«Чудесный город на холме» (Из речи Р. Рейгана при получении мандата на выдвижение кандидатом в президенты от республиканской партии. Даллас, штат Техас, 23 августа 1984 года)

«Чудесный город на холме»

(Из речи Р. Рейгана при получении мандата на выдвижение кандидатом в президенты от республиканской партии. Даллас, штат Техас, 23 августа 1984 года)

Делегаты съезда, сограждане!

Четыре года назад я не совсем точно представлял, в чем заключаются обязанности моей должности, а совсем недавно первоклассники школы «Корпус Кристи» в Чамберсбурге, штат Пенсильвания, рассказали мне о некоторых новых обязанностях, которые мне были неизвестны. Учитель попросил малышку Леу Клайн рассказать об обязанностях президента. Она ответила: «Президент посещает собрания. Он помогает животным. Президент расстраивается. Он говорит с другими президентами». Надо же, такая маленькая и такая умница!

Сегодня мое сердце переполнено признательностью за ваше доверие. Я принимаю ваш мандат на пост президента Соединенных Штатов, и я буду выступать на платформе нашей партии, которая уверенно ведет Америку в будущее.

Америке впервые за полвека предстоит сделать четкий политический выбор. В основе нынешней кампании, в основе будущего Америки лежат различия, в том числе и философские, между нашими двумя партиями.

Я участвую в политической борьбе достаточно долго, чтобы знать, что политическая партия и ее руководство не могут сменить свои принципы за четыре дня. Мы никогда не сделаем этого, а нашим противникам, не удалось этого сделать в Сан-Франциско, как они ни старались. Мы узнали, в чем заключаются наши ценности, не из опроса общественного мнения, проведенного за неделю до съезда. И мы не ставили флюгер на мост через Золотые ворота, прежде чем стали говорить об американских семьях.

Выбор этого года – это не просто выбор между двумя различными личностями или двумя политическими партиями. Это выбор между двумя взглядами на будущее, между двумя принципиально различными методами руководства: их, основанным на пессимизме, страхе и ограничениях, и нашим – на надежде, уверенности и развитии.

Их правительство относится к людям в зависимости от их принадлежности к различным группам, наше – служит каждому американцу как личности. Они живут в прошлом, пытаясь применять старую, негодную политику к эпохе, которая прошла мимо них. Мы учимся у прошлого и стремимся к переменам, уверенно прокладывая новый путь в будущее. Они живут обещаниями – чем больше, тем лучше. Мы предлагаем проверенные, надежные ответы.

Наши противники начали эту кампанию в надежде, что у Америки короткая память. Что ж, давайте пригласим их на небольшой экскурс в прошлое. Давайте напомним им, как от инфляции в 4,8 % в 1976 году страна дошла до того, что в течение нескольких лет подряд темп инфляции выражался двузначным числом и был самым высоким со времен Первой мировой войны. От этого пострадали неимущие и старики, начинающие совместную жизнь молодые пары и рабочие, едва сводившие концы с концами.

Инфляция – не чума, занесенная ветром. Это была продуманная часть их официальной экономической политики, необходимая, по их словам, для поддержания благосостояния. Они не сказали нам, что также будут введены и самые высокие со времен гражданской войны процентные ставки. Когда ежемесячные выплаты по займам более чем удвоились, жилищное строительство почти замерло. Десятки тысяч плотников и других строителей оказались выброшенными на улицу. А в чьих руках находились тогда обе палаты конгресса и исполнительные органы? Не в наших, нет, не в наших.

Во время проведения предвыборной кампании в 1980 году мы видели признаки упадка промышленности по всей Америке. В сельскохозяйственных регионах инфляция увеличила себестоимость продукции. По фермерам тяжело ударило эмбарго на зерно, и они были вынуждены занимать деньги под невероятные проценты, только бы перебиться. Многие не перебились. Фермерам приходится бороться с вредителями, с погодой, за место на рынке. Им приходится бороться с собственным правительством. В 1980 году о высоких ставках в Сан-Франциско не говорили. А как насчет налогов? О них в Сан-Франциско речь шла. Уилл Роджерс сказал однажды, что он ни разу не встретил человека, который ему бы не понравился. Что ж, если перефразировать Уилла, то наши друзья из другой партии никогда не встречали налога, который бы им не понравился или который бы они не увеличили.

