ЛЕКЦИЯ 6 Противостояние ОУН-УПА и Советской власти в 1944 — Первой половине 1950-х годов и его последствия

ЛЕКЦИЯ 6

Противостояние ОУН-УПА и Советской власти в 1944 — Первой половине 1950-х годов и его последствия

Вооруженная борьба УПА против советского строя до реорганизации 1946–1947 годов Деятельность ОУН-УПА в конце 1940-х — первой половине 1950-х годов. Последствия кровавого противостояния в Западной Украине.

Вооруженная борьба УПА против советского строя до реорганизации 1946–1947 годов. В 1944 г. немецкие войска под ударами Красной Армии оставляли Украину. Западноукраинское население, которое в 1939–1941 годах ощутило на себе все ужасы сталинского режима, боялось его возвращения, а часть населения готовилась к борьбе с новым врагом. В УПА существовали разные взгляды на будущие планы: одни обсуждали возможность всенародного восстания, имея в виду втянуть в него и население других регионов Украины; другие были за ограниченные военные действия, чтобы истощить и ослабить силы сталинского режима; третьи выступали только за защиту населения. Формы и методы революционной борьбы не были четко уяснены, но настрой на борьбу был заметен.

Возвратясь на западноукраинские земли, советская власть начала работу по компрометации перед миром и советскими людьми украинского подпольного движения. Была развернута небывалая по своим масштабам кампания против ОУН-УПА, участников повстанческого движения называли «агентами империализма», «изменниками украинского народа», «украинско-немецкими националистами». Последнее определение Н. Хрущев объяснял так: «Украинских националистов мы называем украинско-немецкими потому, что они есть верные псы и помощники немцев в порабощении украинского народа».[276] Власть делала все для того, чтобы в представлении населения был создан образ страшного националиста-бандеровца.

К жизни и борьбе в новых условиях оуновцы готовились. Командование УПА и руководство ОУН-Б издали директиву «О проведении подготовительной работы к приходу большевиков и о первых акциях при большевистском режиме». От оуновцев требовалось готовиться к вооруженной борьбе, запрещалось эвакуироваться на Запад, ставилась задача активизировать антисоветскую пропаганду среди населения и бойцов Красной Армии, а также среди людей, прибывающих в западные области Украины для партийной, советской и хозяйственной работы. Кроме того, главное командование УПА приказало своим силам, чтобы перед вступлением частей Красной Армии в западноукраинские села и города везде были написаны и вывешены лозунги, плакаты и листовки на русском языке о борьбе ОУН-УПА против гитлеровцев и сталинского режима. Одна из таких листовок называлась: «За что ведет борьбу УПА». Силам НКВД, военным и советским органам пришлось приложить немало усилий, чтобы такая «наглядная агитация» УПА не попала в руки красноармейцев.

По мере приближения фронта к государственной границе СССР, командование повстанческой армии отдало приказ своим отрядам готовиться к переходу через фронт, в тыл Красной Армии. Этот переход происходил при минимальных потерях с использованием различных способов: одни переходили небольшими группами, другие пережидали в селах, пока фронт проследует на Запад, третьи переходили фронт под видом красных партизан. На воинские части в первое время бандеровцы старались не нападать. Но вскоре они развернули партизанские действия против подразделений Красной Армии и отдельных групп военнослужащих.

В начале 1944 г. уже имели место отдельные столкновения, которые стали причиной роста отрицательного отношения красноармейцев к западноукраинскому населению и наоборот. Обе стороны понесли первые потери. Вот один из характерных случаев. 26 января 1944 г. на четверых разведчиков 8-й стрелковой дивизии было совершено нападение в районе села Курганы Острожского района Ровенской области, вследствие чего трое советских бойцов бесследно пропали. На следующий день в село прибыла конная разведка дивизии во главе с командиром, старшим лейтенантом Печкуром, который собрал всех мужчин села и потребовал выдать «бандитов-бандеровцев», виновных в нападении на его товарищей. Поскольку этого не произошло, Печкур отобрал 30 мужчин и приказал их расстрелять. Уезжая из села, старший лейтенант оставил листовку такого содержания: «Мирные проваславные украинцы и поляки! Я сегодня приехал к вам, что бы отомстить вашему селу за троих бойцов, которых вы убили… За каждого убитого нашего бойца буду убивать 100 человек и буду жечь село». Позднее в село прибыли представители политотдела 13-й армии и устроили судебное расследование «дела Печкура», осудив его к 10 годам заключения.[277] Наказание старшего лейтенанта было справедливым. Но этот случай показал, что последствия противостояния могут быть самыми трагическими.

На территории Западной Украины первые крупные вооруженные столкновения УПА произошли не с частями Красной Армии, а с войсками НКВД. В январе-феврале 1944 г. отряды «Ворона» и «Коры» провели успешные бои в Броненском лесу и под городом Владимирец на Ровенщине. В марте бандеровцы имели столкновения с пограничными подразделениями НКВД, занявшими старую польско-советскую границу, и сражались с поляками, пытавшимися установить на бывшей границе свои пограничные столбы. Тяжелый бой 15 марта на территории Рафаловского района вел курень «Лайдаки». Обе стороны потеряли не меньше, чем по 60 бойцов, в том бою погиб куренной командир бандеровцев.

