Индийская культура – наследие гигантов

Индийская культура – наследие гигантов

Много воды перегнал могучий Ганг, прежде чем новые поколения индусов, наконец, все же смогли сбросить тягостное ярмо британского владычества. Но гораздо больше времени и усилий потребуется для совершения решительного поворота к современной науке и новому образованию… Ведь душа Индии, как сказал однажды Махатма Ганди, в основном «обитает в ее 500 000 деревнях». Школы и университеты придут туда уже позже. Мы встречаем отражение этих мыслей и в стихах легендарного поэта Кабира, бывшего другом тому, «кто всех мудрей», и жившего, судя по всему, во второй половине XV века:

Посмотри, как буря знанья повалила

все заборы!

Рухнуло корысти зданье, – двери,

стены и подпоры,

Рухнули столбы сомнений; рядом —

себялюбья балка,

черепки дурных стремлений,

скудоумия черпалка.

Дождь, сопутствующий буре,

оросил сердца живые,

солнце истины сегодня мы

увидели впервые!

Пример Индии позволяет и нам внимательнее взглянуть на проблемы общественного развития с двух сторон и в двух плоскостях. Во-первых, ясно, что архаичные народы, сколь бы ни был значителен их древний культурный багаж, неизбежно оказываются в конечном счете оттеснены от группы лидеров, от передовых в промышленном, научном и культурном отношении стран. Они строят свои религиозные или общественные системы на установках давным-давно отжившего далекого прошлого, вступающего в постоянные противоречия с той новой жизнью (хороша она или плоха, в данном случае не столь существенно), что в основном уже овладела не только умами, но и всей механикой общественного процесса.

Одно из «грозных божеств» в тибетской мифологии

Колоннада в храме на юге Индии (остров Равесварам)

При внимательном изучении наследия Индии мы должны очень осторожно и бережно отделять ее достоинства от ее недостатков, заблуждений, предрассудков. Так как это когда-то уже пытался сделать Гегель, мы к нему и обратимся. Он посвятил Индии целую главу, где пишет о ней как о «чудесном царстве» и «очарованном мире». Там господствуют грезы, фантазии и чувства… Вся жизнь тут состоит из одних лишь грез или же строится вокруг грез («грезы самого неограниченного духа»). Таковы уж принципы и существо индийской натуры. Ими руководит пантеизм воображения, не мысли. Конечно, между Индией и другими странами существует многосторонняя внешняя всемирно-историческая связь, ибо санскритский язык лежал в основе дальнейшего развития европейских языков. Можно сказать, мы говорим благодаря индусам, но мы не думаем и еще в меньшей степени действуем, как индусы. Это было давно. В духовной и социальной жизни Индии совершенств становится все меньше и меньше, ибо глубочайшая несправедливость лежит в основе индийских законов. Владыка там получает половину урожая. Из второй половины у бедняги-крестьянина доли получают все, кто хоть чуть-чуть выше его (старшины, судьи, надсмотрщики, брамины, астрологи, врачи, кузнецы, плотники, гончары, цирюльники, музыканты, поэты, танцовщицы и т. д.).

В. Верещагин. Буддистский лама

В индийских поэтических и философских произведениях много и возвышенно говорится о любви или нравственности… «Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она» («Дхаммапады»). Прямо-таки гандизм или толстовство в самом идеальном воплощении. Однако нравственность индусов видна в теории религии, но не в практике. Там они дальше друг от друга, чем Брама от его конкретного содержания. Поэтому, как ни странно, за внешними проявлениями кротости, нежности, чувствительности скрываются иные чувства и инстинкты. Дальше следует текст Гегеля, который и приводим: «Коварство и хитрость являются основными чертами индуса; он склонен к обману, воровству, грабежу, убийству; он унижается и раболепствует пред победителем и властителем, но бывает совершенно беспощаден и жесток по отношению к побежденному и подчиненному. Для гуманности индусов характерно то, что они не убивают ни одного животного, основывают и содержат богатые госпитали для животных, особенно для старых коров и обезьян, но во всей стране нельзя найти ни одного приюта для больных и престарелых людей. Индусы не наступают на муравьев, но безжалостно дают гибнуть бедным странникам. Особенно (же) безнравственны брамины. По словам англичан, они только едят и спят… (при этом еще) они оказываются жадными, лживыми, сладострастными; они проявляют смирение по отношению к тем, кого они боятся, и вымещают это на своих подчиненных. Я не знаю, говорит один англичанин, среди них ни одного честного человека. У них дети не уважают своих родителей: сын плохо обращается с матерью». Вся жизнь индуса, уверяет нас Гегель, представляет собой как бы одно «сплошное суеверие».

