Подготовка к форсированию Керченского пролива

Подготовка к форсированию Керченского пролива

Еще в ходе Новороссийско-Таманской наступательной операции командующий Северо-Кавказским фронтом получил указания Ставки ВГК о подготовке к форсированию Керченского пролива и разгрому вражеской группировки в Крыму совместно с войсками Южного фронта. Удерживая Крым, противник прикрывал приморский фланг своего фронта. Крым имел большое значение и для сохранения позиции Германии на Балканах и в Турции, для обеспечения господства в Черном море и прикрытия территории Румынии от ударов с моря. Поэтому Ставка не могла оставить оккупированный Крым в тылу советских фронтов, развернувших битву за Днепр. Его освобождение стало одной из первоочередных задач Советских Вооруженных сил.

План освобождения сильно укрепленного Крымского полуострова сложился не сразу. 30 сентября командующий войсками Северо-Кавказского фронта И. Е. Петров и командующий Черноморским флотом Л. А. Владимирский представили в Ставку ВГК свои соображения, где предлагали высадить на Керченский полуостров войска 18-й армии, захватить побережье и порт Керчь, а затем освободить от врага весь Керченский полуостров. Параллельно с этим предлагалось готовить операцию по высадке войск 56-й армии на южное побережье Крыма в район Ялты, Алушты иди непосредственно в Севастополь.

Такое предложение было основано на разведывательных данных о тщательной подготовке германских войск к обороне Крыма. В то время, как стало известно позднее, мнения некоторой части генералитета — немедленно эвакуировать войска из Крыма — были полностью отвергнуты. Гитлер, Дениц и другие считали необходимым удерживать Крым как гарантию дружественного отношения Турции и верности союзным обязательствам Румынии и Болгарии. Ради такой политической цели они готовы были пожертвовать войсками 17-й армии, поэтому Ставка вермахта решила оборонять Крым любой ценой[106]. 4 сентября 1943 года Гитлер приказал готовить Крым к длительной обороне. После отхода с Таманского полуострова все высвобождающиеся строительные силы и весь строительный материал решили централизованно использовать таким образом, чтобы в первую очередь были обеспечены наиболее угрожаемые участки (Керченский полуостров, Феодосия, Судак и т. д.). Предполагалось в короткое время перейти от строительства оборонительных сооружений полевого типа к строительству сооружений крепостного типа.

Советскому командованию стало известно, что противник не собирается оставлять Крым и что в составе 17-й немецкой армии находится значительное число соединений немецких и румынских полевых войск, частей береговой обороны. Керченский полуостров оборонял отошедший с Таманского полуострова 5-й армейский корпус в составе 98-й пехотной дивизии, боевой группы полковника Кригера, румынских 3-й горнопехотной и 6-й кавалерийской дивизий. Здесь же действовали четыре отряда морской пехоты, портовые команды, 16 батарей береговой и 29 батарей полевой артиллерии, саперные и другие специальные войска. В составе танковой группы насчитывалось свыше 40 боевых машин[107]. Всего на полуострове находилось приблизительно 85 тыс. солдат и офицеров противника. И хотя эти войска обороняли морское побережье на широком фронте, они имели возможность гибко маневрировать для сосредоточения превосходящих сил против наших десантов, высадившихся на берегу. В глубине были подготовлены три оборонительные позиции. В проливе действовали немецкие торпедные катера и самоходные артиллерийские баржи. На подходах к берегу были поставлены минные заграждения. Советское командование знало, что боевые порядки войск и военно-морские базы в Крыму противник прикрывал 23 батареями зенитной артиллерии и авиацией 4-го воздушного флота с аэродромов, расположенных как в Крыму, так и на юге Украины. Всего в распоряжении противника было 470 самолетов[108].

12 октября 1943 года командующий войсками Северо-Кавказского фронта подписал план десантной операции, который учитывал сильную оборону Керченского полуострова. В соответствии с планом две армии высаживались одновременно на керченский берег. 56-я армия и Азовская военная флотилия высаживали десант в районе северо-восточнее Керчи, 18-я армия и силы Черноморского флота — южнее Камыш-Буруна. В дальнейшем армии, накопив силы, должны были совместно наступать на запад и освободить Керченский полуостров. 13 октября Ставка ВГК утвердила план операции, которая вошла в историю войны как Керченско-Эльтигенская десантная операция.