В результате проводимой ими политики за последние тридцать лет налоги, взымаемые с многодетных семей, поднялись в три раза больше, чем налоги со всех остальных слоев населения. Всего за пять лет, предшествовавших приходу нашей партии к власти, налоги почти удвоились.

Среди так громко разглагольствовавших о честности политиков в Сан-Франциско были люди, осуществлявшие в 1977 году самое большое единовременное увеличение налога за всю историю. Оно предусматривало ряд увеличений налога с выплат по социальному страхованию и пересмотр минимальных сумм, с которых этот налог не взимался. Принятый ими законопроект имел целью проведение до 1990 года двух дополнительных увеличений, которые больнее всего ударили бы по людям с низкими доходами.

Бюро переписи подтверждает, что из-за унаследованных нами законов о налогах количество семей, находящихся на уровне или ниже уровня бедности и выплачивающих при этом подоходный налог, за период с 1980 по 1982 год удвоилось. Конечно, некоторым облегчением для них стало проведенное нами в 1983 году общее снижение налогов. Их положение еще улучшится, когда в январе вступит в силу новая система индексации налогов.

Наши противники неоднократно высказывались за отказ от индексации. Но разве это отразится на богатых? Нет, потому что они уже и так в верхней строке налоговой таблицы. А те трудящиеся, которые справляются с инфляцией только благодаря имеющимся поправкам по прожиточному минимуму, окажутся в более высокой строке налоговой таблицы и не смогут даже угнаться за инфляцией, потому что будут платить более высокий подоходный налог. Это ползучий налог, за который выступают наши противники, и против которого боремся мы.

Наша задача разъяснить всем гражданам нашей страны, что разорительные налоги, дорогие социальные эксперименты и непродуманная экономическая политика не являются лишь результатом деятельности нынешней администрации. В течение двадцати шести лет, вплоть до 21 января 1981 года, оппозиционная партия имела большинство в обеих палатах конгресса. Более четверти века они утверждали все статьи расходов и все налоги.

Лет десять назад они заявили, что федеральные расходы вышли из-под контроля, и провели закон об ограничении бюджета, а через пять лет дефицит достиг 260 миллиардов долларов. Ничего себе ограничение!

В 1981 году мы получили большинство в сенате и в исполнительных органах. При поддержке некоторых демократов в палате представителей, обеспокоенных сложившейся ситуацией, мы приступили к проведению политики ограничения федерального бюджета вместо ограничения бюджета семьи.

Специальная комиссия во главе с вице-президентом Джорджем Бушем – лучшим вице-президентом, который когда-либо был в этой стране – ликвидировала излишние инструкции, которые связывали по рукам и ногам предпринимательство и промышленность.

Быть может, наши друзья вспомнят трюк, который они изобрели для своей кампании 1976 года. Как сказал нам позавчера вечером президент Форд, сложив темпы безработицы и инфляции, они получили то, что называется индексом нищеты. В 1976 году он достиг 12,5 %. Они заявили, что с таким индексом нищеты действующий президент не имеет права требовать переизбрания. Так вот, четыре года назад, в 1980-м, они уже не упоминали об индексе нищеты, быть может, потому, что он превысил к тому времени 20 %. Более того, в этом году они его тоже не вспомнят. Он упал до 11,6 % и продолжает падать.

Почти любое мероприятие наших оппонентов ухудшало положение американцев, живущих в бедности. Увеличились случаи подростковой наркомании, возросло число незаконнорожденных, преступность тоже не стояла на месте. Пришли в упадок жилые кварталы и школы. Те, кому правительство намеревалось помочь, обнаружили, что они попали в зависимость, из которой не могут выбраться. Правительство превратилось в лекарство, дающее временное облегчение, но и порождающее зависимость от него.

Давайте взглянем на некоторые факты, о которых наши противники не хотят и слышать. Самый значительный прирост процента нищих – свыше 9 % ежегодно – произошел в 1978–1981 годах. А в первые два года нашей администрации ежегодный прирост упал до 5,3 %, а в 1983 году, впервые с 1978 года, сколько-нибудь значительного роста нищеты вообще не отмечено.

Расходование миллиардов долларов на программы, которые делали жизнь людей хуже, было нерационально и несправедливо. Наступило время прекратить эту зависимость от действий правительства и возродить доверие к человеку.

