7. Взятие Иерусалима «античным» императором Титом — это взятие Москвы в начале XVII века

7. Взятие Иерусалима «античным» императором Титом — это взятие Москвы в начале XVII века

Как вытекает из предшествующих наших результатов, на страницах Иосифа Флавия Москва представлена как два разных города. А именно, как «императорский Рим» и как «иудейский Иерусалим». Мы утверждаем, что в эпоху XVI — начала XVII века это был один и тот же город. Вероятно, Иосиф Флавий объединил в своей летописи две разные группы документов. Одни написаны хронистами Руси-Орды, для которых Москва — это «античный» Рим. Другие принадлежат перу лютеран, приверженцев ереси жидовствующих, поляков, немцев, венгров, наполнивших Москву, начиная с правления Ивана IV Грозного, оказавшегося под влиянием Есфири и ее соратников. Поскольку Москва, как столица, возводилась именно при Грозном, в середине XVI века, то для этих летописцев она была Иерусалимом. Именно так она описана и в Ветхом Завете. Особенно много иностранцев стало в Москве в эпоху Великой Смуты, когда прежняя ордынская династия была вырезана, и столицу захватили оккупационные войска. Для них Москва тоже была Иерусалимом. Так они и описывали ее в своих летописях. Обобщенным названием для перечисленных групп людей было, вероятно, «иудеи». Произошло изменение смысла термина. Ранее, в XV–XVI веках, Иудеей именовали Османию = Атаманию, а Израилем — метрополию Руси-Орды. В эпоху Смуты прежние устои рушились, названия стали «дрейфовать», менять свой смысл, переноситься с одних на других.

Становится понятно, почему в описании Флавия Русь-Орда отождествляется с Израилем, а столица Москва — с Иерусалимом. Поэтому, обращаясь теперь к тексту Флавия, следует помнить, что у него Москва выступает и как Рим, и как Иерусалим.

Итак, Флавий много говорит о том, что Иерусалим погружается в междоусобную войну. Несколько групп иудеев борются за власть. То же самое Флавий тут же сообщает и о Риме. «Как раз в это самое время Рим (Москва — Авт.) тоже страдал от тяжелых потрясений. Прибывший из Германии Вителлий (то есть „Лже“-Дмитрий Первый — Авт.) привел вслед за своим войском огромную толпу приставшего к нему народа, и так как для их размещения не хватило предназначенных для воинов помещений, он превратил весь Рим в военный лагерь и наполнил каждый дом вооруженными людьми. Те же, непривычные к римскому богатству, ослепленные блеском серебра и золота, едва сдерживали порывы своей алчности и в конце концов обратились к грабежу и убийству первого встречного. Таково было положение в Италии» [877], с. 279.

Далее Флавий описывает борьбу Вителлия («Лже»-Дмитрия) с Веспасианом (Василием Шуйским).

Здесь, скорее всего, описано вторжение польских и вообще западно-европейских войск в Русь-Орду во время Великой Смуты. Здесь «Италия» или «Латиния» — это одно из названий Руси-Орды: ЛЮДНАЯ страна. См. нашу книгу «Начало Ордынской Руси».

Затем Иосиф Флавий переходит к событиям в Израиле-Иудее и, в частности, Иерусалиме. «Итак Тит (Скопин-Шуйский — Авт.)… прибыл в Кесарию… Но в то время, когда он находился в Александрии (Александровской Слободе — Авт.), помогая отцу (то есть Веспасиану = Василию Шуйскому — Авт.) в утверждении только что вверенной ему Богом власти, междоусобная борьба в Иерусалиме (Москве — Авт.) обострилась еще более. На сей раз в ней были замешаны три стороны» [877], с. 289.