Руководство Советской Украины осознавало опасность, которую представляли украинские повстанцы. Учитывая, что большинство сил УПА находилось в районах, занятых немцами, руководство республики в январе 1944 г. обратилось к населению этих районов с призывом усилить борьбу против фашистских оккупантов, поддерживать советских партизан. Значительная часть обращения была посвящена украинскому национализму. Подчеркивалось, что врагом украинского народа являются не только «немецкие разбойники», но и также «шайка немецко-украинских националистов», продавшаяся Гитлеру. Обращение заканчивалось словами: «Являясь агентами гитлеризма, украинские националисты желают превратить Украину в колонию немецкого империализма, а украинский народ — в рабов немецких баронов и помещиков».[278]

Украинские власти, которые очень скоро увидели силу ОУН-УПА, стали принимать энергичные меры к тому, чтобы убедить лидеров националистического движения отказаться от братоубийственной войны. Президиум Верховного Совета и Совет Народных Комиссаров УССР 12 февраля 1944 г. обратились к участникам оуновского подполья с воззванием, в котором в частности говорилось: «Мы знаем, что на крючок оуновско-немецкой пропаганды попались и местные люди, среди которых больше всего обыкновенных трудящихся крестьян. Эти люди поверили, будто оуновские отряды УПА будут бороться с немецкими угнетателями, и только потому оказались в их отрядах. Мы знаем, что много есть и мобилизованных в бандитские оуновские отряды под угрозой уничтожения их семей… Есть много таких, которые уже и сами чувствуют свою глубокую ошибку в том, что попали в УПА, что катятся в бездну, в которую их тянут гитлеровцы-оуновцы.

Правительство Советской Украины не хочет напрасного пролития ни одной капли народной крови. Потому Советское правительство открывает дорогу к жизни, к мирному труду перед всеми участниками УПА, которые порвут всякие связи с врагами народа — гитлеровцами и оуновцами, которые искренне и глубоко чувствуют свою тяжкую ошибку в том, что вступили в ряды этой УПА… Именем Правительства Украинской Советской Социалистической Республики мы гарантируем всем участникам УПА, которые перейдут на сторону Советской власти, которые честно и полностью порвут всякие связи с оуновцами, которые искренне и целиком отрекутся от всякой борьбы и враждебных происков против Красной Армии и Советской власти, — полное прощение их тяжкой ошибки, их прошлых провинностей перед Родиной».[279] Но на это обращение отклика не последовало. УПА была еще достаточно сильна и настроена на продолжительную борьбу.

Нападение на командующего фронтом генерала армии Н. Ватутина побудило советское руководство к активным действиям против УПА. Этому способствовало временное затишье на фронте. Хрущев в своем обращении к Сталину предложил бросить против повстанцев внутренние войска и специальные группы государственной безопасности, направить в Ровенскую и Волынскую области большое количество оперативных работников. Он также предлагал выселять семьи активных участников ОУН и УПА в отдаленные районы СССР. В западноукраинских областях необходимо было, по убеждению Хрущева, мобилизовать в Красную Армию десятки тысяч человек, чтобы «лишить возможности националистов вербовать» мужское население в УПА.[280] Предложение Хрущева о выселении в Сибирь части населения из Западной Украины не являлось новым. Еще в январе 1944 г. Л. Берия подписал распоряжение НКВД СССР об учете семей оуновцев, об арестах и высылке их в тыловые области. Одним из мест содержания арестованных должен был стать Черногорский спецлагерь в Красноярском крае.

Для борьбы с бандеровцами были сконцентрированы значительные силы. По некоторым данным против повстанческой армии были брошены две стрелковые дивизии, одна танковая бригада, две бригады внутренних войск НКВД, два пограничных полка, красные партизаны.[281] Народный комиссариат внутренних дел Украины для проведения операции выделял 250 автомобилей «Студебеккер», 100 танков Т-60 и Т-70, 50 бронеавтомобилей.[282] Все эти силы, поддерживаемые авиацией, были сосредоточены севернее железнодорожной линии Ковель-Ровно-Шепетовка.

Перед началом операции была проведена мощная пропагандистская кампания, в ходе которой разъяснялось содержание правительственного обращения. На начальной стадии операции важная роль отводилась советским партизанам, которые двигались по селам, где вели разведку, распространяли панику и даже ликвидировали активистов украинского подполья. 10 апреля началась крупная акция в Костопольском районе Ровенской области. На протяжении 9-ти часов шел бой в районе сел Жильное и Берестовец, в ходе которого повстанцы понесли большие потери, и только под покровом ночи остатки бандеровского куреня вырвались из окружения и ушли в Пустомытовские леса.

15 апреля 1944 г. началось наступление крупных сил НКВД на отряды Дубового и Энея, действовавшие в Пустомытовских лесах. Наступление велось при поддержке авиации и танков. Повстанцы были лучше приспособлены к ведению боевых действий в лесах, и это позволяло им отражать массированные атаки, в ходе которых было подбито несколько танков и выведено из строя большое количество живой силы энкаведистов. Под натиском превосходящих сил бандеровцы отошли в восточном направлении за реку Случ. Отступая, они нанесли ощутимый удар по частям НКВД в районе села Витковичи. Бой был непродолжительным, но бандеровцы вывели из строя более ста советских солдат и офицеров.[283] Во второй половине апреля бои велись в Березновском, Владимирецком, Демидовском, Костопольском и в других районах Ровенской области.