Мадрасские теософы

Не смеем опровергать столь известный европейский ум. Позволим лишь сделать ряд скромных замечаний. Во-первых, в отрывке (и это ясно) речь идет о старой Индии 200-летней давности. Во-вторых, нам кажется, что даже для столь авторитетного философа не лучший источник информации – уста оккупанта и угнетателя, каковыми являлись тогда англичане для индусов. В конце концов, я тоже не знаю среди англичан ни одного честного человека, но это отнюдь не говорит о том, что их там нет вовсе. В-третьих, госпиталей для животных полным-полно в просвещенной Америке и Европе. Однако эти же самые страны ведут себя по отношению к менее сильным народам (даже сегодня!) как настоящие убийцы и головорезы – без Бога в душе. В-четвертых, брамины, конечно, во многих случаях оказываются редкими прохвостами. Но назовите мне хотя бы одну религию и ее слуг, что не воспользовались бы забитостью и глупостью прихожан ради своей собственной выгоды. В?пятых, и в России наши «высоконравственные» граждане разводят дома ныне ладно бы собак и кошек, но и змей, обезьян, пум, тигров, крокодилов и даже свиней, при этом равнодушно взирая на отчаянное положение так сказать гомо сапиенс. А глядя на толпы ослов, что готовы идти к магам, волшебникам, колдунам, экстрасенсам и прочим шарлатанам, просто диву даешься. И все же трудно сказать наверняка, какой была бы судьба Индии в иной исторической ситуации. Прошлая ее история, несомненно, столь же величественна, сколь и трагична…

Шах-Джехан и его жена Мумтаз-Махал

Как отмечала Блаватская: «Пред таинственным и грандиозным прошлым Индии, древней Ариаварты, ее настоящее естественная тушовка; черная тень на светлом фоне картины, необходимое зло в цикле каждой нации. Индия одряхлела и упала, как падают громадные памятники древности, разбившись вдребезги; но зато каждый из мельчайших кусков этих обломков останется навеки драгоценностью для археолога и артиста, и даже со временем может послужить ключом для философа, как и для психолога». И далее: ««Древние индусы строили как гиганты и заканчивали работу как ювелиры», – восклицает в восторге епископ Гебер в книге своих путешествий по Индии. Описывая дворец Тадж-Махал в Агре («венец сераля»), это поистине восьмое чудо света, Гебер называл его «целою поэмой из мрамора». Но он мог бы также добавить, что трудно найти в Индии сколько-нибудь сохранившуюся развалину, которая бы не повествовала красноречивее целых томов о прошлом Индии, о ее религиозных стремлениях, верованиях и надеждах». Очарование древности на фоне отсталости позволяет нам вспомнить давний афоризм индусов: «Достоинства не так бросаются в глаза, как пороки».

Тадж-Махал

Одним из таких шедевров стал Тадж-Махал… История его создания достойна пера целой дюжины талантливейших поэтов… В давние времена, когда жизнь и смерть, власть и безвластие зачастую шли рука об руку, один из персидских вельмож, Асаф-Хан, бежал из Тегерана. Спасаясь от врагов, он взял с собой брата, отца, племянницу и малолетнюю дочь, красавицу Мумтаз-Махал. Путь беглецов лежал в Индию. Дорога была трудной, беглецы боялись погони. Отец решил оставить свою дочь в пустыне. Целую ночь они шли и подошли к источнику. Все это время муки совести терзали несчастного отца. Не выдержав, он повернул и бросился к месту, где оставил свою кровинушку. Девочка едва дышала, над ней уже кружились коршуны. Вовремя явился отец, и вскоре удача повернулась к ним лицом – наткнувшийся на беглецов караван довез их до Индии. Шли годы, в красавицу-дочь влюбился принц Джехан, младший сын императора Джехангира. Перипетии судьбы (борьба за трон, неудачное восстание, бегство в Персию и возвращение на трон после смерти престарелого отца) не разрушили его любви к дорогой и возлюбленной Мумтаз-Махал. Заметим, что для мусульманской среды, где принято иметь многих наложниц (или «жен»), такая исключительная преданность одной женщине казалась чем-то совершенно неестественным, вызывающе неприличным. Но шах был выше этих предрассудков. Он продолжал любить свою единственную прекрасную богиню.

Гробница Мумтаз-Махал

Равана в своем дворце на Ланке. Миниатюра. XVIII в.