Ведущими деятелями этого периода являются Йоханан (вероятно, Хан), Эльазар (вероятно, Великий Царь) и Шимон. Они враждуют друг с другом, разрушая государство Израиль. Флавий пишет: «Итак, мятежники, злоумышлявшие против города, были сейчас разделены на три партии: Эльазар, удерживавший за собой священные первины, обрушивал пьяное безумие на Йоханана; Йоханан и его люди грабили горожан и с новыми силами ополчались против Шимона… В итоге строения вокруг Храма были сожжены до основания, город превратился в пустыню, служившую ареной междоусобной борьбы…

Итак, весь город превратился в поле брани заговорщиков и их приспешников, и оказавшийся между ними народ был растерзываем ими на части, словно огромный труп. Не видя спасения от охвативших город бедствий, СТАРИКИ И ЖЕНЩИНЫ МОЛИЛИСЬ О ПРИХОДЕ РИМЛЯН и с надеждой ожидали нападения извне, которое освободило бы их от свирепствовавших внутри города ужасов. Исконные жители города пребывали в неописуемом смятении и страхе… Главари разбойников, бывшие в раздоре друг с другом относительно всего прочего, предавали казни, как общих врагов, всех стремившихся к миру с римлянами…

Топча ногами груды мертвых тел, мятежники сцепились в смертельной схватке, и безумие… делало их еще более свирепыми. Они не уставали изобретать все новые и новые средства собственной погибели… не оставили неиспытанным ни одного вида жестокости или дикости» [877], с. 291–292.

Перед нами, по-видимому, уже знакомые нам события Великой Смуты на Руси. Москва подвергается нашествиям поляков и других врагов, жители столицы страдают, и многие с нетерпением ждут прибытия Скопина-Шуйского, то есть «античного» римского императора Тита, дабы тот положил конец Смуте. Вскоре Тит = Скопин действительно направит свои войска к столице. Имена иудейских предводителей, названные здесь Флавием, вероятно, являются прозвищами. Как мы уже говорили, Йоханан — это, скорее всего, ХАН; Эльазар — это Вел-Царь, то есть Великий Царь; а Шимон или Симон — это, может быть, Осман. Таким образом, здесь, вероятно, сказано, что в Иерусалиме-Москве борются Хан, Великий Царь и Осман.

Наконец, император Тит выступает с походом на Иерусалим. «Тит, собрав часть своих сил, приказал остальным сойтись с ним под Иерусалимом, а сам выступил из Кесарии… Вместе с Титом прибыл также его друг, человек испытанной преданности и ума, Тиберий Александр…

Тит продвигался вглубь враждебной страны позади авангарда, составленного из царских войск и всех союзных соединений» [877], с. 292–293.

Тут, по-видимому, Флавий соединил вместе описания двух походов на Москву. А именно, поход Скопина-Шуйского (Тита) 1610 года и поход Минина и Пожарского 1611–1612 года. То есть последовавшего практически сразу за первым походом Скопина. Неудивительно, что эти две близкие во времени кампании могли слиться в одну на страницах «античного» Флавия.

Войска Тита (Скопина) подходят к Иерусалиму (Москве). Движение происходит с боями на подступах к столице. Далее Иосиф Флавий описывает многочисленные сражения между римлянами и иудеями, смуту, грабежи, появление и исчезновение союзников, предательства, казни, убийства явные и тайные и т. п. Все это хорошо отвечает атмосфере, рисуемой русскими источниками, говорящими об эпохе 1610–1612 годов в Москве и вообще на Руси.

Наконец, император Тит окружает Иерусалим и осаждает его. Здесь Флавий вставляет уже проанализированное нами выше подробное описание Иерусалима, трех его крепостных стен и Храма.

Отметим здесь достаточно яркое соответствие «античной» и ордынской версий. Иосиф Флавий постоянно подчеркивает, что народ Иерусалима в целом ЖЕЛАЛ ПРИХОДА РИМЛЯН. По той причине, что Иерусалим был фактически захвачен евреями-мятежниками, чинившими несправедливости по отношению к простым жителям. Причем мятежники враждовали друг с другом, еще более усугубляя бедственное положение столицы и государства. Флавий пишет, например, следующее: «Народ как раз в это время (то есть когда к Иерусалиму подошли римские легионы — Авт.) воспрянул духом среди убийств и грабежей: он рассчитывал вздохнуть свободно, пока мятежники отвлечены делами вне города, и надеялся расправиться с ними, если перевес окажется на стороне римлян» [877], с. 312.

