Тайна отряда № 731

Тайна отряда № 731

Сентябрьской ночью 1945 г. маршал Р. Малиновский, успешно завершивший антияпонскую операцию, доложил из своей чанчуньской ставки в Кремль Верховному: «Товарищ Сталин, в городе Ванъемяо, определенном нами как основной отправной пункт возвращения войск на Родину, чума. Помимо сорока тысяч местных жителей здесь по решению ГКО в лагерях сконцентрировано для отправки около четырехсот тысяч военнопленных, сотни эшелонов с трофеями. Чума заброшена из тайника 731-го японского объекта бактериологического оружия»[6].

Верховный распорядился локализовать и обуздать эпидемию, а всю информацию о вспышке засекретить. Он согласился с предложением назначить координатором работ заместителя начальника оперуправления фронта генерала Светличного. Очень скоро в городе уже действовала группа главного эпидемиолога фронта профессора Первушина и начальника фронтового эвакопункта полковника медслужбы Пятницкого. Светличный собрал командиров частей, охарактеризовал обстановку и приказал вывести войска из города, расположить их в 20 км от Ванъемяо в палатках, изолировать себя от внешнего мира сплошной траншеей, держать связь по рации, питаться сухим пайком и находиться в состоянии повышенной боевой готовности. В ночное время кострами освещать окружающую местность и ни в коем случае не пропустить к себе извне ни одно живое существо. Отдельным частям поручалось оцепить город, выставить заградотряды и также никого никуда не выпускать.

В первую же ночь, как вспоминали члены пикетов, из города на них пошли вереницы китайцев. У многих уже были явные признаки болезни. Люди умоляли пропустить их, зная, что японцы каждый раз после испытаний действия бактерий на населении поджигали села, уничтожая больных людей вместе со здоровыми. А такое здесь случалось часто: в 30 км от Ванъемяо размещался один из объектов пресловутого 731-го маньчжурского отряда – главной базы самураев по созданию запасов бактериологического оружия.

Уже на рассвете в городе были советские врачи. Облаченные в защитные костюмы, они начали всеобщую вакцинацию населения и пленных, смело шли в зараженные кварталы, даже в семьи, в которых уже видели на телах язвы бубонной чумы.

Еще через два дня Ванъемяо был засыпан хлорной известью, а на каждом углу и перекрестке стояли автоматчики в противоипритных костюмах: они уничтожали бродячих животных, контролировали людей, пытавшихся перебегать от фанзы к фанзе. А медики и военные продолжали гасить очаг эпидемии.

Спустя три недели блокада была снята. Чума унесла жизни меньше ста человек. Среди советских воинов никто не заболел. Все медики были удостоены боевых наград…

Еще в августе приказ военного министра Японии, предписывавший уничтожить все следы прежних преступлений, и особенно – уличающие страну в подготовке к бактериологической войне. На этот приказ СМЕРШ вышел, столкнувшись с фактами массовой маскировки военных преступников под коммерсантов и врачей. Переодетым военным и ученым, не сумевшим бежать из Маньчжурии на Японские острова, предписывалось скрыться без следа от советской контрразведки, иными словами – в критический момент покончить с жизнью. Те, кто не захотел поступить так, и рассказали о страшном приказе. Захваченные в плен смертники сообщали: им гарантировано возвращение домой, если они выйдут на тайники, вынут из них фарфоровые бомбы и заложат их под колеса русских колонн – с таким «пропуском» они получат право подняться на корабли, якобы ждущие в Ляодунском заливе. Залив уже был блокирован, император призвал войска к капитуляции, а ничего этого не знающие летучие отряды шли за командирами-фанатиками на выполнение абсурдной и опасной для всего континента задачи.

Сложная операция по обезвреживанию отряда поручика Сибаты, в котором было до 400 профессиональных убийц, приспособленных к выживанию в пустыне Гоби и опиравшихся на монгольских лам и их храмы, дала понять СМЕРШу, что угроза локальной бактериологической войны остается высокой.

Вот почему с передовыми отрядами Красной Армии непременно шли врачи-бактериологи. Собирая пробы в водоемах, колодцах, среди скота, обнаруживали зараженные участки и полигоны бывших лабораторий.

Распыление ядовитого газа

Противник заметил работу лаборатории на колесах, и лишь только четыре машины отошли в районе тоннеля Хинганского перевала от боевого прикрытия, на них тут же напали камикадзе. Жестокий бой длился до подхода регулярных сил. С тех пор бактериологов опекали надежно, что позволило им обследовать все подходы до Чанчуня, оперативно составить карту зон, указывающую и на места возможных выходов диверсионных отрядов противника.

Контрразведка просила ученых собрать максимум сведений о бывшей фабрике смерти. Такие данные можно было получить от плененной охраны лабораторий, и особенно – у населения, познавшего на себе силу и тайну страшного оружия. Таким образом они оказались под Ванъемяо.

Советским контрразведчикам удалось установить и доказать юридически сведения довоенной агентуры о том, что в Харбине еще в 1933 г. был создан секретный научно-исследовательский центр – «отряд Камо», который затем стал носить имя адмирала Того, командовавшего в Русско-японскую войну флотилией под Порт-Артуром и в Цусимском сражении. Летом 1938 г. тысячи военнопленных китайцев построили особую военную зону – городок за колючей проволокой под током высокого напряжения. Отряд был переведен в подчинение Квантунской армии под видом управления по водоснабжению частей. К началу Второй мировой войны он уже массово проводил различные испытания над людьми и животными Внутренней Монголии и Китая…

Конспиративная квартира отряда находилась в Харбине под вывеской пансионата «Березка». Охранники в штатском контролировали действия каждого визитера и оберегали режим секретности центра. После перехода Красной Армией маньчжурской границы ученых и их научные материалы эвакуировали в подобные базы, которые были обнаружены в Хайларе, Линьхоу, Суньу, Муданьцзяне. Все это стало основой доказательств преступлений отряда № 731.

В 1949 г. все эти материалы были представлены как официальное обвинение Японии в разработке, производстве и применении бактериологического оружия. В ходе суда командующий Квантунской армией Ямада и другие высшие офицеры признались, что планировали такие удары по Хабаровску, Благовещенску, Уссурийску и Чите – сюда намечалось сбросить сосуды с чумными блохами, а также распылить с самолетов бактерии сибирской язвы и холеры. Генерал медицинской службы Кавасима показал: «В 731-м отряде широко проводились эксперименты по действию смертоносных бактерий на живых людях. Материалом для этого являлись заключенные китайцы и русские, которых органы японской контрразведки обрекали на истребление».

Большинство специалистов отряда № 731 сразу же после войны переехали в США, где продолжили свою работу. Их «достижения» американцы применяли в Северной Корее во время войны 1950–1953 гг.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.