В 1980 году народ вместе с нами решил, что экономический кризис не был вызван тем, что мы слишком хорошо жили. Слишком хорошо жилось правительству. Наступило время, когда рост налогов должен стать не первым, а последним, крайним средством.

Народ сказал либеральному руководству в Вашингтоне: «Попробуйте сократить правительство, прежде чем сокращать нашу зарплату».

У нашего правительства были серьезные трудности и на международной арене. У нас были самолеты, которые не могли взлететь, и корабли, которые не могли выйти в море. Многие наши военнослужащие питались по карточкам из-за нищенской зарплаты, набор в армию сократился. Не хватало боеприпасов, запасных частей.

Но что еще хуже, так это то, что американцы стали терять свой оптимизм и уверенность в будущем. Ведь именно благодаря этим качествам мы стали уникальной страной в мире. Родители стали сомневаться, что их дети будут жить лучше. А ведь это было мечтой всех поколений американцев.

Мы все должны гордиться тем, что время пессимизма прошло. Америка опять становится сама собой, к ней вновь вернулась уверенность в будущем. Сегодня мы благодарим тех американцев, чья вера и нежелание смириться с обстоятельствами спасли нас всех.

Жители Флориды приветствуют Рональда Рейгана. 1980 г.

Вместе мы приступили к решению задачи по регулированию размеров и деятельности правительства путем сокращения темпов роста его расходов. Одновременно мы проводим в жизнь налоговую программу, целью которой является повышение производительности труда как рабочих, так и промышленности в целом. Сегодня покупательная способность семьи, имеющей доход в 25 тысяч долларов в год, на 2,9 тысячи долларов выше, чем если бы налоги и темпы инфляции сохранялись на уровне 1980 года.

Темпы экономического роста Америки сегодня самые высокие среди основных промышленных стран мира. Уровень инфляции у нас один из самых низких, количество создаваемых рабочих мест – самое высокое – 6,5 миллиона за прошедшие полтора года. В 1983 году создано рекордное количество предприятий – 600 тысяч. Мы достигли наивысшего со времен второй мировой войны увеличения реальных доходов населения после уплаты налогов. У нас самый высокий в истории уровень капиталовложений. Америка вернула себе ведущее место в развитии новых возможностей в науке и технике. Америка снова идет вперед, открывая новые области приложения возможностей каждого.

Нас обвиняют в том, что у нас есть какой-то секрет. Ну что ж, даже если и так, то секрет наш в том, что мы держим мощный двигатель нашей страны на высоких оборотах. Это означает дальнейший экономический рост без инфляции, а, следовательно, создание для наших детей и внуков благополучия, которое наконец-то сохранится продолжительное время.

Наши войска сегодня обеспечены новейшим, лучшим вооружением, высок их боевой дух. Чем лучше они вооружены, тем меньше вероятность того, что им придется воспользоваться этим оружием. Но если, не дай Бог, им и придется защищать свою страну, самым аморальным было бы требовать от них воевать оружием, которое уступает вероятному противнику.

Мы также приступили к совершенствованию наших союзов, которые мы высоко ценим, и прежде всего нашего исторически сложившегося союза – НАТО. Активные контакты в Азии позволили нам добиться определенных дипломатических успехов.

Все еще трудно разрешить имеющие давнюю историю конфликты на Ближнем Востоке, но мы не отчаиваемся. И мы будем верны своему обещанию не предавать одно из самых дружественных нам государств – Израиль.

Рядом с нами продолжается борьба за выживание свободных латиноамериканских стран – тоже наших союзников. Они отважно борются за то, чтобы не допустить коммунистических переворотов, подготовке которых оказывают широкомасштабную помощь Советский Союз и Куба. Наша политика проста: мы не собираемся предавать наших друзей, вознаграждать противников свободы. Мы не допустим, чтобы страх и отступление от наших принципов стали политикой Америки, и прежде всего в этом полушарии.

Четыре войны, свидетелями которых я был, начались из-за того, что мы были недостаточно сильны. Слабость заставляет наших авантюристических противников принимать ошибочные решения. Америка самая мирная, наименее воинственная страна в современной истории. Причина всех бед сегодняшнего мира не в нас. Мы – терпеливый и великодушный народ. Но ради своей свободы и свободы других мы не можем позволить, чтобы нашу сдержанность приняли за отсутствие твердости.