Но ведь это — практически точное описание событий, происходивших в оккупированной поляками Москве в 1610–1612 годах. Большинство москвичей жаждало своего скорейшего освобождения войсками Скопина-Шуйского, а также — ратью Минина и Пожарского. То есть симпатии простых жителей столицы были на стороне внешних войск, подходивших к Москве. В самой же Москве царила смута, поскольку захватившие власть поляки, ливонцы, немцы, венгры, часть предателей-бояр, ставших на сторону оккупантов, постоянно враждовали между собой, пытаясь перехватить бразды правления. При этом, конечно, все они единогласно против освободительных войск Скопина-Минина-Пожарского (объединенных Флавием под единым названием «легионы императора Тита»).

Точно так же, согласно Флавию, мятежники в Иерусалиме, несмотря на внутренние распри, мгновенно объединились, когда снаружи появилась опасность со стороны римской армии Тита. В частности, Флавий сообщает следующее: «И вот, забыв о ненависти и взаимных раздорах, они (иудейские мятежники — Авт.) встали плечом к плечу, как один человек, и, заняв позиции на стене, принялись метать в осадные сооружения ТЫСЯЧИ ПЫЛАЮЩИХ ГОЛОВНЕЙ И ЗАСЫПАТЬ ГРАДОМ КАМНЕЙ тех, кто приводил в движение стенобитные орудия» [877], с. 314. Кстати, тут, вероятно, у Флавия описаны пушки, бывшие как у нападающих, так и у осажденных.

Далее Флавий перечисляет много отдельных эпизодов осады Иерусалима. Битвы на подступах к городу, сражения на его стенах, удачи и поражения, борьба иудеев внутри Иерусалима между собой, атаки и контратаки, вылазки осажденных и т. д.

Аналогично, русские источники излагают тут множество военных подробностей битв за Москву и деталей ее осады. Мы не будем сравнивать эти многочисленные «античные» и ордынские сюжеты, поскольку общая картина весьма запутана, в ней участвует много персонажей. Здесь важно следующее соответствие — друг на друга накладываются два аналогичных описания осады столицы, а именно, Иерусалима и Москвы. Оба рассказа чрезвычайно схожи по общему характеру и атмосфере событий, по расстановке враждующих сил, по результату.

Между прочим, Флавий описывает осадные сооружения, изготовленные римлянами для взятия Иерусалима. Среди них были и передвижные. Аналогично, русские летописи постоянно упоминают «гуляй-города», использовавшиеся во время битв за Москву. Гуляй-город — это и есть передвижное военное сооружение, нечто вроде деревянного «танка», позволявшее вести огонь из-за прикрытия, перемещающегося на колесах. Например, ордынский гуляй-город изображен на плане Москвы Исаака Массы, приведенном нами на рис. 11.19.

Через некоторое время «античному» Титу удалось взять первую крепостную стену Иерусалима, а вскоре и вторую. Кольцо окружения неумолимо сужается. Римляне вступают в Иерусалим, оттесняя сопротивляющихся на территорию Храма, защищенного последней крепостной стеной.

В точности то же самое происходит и при осаде Москвы. Напомним, что сначала был взят Земляной город, потом Белый город. Поляки и их союзники оттеснены и оказались запертыми в Китай-городе и Кремле. При вступлении в Москву Скопин-Шуйский, а затем, через некоторое время, Минин и Пожарский, воевали, конечно, с оккупантами и изменниками, но не притесняли простых москвичей, радовавшихся появлению освободителей. Буквально то же самое рассказывает и Иосиф Флавий о постепенном продвижении римских легионов Тита на территорию Иерусалима.

«После взятия первой стены, Тит завладел и второй. Евреи бежали от нее, и он в сопровождении тысячи тяжеловооруженных воинов… вступил в ту часть Нового города, где жили торговцы шерстью и кузнецы… И если бы он сразу по вступлении разрушил большую часть стены или, следуя закону войны, разграбил занятую часть города, то, мне думается, никакая неудача не омрачила бы победы. Но он тогда еще надеялся усовестить евреев тем, что не причиняет им зла… Более того — при вступлении в город он распорядился, чтобы его люди не убивали схваченных евреев и не поджигали домов, дал мятежникам возможность вести войну при том условии, что они не будут причинять вреда мирным гражданам, а последним обещал неприкосновенность их имущества…

Что касается народа, то он… был готов на любые условия, однако те, кто участвовал в войне, принимали человеколюбие за слабость… Они (мятежники — Авт.) угрожали горожанам смертью за одно упоминание о сдаче и убивали на месте всякого, кто произносил слово „мир“. Одновременно они набросились на вступавших в город римлян» [877], с. 319.