Значительные бои между советскими войсками и силами УПА-Юг происходили на Кременетчине, на линии Збараж-Здолбунов, где около 4 тысяч бандеровцев попали в окружение. 23 апреля 1944 г. при поддержке танков, артиллерии и авиации советские войска атаковали позиции повстанцев на подступах к Гурбанским лесам. Ожесточенные бои шли возле сел: Антоновка, Забара, Андрушовка, Обгив. Под натиском превосходящих сил бандеровцы вынуждены были отступить. 24 апреля в 7 часов утра советские войска повели атаки на новые позиции, которые отряды УПА успели оборудовать за ночь на границах между Кременецким и Дубновским районами. В ходе неравного боя, продолжавшегося до вечера, повстанцы понесли большие потери: погибли Вулька, Сторчак и другие командиры. В ночь с 24 на 25 апреля было прорвано кольцо окружения в трех направлениях. Отряды Довбенко и Бывалого ушли в Суражские леса на Кременетчине. Группа Мамая отступила за железную дорогу Здолбунов-Шепетовка. Отряды Докса и Ясеня ушли в направлении Клевани.[284] Часть куреней УПА, чтобы избежать фронтальных боев с частями НКВД и Красной Армии, маневрировала, постоянно меняя места дислокации. В мае-июне 1944 г. несколько отрядов повстанческой армии под командованием Верещака, Коры, Яремы и других старшин совершали рейды на территорию Житомирской, Киевской и Хмельницкой областей.[285]

В августе 1944 г. от фашистских оккупантов была освобождена Галичина. По плану генерала Тараса Чупринки отряды УПА группы «Лысоня» перешли фронт в районе Карпат и стали действовать в тылу советских войск. Кроме боевых операций, бандеровцы развернули широкую пропагандистскую деятельность как это уже было на Ровенщине и Волыни. К бойцам Красной Армии были обращены лозунги: «Смерть Гитлеру и Сталину!», «Смерть фашизму и коммунизму!», «Хай живе самостійна Україна, Кавказ, Білорусія, Грузія, та всі поневолені народи СРСР!». Большим тиражом были изданы листовки: «Дорогой брат», «Красноармейцы и командиры», «Письмо колхозников к палачу народов Иосифу Сталину» и другие. Распространялась брошюра «Слово к бойцам и командирам Красной Армии» объемом 55 страниц.

Одновременно советские власти наращивали свою агитационно-пропагандистскую работу. Среди населения Прикарпатья распространялось правительственное обращение от 12 февраля 1944 г., областные и районные власти в устной форме и в печатных изданиях призывали участников УПА к прекращению борьбы. Чтобы произвести на население Галичины положительное впечатление, сталинский режим разрешил многим репрессированным в 1940 г. украинцам вернуться на родную землю. Но эта мера ожидаемого эффекта не дала, так как основная масса бойцов УПА не доверяла властям. Кроме того, руководство повстанческой армии старалось не допустить дезертирства из УПА, казнили тех, кто намеревался сложить оружие.

В освобожденных от немцев районах Западной Украины советские органы проводили широкую мобилизацию в ряды Красной Армии, что, по мнению партийно-советского руководства, должно было резко сократить приток пополнения в ряды УПА. Но желаемого результата добиться было трудно. На территориях, где были сильны позиции оуновцев, первый призыв был сорван. В Долинском районе Станиславской области на сборный пункт явилось только 10 % мобилизованных, а в Сарненском районе Ровенской области — 15 %. По всей Галичине только 57 % от установленного числа призывников явились в военкоматы.[286]

Основная масса призывников добровольно или под нажимом оуновцев уходила в леса, многие прятались. Милиция, войска НКВД и добровольцы из числа польского населения устраивали облавы, внезапные налеты на села, зачистки местности, чтобы доставить в военкоматы мужчин призывного возраста. В селе Грабовцы Богородчанского района на Станиславщине энкаведисты и польские добровольцы 28 августа 1944 г. устроили страшный погром: сожгли 300 крестьянских дворов, убили около 90 человек, арестовали 70 «пособников бандеровцев».[287] Жгли села и леса во Львовской, Ровенской, Тернопольской областях и на Волыни. Жителей десятков «непокорных» сел высылали в Сибирь, а их имущество уничтожали. Этому способствовали отдельные местные руководители. Так, например, секретарь Радеховского райкома партии Канивец внес предложение о наказании нескольких «непокорных» сел и хуторов района и высылке «за поддержку подполья ОУН» в восточные регионы СССР более 1200 человек.[288]

Для борьбы с ОУН-УПА в каждом райцентре и многих селах под руководством партийных и советских органов создавались истребительные батальоны и группы самообороны из числа местных жителей. Бойцов истребительных батальонов стали называть «ястребками». В 32 районах Львовской области насчитывалось 22 958 «ястребков», большинство из которых были поляками по национальности.[289]

В обстановке, когда от произвола и беззакония сталинских властей страдали тысячи невиновных граждан, повстанческая армия усилила свою активность. Летом-осенью 1944 г. на Галичине было мало районных центров, которые бы не подвергались нападениям отрядов и групп УПА. Некоторые города подвергались налетам по несколько раз. Такие акции на некоторое время парализовали работу райцентров, оказывали сильное психологическое воздействие на партийный и административный аппарат. Нападения на города заставляли концентрировать в них значительные силы НКВД, что создавало благоприятные возможности бандеровцам для действий в сельской местности. Другим родом вооруженных акций являлись засады на дорогах и диверсионные акты на линиях связи, железных дорогах, военных и гражданских объектах, предприятиях. Бандеровцы нападали на военкоматы и освобождали от призыва в армию своих земляков, распускали сельские советы и уничтожали различные документы, убивали активистов, работников партийного и административного аппарата, учителей, врачей и т. д. Во время таких акций часто гибли совершенно невиновные, и даже случайные люди, в том числе старики, женщины и дети.

Свои действия бандеровцы активизировали не только в Галичине. Летом 1944 г. на Буковине создается Буковинская Самооборонная Армия (БУСА), которая в июле уже насчитывала несколько сотен человек. Крупнейшими отрядами БУСА были: Лугового — 400 человек, Палия — 200 человек. Очень активно действовал отряд Лугового, имевший на конец 1944 г. около 100 боев и вооруженных столкновений с советскими войсками. На помощь БУСА командование УПА направило из Галичины свой отряд в количестве 140 человек, но он попал под огонь войск НКВД, и был разбит.[290] Летом-осенью 1944 г. на Волыни против сил НКВД и органов власти активно действовали отряды и группы командиров: Базаренко, Верховница, Ворона, Голуба, Грома, Зализняка и других.