Операцию по освобождению Керченского полуострова было решено подготовить и провести в сжатые сроки в связи с прорывом войск Южного фронта на северные подступы к Крыму. Первым этапом фронтовой операции становилась десантная операция с целью захвата двух плацдармов. 18-я армия во взаимодействии с Черноморским флотом и под прикрытием его авиации (с оперативно приданной 214-й штурмовой авиадивизией 4-й воздушной армии) с исходного положения Тамань, Кротков, озеро Соленое должна была высадить десант и захватить плацдарм в районе поселок Эльтиген, порт Камыш-Бурун. Удерживая этот порт и установив сообщение с Таманским полуостровом, надлежало переправить в Крым главные силы армии, которые затем должны развить наступление на северо-запад в направлении Багерово в тыл керченской группировки врага. Справа 56-я армия во взаимодействии с Азовской военной флотилией и 4-й воздушной армией высаживались позднее с задачей овладеть северо-восточной частью Керченского полуострова, городом и портом Керчь, установить сообщение с Таманским полуостровом и в дальнейшем наступать на запад в направлении Багерово, Владиславовка.

Несмотря на то что район Керчи обороняла наиболее боеспособная 98-я немецкая пехотная дивизия, по условиям высадки и дальнейшего развития наступления направление, где высаживалась 56-я армия, считалось более перспективным в операции. Сложные условия высадки и наращивания сил в полосе действий 18-й армии и Черноморского флота в районе Эльтигена вынуждали считать его вторым направлением.

Этап фронтовой операции по освобождению Керченского полуострова — высадка десанта и захват плацдармов — была положена в основу планирования армейских операций. Через неделю после завершения боевых действий по освобождению Таманского полуострова, 16 октября в 19 часов командующий 18-й армией подписал боевой приказ на подготовку и проведение десантной операции с целью захвата плацдарма на Керченском полуострове на участке маяк Нижне-Бурунский, коммуна «Инициатива».

К середине октября 18-я армия состояла из трех стрелковых корпусов. 20-й стрелковый корпус, имевший опыт боев за Новороссийск и высадки морских десантов, включал 117-ю гвардейскую, 129-ю гвардейскую и 318-ю Новороссийскую стрелковые дивизии. 11-й стрелковый корпус имел в своем составе 304-ю, 316-ю стрелковые и 414-ю Анапскую стрелковую дивизии. Вновь вошедший в состав армии 22-й стрелковый корпус состоял из 89-й Таманской стрелковой, 317-й стрелковой и 395-й Таманской стрелковой дивизий. Кроме того, в состав армии входили 255-я Краснознаменная морская стрелковая бригада, 5-я гвардейская танковая бригада, пять артиллерийских и семь зенитных артиллерийских полков, три зенитных артиллерийских дивизиона, четыре полка гвардейских минометов и другие части усиления[109].

Для захвата плацдарма был выделен 20-й стрелковый корпус под командованием генерала Д. В. Гордеева (с 4.11.1943 года — H. A. Шварева), который должен был форсировать пролив и высадиться на восточный берег Керченского полуострова тремя эшелонами. В первый эшелон была назначена 318-я стрелковая дивизия (командир — полковник В. Ф. Гладков), которой были приданы 386-й отдельный батальон морской пехоты Новороссийской военно-морской базы (командир — капитан H. A. Беляков), батальон 255-й морской стрелковой бригады (командир — майор С. Т. Григорьев). По решению Военного совета армии от 16 октября 1943 года этот батальон в составе 500 человек был сформирован из добровольцев — лучших бойцов бригады.

Войска первого эшелона должны были высадиться на участке маяк Нижне-Бурунский, коммуна «Инициатива», захватить плацдарм между озерами Чурубашское и Тобечикское и обеспечить прием главных сил корпуса на удерживаемый плацдарм. Один полк дивизии сразу же должен был наступать на север с целью захвата порта Камыш-Бурун[110].