Итак, римские войска Тита заняли две крепостные стены Иерусалима и остановились перед третьей, за которой прятались мятежники.

Согласно же русской версии, рать Минина и Пожарского обложила Китай-город и Кремль, куда отступили поляки, их союзники, некоторые изменники.

Далее Иосиф Флавий приводит длинную речь, содержащую призыв к иудеям и мятежникам сдаться римлянам. «Однако слезные призывы Йозефа не возымели никакого действия. Мятежники не собирались сдаваться… По мере того, как усиливался голод, безумие мятежников все возрастало, и со дня на день оба бедствия разгорались все с большей силой. КОГДА ПРОДОВОЛЬСТВИЯ УЖЕ СОВСЕМ НЕ СТАЛО, они начали врываться в дома с обыском… если же ничего не находилось, подвергали их (хозяев — Авт.) пытке, подозревая, что продовольствие скрыто в потайном месте…

Голод подавлял все остальные чувства… из-за голода люди стали попирать все, что прежде высоко ставилось ими. Жены вырывали пищу у мужей, дети — у родителей, и, что ужаснее всего, — матери у своих малюток… Всякий запертый дом был признаком того, что внутри что-то едят, и они немедленно врывались внутрь, выламывая двери, и вырывая куски едва ли не из самой глотки. Они избивали цеплявшихся за пищу стариков, вырывали волосы у женщин, пытавшихся прикрыть куски руками… детей, цеплявшихся за свои куски, они поднимали высоко вверх, а затем швыряли на землю!.. Для того, чтобы узнать, где припрятаны припасы, они изобретали ужасные роды пыток… Пыткам, самый рассказ о которых приводит в содрогание, они подвергали людей, чтобы добиться признания в укрытии одного-единственного хлеба или добраться до места, где спрятана всего одна горсть муки» [877], с. 328.

Таким образом, на осажденных в Иерусалиме обрушился лютый голод. Римляне окружили столицу плотной осадой, стремясь задушить сопротивление. Тит наращивает военное давление на иерусалимскую крепость. Иосиф Флавий подробно описывает все новые и новые успехи римлян, медленно, но упорно продвигавшихся вперед и сжимавших кольцо осады. «Закрыв выходы из города, римляне лишили евреев всякой надежды на спасение, и голод, становившийся с каждым днем все сильнее, пожирал народ целыми семьями и родами. Крыши домов были усеяны обессилевшими женщинами и младенцами, а улицы — трупами стариков. Мальчики и юноши, совершенно распухшие, блуждали по площадям словно призраки и падали там, где силы покидали их… Оскалившись, с сухими глазами взирали те, чья смерть медлила наступить, на всех, обретавших покой прежде них. Мертвая тишина объяла город, и с ней — преисполненная смертью ночь…

Когда Тит, объезжая позиции, увидел эти наполненные трупами ущелья и потоки гноя, истекавшего из-под разлагающихся тел, он издал стон и, воздев руки к небу, призвал Бога в свидетели того, что все это не дело его рук» [877], с. 337.

Мы пропустим дальнейший рассказ Флавия о страданиях иудеев в осажденном Иерусалиме, поскольку он занимает много места, а стиль повествования такой же, как и в процитированных нами фрагментах.

Наконец, Иерусалим пал. Войска Тита вступили на территорию крепости и Храма. Было много перебежчиков: часть иудеев заранее покинула территорию Храма и сдалась римлянам [877], с. 364. Храм был подожжен. В эти дни последние вожди идумеян на тайном совете РЕШИЛИ СДАТЬСЯ римлянам; они послали к Титу посольство из пяти человек просить о помиловании и залогах безопасности. Слух об этом достиг других мятежников, еще державшихся в последних башнях. Часть переговорщиков убита упорствующими, однако судьба Иерусалима решена бесповоротно. Римляне были уже на территории Храма и крепости. Последних защитников столицы охватила паника. Часть из них сдалась Титу, другие скрылись в подземных потайных ходах и рассеялись. Иерусалимский Храм разграблен, множество сокровищ попало в руки римлян.

