе группы. Пользуясь личным авторитетом и антисемитизмом, он с успехом поставил их себе на службу.

Разобравшись с «пионерами» движения, Гитлер взялся за АСАГ – трудовое объединение национал-социалистов, возглавляемое Штрассером, с которым у него были расхождения. Не претендуя на авторитет фюрера, члены движения в проекте конституции будущего рейха предусмотрели участие местных и региональных организаций в выработке политических решений.

14 февраля 1926 года в Бамберге прошла партийная конференция, на которой Гитлер выступил с пятичасовой речью, разгромив «левацкие» проекты АСАГ. Судьба движения была решена. Геббельс ничего не сказал. До того он прочел «Майн Кампф» и задавался вопросами: кто же этот человек – «полуплебей, полубог – Христос или всего лишь Иоанн Креститель?». Он не скрывал своего восхищения перед Гитлером. «У этого человека есть все, чтобы стать царем. Он прирожденный оратор. И будущий диктатор». Гитлер подарил ему свою фотографию, и Геббельс держал ее на рабочем столе.

Но после речи в Бамберге он был в растерянности – неужели Гитлер реакционер? Назвать Италию и Англию естественными союзниками Германии! Впрочем, его замешательство длилось недолго. В апреле фюрер пригласил его в Мюнхен, предоставил ему собственный автомобиль, дал сказать речь, а потом долго разговаривал с ним – и Геббельс был покорен. Он вновь склонился перед «политическим гением» Гитлера. Они ужинали вместе с племянницей фюрера Гели и даже вместе отпраздновали 37-й день рождения фюрера. «Адольф Гитлер, – записал Геббельс в дневнике, – я тебя люблю, потому что ты велик и прост. Это и есть гений».

Наведя порядок на севере, Гитлер обратил взоры на Рурскую область.

В июле 1926 года в Веймаре прошел первый после путча съезд НСДАП. Организация насчитывала 35 тыс. членов. До конечной цели было еще далеко, и Гитлер обратил всю свою энергию на организацию бюрократического аппарата. Центральное бюро располагалось в Мюнхене; был создан следственно-судебный комитет под руководством бывшего генерала Бруно Гайнеманна. Лично назначаемые фюрером гауляйтеры отныне действовали как его персональные агенты и отчитывались перед ним. Визит Гитлера в тот или иной город зависел от успехов их деятельности и воспринимался как награда.

В 1926–1928 годах нацисты старались привлечь на свою сторону рабочих крупных промышленных центров в Тюрингии, Саксонии, Рурской области, в Берлине и Гамбурге. 28 октября 1926 года Геббельсу был предложен пост гауляйтера Берлина. Поколебавшись, он согласился; новая должность дала ему возможность перебраться в сердце Германии, расплатиться с долгами и даже позволить себе новенький «мерседес» – символ преуспеяния.

Гауляйтером Гамбурга стал Альберт Кребс, горячий сторонник плана захвата городов.

Гитлер запретил нацистам участвовать в профсоюзах под тем предлогом, что они нацелены на достижение материальных целей, извращают тоталитарный дух партии и вредят культу лидера. Вместо профсоюзов нацисты пытались использовать штурмовые отряды, в результате чего их деятельность в Берлине была запрещена.

С захватом городов дела шли неважно, к тому же у НСДАП усилились финансовые трудности. В 1927 году прошел съезд в Нюрнберге, обозначивший резкий поворот в деятельности нацистов. Отныне было решено повернуться лицом к среднему классу. Социализм был отодвинут на второй план; вперед выдвинулась идея «аполитичного ультрапатриотизма». Роль главного врага от капитализма перешла к Штреземану и его внешней политике, особенно попыткам наладить отношения с Францией. Новая пропаганда была обращена также к студенчеству и военным.

Незадолго до съезда Гитлер принял решение выставить партию к участию в выборах. Началась избирательная кампания, однако, как мы уже упоминали, предприятие провалилось. После этого произошло еще одно тактическое изменение, выразившееся в попытке привлечь на свою сторону крестьянство. Появились школы ораторского искусства и иллюстрированный еженедельник.

На съезде 1929 года НСДАП предстала как народническое молодое движение. К моменту кризиса партия обладала жесткой организацией и отлаженной структурой. Ее центр по-прежнему находился в Мюнхене («Коричневый дом»); на нее работала армия профессионалов. У нее теперь были на руках все козыри, чтобы предложить немцам альтернативу обанкротившейся республике.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.