Однако счастье никогда не ходит без несчастья, которое зачастую притаилось рядом. Вот и Шах-Джехана подстерегала беда… В 1629 г. в Бурханпуре, в столице Декана, во время тяжелейших родов его несравненная умерла… Говорят, что пораженный страшным горем, он едва тогда не лишился рассудка. Возможно, в одну из тех бессонных ночей Шах-Джехан и решил в память о своей возлюбленной построить усыпальницу, которой еще не было в мире… Гигантскую работу он поручил трем европейцам (Устадису, французу Остену и итальянцу Верронео). Строительство дворца растянулось на долгих 17 лет. Император только в 1646 г. смог осуществить свое самое заветное желание. Тело жены упокоилось в величественной гробнице, более прекрасной, чем гробница знаменитейшего из фараонов или даже самого Александра Македонского. И разве он не был прав?! Разве любовь заслуживает меньшей памяти, чем жизнь какого-то убийцы или тирана, который оставил после себя горы трупов?! С тех пор правитель меняет меч воина на мастерок строителя. По его указанию возводится новый город, названный его именем, – Шах-Джеханабад. Рождаются такие архитектурные шедевры династии Великих Моголов как соборная мечеть («Жемчужная»), мечеть Моти в Агре и, разумеется, главное сокровище, его поэма в камне – великолепный Тадж-Махал. У этой истории печальный финал. Дети великого царя заметно уступали ему в благородстве и величии. Отпрыски, всегда завидовавшие отцу, не знавшие такой яркой и светлой любви, передрались из-за власти и денег. Во время болезни отца старший сын захватил власть. Но младший брат, не желая уступать, поднял восстание, уничтожил брата, а родного отца запрятал в темницу, да так еще, чтобы тот не мог видеть из ее окон мавзолей своей жены. Хорошо хоть похоронили несчастного рядом с любимой. Смерть смягчила сердца детей.

Мы знаем, что величайшей проблемой Индии была ее феодальная раздробленность (хотя тот же упрек можно отнести ко многим древним царствам). Но в какой-то мере благодаря ей мир обрел неповторимые памятники искусств. Во всяком несовершенстве и недостатке могут быть сокрыты зерна величия и гения. Если бы только удалось сохранить шедевры от безжалостного наступления времени. Одним из таких дивных памятников стал и комплекс пещерных храмов Эллоры в индийском штате Махараштра, что неподалеку от Аджанты. Он состоит из 34 храмов и создавался на протяжении VIII–IX веков. Тут же находится и Тин Тхал – крупнейший из подземных храмов, который когда-либо был создан в Индии. Центральное сооружение Эллоры – огромный храм Кайласанатха, высеченный в монолитной, одиноко стоящей скале. Необычной была идея подобного сказочного здания. Храм уникален. Его можно сравнить разве что со скальными храмами Древнего Египта – Абу-Симбелом и храмом богини Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри. Массив обтесывался как скульптура, сверху и донизу – без каких бы то ни было строительных лесов. Первоначально он весь был покрыт белой штукатуркой и назывался Ранга Махал – «окрашенный дворец». Площадь храма 55 ґ 36 м. Особенно выделялся храм своей каменной резьбой, выполненной с величайшим искусством. Как отмечал русский дореволюционный индолог И. П. Минаев, храм в Эллоре имеет «такую массу изображений, что может почитаться книгой индийской мифологии». Одно из наиболее интересных изображений на стенах храма Кайласанатха – рельеф «Равана, пытающийся свергнуть гору Кайлас». Центральным звеном данного рельефа является сцена укрощения богом Шивой демона Раваны, стремящегося разрушить священную гору Кайлас. Этот сюжет символизирует собой столкновение сил добра и зла. Разъяренный демон, страшное многоголовое и многорукое существо, в ярости беснуется, пытаясь поколебать священную гору. Но бог Шива тут же усмиряет его одним легким движением руки.

Нам показалась символичной эта картина… Великая Индия, подобно богу Шиве, хотя и далеко не с такой фантастической легкостью, как показывает история, усмиряет демонов невежества, дикости, темноты, религиозной розни, фанатизма… Она может свернуть горы, ибо сегодня куда более сильна и могуча, чем все божества ее пантеонов, даже вместе взятые.

Башня Победы в Читоре (XV в.)

Несмотря на примитивность орудий труда, благодаря разнообразию культур и наличию больших массивов орошаемого земледелия, Индия всегда умела добиваться заметных успехов и была способна прокормить свое огромное население. Индологи Рудольфы считают, что опровержением критического отношения Вебера к индийским ценностям, то есть якобы неспособности оного решительно вписаться в современное капиталистическое производство и культуру, стала деятельность Махатмы Ганди. Несмотря на негативное отношение последнего к капитализму и индустриальному развитию, по их мнению, именно с М. Ганди в индийское массовое сознание органично вошел поведенческий стереотип мирского аскета и политика, основывающего свою деятельность на строгом расчете, анализе, учете обстановки и т. д. Рудольфы увидели в нем «индийского Франклина», что пытался приспособить этику индийских торговых каст к задачам и установкам современного капиталистического мира, насколько это возможно.