Во втором эшелоне десанта должны были высадиться 117-я гвардейская стрелковая дивизия[111] и штаб 20-го стрелкового корпуса. В третьем эшелоне на плацдарм перебрасывалась 129-я гвардейская стрелковая дивизия. По выходе главных сил корпуса на рубеж Чурубаш, Михайловка войска должны были наступать в общем направлении на Багерово. Два других корпуса армии (22-й и 11-й стрелковые) должны были быть готовы к переправе через Керченский пролив в порт Камыш-Бурун и дальше действовать в полосе 20-го корпуса по обстановке. 255-я морская стрелковая бригада (без одного батальона) оставалась в Геленджике в готовности к погрузке на плавсредства для переброски в Крым, то есть составляла резерв командующего армией.

Перед штабом армии во главе с генералом Н. О. Павловским стояла сложная задача спланировать операцию, организовать управление войсками и взаимодействие с флотом и авиацией. Для обеспечения десантной операции создавалась армейская артиллерийская группа в составе 69-го Краснознаменного гвардейского пушечного артиллерийского полка, береговых батарей флота, 108-го гвардейского истребительно-противотанкового полка, который был переправлен на косу Тузла, расположенную в середине Керченского пролива, и получил возможность перекрыть его огнем. Группа состояла из 93 орудий, в том числе 46 полевых и 47 орудий береговой обороны. В середине ноября число морских орудий было увеличено до 55. Группа должна была подавить огонь противника на участке высадки, вести борьбу с его боевыми кораблями и плавсредствами.

Командиру высадки — начальнику Новороссийской военно-морской базы контр-адмиралу Г. Н. Холостякову предписывалось обеспечить своевременную высадку первого и последующих эшелонов десанта.

Большие задачи стояли перед 19-м отдельным понтонным батальоном, саперным батальоном 318-й дивизии и инженерным отделом Новороссийской военно-морской базы. Они должны были оборудовать причалы в местах посадки десанта (Тамань, мыс Тузла, озеро Соленое), а также снабдить суда трапами, щитами и другими подручными средствами для выгрузки орудий, груза и высадки личного состава.

В боевом приказе большое внимание уделялось обеспечению надежного управления войсками, особенно использованию радиосредств и световых сигналов. Было обращено особое внимание на тщательную отработку взаимодействия десанта с кораблями и военно-воздушными силами Черноморского флота, соединениями 4-й воздушной армии.

После принятия решения на операцию началась напряженная целеустремленная работа командования, штаба и политотдела по организации сил, установлению взаимодействия между ними, обучению и тренировке командиров, штабов и войск. Для 20-го стрелкового корпуса, высаживающегося в первом эшелоне, готовность устанавливалась к исходу дня 18 октября, то есть на окончательную подготовку к высадке отводилось всего двое суток. Организация форсирования пролива и боя за высадку 318-й стрелковой дивизии и приданных ей частей зависела от количества и тактико-технических качеств высадочных средств, которые могло собрать военно-морское командование. Успех операции зависел от согласованных мероприятий армии, флота, авиации. Особенно трудной проблемой было быстрое наращивание войск на захваченном плацдарме в условиях недостаточного количества транспортных судов, превосходства морских и воздушных сил противника в районе пролива, если не удастся овладеть портом выгрузки.

При организации боя за высадку и на плацдарме приходилось учитывать, что немецкое командование выселило население Керчи, Феодосии, сел и деревень, расположенных на побережье, в глубь полуострова[112]. Это обстоятельство затрудняло ведение разведки и действия партизанских групп.

Южная часть Керченского пролива, которую предстояло форсировать 18-й армии, имеет ширину около 8 миль (до 15 км). Десантным отрядам необходимо было пройти до вражеского берега от Тамани 24 км, от Кроткова 15 км, от озера Соленое 36 км. В мелководном проливе обе стороны поставили множество мин, главным образом трудновытраливаемых донных. В целом минная обстановка была сложной, а минная опасность очень велика. В избранном для высадки десанта районе Эльтигена прибрежные глубины колебались от 0,6 до 1,6 м. Невозможно было учесть в полной мере погоду, которая осенью здесь часто меняется, внезапно может разыграться шторм и помешать плаванию десантно-высадочных средств и действиям боевых катеров.

