Реставрация 1660–1688 гг

Реставрация

1660–1688 гг

И что же было реставрировано? События 1660 г. можно назвать первым случаем проявления коллективного разума. Ведь страна прежде совершила нечто чудовищное: пошла войной сама на себя и обезглавила собственного короля. На протяжении двух десятилетий в Англии сменялись теократическая тирания, парламентское правление, республиканское содружество и военная диктатура. Создавалось впечатление, что страна примеряет на себя конституции. Теперь, методом проб и ошибок набравшись опыта, она решила, что снова хочет монарха – и не любого, а сына того, кого недавно сама же и отправила на эшафот. Но если монарх был похож на предыдущего, сама монархия была совсем иной.

Правление Карла II (1660–1685) коренным образом отличалось от власти мрачного армейского совета Кромвеля. Ростом более метра восьмидесяти, жизнерадостный и любезный экстраверт, новый король излучал уверенную бесшабашность. Ему в высшей степени была присуща отличительная черта двора Людовика XIV, где Карл жил в изгнании, – распущенность во всех смыслах этого слова. Театры, ипподромы, бордели и питейные заведения открывались один за другим. На галереи церквей вернулись музыканты, с прежним размахом устраивались празднества времен года. На Друри-лейн был открыт Королевский театр. Карл II, «веселый король», расхаживал по паркам Лондона со своими спаниелями, названными в его честь «кавалер-кинг-чарльз-спаниель» (спаниель короля Карла II), и запросто заговаривал с прохожими.

Сексуальное поведение Карла было столь же безудержным. Бездетность его супруги Екатерины Браганской служила лишь слабым оправданием целой вереницы из семнадцати любовниц, от которых у короля имелось минимум пятнадцать детей. Большинству из своих бастардов король даровал дворянство. Среди его пассий были Люси Уолтер, Барбара Вилье и актриса Нелл Гвин, и все они, судя по портретам художника сэра Питера Лели, отличались глазами навыкате и длинными носами. Как-то в Винчестере настоятель отказался поселить Нелл в отведенных Карлу апартаментах, и тогда король галантно остановился с ней не на территории монастыря, а в доме неподалеку. Даже на смертном одре его последними словами были: «Позаботьтесь, чтобы бедняжка Нелл не голодала».

Король покровительствовал новому Королевскому обществу, ассоциации ученых, сложившейся в ноябре 1660 г. после лекции Кристофера Рена по астрономии. Первыми членами этого общества были сам Рен, Исаак Ньютон, Роберт Гук и Роберт Бойль. Карл построил лабораторию в Уайтхолле и отправил в ассоциацию письмо, испрашивая совета по такому вопросу общегосударственной важности, как эрекция у мужчин. На континенте Карл заразился страстью к строительству дворцов. Строительством роскошных зданий в Уайтхолле, Гринвиче, Хэмптон-корте и Винчестере руководил главным образом Кристофер Рен. Палаты Карла в Виндзорском замке до сих пор считаются одними из самых роскошных палат в Англии.

Так называемый Кавалерский парламент впервые собрался на заседание в 1661 г. В нем было столько же приверженцев монархии, сколько и в его предшественнике, Долгом парламенте, но при этом парламентарии высказывали немало критических замечаний в адрес монархии как таковой. К смятению Карла, парламент незамедлительно исключил из амнистии, предусмотренной Бредской декларацией, всех «цареубийц» и распорядился эксгумировать и вздернуть на виселицу их тела, включая останки Кромвеля. По законам, составленным лорд-канцлером правительства Карла II Эдвардом Хайдом, ныне графом Кларендоном, Англиканская церковь вновь ввела институт епископов Лода и «Книгу общих молитв». Парламент также отказался от «права на свободу совести», провозглашенного Бредской декларацией. Таким образом, именно парламент, а не сам король инициировал чистку церкви от пуритан и объявил вне закона все нонконформистские секты. После 1664 г. каждого пятого английского священника изгнали из прихода, а диссидентов заключили в тюрьму. Среди таких священнослужителей был и баптистский проповедник Джон Баньян, который, находясь в Бедфордской тюрьме, написал самый выдающийся трактат по протестантской морали, «Путь паломника» (The Pilgrim’s Progress). Так же как в свое время католические епископы, их англиканские преемники защищали свое весьма закрытое общество. В последующие двести лет им предстояло стать серьезнейшей опорой реакционного крыла парламента.

