По приговору конвента…
По приговору конвента…
Французский король Людовик XVI был образцовым католиком, нежным мужем и отцом, в обращении с окружающими – добросердечен, хотя порой бывал и резким. С одной стороны, король свято чтил традиции и основополагающие принципы французской монархии, с другой – признавал необходимость проводить реформы и считаться с общественным мнением. Он желал покончить с распущенностью, царившей при его дворе, но не хотел прибегать к наказаниям, всецело уповая на силу личного примера. Людовик XVI каждый день бывал на мессе, регулярно исповедовался и причащался, но воспитателям не удалось до конца преодолеть в нем природную вялость и робость характера: король был излишне уступчив, легко и как-то равнодушно менял собственное мнение, будто заранее был уверен, что ни одно из них не имеет существенного значения…
Прощание Людовика XVI с семьей. Гравюра XVIII в.
За время своего правления Людовик XVI не провел ни одной реформы, которая способствовала бы обновлению и процветанию Франции. Он чувствовал, что в стране следует утвердить более добродетельные и справедливые отношения, но был благодетелем государства только в мечтах, а в реальности ему не хватало личной решимости, государственной мудрости, политической хватки и таланта подчинять людей своей воле… Он легко соглашался на реформы, а потом так же легко смирялся с их отменой; приглашал в министры самых передовых людей своего времени, а затем бесцеремонно отстранял их от дел. О реформах охотно и яростно спорили, королевские декреты то провозглашали, то отменяли нововведения, но ничего не менялось, хотя Франция в то время изнемогала от внутренних противоречий, и дела шли все хуже и хуже[42].
В целом же правление Людовика XVI было довольно безликим, и к 1787 году стало ясно, что действующие институты не способны вывести страну из кризиса. Правда, было созвано собрание нотаблей (представителей от всех сословий) для введения новых налогов и возложения части их на привилегированные классы, но попытка эта не имела успеха. В том же году и с теми же целями Людовик XVI созвал Генеральные штаты, но не смог найти общий язык с депутатами и приобрести их поддержку, да и не пытался. Происходящее в стране оставляло короля безучастным, но его равнодушие к событиям, в ходе которых решалась судьба монархии, отчасти можно объяснить тем, что в начале июня умер его старший сын, которому было 7 лет. Людовик XVI надолго замкнулся в своей скорби, не мог заниматься государственными делами, а между тем третье сословие требовало признания своих политических прав.
Неурожай 1788 года породил недостаток и дороговизну продовольственных товаров; взятие в июле 1789 года Бастилии, «муниципальная революция» в провинциях, жестокие крестьянские волнения… А в первых числах октября многотысячные толпы народа, главным образом женщин, и отряды Национальной гвардии отправились в Версаль. После долгих уговоров и колебаний король согласился принять «бунтовщиков и обещал утвердить декреты Учредительного собрания», отменявшие дворянские привилегии. Казалось, что противостояние миновало, но вскоре обстановка резко изменилась. Распространился слух, что захвачены кареты, на которых королевская семья собиралась бежать в Нормандию. Во всем винили королеву, и разгневанная толпа начала оскорблять и унижать Марию-Антуанетту. Смяв дворцовую охрану и убив нескольких гвардейцев, люди водрузили их головы на пики и ворвались в апартаменты французского монарха.
Воспользовавшись тайным ходом, Мария-Антуанетта покинула собственные покои и расположилась в комнатах короля, но через некоторое время разъяренная толпа повелела венценосной чете отправляться в Париж. В столице королевская семья и придворные разместились во дворце Тюильри, который был уже давно запущен и неудобен, на всех не хватило даже кроватей. Министры и придворные ссорились между собой из-за мебели, но со временем все кое-как разместились, хотя король жил в постоянном страхе за себя и своих близких. Он много времени уделял воспитанию детей, особенно сына, но такое размеренное существование не могло продолжаться долго. В ночь с 20 на 21 июня Людовик XVI, подстрекаемый королевой, решил бежать вместе с семьей из Парижа, чтобы добраться до Меца, где стояла армия генерала Буйе: предполагалось, что король встанет во главе войска и двинется на Париж. Однако почтовый служащий А. Друэ узнал переодетого короля, неосторожно высунувшегося из кареты, и отряды Национальной гвардии, и возвратили беглецов в столицу.