Народные типы Индии

Хотя посетив резиденцию Акбара – Фатехпур («Город победы»), что неподалеку от Агры, невольно хочется задуматься о бренности людских, в том числе и царских судеб. В зале с колонной в виде цветка лотоса властитель (Акбар) принимал министров и послов из разных стран: по огромной шахматной доске из каменных плит передвигались слуги и фавориты. Но вот минуло время. И столица государства Моголов стала мертвым городом. Ее населяют лишь обезьяны, попугаи и крысы. Однако какая разница (с философской точки зрения) между пышными современными коридорами власти и той Акбаровой доской? Индийские учителя говорили: «Обычно людям требуется лидер, который был бы способен учить их своим собственным примером» (Свами Прабхупада). Подобные наставления оставил и Кришна, считавший, что какие бы нормы ни устанавливал великий человек, «весь мир следует за ним». В безоглядной ориентации на учителя, лидера, вождя, конечно, сокрыта и немалая опасность. Поэтому древние учения индусов учили следовать лишь умным и достойным. Источник раннего буддизма («Дхаммапада») гласит: «Там, где барахтаются глупцы, у мудрого нет привязанности». Где мудрый может обрести все, глупец теряет и последнее.

Большая Ступа в Санчи

Все огрехи и недочеты этой страны и ее правителей и народа не умаляли прелести ее зодчества и скульптуры. Это можно видеть на примере древней культуры Харрапы, где найдены небольшие скульптуры из камня и бронзы, множество печатей с резными изображениями высокого художественного достоинства. Конкретными примерами искусства являются образы животных на печатях, бронзовая фигурка танцовщицы, фрагмент каменной статуэтки мужчины в богато украшенной одежде из Мохенджо-Даро, каменный торс мужчины из Хараппы и т. д. и т. п.

Северные ворота. Ступа в Санчи

Но самым известным образцом скульптуры являются изображения Будды. Правда, до сих пор идут споры о том, являются ли их образы самобытными или возникли под влиянием греческой скульптуры (в частности, образа Аполлона). Индийские искусствоведы говорят о самобытности буддийской скульптуры. Так, Х. Моде, известный специалист по искусству Востока, пишет: «Тот удивительный факт, нередко вызывавший споры и дискуссии, что в раннем буддийском искусстве не встречается фигура самого Будды, тем не менее остается фактом. В раннем рельефе это изображение (было) заменено в зависимости от содержания изображаемого то цветком лотоса, то священным деревом бодхи, окруженным оградой, то колесом со спицами («колесом учения»), то ступой. Эти символы изображают священный путь Будды, то есть его рождение, его первые шаги по распространению своего учения, проповеди в Сарнатхе, его вхождение в нирвану… Создается впечатление, что мы имеем дело не с запретом на иконное изображение, как это имело место в иудаизме или исламе, так как люди, боги и священные животные всегда изображались в Индии с большой любовью. Будда же, если бы его с самого начала буддийского искусства изображали в человеческом образе, едва ли мог бы восприниматься как совершенно особый человек. Не будь он наделен особыми символами, его скорее приняли бы за обыкновенного монаха».

Можно предположить, что после того как буддийское учение получило распространение в народе и священный путь Будды стал хорошо известен каждому, сделалось возможным и его изображение в человеческом образе, причем определенные этапы его священного пути выражались через так называемые «мудры», то есть специфические положения рук, ладоней, пальцев. Будда поучающий изображался держащим руки перед грудью, как бы приводящим в движение «колесо учения». Фактически только с I в. н. э. изображение Будды в человеческом образе возникает в Индии в целом ряде больших художественных школ Индии. Поэтому, возможно, до сих пор нет и единого ответа на вопрос, где же оно возникло впервые.

Еще несколько слов о некоторых важнейших памятниках индийской архитектуры. Число их огромно, обо всех не расскажешь. Обратимся к свидетельствам их видевших. Самым древним из сохранившихся архитектурных сооружений буддизма в Индии является Большая Ступа. Российский востоковед И. П. Минаев полагал, что именно со ступы «следует начинать изучение не только буддийской архитектуры, но и буддийской религии», а М. В. Алпатов называл ступу «памятником первооснове всех вещей». В III в. до н. э. при легендарном императоре Ашоке, когда буддизм стал государственной религией, началось строительство множества ступ – буддийских святилищ… В правление Ашоки построено огромное их число – более восьми тысяч ступ. Среди них выделялись восемь Великих Ступ, о которых сообщают буддийские рукописи, но из них не сохранилось ни одной. До наших дней дожила Большая Ступа в Санчи, что в несколько километрах к северу от города Бхопал. Это – полусферическое сооружение, лишенное внутреннего помещения. Ступа во II–I вв. до н. э. была перестроена из более древней и меньшей по размерам. Она сложена из кирпича и камня и стоит на круглом цоколе диаметром в 31 метр. В ней, как считают, хранятся священные останки Будды и другие ценные реликвии. Некогда весь комплекс святилища окружали деревянные монастырские постройки, однако ныне они не сохранились. Вокруг ступы – массивная ограда, через нее идут торжественные процессии. Ворота ограды Большой Ступы представляют выдающееся произведение древнеиндийской архитектуры. Они столь же известны, как и знаменитая «Львиная капитель» из Сарнатха.