С таким трудом завоеванная независимость парламента была единственным вопросом, в котором невозможен был возврат к прошлому. Вскоре члены парламента рассорились с Карлом, как в свое время с его отцом. Причинами стали его расточительность и не в последнюю очередь его любовницы. Некоторое время мир удавалось поддерживать проверенным способом: Англия развязала войну за рубежом. Лондонские торговцы, пользуясь агрессивной поддержкой Кромвеля, возжелали нарушить монополию голландцев на торговлю с Америкой и Индией, из-за этого возникали периодические конфликты и столкновения. Карл готов был воевать с Голландией, но совсем по другой причине. Карл симпатизировал Людовику XIV, который принял его при своем дворе в период изгнания. Парламент с готовностью проголосовал за то, чтобы выделить огромную сумму в 2,5 миллиона фунтов на флот из 150 кораблей. Начиная с 1664 г. произошло несколько морских сражений, которые привели к серьезным потерям с обеих сторон. Результатом этого конфликта стала передача Англии голландской колонии Новый Амстердам на острове Манхэттен, которую вскоре переименовали в честь герцога Йорка, брата короля.

Войну прервала чудовищная эпидемия чумы, вспыхнувшая в 1665 г. В Лондон на какой-то период вернулись ужасы Средневековья, когда сточные канавы густонаселенного города кишели чумными крысами. На дверях снова появились кресты. Приходские управы получили распоряжение выделить похоронные дроги и копать общие могилы. По улицам эхом разносились заунывные крики: «Выносите своих покойников». В Лондоне от чумы скончалось около ста тысяч человек, то есть каждый пятый житель столицы. Сэмюэл Пипс писал: «Господи, как опустели улицы! Повсюду царит уныние». Не успел прекратиться этот кошмар, как в сентябре 1666 г. в пекарне на улочке Паддинг-лейн, что близ Лондонского моста, вспыхнул пожар. Подхваченный сильным ветром, пожар быстро распространился по городу и бушевал на протяжении пяти суток. Девять десятых зданий в лондонском Сити внутри древней римской городской стены города сгорели дотла. Жители спасались в предместьях или переправлялись через реку на лодках. Герцог Йоркский завоевал всеобщее признание, возглавив попытки остановить пожар, главным образом взрывая здания на пути его распространения.

Результатом пожара стали бесконечные тяжбы и споры между двором и Сити по поводу того, кому вести восстановительные работы. Кристофер Рен предложил правительству план нового города с прямыми широкими улицами и площадями в классическом стиле. Но у приходских управлений Сити не было ни времени на осуществление такой грандиозной перепланировки, ни денег на покупку земель. Нужно было как можно скорее восстанавливать ремесло и торговлю. Новые предписания и правила диктовали необходимость расширять улицы и строить менее пожароопасные кирпичные дома. Богачи теперь предпочитали переселяться прочь из старого Сити. Лондон больше не нуждался в защите оборонительных стен, и жители постепенно заселяли просторные районы Ковент-Гарден и Сент-Джеймс-сквер к западу от Сити, принося немалый доход таким семьям, как Джермин, Беркли, Одли и Гросвенор, владевшим этими землями. В столице повсюду строились новые церкви и соборы в сдержанном стиле английского барокко. Над ними высилась громада нового собора Святого Павла, воздвигнутого Реном. Само понятие «возрожденной Англии» должно было стать осязаемым, ощутимым, но длилось оно недолго.