Десять месяцев назад мы продемонстрировали свою решительность при спасении наших студентов с оказавшейся в плену Гренады. Кандидаты-демократы говорили о схожести наших действий с вторжением русских в Афганистан, с попранием прав человека в Польше или с геноцидом в Камбодже. Можете ли вы представить себе, чтобы Гарри Трумэн, Джон Кеннеди, Хьюберт Хэмфри или Скуп Джексон допустили такое возмутительное сравнение?..

Девятнадцать наших замечательных молодых парней погибли на Гренаде, и даже отдаленное сравнение их жертвы с убийствами, творимыми в Афганистане, непозволительно.

Есть несколько явных и важных различий. Во-первых, нас пригласили шесть восточно-карибских стран. Неужели кто-нибудь всерьез верит, что народы Восточной Европы или Афганистана пригласили русских?..

Во-вторых, сотни тысяч советских солдат продолжают оккупировать захваченные ими страны по всему миру. Сейчас наши боевые подразделения уже вернулись домой, наши студенты в безопасности. Гренада стала свободной.

Есть люди, забывшие, для чего нам нужны вооруженные силы. Они нам нужны не для развязывания войны, а для укрепления мира. Над въездом на военно-воздушную базу «Фэйрчайлд» в штате Вашингтон укреплен плакат, который как нельзя лучше все объясняет: «Наша профессия – мир».

Наша следующая администрация должна будет выполнить программу, которую она себе наметила и представила конгрессу. Эта программа призывает руководство Демократической партии прекратить обструкционизм.

В этом году мы не раз слышали разговоры о дефиците с той стороны зала. Что ж, они должны были стать специалистами по бюджетному дефициту. Они посвятили созданию дефицита значительную часть своей политической жизни. В течение сорока двух из последних пятидесяти лет они имели большинство в обеих палатах конгресса.

И на протяжении почти всех этих пятидесяти лет их целенаправленной политикой было поддержание дефицита. Теперь же они призывают покончить с дефицитом. Они говорят, что это наш дефицит. И при этом руководство их партии противодействует каждой нашей попытке сократить федеральные расходы. Три года подряд они не давали нам принять поправку к конституции о законности только сбалансированного бюджета. Мы будем продолжать бороться за эту поправку, требуя, чтобы правительство расходовало не больше того, что оно получает.

Мы также будем бороться, как уже сказал вице-президент, за право президента налагать вето на отдельные статьи финансовых законопроектов, а не на весь финансовый законопроект. Нет лучшего способа искоренить расточительство правительства, чем применяемая губернаторами уже сорока трех штатов система постатейного вето. Я это точно знаю.

Будучи губернатором Калифорнии, я успешно применял такое вето более девятисот раз.

Похоже, что их кандидат только недавно понял, насколько опасен дефицит. Почти десять лет назад он настаивал на том, чтобы еще больше увеличить пятидесятидвухмиллиардный дефицит для борьбы с безработицей. Он говорил, что иногда нам нужен дефицит, чтобы стимулировать экономику.

Будучи сенатором, он голосовал за снятие вето президента Форда на миллиардные расходы и затем голосовал против предложения о сокращении наполовину дефицита 1976 года.

Разве кто-нибудь удивился, когда он пообещал увеличить ваши налоги в будущем году, если ему дадут возможность?..

В сенате он снова и снова голосовал за новые налоги, включая дополнительный десятипроцентный подоходный налог, за более высокие налоги на некоторые потребительские товары. Он также был категорически против сокращения акцизного сбора на автомобили. Он был душой крупнейшего в истории увеличения налога – на выплаты по социальному страхованию в 1977 году. В результате максимальный налог утроился, но это не сделало систему платежеспособной.

Если бы наши противники поддержали поправку о свободе молитвы с таким же энтузиазмом, с каким они поддерживали повышение налогов, быть может, нам удалось бы вернуть слово Божье в школьные классы, а наркотики и насилие выдворить оттуда.

Можно еще проиллюстрировать значение выбора, который предстоит сделать американцам. Пока мы слушаем суровые речи наших противников относительно борьбы с преступностью, руководимая демократами палата представителей продолжает противодействовать принятию жизненно важного закона против преступности, который в сенате с его республиканским большинством был принят 91 голосом при 1 против. То, что они похоронили этот закон, означает, что ваши дома не будут лучше охраняться и улицы наших городов не станут безопаснее.

