АМНИСТИЯ ДЖИХАДИСТОВ

АМНИСТИЯ ДЖИХАДИСТОВ

Хотя повстанцы не сразу разочаровались в действиях Соединенных Штатов и их истинных прерогативах в Сирии, Асад, не теряя времени, сделал все для того, чтобы среди повстанцев возобладал экстремизм. 31 мая 2011 г., спустя всего несколько месяцев после начала восстания, он объявил всеобщую амнистию как часть пакета «реформ», на деле представлявших собой по большей части символические жесты, которые должны были успокоить протестующих⁵⁰. В действительности амнистия оказалась скорее западней, чем средством успокоения. Предполагалось, что будут освобождены все «политические заключенные», однако амнистия применялась выборочно — многие из активистов протеста так и остались в тюрьмах, в то время как джихадисты-салафиты вышли на свободу. Среди них было немало тех, кто незадолго до этого перешел тайными тропами в Ирак, а потом, вернувшись в Сирию, был схвачен и отправлен за решетку «Мухабаратом», который когда-то и вынудил их отправиться в соседнее государство.

По словам Мухаммеда Хабаша, бывшего депутата сирийского парламента, режиму известно о том, что по крайней мере некоторые из исламистов, выпущенных по амнистии, снова взяли в руки оружие и направили его против государства⁵¹. Среди таких боевиков были Захран Аллауш, Хасан Аббауд и Ахмад Исса аш-Шейх, действующие или бывшие салафитские главари повстанческих бригад в Сирии. Существует известное фото, на котором они запечатлены стоящими в ряд и улыбающимися — оно было сделано почти сразу после того, как, в соответствии с указом Асада их выпустили на свободу⁵². Были амнистированы и будущие боевики ИГИЛ, в том числе Аввад аль-Маклаф, который в настоящее время является местным эмиром в Ракке, и Абу аль-Ахир аль-Абси, сидевший в тюрьме «Сед-ная» в 2007 г. за то, что состоял в «Аль-Каиде»⁵³.

В августе 2012 г., после того как его брат Фирас был убит вблизи турецкой границы, аль-Абси возглавил группировку, созданную Фирасом. По сведениям Госдепартамента США, в середине июля 2014 г. аль-Абси стал командиром ИГИЛ в Хомсе, в провинции Алеппо⁵⁴.

Хабаш, упомянутый выше, возглавлял в 2008 г. программу дерадикализации в «Седнае» после того, как предложил себя в качестве руководителя этой программы Сирийскому национальному агентству безопасности. «Салафизм следует контролировать или реформировать, — сказал он нам. — Этот режим привел салафитов и суфиев к насилию. Идеология была лишь одной из причин, но позвольте мне сказать вам: если бы Ганди провел три месяца в Сирии, он стал бы джихадистом и экстремистом».

Тюрьмы в Сирии — это олицетворение исламского радикализма, это террористические университеты, расположенные в самом сердце Ближнего Востока. Историю, которая подтверждает это, нам рассказал Фаваз Телло, сирийский диссидент со стажем, который был арестован режимом 11 сентября 2001 г., когда по понятным причинам внимание всего мира было приковано к другим событиям. Прежде он был активистом, связанным с «Дамасской декларацией», прореформистским политическим движением, которое пережило краткий период расцвета в первые дни «реформистского» президентства дофина, но очень скоро было подавлено. Телло посадили в тюрьму в Адре, к северо-востоку от Дамаска, где он познакомился с Надимом Балушем. «Это был молодой человек из Латакии, — вспоминал Телло. — До тюрьмы он какое-то время пребывал в Турции, а когда вернулся в Сирию, турецкие спецслужбы проинформировали об этом „Мухабарат“, и его арестовали. В Адре он сидел уже больше года». Камера Балуша располагалась напротив камеры Телло, и в тот период они часто вели по ночам дискуссии, «перекрикиваясь» через двери. «Я понял, что с этим человеком у меня не было ничего общего. Он придерживался крайне экстремистских взглядов. Но помимо меня он общался с другими исламистами, сидящими в других камерах, распространяя таким образом свою идеологию. Он никогда не состоял в „Аль-Каиде“ и не бывал ни в каких тренировочных лагерях. Он был просто салафитом, но при этом не являлся сторонником насильственных действий. Множество людей сидели в тюрьмах, подобной этой, и отсидка превращалась для них в обучение в джихадистском колледже, — Балуш в этом смысле не стал исключением».

Когда Телло освободили из Адры, Балуш был переправлен в «Седнаю», где в 2008 г. он стал одним из шести зачинщиков печально известного тюремного бунта, о подробностях и последствиях которого мало что известно, кроме того, что по крайней мере 25 человек было убито и 90 ранено. «Сразу после того, как Балуш и его подельники захватили тюрьму, они казнили нескольких заключенных, — вспоминал Телло, — обвинив их в том, что они были информаторами. Балуш был лично ответственен за казнь одного из них. И казненный им отнюдь не был информатором, он просто был не согласен с идеологией Балуша».