Не прошло и года после Великого пожара, как голландские корабли дерзко прошли по Темзе до самого Чатема, где сожгли тринадцать кораблей и увели флагманский фрегат «Ройял Чарльз». Это стало серьезным унижением для англичан. По словам чиновника морского ведомства Сэмюэла Пипса, это был «конец всему королевству». В поражении открыто обвиняли Карла, упрекая короля в распущенности и безнравственности. Графа Кларендона обвинили во всех грехах и отправили в ссылку. Власть перешла к группе из пяти членов Тайного совета (барона Клиффорда, барона Эшли, герцога Бекингема, графа Арлингтона и герцога Лодердейла), которая получила известность как the Cabal («кабальный совет»). Само это слово, образованное из начальных букв фамилий участников, приобрело значение «интрига, политическая клика, заговор». Бездумная внешняя политика Карла ввергла страну в хаос. Популярное соглашение с Голландией, заключенное через год после поражения в Рейде на Медуэй, было нарушено уже в 1670 г., после того как Карл тайно заключил с эмиссарами Людовика XIV Дуврский договор, направленный против Голландии. По условиям этого договора, Англия должна была воевать с Голландией в обмен на французские субсидии Карлу, которые освободили бы его от необходимости созывать парламент. Вдобавок за дополнительную финансовую помощь Карл обещал вернуть Англию в лоно католической церкви, «как только позволят государственные дела». Это обещание в точности повторяло тайное предложение, которое в 1623 г. делал Испании отец Карла II, казненный Карл I. Оно самым возмутительным образом нарушало Бредские соглашения и прерогативы парламента в решении подобных вопросов.

Теперь по всей стране только и говорили что о 22-летнем протестанте Вильгельме Оранском, который в 1672 г. героически отразил нападение французов на Голландию. Затопив дамбы, он обещал «умереть в последнем рву». Когда в 1673 г. стали известны подробности секретного соглашения, подписанного в Дувре, разгневанный парламент тотчас расторг его, приняв Акт о присяге, лишавший католиков возможности занимать какие-либо должности в Англии. Дело приняло серьезный оборот, когда брат короля и его официальный наследник Джеймс, герцог Йоркский, оставил пост генерал-адмирала, главнокомандующего английским флотом, отказавшись под присягой отречься от католической веры. Его первая супруга, Анна Хайд, умерла, и Джеймс женился на ревностной католичке Марии Моденской. Крупнейшая фигура в роялистском парламенте граф Дэнби всеми силами старался сохранить постепенно ухудшающиеся отношения между Карлом и парламентом. Он провел переговоры относительно брака дочери Джеймса протестантки Марии с отважным Вильгельмом Оранским. Предполагалось, что это обеспечит Англии престолонаследника-протестанта. Но что будет, если Мария Моденская родит сына?

Антикатолические волнения воскрешали в памяти папистские заговоры времен Гая Фокса. В 1678 г. душевнобольной священник Тайтус Оутс донес в Тайный совет о папистском заговоре с целью убить короля, сжечь Лондон, собрать армию католиков и подчинить Англию Франции. Оутс оказался мошенником, но по стране прокатилась волна антикатолической истерии, и парламент потребовал расширения положений Акта о присяге, чтобы включить в него статьи, в соответствии с которыми Джеймс и любой другой католик исключался бы из списка претендентов на престол. Для Карла это стало последней каплей. В 1679 г. он распускает парламент. В течение последующих двух лет он созывает и снова распускает еще три парламента. Каждый последующий созыв оказывается еще более враждебным и требует, чтобы король подписал Билль об исключении, лишающий его брата прав на английский престол. Карл все же не поддался и билль не подписал. Именно в этот беспокойный период в парламенте появляются так называемые партии. Роялистов (или партию двора) под руководством графа Дэнби, которые придерживались теории божественного права монарха на престол, стали называть «тори», по аналогии с шайкой ирландских бандитов-папистов (от ирл. Tory – грабитель). Противники короля, которые были настроены проголландски, получили насмешливое прозвище «виги» в честь яростных шотландских пуритан-фундаменталистов (в Шотландии Whig – человек вне закона). В новом парламенте партия вигов была настолько сильна, что начиная с 1681 г. выведенный из себя король решил править единолично, как в свое время Генрих VIII, Яков I и Карл I, с помощью Тайного совета и своих помощников. Свои расходы он покрывал с помощью субсидий от французского короля. Его любовницы так встревожились, что организовали нечто вроде нынешних профсоюзов, чтобы требовать обеспечения им пожизненного содержания в виде пенсионных пособий.