Эти ворота довольно просты (два столба и три горизонтальных перекладины), но они покрыты множеством рельефных и скульптурных изображений. Ворота – своего рода сборник религиозно-символических, исторических и бытовых сцен и образов. Они отражают высокий уровень мастерства индийских скульпторов I века до н. э. Вы увидите здесь многие главные символы буддизма – колесо, дерево, лотос. В этих сюжетах тесно переплетены древнеиндийские народные мифологические сказания, образы и буддийские вероучения. Фрагменты скульптур святилища в Санчи, в частности, торс женского божества природы, находятся в Бостонском музее США. Фигура богини считается идеалом женской красоты и телосложения. Комплекс Большая Ступа – ныне в списке всемирного наследия ЮНЕСКО. Другим примером славы буддизма стал так называемый Большой Будда города Камакуры, древней столицы Японии. Отлитая в VIII в., она весит 92 тонны и достигает высоты 12 метров. Будда тут погружен в глубокое раздумье. В Лотосовой Сутре, важнейшем тексте буддизма, сравниваемом порой с известными текстами из Библии и Корана, говорится:

Еще (я) вижу сынов Будды,

Которые воздвигают ступы и

гробницы,

Бесчисленные, как песчинки в Ганге,

И украшают (ими) миры.

Ступы из драгоценностей высоки

и прекрасны…

На каждой по тысяче знамен и флагов,

Занавеси украшены нитями жемчуга,

Мелодично перезванивают

Колокольчики из драгоценностей…

Представляет огромный интерес и комплекс пещерных храмов Аджанты, созданный в эпоху империи Гуптов – последнего крупного государства Индии, объединившего в 320 г. северную и центральную часть Индии. Аджанта – своеобразный монастырь-университет, где на протяжении веков жили и обучались монахи. Он создавался многими поколениями строителей (200–650 гг.). Череда высеченных в скалах пещер, находящихся в центральной Индии (провинция Бомбей), соединена широкой тропой. В пяти пещерах – храмы (вихары), а в остальных 24 – монашеские кельи (чайтьи). Все это вырублено в почти отвесных скалах живописной долины реки Вагхора. Храм Аджанты состоит из большого квадратного зала с маленькими кельями вокруг него. Потолки пещер поддерживают резные или покрытые росписями колонны, такие же колонны украшают и входы в пещеры. Аджанта знаменита своими буддами и росписями. Причем в 13 из 39 пещер сохранились фрагменты древней живописи. Остальные уничтожены временем, климатом или религиозными фанатиками. Росписи – это своего рода энциклопедия, показывающая жизнь Индии в V–VII вв. н. э. По сути, это иллюстрации к известным буддийским легендам. Тут не только изображения Будды и святых-бодхисатв, но сцены из жизни обычных людей и знати, придворной жизни принцев, царей.

Один из образов Будды

Настенная живопись Аджанты имеет характер исторического документа. Стоит заметить, что эти картины позволяют реконструировать городскую архитектуру Индии и весь тогдашний уклад жизни народа. Масштабы росписей поражают: лишь в одном из подземных залов живопись занимает более тысячи кв. метров. Тут показаны люди на улицах, бегущие от разъяренного слона, снуют у деревьев обезьяны, ярко-голубые павлины, львы, некие фантастические существа с человеческим торсом, звериным хвостом и птичьими лапами. Тут же и эротические сцены.

Склонившаяся девушка. Роспись в Аджанте

«Живописное оформление пещерных храмов Аджанты стоит в одном ряду с лучшими памятниками древней индийской культуры и искусства, – отмечает

О. Прокофьев. – Являясь вершиной изобразительного искусства периода Гуптов, росписи Аджанты воздействовали и на развитие живописи почти всей средневековой Азии. Они были подлинной школой для многих поколений мастеров. Но в первую очередь эти росписи составили прочную основу для развития индийских традиций изобразительного искусства». Помимо известных буддийских сюжетов, тут же встречаются и традиционные скульптуры индийской мифологии. Таков змеиный царь Нагараджа – в нише одного из внутренних помещений храма. Рядом с царем его жена. Голова Нагараджи украшена короной, тело покрыто драгоценностями, над его головой традиционный ореол из семи кобр. В другом храме – Будда, встречающий жену и сына. Его фигура в белой одежде помещена в священный цветок лотоса. В руках Будды чаша нищего, лицо его выражает задумчивость, а над ним гений держит зонтик, символ царского сана. Восхитительна фигурка склоненной девушки (храм N№ 2), исключительно женственная и словно живая. В ней, как в капле воды, отражен высокий художественный вкус.