Нет больше оснований откладывать принятие законодательства, регулирующего налоги на кредит, который предоставляется для оплаты обучения. Миллионы родителей платят полностью причитающиеся с них налоги для поддержания государственных школ, а детей отправляют учиться в приходские или другие независимые школы. Разве не справедливее было бы освободить их от части этих двойных затрат?

Если говорить о незавидной судьбе наших городов, что могло бы помочь им больше, чем наш закон о зонах предпринимательства, предусматривающий налоговые скидки для частной промышленности, чтобы помочь ей в перестройке и восстановлении пришедших в упадок районов в семидесяти пяти городах по всей Америке? Если они действительно хотят, чтобы перед нашими гражданами открылись новые широкие возможности на будущее, почему этот закон уже много лет пылится в комитете?

Наши противники в открытую поддерживают увеличение нашего налогового бремени. Мы намерены остановить их, и мы это сделаем.

Они называют свою политику политикой нового реализма, но их новый реализм – это просто старый либерализм. Они будут без конца поднимать налоги с небольших предприятий, семейных ферм и с рабочих, чтобы правительство могло продолжать расширяться за счет народа. Можно сказать, что они швыряются деньгами, как пьяный матрос, но это несправедливо по отношению к пьяным матросам. (Смех.) Я хотел сказать, что это несправедливо, потому что матросы тратят свои собственные деньги. (Смех.)

Наша налоговая политика содействовала, и будет содействовать хорошей работе, дальнейшему экономическому развитию, укреплению, благосостояния семьи. Мы намерены упростить всю налоговую систему – сделать налоги более справедливыми, более легкими для понимания и, что особенно важно, сделать так, чтобы налоги, взимаемые с каждого американца, были меньше, а не больше. Если мы достаточно снизим их, развитие будет продолжаться высокими темпами, теневая экономика сократится, весь мир будет торить путь к нашим дверям, и никто не сможет помешать Америке развиваться, будущее будет за нами…

Самая трудная задача из всех, которую мы должны выполнить для обеспечения нашего будущего, – это снизить риск ядерной войны путем сокращения ядерных вооружений. За эти три с половиной года я обращался к парламентам, – встречался с членами парламентов стран Европы и Азии, говорил им, что ядерную войну выиграть невозможно и что ее не следует начинать. Эти слова слушатели мои встречали бурными аплодисментами.

Есть только две страны, способные путем соглашения между собой избавить мир от этого смертоносного оружия, – Соединенные Штаты и Советский Союз. Во имя наших детей, во имя спасения Земли мы обращаемся к Советам, покинувшим переговоры, с предложением пойти вместе с нами на снижение этой ужасной опасности и избавление от нее Земли.

Когда мы покинем сегодня этот зал, мы должны разъяснить нашим согражданам, в чем заключается выбор. Мы должны уберечь их от заблуждения, что ВНП означает Валовая Национальная Пропаганда. (Смех.) Но после всех дискуссий, плакатов, речей, съездов, телерекламы, предварительных выборов, предвыборных митингов и лозунгов – после всего этого неужели кто-то еще не понимает, что произойдет, если мы позволим им победить в ноябре?..

В 1980 году мы спросили американцев: «Вам лучше живется, чем четыре года назад?». Народ ответил нам тем, что отдал нам свои голоса, чтобы мы изменили положение. Теперь, четыре года спустя, мы снова можем задать этот вопрос, потому что мы добились перемен.

Американский народ пошел с нами и помогал нам. Давайте еще раз обратимся к нему за помощью и попросим возобновить выданный нам в 1980 году мандат, чтобы мы могли двигаться дальше по избранному нами пути, по пути здравого смысла, на котором люди сами распоряжаются своей судьбой, по пути, ведущему к процветанию и экономическому развитию под мирным небом.

Рональд Рейган и Маргарет Тетчер. 1984 г.

Основной вопрос для любого человека, находящегося на службе у народа: «Почему вы здесь? Во что вы верите?» И прося о помощи, мы должны сами ответить на этот вопрос. Прежде всего, мы здесь, чтобы следить, что правительство служит народу, а не наоборот. Да, правительство должно делать все, что необходимо, и только то, что необходимо.