Невзирая на все эти интриги, Карл старался оставаться снисходительным и компанейским. Он не терпел любого фанатизма и, хотя его подозревали в симпатиях к католицизму, он никак их не проявлял и держал свое мнение при себе. В 1681 г. он даже благословил организацию колонии Пенсильвания квакером Уильямом Пенном. Когда Пенна пригласили на аудиенцию к королю, тот отказался снять шляпу. Тогда король снял свою, остроумно заметив, что по традиции в подобной ситуации «один из нас должен быть с непокрытой головой». В 1683 г. по пути со скачек в Ньюмаркете король и его брат Джеймс чудом избежали смерти от рук убийц, участников так называемого Райхаузского заговора. Ходили слухи о причастности к заговору вигов. Король и его брат получили отсрочку, однако спустя два года Карл внезапно умер от апоплексического удара. За свои неполных 54 года он прожил неординарную жизнь, в которой было много безрассудного разгула и распутства, но на протяжении всего своего правления стремился сохранять религиозную терпимость. То, что он, как и все Стюарты, потерпел в этом неудачу, объясняется его расточительностью и попытками пополнять кошелек за счет средств, полученных от католической Европы. Карла добил своей железной хваткой парламент, отказывавшийся устанавливать любой налог без удовлетворения жалоб, в полном соответствии с договоренностями, достигнутыми в период Реставрации. Уже на смертном одре Карл принял католичество. Он передал корону брату Джеймсу, хотя и не питал иллюзий относительно политических воззрений брата. Карл предсказывал, что Джеймс, Яков II, на троне продержится недолго. И оказался прав.

Яков II (1685–1688) мог похвастаться блестящей военной карьерой, но сам он был человеком нервным, начисто лишенным чувства юмора. Нелл Гвин называла его «постный Джимми». Парламент проголосовал за выделение средств на его содержание, но эти средства были потрачены на подавление восстания, которое поднял самозванец, объявивший себя законным королем, протестант герцог Монмут, старший из незаконных отпрысков Карла. На начальном этапе восстание развивалось стремительно и быстро охватило весь запад страны при поддержке плохо оснащенных сил бывших круглоголовых, но завершилось оно массовой резней при Седжмуре в графстве Сомерсет. Заместителем командующего королевскими войсками был молодой Джон Черчилль, привлекательный амбициозный офицер, который в свое время делил с Карлом внимание его любовницы Барбары Вилье. Черчилль был женат на столь же честолюбивой фрейлине королевы Саре Дженнингс.

Монмута казнили, а с его последователями расправились с поразительной жестокостью. «Кровавый суд» под руководством судьи Джеффриса приговорил к смерти 300 человек, приказал высечь и выслать в рабство еще сотни человек, вызвав отвращение своим изуверством даже у членов партии тори, традиционно симпатизировавшей Якову. После событий в Седжмуре Яков отказался распускать армию, укомплектовав ее частями ирландских солдат под руководством сотни офицеров-католиков. Когда король потребовал, чтобы парламент выделил деньги на содержание этой армии, а заодно отменил Акт о присяге, парламент категорически отказался и был тотчас распущен. Яков назначил судей и Тайный совет из числа своих сторонников-католиков и даже отстранил членов совета колледжа Магдалены в Оксфорде за то, что те отказались от назначенного королем президента-католика. Королю были не знакомы ни такт, ни тактика.