Местность Керченского полуострова, на которой предстояло действовать войскам армии, — безлесная, открытая, степная. Многочисленные озера — соленые, колодцев мало, и вода в них тоже солоноватая. Советское командование понимало, насколько трудной была задача высадить десант в такой местности.

Для обороны Керченского полуострова противник сосредоточил в Феодосии, Камыш-Буруне и Керчи 30 быстроходных десантных барж, 37 торпедных катеров, 25 сторожевых катеров и 6 тральщиков[113]. В конце октября эти силы были пополнены за счет отошедших из Геническа немецких кораблей, действовавших до этого в Азовском море, а в ноябре — за счет 1-й флотилии десантных барж, перешедшей из Севастополя. Десантные баржи имели сравнительно сильную артиллерию, достаточно высокую скорость и представляли большую опасность для наших боевых катеров и десантно-высадочных судов. Наиболее успешно с ними могли бороться штурмовая авиация и эскадренные миноносцы.

Командование и штаб 18-й армии, планируя и подготавливая десантную операцию, стремились учесть все эти объективные неблагоприятные обстоятельства. Кроме того, наши войска располагали ограниченными возможностями для скрытия приготовлений армии к высадке десантов, для достижения внезапности. Поэтому расчет был построен на эффективном использовании боевых возможностей авиации и артиллерии при переходе морем и в бою за высадку десанта, на высадке в первом эшелоне наибольшего количества самых боеспособных частей, имеющих опыт боев с превосходящими силами противника в тяжелых условиях. Командование надеялось также на быстрый захват порта выгрузки, планомерное наращивание сил и стремительное развитие наступления. В значительной мере расчет делался на внезапность, самоотверженность и героизм бойцов, командиров и политработников.

Для высадки войск 18-й армии в районе Эльтигена и Камыш-Буруна Черноморский флот смог выделить 82 боевых катера (18 малых охотников, 16 сторожевых катеров, 19 торпедных катеров, 29 катеров-тральщиков) и 53 единицы десантно-высадочных средств (24 десантных бота, 13 моторных баркасов, 8 гребных баркасов, 8 понтонов)[114]. Выделенные суда нуждались в дооборудовании и приспособлении для перевозки оружия и личного состава. Командование не имело резерва десантно-высадочных средств.

Командующий 18-й армией генерал К. Н. Леселидзе решил первый эшелон десанта — 318-ю стрелковую дивизию с приданными частями — высадить в первую ночь операции. В соответствии с решением командира дивизии на бой за плацдарм она высаживалась тремя тактическими группами: 1331-й стрелковый полк с штурмовым батальоном 255-й морской стрелковой бригады из района озера Соленое — на южный участок высадки, в район коммуна «Инициатива», 1337-й стрелковый полк и управление дивизии из Кроткова — на средний участок, южнее Эльтигена, 1339-й стрелковый полк с 386-м отдельным батальоном морской пехоты из порта Тамань на северный участок, в поселок Эльтиген. Второй эшелон десанта — 117-ю гвардейскую стрелковую дивизию планировалось высадить на плацдарм ориентировочно на вторые сутки, а третий эшелон — 129-ю гвардейскую стрелковую дивизию — на третьи сутки операции.

В соответствии с решением командира дивизии личный состав полков первого эшелона был разделен на штурмовые отряды, каждый из которых состоял из стрелкового батальона, приданного саперного взвода, противотанкового 45-мм орудия. Отряды, в свою очередь, делились на штурмовые группы, включавшие стрелковую роту, 10–15 бойцов-саперов для устройства проходов в заграждениях и подрыва ДОТов, станковые пулеметы, противотанковые ружья. Группа должна была размещаться, как правило, на одном или двух рядом идущих судах[115].