Мы не делим людей на группы по интересам. И, позвольте мне добавить, в партии Линкольна нет места нетерпимости и даже крошечного местечка для антисемитизма или для фанатизма любого толка. Многим людям открыта дверь в наш дом, но она закрыта для фанатиков.

Мы верим в уникальность каждого. Мы верим в неприкосновенность человеческой жизни. Некоторое время назад мы все взяли моду говорить о правых и левых направлениях. Это теперь обычные термины в дискуссиях о политической приверженности. Но является ли это точным описанием стоящего перед нами выбора?

Давайте вернемся на несколько лет назад, к временам, когда эти понятия появились, и посмотрим, куда они завели бы нас, если бы мы продолжали идти по этим направлениям. Сталин, Гитлер. Один привел бы нас к коммунистическому тоталитаризму, другой – к тоталитаризму Гитлера.

Не кажется ли вам, что выбирать нам следует не между правым или левым направлением, а между ростом вверх и скатыванием вниз? Вниз от общества благоденствия к застою, ко все большему расширению правительства, неизменно сопровождаемому усиливающейся властью, к меньшей личной свободе и в результате к тоталитаризму, всегда выдаваемому за благо. Альтернатива этому – мечта наших отцов-основателей – вверх, к вершинам личной свободы в упорядоченном обществе.

Мы провозглашаем право каждой личности, каждого гражданина на уникальность, на достоинство, на священный дар жизни, на свободу, на стремление к счастью. С чувством независимости у нас соседствует величие духа, более очевидное в нашей стране, чем где бы то ни было в мире. Признавая равенство всех мужчин и женщин, мы способны поднять падших, пригреть больных и укрепить узы, связывающие нас в одну нацию перед лицом Господа.

Наконец, мы здесь, чтобы защитить наши свободы не только сегодня, не только на несколько лет, а навсегда.

Позвольте мне сегодня поделиться с вами своими личными воспоминаниями, ведь нынешний вечер имеет для меня особое значение. В последний раз, и это понятно, я обращаюсь к вам в таких обстоятельствах. Надеюсь, вы пригласите меня на будущие съезды. Нэнси и я всегда будем благодарны за оказанную нам честь, за предоставленную возможность быть вам полезными, за вашу дружбу и доверие.

Я начал свою политическую жизнь как демократ в 1932 году, когда, впервые голосуя, отдал свой голос за Франклина Делано Рузвельта. В тот год демократы призвали к двадцатипятипроцентному сокращению расходов на содержание правительства путем отказа от ненужных комиссий и контор, объединения управлений и отделов и предоставления большей власти правительствам штатов. С годами эти обещания были забыты, и сейчас трудно сказать, то ли я вышел из Демократической партии, то ли руководство этой партии бросило не только меня, но и миллионы патриотов-демократов, которые верили в принципы и философию их платформы.

Одним из первых о своем выходе заявил бывший кандидат на пост президента от Демократической партии Ал Смит, «Хэппи Уорриор» («счастливый воин»). Выступая в 1936 году по телевидению, или это было по радио, он сказал, что не может более следовать за руководством этой партии и что он уходит. Поскольку лидеры Демократической партии уводили партию все дальше и дальше от ее первоначальных принципов, нет ничего удивительного в том, что так много видных демократов почувствовали, что их взглядам более соответствует наша платформа. Мы их с радостью приняли.

Четыре года назад мы подняли знамя ярких расцветок – никаких полутонов. Мы заявили о своей мечте – превратить Америку в «чудесный город на холме».

Мы обещали приостановить расширение федерального правительства и добились этого. Мы сказали, что намерены сократить банковский процент и инфляцию, и осуществили свой план. Мы заявили, что снизим налоги для поощрения частных предпринимателей, которые смогли бы снова двинуть вперед нашу экономику, и сделали это. Мы заявили, что наши граждане будут иметь постоянную работу с перспективой на будущее, а не правительственные программы ликвидации безработицы, и, как я уже сказал, за последний год и семь месяцев в частном секторе появилось шесть с половиной миллионов новых рабочих мест. Мы сказали, что нас снова будут уважать в мире, и нас уважают. Мы сказали, что восстановим свою способность защищать нашу свободу на суше, на море и в воздухе, и добились этого.

В этом году, году выборов, мы предоставляем американцам отчет о наших достижениях и обещаем, что будем продолжать в том же духе.