Архитектура Индии – живая картина ее истории. Где бы вы ни были, вы везде увидите те или иные творения ее зодчих. В Хайдерабаде Мохаммед Кули, четвертый правитель династии Кутуб Шахи (1578–1687), был не только властителем, но еще и строителем и поэтом. Он сочинил около 100 тысяч поэтических строк. Его поэтическая душа хотела созидать, мечтала создать рай на земле. Рай должен иметь материальные контуры. Поэтому он задумал создать новый город с дворцами и монументами, тем более что старая Голконда стала уже тесной для обитавшего тут народа. Найдя подходящее место (на родине его возлюбленной), султан, не медля, приказал начертать план города, которому «не должно было быть равных в мире и который бы стал земным раем». Мечту Кули воплощал его премьер-министр Мир Момин, человек многих талантов. Детство премьера прошло в Иране, где он видел, как персы создавали свой город-сад Исфаган. И вот премьер задался целью построить такой же город в Индии.

Храмовый комплекс в Чампавате

А в то время, заметим, прежде всего Иран диктовал направления в прикладном искусстве и архитектуре Востока. Город спланировали по системе сетей в виде гигантского двойного креста. В центре Голконды создавался идеальный квадрат – Чар Минар, с четырьмя минаретами высотой 48,7 метра, высотой в четыре этажа. Главное здание имело три этажа. Основные магистрали по обеим сторонам обрамляли 14 тысяч магазинов, мечетей, гостиниц, бань и школ. Главная мечеть имела пять двойных арок, представлявших собой пять великих персонажей ислама, которые святы для шиитов: пророка Мухаммеда, Али, Фатимы, Хасана и Хусейна. Второй этаж главного здания был отдан школе. В 1592 г. комплекс, украшенный фонтанами, был построен. Всегда охранявшиеся гвардейцами ворота дворца были сделаны из черного и сандалового дерева, выложены драгоценными камнями и скреплены золотыми гвоздями. Возможно, богатства дворца стали причиной множества легенд о сокровищах Голконды…

Дворцовый район охватывал территорию площадью примерно в 1000 квадратных метров. Здесь находились более 12 дворцов, больница и гостиница. В главном дворце, Дад Махале, сам султан принимал петиции. Существовали дворцы для слуг султана, гостей и любовниц. Султан в своей поэме расписывает их красоты, говоря, что, когда они вели разговор, ему казалось, что «из их уст сыпались жемчуга».

Хайдерабад сегодня

Город утопал в садах, как и сама резиденция султана. Говорят, что город-сад был построен по образцу исламского сада Эдена. Сады здесь размещались даже на крышах некоторых дворцов, как некогда и сады Семирамиды. Улицы города Хайдерабада имели водосточные каналы, и вдоль каждой магистрали стояли пальмы. Город назвали Бхагнагар в честь любимой женщины султана – Бхагмати. Хотя в основу архитектурных планов был положен Сад вечности, описанный в Коране, увы, как с понятной нам горечью восклицает автор статьи Н. Лютер, ни один из этих дворцов не сохранился до наших дней.

Храм танцующего Шивы (Натараджа) в Чидамбараме

В штате Уттаранчал, где всюду высятся величественные отроги гор, находятся известные храмы Чампавата, древнего города, столицы многих кумаонских королей. Некогда тут был расположен храмовый комплекс Балешвара, от которого уцелел только Рани Чхабутар (угол королевы), как считают, относящийся к IX–X вв. Комплекс особенно интересен для историков. Как пишет Анил Мехротра, комплекс, имевший в дни своей славы целый ряд образов, нынче является немым свидетелем жадности людей и их стремления к власти. Упорно ходили слухи, что сменявшие друг друга короли упрятали в этих местах большие сокровища. Это побудило соседних вождей Рохилкханда совершать неоднократные набеги на горное королевство. Причем атаки и налеты были в основном нацелены на храмы и созданные в них образы. В итоге храмы и находившиеся в них сокровища зодчества были безжалостно разграблены или изуродованы. Поэтому владельцам храмов и замков пришлось бежать, перенеся их столицу и владения в другое место. Покинутые обитателями, они стали разрушаться. К сожалению, силы природы ускорили разрушение уникального комлекса. После 400 лет развития город Хайдерабад является пятым по величине городом Индии, где сегодня расположен один из самых крупных в Азии центров информационной технологии.