Против УПА готовились действовать войска 4-го Украинского фронта, который в августе 1944 г. занимал Дрогобычскую, Станиславскую и Черновицкую области. Штаб фронта разработал секретную войсковую операцию против отрядов УПА на большой территории Прикарпатья. В приказе командования отмечалось, что освобожденная территория засорена «враждебными элементами», которые преследуют цель «не давать возможности восстанавливать советскую власть в западных областях Украины, уничтожение партсоветского актива, органов НКВД, разоружение мелких воинских подразделений, убийство бойцов и офицеров Красной Армии, препятствуют мобилизации населения в Красную Армию и выполнению всех мероприятий партии и правительства». Военный Совет фронта требовал от командиров и начальников всех рангов «немедленно приступить к ликвидации банд УПА-ОУН и наведения твердого государственного порядка на освобожденной от врага территории. Для этого в период с 18 до 23 августа 1944 г. провести тщательную подворную проверку всех населенных пунктов (облавы в городах Дрогобыче, Станиславе, Коломые, Черновцах и прочесывание местности в тылах армии и фронта в границах от линии фронта до Дублян-Острова-Рогатина-Подгайцев-Монастырища-Бучача-Черткова-Черновцов)».[291]

В начале сентября войска 4-го Украинского фронта начали бои с отрядами и боивками УПА. Их последствия не трудно было предвидеть, учитывая существенное неравенство сил противостоящих сторон. Уже 10 сентября штаб фронта располагал данными о гибели 1474 и пленении 1897 бандеровцев. В ходе операции было задержано около 8 тысяч «подозрительных» лиц. На полях боев подобрали 67 пулеметов, почти 600 автоматов и винтовок.[292] В документах штаба фронта отмечалось, что оуновские подпольщики перемещаются из лесов в города и села, маскируются под местное население. Большие подразделения УПА расформированы на мелкие группы, а часть их продолжает действовать в лесах. Дробление отрядов УПА на небольшие группы делало их маневренными и менее уязвимыми.

В конце лета и осенью 1944 г. налеты оуновцев на военкоматы, райкомы и другие учреждения, а также террористические акты были частыми. Так, например, 12 августа боивка УПА отбила 50 призывников, призванных на военную службу Лопатинским райвоенкоматом. 13 августа бандеровцы в селе Устишкове Краснянского района повесили на яблоне возле дома крестьянина Мыкитюка и его жену, которые помогали НКВД. На трупах повешенных была прикреплена табличка: «Доносчикам НКВД. Так будет всем предателям». 13 августа оуновцы распустили 20 сельских советов из 28, которые были созданы в Поморянском районе Львовской области. 20 августа отряд УПА напал на райцентр Комарно, поджег здание НКВД и освободил 26 арестованных повстанцев. 21 августа в райцентре Сколе были разгромлены здания райкома партии и НКВД, а все арестованные были освобождены. Аналогичную акцию через три дня бандеровцы провели в Ново-Ярычевске..[293] С 11 по 16 октября 1944 г. бандеровцы в поселке Делятин, селах Лесная Велесница и Майдан Горишний Надворянского района Станиславской области зверски убили 58 человек, в их числе 23 детей в возрасте до 14 лет, сожгли 15 хозяйств убитых, а имущество их забрали.[294]

Подразделения УПА развернули партизанскую войну в Карпатах и в Закарпатье, где в середине 1944 г. начал действовать Закарпатский провод ОУН во главе с Бандусяком. Начальник политотдела Закарпатского облвоенкомата подполковник Сердюков докладывал в управление Прикарпатского военного округа генерал-майору Л.И. Брежневу об активизации антисоветской деятельности оуновского подполья. Во второй половине сентября отряды и группы УПА совершали рейды по территории Воловецкого, Тячевского, Хустского и других районов Закарпатья, в ходе которых провели большое количество собраний и митингов, раздавали продукты из магазинов, жгли документы сельсоветов и портреты большевистских вождей, распространяли подпольную литературу. В донесении Сердюкова отмечался и такой факт: в Радеховском районе органами Наркомата государственной безопасности арестованы ученики 8-го класса за чтение «Истории Украины-Руси» Михаила Грушевского.[295]

Органы безопасности, партийно-государственные структуры делали все возможное, чтобы в сжатые сроки подавить вооруженное подполье ОУН-УПА. Проводилась широкомасштабная антиоуновская пропаганда, применялись экономические методы, расширялась сеть агентуры, из разных мест СССР и всей Украины в западные области УССР направлялись дополнительные силы для борьбы с противниками советского строя. 27 сентября 1944 г. ЦК ВКП (б) принял специальное постановление «О недостатках в политической работе среди населения западных областей Украины», в котором давалась резкая оценка работы «по разоблачению фашистской идеологии и враждебной народу деятельности агентов немецких захватчиков — украинско-немецких националистов, которые в последнее время проявляют активность, распространяют значительное количество антисоветских газет, брошюр, листовок, распускают среди населения провокационные слухи». Партийные организации должны были разоблачать идеологию украинских националистов «как злейших врагов украинского народа, как цепных псов гитлеровских империалистов», а также привлекать к этой работе молодежь.[296]