Мы все вместе вступили в общенациональную борьбу за возвращение Америке ее величия, за новое возрождение. Что ж, мы добились своего. Под мирным небом расцветает весна надежд в нашей любимой стране. Нас ждет величие.

Проведение в Соединенных Штатах Олимпийских игр – первая ласточка. Всю весну и лето мы с восхищением следили за движением с востока на запад олимпийского огня. Переходя из рук в руки, он пересек всю нашу страну, преодолев больше девяти тысяч миль.

Четыре тысячи бегунов, представлявших лицо нации, пронесли его от Готэм-Сити в штате Нью-Йорк до колыбели свободы – Бостона, через весенние Аппалачи к городу больших плечей – Чикаго. Потом огонь повернул на юг – к Атланте, Сент-Луису, мимо Арки, через пшеничные поля, в прекрасный мир юго-запада, а оттуда к вечно заснеженным вершинам Скалистых гор. Обойдя утопающий в зелени северо-запад, он спустился в Калифорнию и через Золотые ворота попал в Лос-Анджелес. Этот огонь прославлял Америку, и все мы участвовали в торжествах.

На каждом этапе происходило что-нибудь очень характерное для Америки. Молодой душой Ансель Стаббс, девяноста девяти лет, в Канзасе передал огонь четырехлетней Кэти Джонсон. В Пайнсвилл, штат Кентукки, огонь прибыл в час ночи, и сотни жителей стояли вдоль улицы со свечами в руках. В Тюпело, штат Миссисипи, куда огонь добрался к семи утра, церковный хор встретил его гимном «Господи, благослови Америку». Огонь пронесли Камберлендским ущельем, рядом с мемориалом Мартина Лютера Кинга-младшего, вниз по тракту «Санта-Фе», рядом с могилой Билли Кида.

В Ричардсоне, штат Техас, огонь нес четырнадцатилетний мальчик в инвалидной коляске. В Западной Вирджинии бегун дал стоящим на обочине глухонемым детишкам пронести огонь хоть несколько метров, и надо было видеть этих детей, когда они стали на своем языке жестов делиться впечатлениями. Были люди, стоявшие вдоль пути следования огня, которые неожиданно для всех вдруг начинали петь «Прекрасную Америку» или «Боевой гимн республики».

А в Сан-Франциско вьетнамский эмигрант с маленьким ребенком на плечах растолкал фотографов и полицейских, чтобы поприветствовать девятнадцатилетнего чернокожего, который толкал инвалидное кресло с восьмидесятивосьмилетней белой женщиной, державшей в руках факел.

Мы в Лос-Анджелесе с восторгом следили, как вносили факел на стадион «Колизеум», где собралась молодежь 140 стран мира, и как взмыло к небу огромное пламя Олимпийского факела. И в тот момент, быть может, как и меня, вас поразила уникальность события. Его наблюдали тысячи зрителей на стадионе, большинство из которых были американцами, и около миллиарда людей по всему миру сидели у своих телевизоров. Спортсмены 140 государств приехали соревноваться в ту единственную страну в мире, где в жилах народа течет кровь каждой из этих 140 наций. Только в Соединенных Штатах можно встретить такое смешение рас, народов и народностей.

И это наводит на мысль о другом факеле, который приветствовал многих наших отцов и дедов. Как раз в этом году после празднования Дня независимости факел со статуи Свободы был снят для замены. Нас простят, если мы скажем, что он несколько поизносился, освещая путь к свободе для 17 миллионов новых граждан Америки. Теперь в руках статуи Свободы будет установлен новый факел.

Поэт назвал его «лампой у золотой двери». Что ж, это место было и остается входом в Америку. И вот теперь вы точно знаете, почему мы собрались здесь сегодня.

Светлая надежда этой лампы всегда с нами. В этой стране каждая возможность – золотая, каждая надежда – радужная. Через эту золотую дверь наши дети попадут в завтра, сознавая, что никто не отнимет у них надежды, которую в Америке имеет каждый.

У Америки большое сердце, ее дверь все так же сверкает золотом, а будущее безоблачно. У нее хватает места, чтобы приютить, и достаточно силы, чтобы поддержать. Сила ее рук в силе ее народа. Она пройдет через восьмидесятые без страха, сомнения и упрека…

Некоторые звезды на небе кажутся вечными. К ним относится звезда Америки.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.