В соответствии с решениями командующего армией и командира дивизии командир высадки контр-адмирал Г. Н. Холостяков разделил десантно-высадочные средства на шесть отрядов (по два на каждую тактическую группу десанта). Каждую группу сопровождали два торпедных катера. Девять торпедных катеров под командованием капитана 1-го ранга М. А. Филиппова, составлявшие отряд прикрытия, с наступлением темноты занимали позицию к югу от Керченского пролива с задачей не допустить вражеские корабли к месту высадки; четыре торпедных катера с такой же задачей занимали позицию к северу от места высадки, между косой Тузла и портом Камыш-Бурун. Посадка десанта на суда в разных пунктах проходила с таким расчетом, чтобы все отряды могли выйти в одно и то же время («Ч») на линию старта — линию створных красных огней, установленных на косе Тузла (2 км западнее таманского берега) — и одновременно начать движение к местам высадки. После высадки войск все отряды кораблей должны были возвратиться в порты для исправления повреждений, чтобы с наступлением темноты начать переправу 117-й гвардейской стрелковой дивизии.

Указаниями Военного совета фронта в развитие основной директивы от 12 октября был определен порядок подчинения на период высадки десанта: с началом посадки на суда подразделения и части подчинялись командиру высадки и соответственно морским начальникам, командирам кораблей и судов. После окончания высадки управление частями на берегу осуществлял командир десанта через командиров полков, батальонов и рот или командиров тактических групп. Командующий армией осуществлял управление высаженным десантом через командира высадки до установления десантом надежной связи со штабом армии.

Войска первого эшелона особым расписанием были распределены по плавсредствам. Было проведено пять специальных тренировочных учений для отработки быстрой погрузки, целесообразного и удобного для высадки расположения оружия, боеприпасов и других грузов, организованной и быстрой высадки на необорудованный берег. Стремились к тому, чтобы на каждое судно посадить целое подразделение во главе с командиром. Было обращено внимание командиров отрядов кораблей на необходимость компактной высадки целых подразделений в одном береговом пункте.

По плану штаба армии в 318-й и других дивизиях корпуса были проведены тактические учения на темы: «Бой за захват, оборону и расширение плацдарма высадки на сильно укрепленном побережье противника» и «Блокирование и уничтожение опорных пунктов и ДОТов противника». Офицеры армии и флота приняли участие в совместном групповом упражнении на тему «Высадка тактического десанта на сильно укрепленное побережье противника». Была проведена рекогносцировка маршрутов движения войск от мест сосредоточения к местам посадки на суда.

В дни подготовки к форсированию пролива войска армии планомерно и целеустремленно готовились к десантной операции. На побережье Таманского полуострова был создан макет вражеских укреплений района Эльтигена. Бывалые десантники учили здесь людей искусству боя. На кораблях выходили в море, бросались в ледяную воду, штурмовали «укрепления» на берегу. За подготовкой дивизии следили представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза Тимошенко, генералы Петров и Леселидзе. Они интересовались всем: выучкой и экипировкой людей, запасом патронов, гранат, продовольствия, организацией санитарного обеспечения, порядком посадки и десантирования, разгрузкой кораблей, разъясняли командирам, политработникам, воинам, что делать при подходе к берегу в различных условиях обстановки, как вести бой, если подразделение окажется в окружении, как держать связь с соседями и взаимодействовать с ними[116].

В течение трех недель перед операцией в 318-ю стрелковую дивизию прибыло 1430 человек пополнения. Большое пополнение получили и другие соединения армии, например, 395-я (683 человека) и 304-я (750 человек) стрелковые дивизии[117]. Поэтому особое внимание обращалось на обучение вновь прибывших бойцов. Подразделения изо дня в день учились занимать свои места на десантных судах, в любую погоду выходили в море.

В период подготовки операции вся крупнокалиберная артиллерия армии, а также 47 орудий береговой артиллерии Новороссийской военно-морской базы были установлены на позициях западнее города Тамань и на косе Тузла. Штабы артиллерии армии и начальника береговой обороны флота разработали план использования артиллерии в операции. Решением командующего армией кроме армейской артиллерийской группы были созданы группы поддержки и непосредственного сопровождения пехоты.