Так пал Иерусалим.

Между прочим, в этом месте Иосиф Флавий приводит хронологические данные, совершенно ясно показывающие, что он уже руководствуется скалигеровскими «растянутыми» датировками. Вот что пишет Флавий: «От царя Давида, первого еврейского царя в Иерусалиме, и до разрушения города Титом прошло 1179 лет, и 2177 лет прошло от первоначального основания города до его окончательного падения. И ни древность города, ни его неимоверное богатство, ни то, что НАРОД ЕГО РАСПРОСТРАНИЛСЯ ПО ВСЕМУ МИРУ, ни даже великая слава свершавшегося в нем богослужения недостали на то, чтобы предотвратить его гибель. Итак, вот таков был конец осады Иерусалима» [877], с. 382.

Эти слова Флавия прекрасно согласуются с уже полученным нами утверждением, что он жил не ранее конца XVI — начала XVII века. То есть в эпоху, когда создавалась и внедрялась скалигеровская хронология, отводившая Иерусалиму более двух тысяч лет существования. На самом же деле, евангельский Иерусалим, то есть Царь-Град, основан примерно в X–XI веках. А ветхозаветный Иерусалим, то есть город Москва, стал столицей лишь в XVI веке. С другой стороны, Флавий совершенно справедливо характеризует ветхозаветный Иерусалим = Москву как неимоверно богатый город, столицу народа, распространившегося по всему миру. Все верно. Великая = «Монгольская» Империя, зародившись на просторах Руси-Орды, раскинулась потом на огромных территориях, колонизированных казацкими = израильскими войсками. По всему миру.

Итак, теперь можно кратко подвести итоги найденному соответствию.

• СТОЛИЦА ЗАХВАЧЕНА МЯТЕЖНИКАМИ, КОТОРЫЕ ТАКЖЕ ВРАЖДУЮТ ЕЩЕ И МЕЖДУ СОБОЙ. — В русской версии, Москва захвачена войсками Самозванца, поляками, немцами, венграми и т. д. Причем все эти различные силы время от времени становятся врагами друг другу, соперничают, переходят с одной стороны на другую.

В версии Иосифа Флавия, Иерусалим захвачен мятежника-ми-иудеями. Здесь тоже подчеркивается, что в стане мятежников царит разброд и, более того, откровенная вражда. Они соперничают за власть, нападают друг на друга. То же самое сообщает и Тацит: «Распри стали еще пуще раздирать город. Во главе обороны Иеросолимы стояли три полководца, каждый со своей армией. Внешнюю, самую длинную стену, защищал Симон, среднюю — Иоанн… за оборону храма отвечал Елеазар… Между ними царила вражда, толкавшая их на военные столкновения, на интриги и даже поджоги, так что в пламени погибли большие запасы зерна. Наконец, Иоанн послал к Елеазару своих людей, как будто для совершения жертвоприношения; они убили самого Елеазара, перебили его солдат и захватили храм. Город разделился на две борющиеся партии, и лишь когда римляне подошли к Иеросолиме, надвигающаяся война заставила жителей забыть о своих распрях» [833], т. 2, с. 195.

• ОСТАЛЬНОЕ НАСЕЛЕНИЕ СТОЛИЦЫ ОТНОСИТСЯ К МЯТЕЖНИКАМ В ОБЩЕМ НЕОДОБРИТЕЛЬНО И ДАЖЕ ВРАЖДЕБНО. — Романовские источники говорят, что подавляющая часть населения Москвы недолюбливала и даже ненавидела войска Самозванца, в частности, поляков. Совершенно аналогично, иудейская версия Флавия сообщает, что основное население Иерусалима сторонилось иудейских мятежников, не поддерживало их.

• БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ НАСЕЛЕНИЯ СТОЛИЦЫ ЖДЕТ ПРИХОДА ВНЕШНЕЙ СИЛЫ, ЧТОБЫ ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ МЯТЕЖНИКОВ. — Обе версии, и романовская и иудейская, говорят, что жители столицы в основном одобрительно относились к войскам, приближающимся к столице. Люди хотели избавиться от мятежников. Подчеркнем, что в обоих повествованиях присутствуют ТРИ СИЛЫ: мятежники, население столицы, внешние войска. При этом население не поддерживает мятежников и хочет подчиниться внешней силе, чтобы город, наконец, успокоился.

• ДЛИТЕЛЬНАЯ ОСАДА. — Согласно русской версии, войска Скопина-Шуйского, а затем, во второй раз, войска Минина и Пожарского осаждают Москву, где заперлись поляки и поддерживающие их силы.

По Иосифу Флавию, римские легионы Тита подходят к Иерусалиму и осаждают его. Осада была длительной и тяжелой.

• ВНЕШНИЕ ВОЙСКА СТАРАЮТСЯ ЩАДИТЬ НАСЕЛЕНИЕ СТОЛИЦЫ. — Романовская версия говорит, что войска Скопина, Минина и Пожарского опирались на поддержку простых москвичей и старались, чтобы сочувствующее им население не пострадало. Точно так же, римские легионы Тита направят свой удар против мятежа, стремясь, по возможности, оградить простых жителей Иерусалима от тягот войны.

• ГОЛОД В ОСАЖДЕННОЙ КРЕПОСТИ. — Обе версии сообщают, что когда войска заняли основную часть города, мятежники отступили в сильно укрепленную внутреннюю крепость. Она была окружена плотным кольцом осады. Вскоре в крепости начался лютый голод. Страдали как мятежники, так и обычные люди, волею судеб оказавшиеся запертыми за крепостной стеной. И русские источники, и Иосиф Флавий подробно описывают страшные последствия голода.

• ПОЖАР КРЕМЛЯ И ХРАМА. — Обе версии единогласно сообщают о пожаре, который в конце концов сгубил значительную часть Кремля и Храма.

• ИЕРУСАЛИМ — ИУДЕЙСКАЯ СТОЛИЦА. АНАЛОГИЧНО, ЦАРСКИЙ ДВОР МОСКВЫ-ИЕРУСАЛИМА ТОГО ВРЕМЕНИ В ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ СТЕПЕНИ ЗАПОЛНЕН ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ ЕРЕСИ ЖИДОВСТВУЮЩИХ. — Иосиф Флавий говорит, что Иерусалим был иудейской столицей. Как мы уже подробно рассказывали, Москва XVI–XVII веков действительно находилась под сильным влиянием ереси жидовствующих. Еретики не только поселились здесь при Грозном, но, более того, составили влиятельную силу при царско-ханском дворе. Романовы-Захарьины, захватившие в конце концов власть на Руси, тоже были схариевцами-жидовствующими, приверженцами ереси Схарии (Захарии). См. подробности в нашей книге «Новая хронология Руси».

• ГРАБЕЖ СОКРОВИЩ ИЕРУСАЛИМА И ХРАМА. — Обе версии говорят, что Кремль и Храм разграблены. Причем грабили обе стороны. Как мятежники, так и римляне.

На рис. 11.49–11.50 показана арка Тита в итальянском Риме, а на рис. 11.51 и 11.52 — изображенный на арке триумфальный кортеж Тита после взятия Иерусалима. То обстоятельство, что данная арка возведена в Италии, показывает — насколько сильный резонанс произвели войны вокруг Москвы и ее взятие на народы Империи. Причем, люди могли путать и отождествлять два события: захват Москвы-Иерусалима латинами, а затем — освобождение столицы Скопиным-Титом, Мининым-Неемией и Пожарским-Шешбацаром. В эпоху Великой Смуты сведения о военных действиях путались, передавались искаженно. Иногда герои воспринимались как враги и наоборот. В умах царил хаос.

Рис. 11.49. Арка Тита в итальянском Риме. Якобы конец I века. Мрамор. Римский форум. Взято из [730:2], с. 150, илл. 140.