Интересен и вечный город Удджайни, который, как и священный город Варанаси, стал излюбленным приютом бога Шивы. Согласно легендам в столице королевства Аванти, где правил могущественный король Шива, некогда боги и демоны вспенивали океан, чтобы получить живительный нектар, дающий бессмертие. Когда-то именно тут при короле служил придворным поэтом великий драматург на санскрите Калидаса. В книге «Мегхадутам» он описал этот город, его жителей, их нравы и обычаи. Первоначальная история города восходит еще к IV в. до н. э., ко временам Ашоки и могучего королевства Аванти с его столицей Удджайном. Есть сведения, что город являлся важным торговым центром, поставлявшим товары Индии в другие страны. Еще в IV в. до н. э. и позднее город Удджайн славился как Гринвич Индии. В дальнейшем он знавал власть многих правителей и стал не только религиозным, но и крупным научным центром, центром по изучению санскрита и астрономии. Тут в 1733 г. была построена обсерватория ученым-астрономом раджей Саваем Джаем Сингхом II, правившим в Джайпуре. Он известен переводами работ Птолемея и Евклида с арабского языка на санскрит. В религиозном плане город интересен тем, что во множестве храмов паломники могут воспевать вайшнавизм, шаивизм, джайнизм, буддизм и ислам.

Большой храм в Мадуре

Особо заметное место в наследии зодчества занимают изумительные раджуптские замки. В храмовой архитектуре юга Индии преобладали обширные комплексы. Большой храм в Мадуре стал уникальным синтезом архитектурных и скульптурных совершенств. Несмотря на некоторую растянутость, высящийся в центре храм (святилище) вместе с близлежащим водоемом, а также другими культовыми зданиями являет собой потрясающую по красоте картину.

В капище

Все здания не только снаружи, но и внутри украшены скульптурой и резьбой. Это вообще характерная особенность древней индийской архитектуры. Наиболее грандиозные здания – «Тысячеколонный» зал (точнее 985 колонн), построенный в 1560 г. и расположенный вне наружной ограды мандапам (нечто вроде притвора), который был сооружен в 1626–1633 гг. Его зал имеет 100,6 м в длину и 32 м в ширину. Четыре ряда колонн образуют центральный и два боковых нефа очень внушительного вида. Внешняя ограда храма в Мадуре достигает размера 221 ґ 259 м. Весьма возможно, что концентрическая планировка, размеры дворов и стен храма имели оборонное значение. В Раджастхане и Бунделкханде уцелело около 30 раджуптских замков, которые были построены примерно с 1500 г. и до первой трети XVII в. включительно. Конечно, наиболее известный памятник могольского зодчества XVII в. – легендарный мавзолей Тадж-Махал под Агрой (1632–1650). Дели и Агра – столицы Могольской державы. Все, что тут создавалось, служит прославлению гения и могущества царей. Здание мавзолея выполнено из белого мрамора и лишено рельефной резьбы. Облик его в отличие от традиционных индуистских храмов (с их многочисленными скульптурами богов) отвечал мусульманской идее о едином и невидимом божестве. Все стены украшены стилизованными растительными, геометрическими, эпиграфическими орнаментами. При власти Шаха-Джахана в могольской архитектуре наступило «царство белого мрамора». Хотя не менее замечателен и Золотой храм в Амритсаре, «Дом Господа», гордость сикхов.

Тадж-Махал близ Агры

И храм действительно кажется каким-то чудом, когда его стены и купола отражают свет жаркого солнца и хладный свет луны. Парк с водоемами дает комплексу дополнительную эффектную перспективу. Это – подлинная жемчужина Востока… Среди других творений индийских архитекторов можно назвать Моти Масджид (Жемчужную мечеть), в Красном форте, в Дели (1662 г.). Чрезвычайно интересен и «Дворец ветров» в новой столице Раджастхана, Джайпуре, который был распланирован и создан, как и вся столица, ученым Ведиадхаром по древним строительным шастрам. Одним из шедевров является, как уже сказано, «Золотой храм» сикхов в Амритсаре (1764 или 1766 г.), многие другие изумительные творения. Поэтому не сомневаемся: все, кто когда-то видел величественные строения Красного форта на реке Джамне, на священном притоке Ганга, откуда некогда повелевал Акбар, кто хоть однажды узрел белоснежное чудо Тадж-Махала, сооруженного Шах-Джаханом (1627–1658) в память о любимой жене, воздадут должное этой волшебной и прекрасной стране грез.

Золотой храм в Амритсаре. XVI в.