Подавление опорных пунктов противника было начато 20 октября, а пристрелка участков высадки — 25 октября. Открытие огня непосредственно перед высадкой десанта предусматривалось по радиосигналу командиров отрядов высадочных средств и залпу PC с флагманского корабля, который должен был служить визуальным сигналом. Командиры отрядов должны были дать сигнал о переносе огня в ближайшую тактическую глубину. При обеспечении боя десанта на берегу предусматривалось последовательное сосредоточение огня по целям и площадям. К борьбе с артиллерией противника привлекались батареи береговой обороны и армейские пушечные артиллерийские полки, а также авиация. С первым эшелоном высаживались корректировочные посты от артиллерии и авиации со своими средствами связи.

Подготовка военно-воздушных сил флота и 214-й штурмовой авиадивизии проводилась одновременно с повседневной боевой деятельностью и заключалась главным образом в отработке взаимодействия с войсками, кораблями и артиллерией. Последняя в особенности нуждалась в корректировке огня из-за большой дальности стрельбы. За трое суток до высадки предполагалось штурмовыми ударами вскрыть систему противодесантной обороны противника и за сутки до высадки уничтожить его боевые корабли в ближайших портах от места высадки. На этапах перехода и высадки десанта предусматривалось использование дымовых завес, подавление опорных пунктов и уничтожение огневых точек врага.

Противовоздушное прикрытие десанта во время посадки на суда осуществляли свыше 100 орудий зенитной артиллерии и наряды истребителей, барражировавшие в воздухе.

Противоминное обеспечение заключалось в предварительном протраливании фарватеров для перехода десантно-высадочных средств к участкам высадки. Суда должны были следовать от буя к бую и по специально установленным створным знакам. Движение судов к избранным местам высадки войск обеспечивала военно-лоцманская служба.

В период подготовки к операции напряженно трудились инженерные войска армии под руководством полковника Е. М. Журина. В течение десяти дней и ночей они восстановили разрушенные и построили новые причалы, используя для этого главным образом подручные средства и материалы. Только благодаря инициативе и самоотверженности подразделений инженерных войск и приданных им частей были приготовлены к погрузочным работам причалы: два в порту Тамань, два в районе селения Гадючий Кут, три у Кроткова и три у озера Соленое. В то же время были изготовлены 34 парома, на которых должны были буксироваться через пролив танки, орудия, автомашины и другие тяжелые грузы. Для обеспечения высадки с судов на берег было изготовлено 30 тяжелых и 370 средних и легких сходней[118].

Материально-техническое обеспечение частей первого эшелона десанта имело некоторые особенности. 318-я стрелковая дивизия с двумя батальонами высаживалась без тылов. Бойцы брали с собой запас продовольствия на трое суток и 1,5–2 комплекта боеприпасов для винтовок, автоматов и пулеметов. Со вторым эшелоном десанта предполагалось переправить на плацдарм двухсуточный запас продовольствия, кухни и котлы для варки пищи. Доставка питьевой воды на плацдарм планировалась наравне с доставкой боеприпасов и продовольствия. Снабжение последующих эшелонов предполагалось совместить с перевозками войск. Полковые и дивизионные тылы было намечено переправить позже, сообразуясь с обстановкой. Всему личному составу десанта было выдано зимнее обмундирование.

Медико-санитарная служба дополнительно развертывала у пристаней, в местах посадки и высадки пункты медицинской помощи, а также формировала специальные медицинские отряды для эвакуации раненых. Однако из-за общего недостатка кораблей специально оборудованных санитарных судов не было. Не были предусмотрены запасы обмундирования и пункты обогрева для потерявших обмундирование в воде во время высадки.

Всем работникам тыла армии во главе с генерал-майором A. M. Барановым из-за крайне скудных морских транспортных средств предстояла напряженная работа по снабжению через пролив высаженных войск, а затем по переправе на Керченский полуостров всех тыловых учреждений армии.