Рис. 11.50. Старая фотография арки Тита в итальянском Риме. В сравнении с современными фотографиями видно, что была проведена реконструкция. Взято из [874], илл. 23–6.

Рис. 11.51. Триумфальный кортеж римских войск после взятия Иерусалима. Арка Тита. Римский форум. Взято из [730:2], с. 150, илл. 141.

Рис. 11.52. Еще один фрагмент триумфального кортежа римских войск после взятия Иерусалима (то есть Москвы). Триумфальная колесница императора. Кстати, лицо Тита (то есть Скопина-Шуйского) сбито. Арка Тита. Взято из [1242], с. 47.

Например, арку Тита в Италии могли возвести в память о захвате Москвы западными европейцами. Либо же наоборот, итальянские эт-руски начала XVII века (еще поддерживавшие тесные связи с Русью-Ордой) могли построить арку в честь освобождения Москвы-Иерусалима от «неверных латин».

Таким образом, история грабежа Иерусалима-Москвы может слагаться из двух сюжетов: грабеж во время захвата столицы латинами и грабеж во время их исхода отсюда в начале XVII века. Иосиф Флавий приписал разграбление Храма в основном римлянам, упомянув, впрочем и об иудеях-мятежниках. На рис. 11.53 приведена старинная миниатюра, показывающая штурм Иерусалима.

Рис. 11.53. «Иерусалим в опасности». Псалом 101 (102). Штурм Иерусалима. Миниатюра из «Роскошного Часослова Герцога Беррийского». Взято из [735:4], с. 108.

Итак, посмотрим, что было вывезено из Москвы-Иерусалима в начале XVII века, в эпоху Великой Смуты, согласно описанию Иосифа Флавия. Награбленное вывезли, как мы теперь понимаем, в Западную Европу. «Изобилие всевозможных изделий из серебра, золота и слоновой кости… Одни одежды из редчайших пурпурных тканей, другие — испещренные тончайшим узором вавилонского искусства, блестящие самоцветы, украшающие золотые венки и другие изделия, — все это в таком количестве проплывало перед глазами… Несли и статуи богов, поразительные по своим размерам, исполненные с величайшим искусством, и не было среди них ни одной, сделанной из недорогого материала…

Но наибольшее удивление производило устройство переносных полотнищ. Ввиду их размеров следовало быть осторожным, чтобы на полном ходу не столкнуться с ними. Многие из них имели два или три ряда в высоту. Дух захватывало от восторга при виде великолепия их убранства. На большинстве из них были натянуты золотые ткани, и все увешаны золотом и слоновой костью…

Прочую добычу несли в беспорядке, но из всего выделялось взятое в Иерусалимском Храме — золотой стол весом в несколько талантов и светильник, также сделанный из золота, но по форме отличный от тех, которые употребляются у нас… Последним из добычи несли еврейский Закон. За всем этим шло множество людей, несущих статуи богини победы. Все статуи были сделаны из золота и слоновой кости» [877], с. 395–396.

Между прочим, над воротами иерусалимского Храма, оказывается, высился ЗОЛОТОЙ ОРЕЛ. То есть символ «античного» Рима = Руси-Орды. Вот что сообщает Флавий: «Собрались люди с мятежными настроениями… они оплакивали казненных Иродом за попытку сбросить ЗОЛОТОГО ОРЛА с ворот Храма» [877], с. 109. Но ведь Ирод считался иудейским царем. Все правильно. Русь-Орду XIV–XVI веков именовали также Израилем. Следовательно, имперский орел был в ту эпоху как ордынским = римским, так и иудейским символом. Его оберегали.

Раньше Европа платила дань Руси-Орде и Османии = Атамании. Теперь западные европейцы брали реванш. Неисчислимые богатства Великой = «Монгольской» Империи были вывезены из Руси на Запад и легли в фундамент того нового, более богатого, образа жизни, который распространился в Европе, начиная с XVIII века.

ВЫВОД. Взятие Москвы в 1610 и 1612 годах Скопиным-Шуйским, Мининым и Пожарским описано также Иосифом Флавием как взятие «античного» Иерусалима римскими легионами императора Тита.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.