РЕЧЬ УРБАНА II. НАЧАЛО КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ

РЕЧЬ УРБАНА II. НАЧАЛО КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ

Крестовые походы сами по себе стали целой эпохой, причем героической и одновременно одной из самых сомнительных страниц в истории рыцарства, католической церкви и всей средневековой Европы. Проводимое «в угоду Богу» мероприятие менее всего отвечало по своим методам не только христианской этике, но и обычным нормам морали.

Начало Крестовых походов на Восток было вызвано несколькими серьезными факторами. Во-первых, бедственным положением крестьянства. Угнетенный налогами и повинностями, переживший за несколько лет — с конца 80-х до середины 90-х годов XI в. — эпидемию чумы и голод, простой народ был готов идти как угодно далеко, лишь бы найти место, где есть еда.

Французский рыцарь-крестоносец

Во-вторых, тяжелые времена переживало и рыцарское сословие. К концу XI в. свободных земель в Европе почти не осталось. Феодалы перестали дробить свои владения между сыновьями, перейдя к системе майората — наследования земель только старшим сыном. Появилось много бедных рыцарей, которые в силу происхождения не считали возможным заниматься ничем, кроме войны. Они были агрессивны, бросались в любую авантюру, оказывались наемниками во время многочисленных междоусобиц, а то и просто занимались разбоем. В конце концов их надо было убрать из Европы — назрела необходимость консолидировать рыцарство и направить его воинственную энергию куда-нибудь «наружу», на решение внешних проблем, поскольку дальнейшее эффективное управление европейскими территориями королями, крупными феодалами и церковью становилось очень проблематичным.

Третий фактор — это амбиции и материальные притязания католической церкви и в первую очередь папства. Объединение верующих во имя какой-то идеи объективно приводило к усилению власти Рима, коль уж идею предложил именно он. Поход на Восток обещал «перехват» папой религиозной инициативы в Восточной Европе у Константинополя, укрепление позиций католицизма. Также такое военное мероприятие сулило и церкви, и феодалам, и даже беднякам огромные богатства. Причем церкви не только за счет собственно военной добычи, но и богатых пожертвований и европейских земель ушедших на войну крестоносцев.

Наиболее удобным и, кажется, очевидным предлогом был поход под знаменем войны с «неверными», т. е. с мусульманами. Непосредственным поводом стало обращение византийского императора Алексея Комнина за помощью к папе Урбану II (1088–1099) (его имя до принятия папского сана — Оддон де Лажери) за помощью. Империя пострадала от объединенного удара по ней турков-сельджуков и печенегов. Василевс обращался к «латинянам» как братьям по вере. И без этого в воздухе еще с 70-х годов витала идея необходимости освобождения Гроба Господня, который находился в захваченном турками Иерусалиме. Так взоры верующих, которые со времен Августина обращались к Иерусалиму небесному, т. е. Царству Божьему, обратились к Иерусалиму земному. Мечта о будущем райском блаженстве после смерти причудливым образом переплелась в сознании христиан с конкретными, земными наградами за труды праведные. Эти настроения и использовали организаторы Крестовых походов.

Папа освободил византийского императора Алексея от отлучения, до тех пор лежавшего на нем как на схизматике. В марте 1095 г. Урбан II еще раз выслушал послов Алексея на соборе в Пьяченце, а летом 1095 г. папа направился во Францию. Некоторое время он вел переговоры с южнофранцузскими монастырями, входившими во влиятельнейшую Клюнийскую конгрегацию, крупными феодалами и авторитетными священниками. Наконец 18 ноября в городе Клермон-Ферран в Оверни начался церковный собор. Как это часто бывало, в городе, где происходил столь важный форум, находилась еще масса приезжего народа, всего около 20 тысяч человек: рыцарей, крестьян, бродяг и пр. Собор обсуждал, в общем, исключительно церковные проблемы. Но по его окончании 26 ноября Урбан II неподалеку от города на равнине под открытым небом выступил с речью перед народом. Это и сделало Клермонский собор столь знаменитым.

Папа призвал католиков взяться за оружие для войны против «персидского племени турок… которые добрались до Средиземного моря… поубивали и позабирали в полон многих христиан». Главной задачей было объявлено освобождение Гроба Господня. Папа постарался представить войну легкой прогулкой, сулившей богатую добычу. Иерусалим, по его словам, был местом, где течет молоко и мед, на Востоке все получат новые земли, которых в тесной Европе на всех не хватает. Понтифик призывал отказаться ради общего дела от внутренних распрей. Урбан II был предельно конкретен и прямолинеен. Всем, кто отправлялся в поход, отпускались грехи (в том числе и будущие — во время богоугодной войны). Крестоносцы могли запросто рассчитывать попасть в рай. Речь папы постоянно прерывалась восторженной толпой, кричавшей: «Так хочет Бог!» Многие тут же давали обет отправиться в поход и прикрепляли на плечо кресты из красной ткани.

Церковь взяла на себя охрану (и, естественно, ведение дел) земель ушедших крестоносцев, их долги перед кредиторами объявлялись недействительными. Феодалы, которые не хотели отправляться в поход, должны были откупаться богатыми дарами в пользу клира.

Весть о начале похода быстро распространилась по всей Европе. Вероятно, и сам папа не ожидал такого эффекта от своего выступления. Уже весной 1096 г. в путь отправились тысячи бедняков из прирейнских земель. Затем на восток потянулись и рыцари. Так начался Первый крестовый поход.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.