Военный совет армии, штаб и политический отдел ясно представляли себе все трудности осуществления предстоящей десантной операции. В условиях долговременной мощной обороны врага на Керченском полуострове и в связи с его решимостью драться до конца в изолированном Крыму можно было рассчитывать на успех лишь при хорошей организации операции и высоком боевом наступательном порыве бойцов и командиров, их героизме и самоотверженности, использовании опыта и воинского мастерства. На достижение этого в войсках армии, взаимодействующих частях флота и авиации была нацелена идеологическая работа. Весь арсенал ее средств был направлен на поднятие наступательного порыва соединений, частей и кораблей, мобилизацию бойцов и командиров на смелые и решительные действия. Главное внимание было обращено на расстановку политработников, распределение по подразделениям партийного и комсомольского актива, оказание помощи командирам в организационном сколачивании десантных отрядов, в передаче личному составу боевого опыта высадки десантов. У личного состава воспитывалось сознание необходимости соблюдать бдительность, хранить военную тайну. Обеспечение скрытности подготовки частей и кораблей к десантной операции рассматривалось как необходимое условие ее успеха. При этом усилия были направлены на сохранение в тайне времени начала операции и направления высадки.

За сутки до начала форсирования Керченского пролива офицерскому составу первого эшелона десанта был зачитан приказ командира дивизии, выданы карты района Эльтигена с указанием участков высадки и направлений действий частей и подразделений. Перед началом операции командование армии считало своим долгом лично встретиться с теми, кто первыми шли к вражескому берегу. Выезжая в части, командарм К. Н. Леселидзе, член Военного совета С. Е. Колонии и начальник политотдела Л. И. Брежнев проверяли готовность войск к выполнению сложной задачи, вникали во все крупные и мелкие вопросы, от которых зависел успех предстоящего боя; если это требовалось, тут же, на месте, вносили изменения в ранее принятые решения, устраняли выявленные недостатки. Они беседовали с солдатами и матросами, решали возникшие вопросы, заслушивали доклады командиров, политработников и хозяйственников, давали рекомендации, как лучше вести бой.

Накануне высадки десанта в частях и подразделениях были проведены митинги, на которых обсуждалось обращение Военного совета Северо-Кавказского фронта к войскам. «Вы одержали огромную победу, очистив полностью Кавказ и Кубань от проклятого и подлого врага, — говорилось в воззвании. — В борьбе с фашистскими палачами вы показали чудеса храбрости, героизма и самоотверженности. На долгие годы не померкнет ваша слава, слава героев битвы за Кавказ и Кубань. Вы честно и храбро выполнили одну боевую задачу. Перед нами стоит вторая, не менее ответственная и не менее важная задача — ворваться в Крым и очистить его от немецко-фашистских захватчиков… В данный момент самое главное и важное — форсировать и преодолеть Керченский пролив»[119].

В торжественной обстановке на митингах десантникам передовых отрядов вручались красные знамена с наказом водрузить их на крымской земле. Система идеологической работы и боевой подготовки давала свои плоды. К концу октября выделенный в десант личный состав частей с нетерпением ждал прибытия катеров и плавучих средств. Каждый знал свою задачу, знал свое место в предстоящем тяжелом бою и был готов мужественно встретить испытание, выполнить свой долг и победить.

Вечером 31 октября в 1331-й стрелковый полк приехал представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, к воинам 1339-го стрелкового полка прибыл генерал армии И. Е. Петров. Они еще раз убедились в высоком наступательном порыве бойцов и командиров. В штаб 318-й стрелковой дивизии, который располагался на крутом берегу пролива недалеко от пристани Кротков, прибыли командующий армией и начальник политотдела. Бойцы и командиры 1337-го стрелкового полка ожидали посадки на суда. К. Н. Леселидзе высказал опасение, не сорвет ли начавшийся шторм высадку десанта. Отменять намеченную операцию было нельзя. Командир дивизии В. Ф. Гладков, а также находившиеся рядом бойцы заверили командарма, что они готовы к выполнению поставленной задачи и никакие трудности их не остановят. Только бы зацепиться за крымский берег, а уж там они все сделают для того, чтобы захватить и удержать плацдарм[120]. Высокий наступательный порыв бойцов и командиров помог десанту при высадке преодолеть такие трудности, которые превзошли все предположения.