Обкомы, горкомы и райкомы КП (б) Украины развернули интенсивную работу по увеличению числа агитаторов и по созданию агитколлективов. На конец 1944 г. во Львовской области уже действовали 600 агитколлективов, в которых состояло около 6 тысяч агитаторов. В Тернопольской области в 381 агитколлективах насчитывалось почти 5 тысяч агитаторов, а в активе Волынской области состояло не менее 20 тысяч человек. По указанию ЦК КП (б) Украины в областях и районах проводились различные совещания, активы, конференции крестьян, интеллигенции, молодежи и т. п. Например, 15 ноября во Львове состоялось совещание 1200 представителей от крестьянства области. Первый секретарь обкома И. Грушецкий сделал доклад об «украинско-немецких националистах» — врагах украинского народа. Совещание приняло обращение к крестьянам, в котором был призыв: «Наш священный долг — помочь органам советской власти и войскам в выявлении и уничтожении бандеровцев». За этим мероприятием последовало совещание интеллигенции, долгом которой являлось разоблачение «враждебной деятельности украинских буржуазных националистов».[297]

27 ноября 1944 г. Президиум Верховного Совета УССР, Совет Народных Комиссаров УССР и ЦК КП (б) Украины снова обратились к населению западных областей. В документе говорилось, что правительство республики объявляет амнистию как рядовым участникам оуновского подполья, так и главарям, если они честно покаются перед народом и встанут на трудовой путь. На этот призыв откликнулись многие участники антисоветской борьбы. До декабря 1944 г. в органы власти явилось с повинной около 17 тысяч участников УПА и подполья ОУН.[298] Но основная масса бандеровцев оружие не сложила. Значительные силы внутренних войск и Красной Армии, задача которых заключалась в разгроме ОУН-УПА до середины марта 1945 г., вели бои на Волыни и Ровенщине. Яростное сопротивление в Свинаринском лесу оказывали: курень Голуба и сотни Криги и Ворона; в Камень-Каширском районе — отряд «Месть Полесья» во главе с Верховинцем, а в районе Берестечко — сотни Базаренка и Зализняка.

Зима 1944–1945 годов была особенно сложной для отрядов УПА. Тяжелые бои велись в районе Подгайцы-Монастыриска-Бучач на Тернопольщине. Повстанцы под командованием Ризуна и Остапа противостояли двум дивизиям советских войск, но вынуждены были отходить за речку Золотая Липа и на Волынь. В лесах, где бандеровцы лучше ориентировались и вели маневренные бои, советские войска, несмотря на значительное превосходство в живой силе и вооружении, имели большие потери. Так случилось в Болеховском и Черном лесах на Станиславщине.

В начале декабря 1944 г. войска НКВД развернули крупные наступательные операции в Дрогобычской области — в Стрелисском, Ходоровском, Бибрчанском и Николаевском районах. Около двадцати тысяч спецвойск вели атаки на леса и села. Среди командиров наступавших войск был глава наркомата госбезопасности УССР генерал А. Сабуров. Отряды УПА — «Сироманцы» (командир Яструб) и «Полтавцы» (командир Максим) не только оборонялись, но и совершали налеты на гарнизоны энкаведистов. Так, 17 декабря отряд Яструба атаковал райцентр Стрелиська, чтобы облегчить положение «Полтавцев», оказавшихся в окружении. Эта операция удалась, но во время отхода погиб Яструб и многие его бойцы. Через некоторое время был разбит и отряд «Полтавцев». Целый месяц продолжалась блокада сил ОУН-УПА в Галицком и Войниловском районах, являвшиеся хозяйственной базой группы «Черный лес». Войска НКВД сначала уничтожили эту базу, а потом взялись за прочесывание Николаевских и Татариновских лесов на севере Дрогобычской области. На протяжении двух недель упорное сопротивление энкаведистам оказывали отряды: «Непокорные», «Надднестрянцы», «Зубры».[299]

Значительные операции против УПА проводились на протяжении января-марта 1945 г. в Закарпатье и на Буковине. Повстанческие отряды «Гайдамаки», «Гуцульский», «Карпатский» и другие, используя удачно горную местность, сумели сохранить свои главные силы и успешно отражали атаки внутренних войск и красноармейцев.

В конце января 1945 г. советские войска провели несколько наступательных операций на западе Львовской области. Полностью были блокированы Бродовский, Радеховский, Сокальский и соседние с ними районы Волынской области. Большие потери понесли «Дружинники», «Кочевники», «Пролом», «Тигры» и некоторые другие отряды УПА. Тяжелые бои велись в феврале на Волыни — вдоль железной дороги Ковель-Ровно, а также в Цуманских лесах и в Клеванском районе. 12 февраля 1945 г. на Оржевских хуторах погиб в бою командующий УПА-Север полковник Дмитрий Клячкивский-Клим Савур.[300]

В ходе проведения акций против вооруженных формирований, советские власти развернули наступление против мирных жителей. В соответствии с постановлением Государственного комитета обороны СССР от 29 октября 1944 г. по состоянию на 9 января 1945 г. на лесоразработки в Коми АССР, Архангельскую, Молотовскую (Пермскую) и Кировскую области было вывезено 30 тысяч спецпереселенцев. В начале 1945 г. было выселено 4744 семьи оуновцев.[301]

