ПОИСКИ ПРИЧИН

ПОИСКИ ПРИЧИН

Версий несколько. По одной — она результат катастрофической нехватки йода в питании беларусов (подробнее об этом ниже), что кажется вполне убедительным. Другие версии представляются менее обоснованными, хотя более популярны среди ученых.

Традиционно принято подчеркивать то, что именно из-за пограничного положения нашей страны между Востоком и Западом у беларусов сформировались такие черты национального характера как национальная и религиозная толерантность.

Но это суждение кажется логичным только на первый взгляд. Во-первых, что такое «Восток»? Россия? Однако после реформ царя Петра I она 200 лет шла по пути цивилизации Запада, пусть с определенным отставанием. И что такое «Запад»? Польша? Так посмотрите на отношения между поляками и украинцами — почему там не сложилась «религиозная толерантность и гостеприимство»? Почему точно такое же географическое положение Украины (на границе между Востоком и Западом) не задает украинцам беларуские черты характера?

Здесь есть только послушность властям. А осознания либеральных ценностей, тем более осознания прав человека и гражданина (четко сформулированных еще в 1789 году!) нет до сих пор.

«Географическая» гипотеза, которую выдвигают кандидаты исторических наук, не выдерживает критики. Израиль, к примеру, расположен на рубеже между Азией и Африкой, но разве там толерантно относятся к иноверцам?

Третья версия объясняет особенности беларусов их хуторской ментальностью. Однако нельзя заявлять, что Беларусь была какой-то особенной хуторской страной по сравнению, например, с Латвией или Польшей. Забавный факт: политики Латвии в недавних интервью журналистам подчеркивали, что именно латыши отличаются от соседей хуторским менталитетом.

Наиболее убедительной мне кажется четвертая версия. Согласно ей, в Литве-Беларуси произошла СЕЛЕКЦИЯ населения. В войне 1654–1667 годов московиты и запорожские казаки уничтожили практически все городское население (полностью вырезали население Мстиславля, Бреста, многих других городов и местечек), увели в рабство 300 тысяч горожан и крестьян, в том числе практически всех ремесленников.

Лишившись городского населения, наш этнос полностью изменил свой облик. В 1650 году нас было 2,9 миллиона человек, а в 1667 — только 1,4. Кто погиб, и кто выжил в той войне? Утерянные полтора миллиона — это в первую очередь жители городов и шляхта, то есть самая образованная часть этноса, самая активная и патриотически мыслящая. Оставшиеся — действительно хуторяне, которые отсиделись на хуторах, когда другие отдавали жизнь за Родину.

Интересный вопрос — был ли у тех выживших полутора миллионов беларусов такой же менталитет, как у 1,5 миллиона погибших или уведенных в рабство? Очевидно, что нет.

Потом в Северной войне погибла еще треть населения, и снова наиболее активная его часть. В 1700 году нас было 2,2 миллиона человек, а в 1717 — только 1,5 миллиона.

Потом четыре раза наши предки вооруженным путем пытались освободиться от царской оккупации (в 1794, 1812, 1831, 1863 гг.) — и каждый раз снова погибала (или эмигрировала, высылалась за тридевять земель) наиболее активная политически, национально мыслящая часть нашего населения.

То же самое происходило и в СССР, где коммунистическая правящая верхушка репрессировала поголовно всю национально настроенную интеллигенцию.

Это и есть СЕЛЕКЦИЯ НАРОДА. Выживал тот, кто — образно выражаясь — молча «сидел на хуторе», боялся открыть рот и покорно выполнял приказы любого очередного «хозяина».

Так с какой стати беларусов хвалить за эти качества?! Как известно, война забирает лучших — тех, кто сопротивляется врагам. Выживают преимущественно те, кто прячется или гнет спину. Не случайно популярны унизительные анекдоты, изображающие беларусов приспособленцами — вплоть до полной бесхребетности.

В общем, картина грустная: существовал когда-то народ воинов-героев, да почти весь погиб. Остались те, кто по хуторам, лесам и болотам отсиживался. Это не литвины, а «тутэйшие». Вот мы и видим сейчас, что они в принципе неспособны создать Гражданское Общество, отказались от родного языка, вообще не ценят свою национальную историю и культуру. Беларусь — единственная страна в Европе, где парламент формируется не на партийной основе, так как «тутэйшим» не нужны партии и вообще политика. Они в своем подавляющем большинстве охотно соглашаются со своеобразным разделением труда: «начальство» командует (при этом всячески давит наши права и свободы), а мы неустанно улучшаем свое материальное положение (попутно всеми способами «выкручиваемся» из паутины всевозможных законов и постановлений, принимаемых без нашего участия).

Ну и что в этом «позитивного»? Глубоко неправы ученые люди, поющие дифирамбы беларускому пофигизму, который они наряжают в одежды «толерантности». Не надо путать. толерантность с психологией хуторянина, чья «хата» всегда и во всем с краю. Это совершенно разные вещи.

Конечно, во всем есть свои плюсы и минусы, только невозможно сказать, что перевешивает. Беларусы не мусорят на улицах и не мочатся в подъездах, как это принято у соседей с востока, усердно служат в армии, силовых структурах, вообще в государственных учреждениях. Ибо привыкли рьяно исполнять приказы, не задавая при этом лишних вопросов. Но вот обратная сторона такого рвения и дисциплины: полная апатия в вопросах самоуправления и вообще политики, крайне аморфные представления о своей национальной самоидентификации, отсутствие тяги к созданию Гражданского Общества.

В других европейских странах люди собираются вечерами в кафе, барах, пивных, где в привычном круге соседей по кварталу или деревне обсуждают события дня, текущую политику и многое другое. Так принято в Польше, Чехии, Словакии, Болгарии, Румынии, Сербии, Греции — и вообще везде в Европе. А в Беларуси это кажется дикостью.

Здесь принято сидеть вечером у себя в квартире, словно на хуторе. Беларусы асоциальны и нелюдимы, они умудряются за десяток лет так и не познакомиться со всеми жителями своего подъезда. В 1990-е годы я жил в Болгарии, и меня удивляла необычная для нас традиция: на улице начинает играть местный оркестр, а случайные прохожие берут друг друга за плечи и создают хоровод в сотни человек. Они этим определяют свое единство как народа. Хотя друг друга никто не знает. Подобное у нас просто немыслимо.

Мне кажется, что суть всех рассуждений о национальном характере беларуса сводится к одному: беларус внутренне НЕ СВОБОДЕН. Он, как черепаха, прячется в своем панцире от окружающих людей, от окружающего мира, вообще от жизни.

Хорошо ли это? Решайте сами, беларусы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.