Красный форт в Дели

В ряде храмовых комплексов Индии ощущается влияние европейского архитектурного стиля. В северном штате Пенджаб, через которые протекает «пять рек» (перевод слова «панджаб»), было королевство и город Капуртхала. Город был известен садами, памятниками и планировкой (его иногда называли Парижем Пенджаба). Во времена султана Махмуда из Газни в XI в. город начал возводить потомок раджуптского клана (рана Капур). Однако особенно расцвела Капуртхала при махарадже Джагаджите Сингхе и его сыне. Джагаджита Сингх, влюбленный во французскую архитектуру времен Людовика XIV, спроектировал и выстроил собственный «Елисейский дворец» – «Дворец Джагаджита», а его сады были разбиты на манер Версальских, т. е. он испытал на себе влияние европейского искусства и архитектуры.

Дворец Джагаджита в Пенджабе

Содружество стилей явило миру уникальные творения «индо-магометанского стиля»… Арийские, индуистские и арабо-мусульманские мотивы переплетаются и перекликаются тут, словно певчие птицы в густой сельве тропических лесов. Достаточно бросить взор на всем известные мавзолеи, тронные залы, городские ворота и кладбища. П. Гнедич писал: «Самыми распространенными постройками Индии являются так называемые мавзолеи или надгробные царские памятники. Мавзолеи эти возникли так: государь выбирал место обыкновенно на каком-либо живописном перекрестке за городом, усаживал его кипарисными деревьями, устраивал в саду фонтаны, обносил вокруг оградою, а посередине воздвигал купольное здание с минаретами вокруг и изящным порталом у входа. Сюда, когда постройка была готова, собирался хозяин с гостями, устраивал пиршества и праздники, обращая свою будущую могилу в дом веселья; когда он умирал и его хоронили под полом в склепе, мавзолей затихал, и какой-нибудь дервиш оставался его хранителем. Здания эти оригинальны и красивы… Нам, так привыкшим к этому луковичному венчанию здания, которое так обычно в России, индийский стиль кажется чем-то родным и близким». Размеры куполов иных мавзолеев столь велики, что соперничают с куполами собора Св. Петра и Пантеона.

Гробница

Минули века и годы… Однако талант великого народа, вобравшего в себя столько ярких красок и идей мирового искусства, искусства стран Востока, засверкал сегодня и новыми гранями. Великие мастера создают новые страницы индийской художественной славы. Так, в Индии существует жанр картин-свитков, то, что в России относили к лубочным картинкам. С давних пор барды переносили из деревни в деревню иллюстрации к исполняемым ими народным балладам. Этот способ донесения до слушателей и зрителей былинного творчества народа уникален.

Мусульманская Индия. Мечеть в Дели

Он и сегодня практикуется бродячими актерами. Картины такого рода создают мастера в Раджастхане, Махарашатре, Западной Бенгалии, Теленгане. Все они носят название – «картины в стиле чериал». Чериал находится в округе Варангал штата Андхра-Прадеш. Картины чериал выделяются своей красочностью, яркостью и живостью. Ремесленники, их изготавливающие (накаши), делают также куклы и маски, а также специальные свитки, на которые изображены части какого-то рассказа. Обычно рассказ начинается с показа Ганеши, этого самого популярного персонажа индийской живописи. Темы сказаний художники заимствуют из репертуара индийской мифологии, великих эпических произведений Рамаяны и Махабхараты, пуранических сказаний, местного фольклора, повседневной жизни. Некоторые свитки столь велики, что состоят из 40 или 50 частей. Их можно назвать «народным сериалом».

Персонаж индийской живописи – Ганеша

Искусство народа Индии чрезвычайно богато талантами. Среди них 42-летний художник Кришна Канхай, возродивший старую традицию украшения картин золотой фольгой или чернилами, столь же древнюю, как и Махабхарата. Об этом говорится и в Рамаяне. В Средние века иллюстрации к манускриптам джайнов, как известно, были выполнены золотыми чернилами. Любопытно, что тут ощущается и персидское влияние, ибо именно мусульманское правление дало толчок традиции создания картин, украшенных и отделанных золотом. Итогом влияния стало то, что почти все школы миниатюр использовали для их украшения золото. Во время господства британцев великие традиции были забыты. Но пришло время, Индия воспряла, ее духовная жизнь стала более интенсивной и богатой. Время требовало возвращения к классике. И явились наследники былого великолепия. В небольшом городке Вриндаван, что расположен в 150 км от столицы Индии, Нью-Дели, где, как уверяют, когда-то провел детство пастух Кришна, творит замечательный художник. Кришна Канхай вернул городу славу, начав создавать украшенные золотом и драгоценными камнями картины, портреты. Картины стали примером удивительного слияния древности с модерном. В России такого рода синтез рисунка и инкрустаций из камней и позолоты встречается в русских иконах. Открыв студию, Кришна стал обучать студентов этому редкому виду искусства бесплатно.

Образцы работы индийского художника Кришны Канхая

Данный текст является ознакомительным фрагментом.