Когда режим наконец снова восстановил контроль над «Седнаей», шесть зачинщиков бунта, кроме Надима Балуша, были казнены. «Ему не был вынесен смертный приговор, и в 2010 г. он вышел на свободу задолго до окончания срока заключения, назначенного по его первоначальному приговору, — этот срок заканчивался в 2015 г. Он вернулся в Латакию и открыл магазин».

В первые дни сирийского восстания Балуш стал принимать участие в мирных демонстрациях в Латакии, прибрежной провинции, откуда, по словам Асада, ведет свою родословную его семья. Тем не менее он был изгнан из состава участников демонстраций другими активистами из-за того, что в его злобных, направленных против алавитов лозунгах явно сквозила конфессиональная нетерпимость — и это в алавитском сердце Сирии. «Они не приняли его. Менее чем через год, возможно, даже через девять месяцев некоторые повстанцы в Латакии подняли оружие против режима. Они укрылись в горах, где сформировали батальоны. Одним из таких повстанцев был Балуш. Никто за ним не последовал, но он ушел в горы и основал собственный батальон. Его подразделение впоследствии вошло в состав „Джабхат ан-Нусра“ (одной из дочерних структур „Аль-Каиды“ в Сирии)», — рассказал Телло.

Хотя Балуш был освобожден из «Седнаи» еще до того, как начались протестные выступления, его история подтверждает то, о чем в течение нескольких последних лет говорили и сирийские, и иностранные чиновники: страну покрыла сеть бесчисленных террористических ячеек. Стоит вспомнить, что в январе 2014 г. генерал-майор Файез Дваири, бывший сотрудник иорданской военной разведки, помогавший собирать и анализировать информацию по сирийскому кризису, в беседе с корреспондентом издающейся в Абу-Даби газеты National сказал: «Многие из тех, кто создал „Джабхат ан-Нусра“, были в 2008 г. схвачены режимом и отправлены в тюрьмы. Когда началась революция, их освободили по совету чиновников сирийских спецслужб, которые убедили Асада в том, что они „сделают для нас хорошую работу“. Их освобождение принесло немало плохого, но в то же время оно принесло и немало хорошего, хотя бы потому, что мы убедили мир в том, что противостоим исламскому терроризму»⁵⁵.

Еще более примечательно заявление ветерана, прослужившего 12 лет в Управлении военной разведки Сирии. В беседе с корреспондентом той же газеты он сказал, что всеобщая амнистия Асада в 2011 г. была спланирована, чтобы с пропагандистской целью посеять в стране терроризм⁵⁶. «Режим не просто распахнул двери тюрем и выпустил экстремистов на свободу, он продвинул вперед их дело — создание вооруженных формирований, — сообщил летом 2011 г. корреспонденту газеты National сотрудник разведки, алавит, самовольно покинувший свою часть, расквартированную на севере Сирии. — То, что я говорю, — это не дошедшие до меня слухи — я собственными ушами слышал приказы и видел, как это происходило. Эти приказы поступали из штаб-квартиры (военной разведки) в Дамаске». Режим также помог экстремистам вооружиться в арсеналах в Идлибе и Дераа, добавил офицер.

Наваз Фарез был прежде послом Сирии в Ираке, стране, которую, как мы знаем из предыдущей главы, Асад всеми силами старался дестабилизировать с помощью террористов вплоть до конца 2009 г. Фарез оставил свой пост в июле 2012 г. и, выступая перед прессой, сказал, что Дамаск все еще играет с джихадистским огнем, и именно это привело к революции. Положение, которое занимал Фарез, давало ему возможность из первых рук узнавать, как на деле происходило сотрудничество между режимом и джихадистами: перед тем как оказаться в сирийском посольстве в Багдаде и после свержения Саддама он служил в должности начальника службы безопасности режима, а также губернатора провинции, расположенной вблизи сирийско-иракской границы. Корреспонденту газеты Sunday Telegraph он рассказал, как «получал устные указания, согласно которым любой гражданский чиновник, пожелавший отправиться путешествовать (в Ирак), получал всю необходимую для организации поездки помощь, и его отсутствие оставалось „незамеченным“». Он добавил, что знал нескольких «офицеров» режима, которые координировали работу с боевиками «Аль-Каиды» вплоть до того момента, когда он оставил свой пост — это произошло летом 2012 г. И что особенно интересно, по утверждению Фареза, все крупномасштабные террористические акты в Сирии, начавшиеся в конце 2011 г., были «совершены „Аль-Каидой“ совместно с силами безопасности», в том числе и особо разрушительный теракт в мае 2012 г., когда было взорвано здание военной разведки в пригороде Дамаска⁵⁷.

Могут ли быть подобные утверждения вымышленными или политически мотивированными? Возможно, хотя в данном случае они были высказаны офицером разведки, к тому же еще и алавитом, который признался газете National в том, что для него правление Асада предпочтительнее победы радикальной оппозиции. В любом случае подобные заявления основаны на отнюдь не безосновательных предположениях о том, что вплоть до 2010 г. Дамаск и АКИ тесно сотрудничали. Так что, если режим и прекратил отношения с джихадистами в течение года, прошедшего между взрывами в Багдаде и волнениями в Дераа, можно считать, что перед нами один из самых ярких в современной истории случаев, когда полученный результат оказался противоположен ожидаемому.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.