Одновременно с обнародованием воззвания об амнистии от 27 ноября 1944 г., Совнарком УССР и ЦК КП (б) Украины поручили наркому государственной безопасности С. Савченко установить контакт и провести переговоры с представителями центрального руководства ОУН и командованием УПА по вопросу о прекращении вооруженной борьбы и нормализации военно-политической обстановки в Западной Украине. Н.С. Хрущев, который был заинтересован в прекращении кровопролитного противостояния, лично контролировал проведение операции. Она получила название «Перелом». Осуществление операции было поручено офицерам госбезопасности полковнику С. Даниленко и капитану А. Хорошуну, которые в ноябре 1944 г. выехали в город Львов. Через доктора медицинских наук Ю. Кордюка и художницу Я. Музыку офицеры установили контакт со связными оуновского провода и передали лидерам ОУН-УПА предложение правительства УССР о переговорах. Представители УПА согласились на переговоры, но отказались вести их в Киеве, Львове или любом районном центре Львовской области. Трудно решался вопрос о дате начала переговоров. Они состоялись только в ночь с 28 февраля на 1 марта 1945 г. на хуторе, расположенном в лесном массиве в трех километрах от шоссе Львов-Тернополь. Встреча Даниленко и Хорошуна с представителями УПА Маевским и Буселом практических результатов не дала.[302]

О том, какое значение для советского руководства имела борьба с ОУН-УПА, свидетельствовало то, что непосредственно сам Хрущев руководил этой борьбой. Он выезжал в западные области, где проводил совещания и встречи с активом и местным населением. К нему стекалась информация о ходе борьбы с украинским подпольем. 20 февраля 1945 г. Хрущев проводил совещание секретарей райкомов партии и начальников райотделов НКВД Львовской области. На совещании каждый из них отчитывался о проделанной работе, а Хрущев давал распоряжения, советовал, как лучше действовать против подпольщиков, наказывал тех, кто не добился «успехов» в этой сфере деятельности. В ходе своего отчета секретарь Жовковского райкома партии Бычков говорил о проведенных арестах и просил разрешения, чтобы арестованных «бандитов повесили» непосредственно в районе. Хрущев такое разрешение дал. Он также требовал, чтобы весь партийный и советский аппарат с оружием в руках шел воевать с подпольем. От участия в этой борьбе освобождались только женщины, а «…мужчины, которые могут ходить, должны принимать участие в операциях. Пусть такого обстреляют, пусть сам постреляет, услышит жужжание пуль, узнает, что каждая выпущенная пуля убивает, возможно кому-нибудь бандеровская пуля пятку зацепит — злее будет. Тогда появится злость, и сам уничтожит бандита. Надо это сделать!».[303] Так Н. Хрущев тотальной мобилизацией партийно-советского аппарата и вооруженных сил пытался ликвидировать сопротивление ОУН-УПА. Но к 15 марта 1945 г., как планировалось, покончить с украинским подпольем не удалось.

В условиях непрерывных боев и блокад ОУН-УПА успевала решать организационные вопросы. Так, например, в феврале 1945 г. Шухевич созвал конференцию ОУН и внес предложение избрать главой ОУН С. Бандеру, а его заместителем Я. Стецько, которые осенью 1944 г. вышли из концлагеря на свободу и находились за границей. Избрание состоялось. Таким образом, С. Бандера стал политическим вождем ОУН.

Новые крупные акции против УПА начались 20 марта 1945 г. на Львовщине, 5 апреля на Подолии и 7 апреля в Прикарпатье. Им предшествовали операции местного значения. В конце марта — начале мая боевые действия велись на территории десятков районов Западной Украины. УПА не только оборонялась, но и постоянно демонстрировала свою агрессивность и силу. Отряды повстанцев совершили много налетов на опорные пункты советских войск, захватили Лановцы, Радехов, Солотвин и другие районные центры. Так, 5 апреля 1945 г. служба безопасности Калушского окружного провода ОУН совместно с сотней УПА между селами Гуменов и Верхнее совершили нападение на группу советско-партийного актива Войниловского района Станиславской области. В результате 8 человек были убиты, 9 захвачены живыми и зверски замучены.[304]13 мая в засаду бандеровцев попала большая группа партийно-хозяйственного актива Старосамборского района Дрогобычской области. Погибло 26 человек, в том числе секретарь райкома партии В. Нудьга.[305] Отряды УПА совершали рейды по ряду областей Украины и на территорию Польши.

Победоносное завершение войны с гитлеровской Германией давало советскому руководству возможность выделить значительные силы для борьбы с повстанческим движением. В рядах УПА весть о капитуляции Германии была встречена с надеждой и тревогой. С надеждой потому, что сближение советских войск с армиями западных государств могло завершиться конфронтацией, что оставляло бы неплохие шансы на успешное продолжение повстанческой борьбы. Тревогу и неуверенность среди бойцов УПА вызвало то, что надежды на поддержку Западом повстанческого движения в Западной Украине стали призрачными. Возвращение значительных сил советских войск на западноукраинские территории еще больше усложняло борьбу отрядов повстанческой армии и подполья против сталинского режима. Часть уповцев еще надеялась на перемену обстановки в лучшую сторону, другие наоборот — думали: не выйти ли «из леса» и сложить оружие.

Зная о настроениях в рядах повстанцев, партийное и государственное руководство УССР решило это использовать в интересах скорейшего прекращения кровопролития. 19 мая 1945 г. оно в третий раз обратилось к участникам ОУН-УПА с призывом сложить оружие и явиться с повинной до 20 июля. «Кто выйдет «из леса», тот не будет привлекаться к ответственности. А кто этого не сделает, те будут беспощадно уничтожены», — предупреждала власть. Это обращение в определенной мере достигло своей цели. С мая по ноябрь 1945 г. во Львовской области с повинной явилось 5 тысяч человек, на Волыни — 4700, в Ровенской области — 3 тысячи человек.[306] В органы НКВД являлись бойцы УПА, которые оказались в ее рядах не по своей воле и не совершили преступлений, те повстанцы и подпольщики, которые уклонились от призыва в армию и т. п. Власти отпускали их домой, некоторым даже давали работу, от других брали подписку на добровольное переселение на Восток. В печати стали появляться заявления тех, кто сложил оружие. Некоторые бывшие бойцы УПА и подпольщики стали активно помогать энкаведистам в борьбе с ОУН-УПА. С учетом воздействия обращения 19 мая на оуновцев, власти приняли решение о продлении его действия.

