Труд Разведывательного управления «Будущая война»
Труд Разведывательного управления «Будущая война»
Этот обширный труд, разработанный в информационно-статистическом отделе Управления во второй половине 20-х, был самым содержательным и обширным из того теоретического наследия, который оставил после себя этот крупнейший информационный центр военной разведки в межвоенном двадцатилетии. Более 800 страниц, отпечатанных на гектографе и сведенных в пять томов, были выпущены тиражом в 80 экземпляров — достаточно большой тираж для теоретических трудов военной разведки того времени. Предисловие подписал Берзин, сопроводительное письмо вдохновителю разработки этого фолианта Михаилу Тухачевскому — начальник информационного отдела Александр Никонов. Они оба принимали самое активное участие в разработке основных положений этого труда, и их творческое содружество дало отличные результаты.
15 июля 1928 г. новый командующий войсками Ленинградского военного округа М.Н. Тухачевский вскрыл лежащую на его письменном столе бандероль, доставленную фельдсвязью из Москвы. Пять томов отпечатанного на гектографе труда «Будущая война» были выпущены 4-м Управлением Штаба РККА. Солидный многотомный фолиант предназначался только для высшего командного состава. В первом томе лежало отпечатанное на машинке письмо.
Лично.
«Уважаемый Михаил Николаевич.
Сегодня закончили брошюровку первых экземпляров проведенного под Вашим руководством труда «Будущая война». Спешу прислать Вам это наше коллективное детище с выражением признательности за то идейное руководство и ту поддержку, которую 4-е Управление получило от Вас в процессе выполнения этой ответственной и сложной работы. С нетерпением жду Ваших указаний и замечаний по существу развиваемых в труде взглядов, хотя я знаю, что Вы в настоящий летний период вряд ли сможете быстро прочесть труд. Рассчитываю, что к концу августа или к началу сентября Ваш отзыв уже будет получен. А насколько этот отзыв важен для всей нашей последующей работы, объяснять не нужно.
Труд удастся довести до сведения наиболее заинтересованных в нем кругов, так как он напечатан в 80 экземплярах и будет разослан по центральным управлениям и штабам военных округов…»
Под письмом, датированным 9 июля, стояла подпись А.М. Никонова — начальника 3-го информационного отдела Управления. В этом отделе систематизировалась и анализировалась вся информация зарубежной агентуры Управления. В сектора отдела также поступали газеты и журналы из многих стран мира. Совместный анализ секретной и открытой информации позволял Управлению давать высшему военно-политическому руководству страны полную и достоверную информацию о важнейших событиях и в Европе, и в Азии.
Труд аналитиков военной разведки был тщательно изучен, отзыв написан, и пять томов с грифом «Совершенно секретно» легли на полку сейфа командующего войсками округа. После возвращения Тухачевского летом 1931 г. в Москву эти тома хранились в сейфе заместителя председателя Реввоенсовета до 1937 г. После ареста Тухачевского сейфы в его кабинете очистили, и все эти документы попали в хранилища Центрального государственного архива Красной Армии, где и лежат до сих пор. Такова была судьба одного из 80 экземпляров труда Управления «Будущая война». В 1998 г. Генштаб переиздал этот труд с грифом «Для служебного пользования».
Конечно, оценки военно-политического положения страны в этом капитальном труде давались с позиций того времени. Еще окончательно не утихли призывы к мировой революции, вооруженные силы страны готовились поддержать борьбу пролетариата в Европе и Азии, и китайская революция, как казалось, давала шанс для изменения политической карты азиатского континента. Советский Союз в 20-е годы являлся единственным пролетарским государством, осуществлявшим социалистическое строительство в условиях капиталистического окружения, и играл роль авангарда и оплота международного революционного движения. Мир раскололся на два враждебных лагеря. В 1928 году, когда был закончен труд «Будущая война», между этими лагерями существовало состояние неустойчивого равновесия, именуемое «Мирной передышкой». Но полоса этой передышки считалась временной и должна была смениться неизбежным военным столкновением капиталистического мира с СССР.
Исходя из этого, при анализе военно-политического положения страны руководство военной разведки считало, что будущее военное столкновение между капиталистическим миром и первым социалистическим государством неизбежно. И это было не только мнением Берзина и Никонова. Тухачевский также считал в это время будущую войну неизбежной, и вся его работа на посту начальника штаба РККА в то время была посвящена подготовке армии и страны к будущему конфликту с мировой капиталистической системой.
При определении различных вариантов будущего конфликта аналитики из Управления исходили из того предположения, что война Советского Союза с капиталистическим миром возникнет только по инициативе последнего. Вариант нападения СССР на какого-либо из своих западных, южных или дальневосточных соседей тогда не допускался и не рассматривался. Считалось, что «целью империалистов является ликвидация советского строя в бывшей России, овладение ее рынками и источниками сырья и подчинение ее своему влиянию». Определилась и последовательность этапов в разрешении империалистами «русской проблемы»: сначала политическая подготовка нападения, выражающаяся в попытках к установлению единого антисоветского фронта и осуществлению внешнеполитической изоляции СССР, затем экономическая блокада и, наконец, военная интервенция.