Королевскую семью вновь поместили во дворце Тюильри, который стерегли, как тюрьму. Каждый шаг короля и Марии-Антуанетты контролировался офицерами Национальной гвардии, которые не оставляли их без присмотра ни днем, ни ночью. Даже в комнате дофина постоянно дежурили двое стражников, навестить сына Мария-Антуанетта могла лишь в сопровождении караула.
Неудачное бегство королевской семьи стало сюжетом многих карикатур и привело к дискредитации Людовика XVI, хотя популярность его была еще велика. Во времена грандиозного праздника Федерации 14 июля 1790 года, которым была отмечена годовщина взятия Бастилии, король восседал на троне посреди Марсова поля и под приветственные возгласы многотысячной толпы поклялся чтить конституцию, выработанную Учредительным собранием. В соответствии с ней Людовик XVI получил права наследственного монарха и главы исполнительной власти, а также гарантию личной неприкосновенности. Его власть оставалась доминирующей во внешней политике, война могла быть объявлена только по его решению; король подписывал международные договоры и управлял посольской службой, но больше уже не распоряжался национальным доходом страны.
После принятия конституции слежка за королевской семьей была ослаблена, хотя Людовик XVI и Мария-Антуанетта по-прежнему были убеждены, что их окружают одни шпионы. Вступление Франции в войну против европейских стран еще больше накалило страсти. Короля стали обвинять в связях с врагами французского народа и предательстве национальных интересов. В июле 1792 года в Париже началось народное восстание, в ночь с 9 на 10 августа вооруженные отряды штурмом овладели дворцом Тюильри и взяли под стражу короля и королеву. В сентябре 1792 года Национальный конвент одним из первых своих декретов упразднил королевскую власть, однако Людовик XVI от престола не отрекся. После учреждения Республики один из комиссаров Коммуны сказал Людовику XVI: «Вы уже больше не король. Вот прекрасный случай сделаться хорошим гражданином». Король был объявлен частным лицом и лишался гарантии личной безопасности.
Королевскую семью заключили сначала в Люксембургский дворец, потом в Малой башне Тампля. Стражники обращались с Людовиком XVI грубо и не снимали перед ним шляпы, а часовые не отдавали ему честь. У королевской семьи не было священника для совершения богослужений, и король сам ежедневно читал по требнику тексты церковных служб. Правда, некоторые гвардейцы, несшие охрану, охотно исполняли мелкие поручения узников и даже пускали к ним посетителей. Власти выделяли немалые средства на их гардероб, сильно пострадавший в августовские дни, и вообще стремились создать королевской чете максимум удобств. Содержали королевскую семью хорошо, стол их отличался изысканностью и изобилием и состоял из 20 блюд. По требованию заключенных им выдавали книги, письменные принадлежности и т. д.
В Малой башне Тампля королевская семья пробыла первый месяц заключения, пока не благоустроили помещения Большой башни. Короля с сыном поместили на одном этаже башни, Марию-Антуанетту с дочерью и принцессу Елизавету (сестру Людовика XVI) – на другом. Снаружи и внутри башня охранялась стражей, набранной из парижских секций Коммуны, но общение между узниками было свободным. На новом месте заключения им не приходилось жаловаться на отсутствие комфорта: все комнаты были хорошо меблированы, а в спальне Марии-Антуанетты даже установили ванну. И все же это была тюрьма – со стражей, массивными дверями с глазками для наблюдателей, решетками на окнах-бойницах и всегда прикрытыми ставнями.