Тем временем основные силы УПА и подполья не собирались прекращать борьбу. Руководство ОУН-УПА старалось не допустить массового выхода людей «из леса», боролось с проникновением в ряды повстанцев текстов правительственного обращения, разъясняло бойцам необходимость продолжения борьбы. В конце мая 1945 г. генерал Тарас Чупринка провел совещание, по итогам которого был издан приказ главного командования к «Бойцам и командирам УПА». Приказ гласил, что на обращение руководства УССР от 19 мая следует ответить «яростной борьбой». Те, кто поверят в большевистские призывы и заверения, будут обмануты и «награждены каторжными работами или расстрелами». В документе подчеркивалось, что бойцы УПА стали на путь борьбы «со сталинским режимом не для того, чтобы перед ним капитулировать», а с ним «надо бороться не на жизнь, а на смерть».[307]

Появлялись и другие документы командования УПА, где были раскрыты особенности послевоенной обстановки в мире, обоснована необходимость сохранения повстанческих сил и борьбы с советским режимом. В этих документах говорилось и о перспективах дальнейшей борьбы, которая, возможно, будет тяжелой. Подполье ориентировалось на необходимость перехода от массовых форм борьбы к более узкой, индивидуальной, более конспиративной, с количественной на качественную. Рекомендовалось соединяться с теми силами, которые имеют с украинским подпольем общего врага — сталинский тоталитарный режим. Т. Чупринка выражал уверенность, что бойцы УПА и подпольщики выполнят свой долг «с честью и фанатизмом, как выполняли все предыдущие задачи».[308]

Со второй половины мая 1945 г. подразделения УПА приступили к активным действиям, лесные массивы надежно укрывали повстанцев. Повышению эффективности действий уповских формирований способствовало решение командования о реорганизации УПА: курени были разделены на отделы (сотня) и подотделы (чета). Наиболее сильные бои были на Гуцульщине, в Карпатах, в Сокальском и Кременецком районах, на реке Случ и в других местах. Налеты на районные центры стали регулярными: Надвирна (17 мая), Галич (10 июня), Яворов и Солотвин (13 июня), Делятин (16 июня), Радехов (18 июня), Грималов (21 июня), Яблонив (27 июня), Перегинское (6 августа). Таких дерзких нападений УПА совершила десятки. Кульминационной точкой этих налетов было нападение на областной центр Станислав, совершенное 31 октября 1945 г. Под командованием Грегота-Ризуна бандеровцы вечером на подводах въехали в город и напали на магазины, склады, аптеки и квартиры некоторых партийный руководителей и энкаведистов. Бандеровцы захватили большие трофеи. Силы НКВД были в растерянности, так как были получены сообщения о нападении на Богородчаны, Солотвин и другие города.[309] Произошло несколько вооруженных нападений на нефтепромыслы Станиславской области, во время которых уничтожили или повредили 26 нефтяных и свыше 30 других производственных объектов, мастерских и служебных помещений.[310]

Бандеровские налеты наносили значительный ущерб народному хозяйству, приводили к большим потерям в войсках и среди мирного населения. Несли огромные потери и повстанцы, в неравных боях погибали целые отряды. Так, в районе Бучача до последнего патрона сражались 140 бойцов УПА. В плен не сдался ни один. Такая же участь постигла отдел «Буйные» из группы УПА «Лысоня». Бандеровцы потеряли много своих командиров: 4 июня 1945 г. погиб в бою начальник штаба УПА-Север Михаил Медведь-Кремянецкий, а 19 июня — руководитель штаба УПА-Запад Василий Брилевский-Боровой. В августе погиб проводник Закарпатья Клемпуш-Лопата, в декабре — офицеры Арпад-Золотарь и Василий Вовчук. 19 декабря погибли Дмитрий Маевский-Тарас и начальник главного штаба УПА Грицай-Перебийнис, которые являлись делегатами главного штаба УПА и Провода ОУН и направлялись с миссией на Запад.[311]

Наиболее распространенным видом повстанческой тактики были рейды. В ходе рейдов велась пропаганда идей украинского повстанческого движения, распространение антирежимных настроений среди населения, создание предпосылок для активизации националистических сил. Отряды, участвующие в рейдах, должны были уклоняться от столкновений с противником и вступать в бой только в случае крайней необходимости. Весной 1945 г. отряд УПА «Галайда» (командир Кулиш) рейдовал в Польше и дошел даже до Варшавы, а отряд Града «Холодноярцы» совершал рейд по Закарпатью. Летом рейды стали более частыми. На территории Подляшья действовал отряд «Волки», в районах Бреста и Плыска — «Месть Полесья». Совершались рейды на Житомирщину.

Особое место в истории УПА заняли рейды на территорию Словакии, задачей которых являлось доведение до местного населения целей борьбы УПА и укрепление дружбы между украинским и словацким народами. В первый рейд в Словакию ушли бойцы Подкарпатского куреня (комнадир Прут), а также сотни Бури, Мирона и Сокола. Общее руководство осуществлял Витовский-Андриенко. Переход государственной границы состоялся в конце июля 1945 г. и прошел без потерь. На протяжении двух месяцев повстанцы находились на словацкой территории и посетили десятки сел, в которых проводили собрания и беседы, рассказывали о целях борьбы ОУН-УПА, хор повстанцев давла концерты для населения и пел в церквях. В целом этот рейд был успешным.