Конечно, в Управлении не считали, что против Советского Союза выступят все государства, окружающие страну, со своими вооруженными силами. В антисоветский фронт могли войти только некоторые наиболее агрессивно настроенные против нашей страны государства, образовав военно-политическую коалицию, в которой они возьмут на себя задачи вдохновителей и банкиров, финансирующих это «предприятие», другие составят военно-экономическую и военно-техническую базу для антисоветского вооруженного фронта, а третьи явятся поставщиками «пушечного мяса». О начале войны иллюзий не питали, и вывод был здесь однозначным — «будущая война, вероятнее всего, начнется без формального объявления ее».
В те годы наиболее враждебную политику по отношению к СССР проводило консервативное правительство Великобритании. Оно и было главным инициатором всех антисоветских комбинаций, направленных на создание антисоветского блока из западноевропейских стран и образование военно-политического союза из всех западных соседей — Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши и Румынии, то есть создание плотного «санитарного кордона» на западных границах страны. Большие усилия прилагало английское правительство для того, чтобы ограничить влияние Советского Союза в странах Востока — Турции, Персии, Афганистане и в первую очередь в Китае.
Финляндия и Прибалтийские государства обладали незначительным военным потенциалом и в случае войны могли в основном использоваться как плацдармы для действия вооруженных сил крупных держав. Планы использования их территории английским экспедиционным корпусом для захвата Ленинграда и дальнейшего наступления на Москву разрабатывались в английском генштабе, и об этом было известно в Управлении. Основными противниками на западной границе страны считались Польша и Румыния, имевшие крупные вооруженные силы, связанные между собой военным договором, направленным против СССР, и опиравшиеся на помощь и поддержку Франции и Англии.
В 1928 г. военно-политическая подготовка западных соседей к войне против СССР продолжалась. Управлению были известны многие секретные документы, подписанные в Варшаве и Бухаресте. Польско-французская военная конвенция дополняла союзные договоры 1921 и 1925 годов. В случае войны с СССР Польше обеспечивались поставки французского вооружения, военные советники и инструктора должны были участвовать в боевых действиях против частей Красной Армии. Польско-румынский союзный договор, заключенный в 1921 г., был также дополнен военной конвенцией. Предусматривались совместные военные действия польско-румынских войск, объединенное военное командование в случае войны. Польский и румынский генштабы координировали свои планы войны против СССР.
Не было тайной для советской военной разведки и тесное военное сотрудничество Польши с Латвией и Эстонией. Регулярные встречи руководителей генштабов этих стран, встречи представителей разведок, действовавших против СССР, обмен разведывательной информацией о Красной Армии — все это было известно в Управлении. Вывод из имевшейся информации был однозначным — совместное выступление этих государств в случае войны Польши и Англии против СССР можно считать наиболее вероятным.
В предисловии труда отмечалось, что для того, чтобы план войны мог получиться достаточно обоснованным и глубоким, чтобы он мог стать руководством к ведению войны при современных сложных условиях, необходимо при его составлении опираться на четко сформулированные положения о характере будущей войны. Выработке этих положений и был посвящен этот большой по объему труд аналитиков Управления. Задача разработки таких положений и анализа условий будущей войны, по мнению аналитиков, должна составлять в настоящее время, то есть в 1928 г., один из существенных элементов работы органов по подготовке армии и страны к войне. Анализ иностранной военной и военно-политической литературы, а также имевшихся в Управлении документов иностранных генштабов показывал, что проблема определения характера будущей войны стала весьма актуальной и что в настоящее время составление продуманного и обоснованного плана войны немыслимо без работы над разработкой этой проблемы.
В Советском Союзе, считали в Управлении, также нужна работа по изучению условий будущей войны. Но для правильной разработки плана будущей войны необходимо всестороннее рассмотрение конкретных условий той войны, которая угрожает Советскому Союзу со стороны капиталистического мира. Поэтому и возникла потребность в специфическом совершенно секретном труде, который содержал бы в себе анализ конкретных условий будущей войны при наиболее вероятном ее варианте.
Необходимость разработки подобного труда хорошо понимал и тогдашний начальник Штаба РККА М.Н. Тухачевский. 25 января 1926 г. он разослал директиву всем управлениям Штаба о разработке основных положений теории будущей войны. В документе указывалось, что «одним из существеннейших вопросов нашей подготовки к войне является вопрос об определении характера предстоящих нам войн — в первую очередь, конечно, на европейском театре». При этом директива содержала указания, что выполнение этой задачи не может быть достигнуто сразу же и в короткий срок, так как подлежащая изучению проблема является чрезвычайно сложной и новой, не имеющей до сих пор ни одного аналогичного труда. Тухачевский писал: «В настоящей записке я лишь предварительно ставлю вопросы об изучении характера предстоящих нам войн. Самым скверным было бы, если бы мы пошли по пути упрощенных выводов и предвзятостей. К оформлению наших взглядов по вопросу о характере будущих войн мы будем подходить постепенно в процессе самой нашей работы по подготовке обороны Союза…». Такими были взгляды крупнейшего военного теоретика на эту проблему в конце восстановительного периода. Естественно, что в начале 30-х, после появления на вооружении РККА большого количества таких средств борьбы, как авиация и танки, эти взгляды изменились, и потребовалась разработка уже новых вариантов теории будущей войны.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.