Людовик XVI был создан для тихого семейного очага, а не для бурной жизни; он был добрым семьянином, но жизнь уготовила ему совсем другое. К политическим новостям, находясь в Тампле, он был равнодушен: известия о победах и поражениях французской армии и постановлениях Конвента, казалось, мало интересовали его. Но находясь в заключении, Людовик XVI не терял надежды на перемены к лучшему. Королевская семья ожидала, что их вскоре освободят иностранные армии, но война приняла для узников неприятный оборот: в конце сентября прусская армия отступила от местечка Вельми, а потом под Жемаппом потерпели поражение и австрийцы. Роковую роль в судьбе королевской семьи сыграл и манифест герцога Брауншвейгского, который грозил французам всеми бедами, разрушением Парижа и казнями «бунтовщиков», если королевской семье будет нанесен хоть малейший ущерб. Совершенно безнадежным стало положение Людовика XVI в ноябре, когда в Лувре был обнаружен секретный сейф с документами, обличавшими его в связях с врагами Франции.
В декабре в Конвенте начался судебный процесс против Людовика XVI. Король держался с достоинством и готов был отвечать за все свои действия перед Всевышним, но не перед Учредительным собранием, так как законной властью он считал только абсолютную монархию, и не мог представить себя конституционным монархом, как это было в Англии. Людовика XVI защищал видный государственный деятель дореволюционной поры Мальзерб – друг и покровитель многих просветителей, поборник законности и справедливости. Он назвал этот суд процессом между целой нацией и одним человеком, но все его попытки спасти Людовика XVI были напрасны: при поименном голосовании король был признан виновным и приговорен к смертной казни.
Испанский двор сделал последнюю попытку спасти осужденного короля и обратился через своего посла к Конвенту, но тот единодушно постановил действовать по установленному порядку. Защитники короля ходатайствовали о передаче приговора на утверждение народа: Конвент отнесся с вниманием к просьбе защитников, но об апелляции к народу не могло быть и речи…
В три часа ночи 20 декабря процесс против Людовика XVI был завершен. Приговор зачитал королю в Тампле министр юстиции в присутствии некоторых членов Конвента. Король держался с достоинством: ни у кого из присутствующих не было на лице такого спокойствия, как у него. После прочтения приговора он просил дать ему три дня отсрочки, ослабить надзор, разрешить свидание с семьей без свидетелей и призвать священника по его выбору. Решительно отказав в отсрочке, Конвент удовлетворил остальные требования Людовика XVI.
Король простился с женой, сестрой и детьми: при прощании все члены королевской семьи плакали, и голоса их сливались в едином рыдании. После разговора, продолжавшегося около часа, Людовик XVI отпустил свою семью и остался наедине с духовником – аббатом Эджевертом де Фермоном. До двух часов ночи король молился, очищаясь душой и готовясь мужественно встретить смерть; ночь провел спокойно и даже спал от двух до пяти часов утра. Наутро аббат де Фермон отслужил в спальне коленопреклоненного узника мессу. Затем король простился с верным своим камердинером и передал ему серебряную печать с государственным гербом – для сына, венчальное кольцо и хранимые им локоны жены и детей – для Марии-Антуанетты: «Скажите ей, что мне больно расставаться с нею; пусть она простит мне, что я не посылаю за ней, как обещал вчера. Я хочу избавить ее от жестокой минуты разлуки».
За осужденным королем явились в 9 часов утра. Когда Людовика XVI в сопровождении двух охранников и священника везли на казнь, он читал молитвы за упокой души. Эшафот был воздвигнут на площади Революции – у самого подножия пьедестала, на котором некогда возвышалась статуя Людовика XV. Накануне носились слухи, что роялисты готовятся освободить короля, поэтому весь Париж был запружен войсками. Однако за все время следования к эшафоту не было ни одной сколько-нибудь серьезной попытки освободить его.
Вид гильотины не испугал Людовика XVI. На эшафот король взошел мужественно и твердо. Трое палачей окружили его и хотели раздеть, но он с гневом отринул их и разделся сам. Возмущение короля вызвало и намерение палачей связать ему руки… Людовик XVI пытался сказать, что он невиновен и прощает своих врагов, но голос его был заглушен боем барабанов, а через несколько секунд жизнь короля оборвалась под ножом гильотины…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.