Второй рейд на территорию Словакии готовился очень тщательно, а его участники прошли специальную подготовку. Этот поход бандеровцев состоялся в апреле — июне 1946 г. и имел большой резонанс. В Словакию поехали зарубежные корреспонденты из Праги и тщательно собирали информацию об украинских повстанцах. В мировую печать стали поступать сведения о целях борьбы повстанцев, об их примерной организации и культурном поведении. Люди УПА посетили 106 сел, организовали 16 больших митингов, провели более ста бесед с представителями словацкой интеллигенции, распространили много литературы на чешском и словацком языках. Местное население доброжетельно относилось к украинцам. Словацкие военные и жандармы не вступали в конфликты с бандеровцами, а наоборот, часто искали встреч с ними. Некоторые авторы считают, что этот рейд имел влияние на исход местных выборов, на которых за демократическую партию было отдано 62 % голосов, а за коммунистов — около 31 %.[312] Организаторы этих рейдов были удовлетворены их результатами.

В июле — сентябре 1945 г. через территорию, на которой действовала УПА, из Германии на Восток двигалось большое количество советских войск. Командование и политорганы призывали к повышению в войсках «революционной бдительности», чтобы военнослужащие не забывали, что они находятся на территории, «где еще продолжают действовать немецко-украинские националисты».[313] Политработники характеризовали бойцов УПА как «жестоких бандитов», «гитлеровских пособников» и «врагов украинского народа». Повстанцы знали об этом и в своих листовках к военнослужащим писали: «Красноармейцы! Украинские повстанцы не борются против Вас, а только против НКВД, НКГБ, сталинских агентов и администрации. НКВД, НКГБ и партийные начальники — наши общие враги. Смерть Сталину и его банде. Да здравствует воля народам и человеку!».[314]

Листовки, лозунги и призывы, адресованные красноармейцам, способствовали тому, что враждебные настроения начали меняться на положительные. Среди военнослужащих стали появляться и такие, кто симпатизировал украинским повстанцам. Многие подразделения Красной Армии корректно вели себя в отношении мирного населения и уклонялись от столкновений с бандеровцами. Исследователи истории ОУН-УПА приводят пример, что 20–23 июля 1945 г. в селе Пидпечары в Станиславской области одновременно были расквартированы бойцы отряда «Дзвоны» и красноармейцы. Были случаи, когда красноармейцы помогали оуновцам информацией о расположении войск НКВД, а отдельные военнослужащие переходили на сторону УПА. Так, например, 17 августа в селе Рогизно 28 кубанских казаков во главе с офицером изъявили желание перейти к бандеровцам. Но их не приняли, так как не приняли 50 бойцов 102-й стрелковой дивизии, которая располагалась на Волыни. Объяснялось это тем, что УПА сама стояла перед необходимостью демобилизации.[315]

Партийное и советское руководство западных областей Украины ожидало более активных действий частей Красной Армии против ОУН-УПА, но эти надежды оправдывались не всегда. На совещании секретарей райкомов, созванном в ноябре 1945 г. во Львовском обкоме Компартии Украины, некоторые партийные работники упрекали командующего Прикараптским военным округом генерала армии А.И. Еременко в том, что войска округа не очень активно борются с бандеровцами. Объясняя ситуацию, генерал заявил, что он «не стоит в стороне» и «давно издал приказ. Но во всех кампаниях, которые мы проводим, крестьяне своими действиями нам палки в колеса всталяют. Я сам переживаю». На вопрос первого секретаря обкома партии Ивана Грушецкого о факте захвата Еременко бандеровцами во время посещения подсобного хозяйства, генерал ответил: «Да, это правда. Приехали и меня забрали ночью в подсобном хозяйстве в Брюховичах. Но я уже отдал приказ. Будем посылать войска в те пункты, куда условимся. Небольшие подразделения будем посылать. Могли бы посылать и дивизию — две, но сначала надо знать, где противник находится, ведь я уже знаю из практики, как бывало раньше: придешь, а их нет. Это случалось потому, что противник знал заблаговременно, что туда прибудут войска».[316] Бандеровцы после беседы с генералом отпустили его. Факт задержания А.И. Еременко оуновцами не отразился на его военной карьере.

Фронтовые дивизии Красной Армии вскоре оставили западноукраинские области, а на их места стали прибывать свежие части внутренних войск НКВД, которые должны были вести борьбу с повстанческой армией до полной ее ликвидации. Об интенсивности военных действий осенью 1945 г. свидетельствуют такие данные: только за период с 1 октября по 1 ноября на Львовщине войска и органы НКВД провели против повстанцев 587 операций, в ходе которых убили более 4 тысяч и захватили в плен более 7 тысяч повстанцев и «пособников». Было разгромлено значительное количество схронов, выселено 2816 семей участников подполья. В это же время от рук бандеровцев погибло 1120 энкаведистов, партийных и советских работников.[317]

Постоянные облавы и блокады целых районов силами войск НКВД и армии, которые действовали при поддержке танков и авиации, приводили к разгрому слабо вооруженных отрядов УПА, несмотря на их мужественное сопротивление. В конце 1945 г. войска и властные структуры развернули широкие карательные экспедиции против повстанцев и населения Дрогобычской, Волынской, Ровенской и других областей. Стремясь скомпрометировать повстанцев, власти забрасывали в бандеровские лагеря провокаторов, диверсантов, агентов. В 1944–1945 гг. в западных областях действовали 359 резидентов, 1473 агента и 13085 секретных информаторов. 22 тысячи штатных работников органов госбезопасности и внутренних дел семи западных областей «разрабатывали» 379 формирований УПА, провели «прочесывание» кадрового состава предприятий и учреждений и выявили при этом более 14580 «подозрительных и враждебных элементов».[318]