LII. Совещательное собрание и сход у поморян

LII. Совещательное собрание и сход у поморян

Общественное устройство на Поморье было, как сказано, вполне определенное. По всему Поморью, по всем городам и укреплениям, установлены были в известные дни народные сходы, в положенное время собирались также совещательные собрания знати. У щетинцев было четыре общественных здания, называвшиеся континами (т. е. кутинами, от кут, польск. kat, угол, русск. кут; сравни серб. кутя дом): одна, главная, удивительно разукрашенная, была храмом бога Триглава; прочие три не имели богослужебного значения и были попроще: внутри находились только поставленные кругом скамьи и стояли столы, "потому что здесь, говорит очевидец, бывали их совещания и собрания, и сюда они приходили, пить ли, или серьезно толковать о своих делах, в положенные дни и часы". Народный же сход собирался в торговые дни на рыночной площади города. В Щетине посреди площади стоял деревянный помост со ступенями, высокий, к низу шире, к верху уже, с которого старшины и глашатаи говорили перед народом. Торг и затем сход бывали там в неделю два раза: один из этих дней совпадал с воскресеньем. Тогда собирался в Щетин народ изо всех окрестных деревень, и, окончив торг, оставался на площади, толкуя, о чем приходилось. Было совершенное равенство народа сельского с горожанами, и как бы в знак этого равенства каждый поморянин приходил на сход с копьем в руке (известно, что у немцев только знатные имели право носить оружие). Такие сходы производились не только в больших торговых городах, но даже в укреплениях, где постоянных жителей в обыкновенное время было весьма мало, и сюда собирался также народ из околотка. Подъезжая к одному из поморских укреплений, Дымину, епископ Оттон встретил перед воротами народный сход.

На сходе решались все местные общественные дела. Могло случиться, что он прямо, своей властью, постановлял о каком-нибудь деле, даже самом важном, не дожидаясь, чтобы знать, по обыкновению, предварительно его обсудила. Так, в Щетине, вскоре после введения христианства, открылся мор, и щетинский народ спросил у прежних жрецов своих, какая тому причина; те, разумеется, отвечали, что разгневанные боги наслали беду за отречение от язычества. "По этому слову, продолжает современный писатель, тотчас собирается на площади сход, при первом призыве, и общим решением восстанавливается нечестивый обряд языческих жертв". Но этот случай был, сколько нам известно, единственным примером такого самовластия народного схода на Поморье, и он имеет уже вид возмущения. Обыкновенно же сход решал дело, предварительно рассмотренное в совещательном собрании.

Совещательное собрание у поморян состояло из знатных людей и из старших годами. Так они всегда именуются вместе в современных сказаниях. Знать и старики собирались в определенные дни: по смыслу всеx древних свидетельств о поморских учреждениях несомненно, что люди, сходившиеся на совет в щетинские кутины были именно знать и старики, когда являлся чрезвычайный случай, то они, знать и старики, созывались для совета; нужно ли было обсудить общее дело всей страны Поморской, князь приглашал на сейм тех же знатных людей и стариков. Знать участвовала во всех этих собраниях сама по себе, как особое сословие; старики же были, без сомнения, выборными представителями народа. Иначе их значение было бы непонятно; а участие старцев на сеймах и совещаниях, как представителей народа, совершенно в духе славянского быта, ибо у славян глубоко коренится мысль, что старики дело лучше знают и обсудят. Старость чрезвычайно уважалась (на это есть много древних свидетельств) и у славян балтийских, у поморцев и ран, и когда выходило дело, которое внимательно обсудить всем народом казалось неудобно, то как было не поручить оного старцам, умнейшим и опытнейшим людям? При появлении первого христианского проповедника в Волыне, еще прежде Оттона Бамбергского (в первых годах ХII в.), когда народ не знал, что и думать о нем, то собрались, говорит Эббо, старшие из народа и стали много рассуждать и толковать с жрецами о неслыханных словах и поступках иностранца. Что же иное могли быть старцы, заседавшие у поморян в каждом общественном совещании вместе со знатью, как не те же самые старшие из народа, представители его, когда он сам всем собором не мог в совещании участвовать? Оттого-то эти собрания знати и стариков являются с двояким характером. Собственное значение они имели только совещательное, и приговор их нуждался в утверждении народа; но народу было естественно иметь доверие к решению его же избранных советников, "старейших и умнейших людей", и случалось иногда так, что приговор, ими произнесенный, прямо становился законом, без дальнейшего утверждения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.