В 1685 г. Людовик XIV еще больше усложнил жизнь своего английского друга, отменив Нантский эдикт, даровавший права французским протестантам. Лондон наводнили иммигранты, опасавшиеся грядущих католических погромов. Несмотря на цензуру Якова, с каждой кафедры священника звучали откровенные обличения католической жестокости, все более настраивая приверженцев Англиканской церкви против короля. Яков предложил «Декларацию веротерпимости», которую должны были зачитать в каждом приходе, но, потворствуя католикам, она вызвала еще большую вражду у последователей Англиканской церкви. Когда семь епископов отказались зачитать «Декларацию веротерпимости» с амвона храмов, Яков приказал арестовать их и отдал под суд за подстрекательство к мятежу. Но суд оправдал священников. Якова подозревали в стремлении предоставить католической церкви равные, если не большие, права с церковью Англии. Одним из ближайших советников короля стал отец Петри, член ордена иезуитов.

Лидеры партии вигов вели открытые переговоры с Вильгельмом Оранским, чья жена Мария, будучи протестанткой, являлась наследницей престола. К этому их подстрекал лондонский агент Вильгельма по имени Ханс Вильям Бентинк. Но этот план о возможном переходе власти следующему наследнику провалился в июне 1688 г., когда жена короля Мария Моденская родила сына Якова (Джеймса) Стюарта. Ходили слухи, что отцом его был вовсе не престарелый Яков. Так или иначе, но младенец стоял перед Марией в череде прямых наследников Якова. Для протестантской Англии это стало настоящей катастрофой. Как и в 1660 г., все фракции парламента, и виги, и тори, и англиканцы, и нонконформисты, объединились, чтобы предотвратить угрозу возврата католицизма, который бы неминуемо привел к гражданской войне. Соглашение сторон, заключенное на начальном этапе Реставрации, оказалось грубо нарушено, и приходилось снова искать какое-то компромиссное решение.

Эмиссары, представлявшие Гаагский двор Вильгельма, предложили группе из пяти пэров, одного епископа и Дэнби, как представителя партии тори (позже эта компания получила название «семерки бессмертных»), отправить Вильгельму письмо, которое предположительно было составлено самим Бентинком, с просьбой о военном вторжении. В письме говорилось, что «девятнадцать человек из каждых двадцати жаждут смены [монарха]». Вильгельма долго уговаривать не пришлось. Он стремился как можно скорее разрушить альянс Якова с Людовиком XIV против Голландии, а также упрочить шансы своей супруги на английский престол. В этом смысле события 1688 г. были династическим захватом власти, как и завоевание тезки Вильгельма в 1066 г. Голландская ассамблея отказалась санкционировать эту экспедицию, Вильгельм тоже не хотел рисковать, ведь его вторжение могло быть успешно отбито. Он предпочитал удостовериться, что Франция останется в стороне и не воспользуется случаем напасть на его собственную страну. Осенью 1688 г. стало очевидно, что Людовик будет не против, если Англия снова погрузится в пучину гражданской войны.

В ноябре, после спешной подготовки, огромный флот Вильгельма из 436 судов, включая 53 военных корабля, с сорокатысячной армией на борту наконец вышел в море. Эта армия в три раза превышала Армаду. Когда флот пересекал Па-де-Кале, он растянулся на весь Ла-Манш. Проходя мимо Дуврского замка, корабли из пушек давали приветственные залпы. Спустя четыре дня «протестантский ветер» позволил Вильгельму без потерь высадиться в порту Торбей в Девоншире. Парламент не просил Вильгельма о таком военном вмешательстве, а король и подавно. С точки зрения закона просьба шести пэров не имела юридической силы, то есть Англия была атакована иностранным правителем с целью свержения законного монарха. Это приглашение было явно изменническим, но, как говорится в пословице, «если государственная измена окажется успешной, никто не посмеет назвать ее изменой».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.