Крупской, улица

Крупской, улица

1896. В конце XIX века в Невском районе от Обуховского проспекта к современной улице Седова была проложена магистраль названная Московской улицей по столице Московского государства – Москве.

1964. В ознаменование 95-летия со дня рождения известного советского и партийного деятеля Надежды Константиновны Крупской Московскую улицу переименовали в улицу Крупской. Здесь в 1891–1896 годах она вела революционную пропаганду среди рабочих Невской заставы и преподавала в Смоленской вечерне-воскресной школе.

Жена и ближайший помощник В. И. Ленина, партийный и государственный деятель, доктор педагогических наук, почетный член Академии наук – вот полный список официальных званий, титулов и должностей, которые в советской историографии предшествовали фамилии члена коммунистической партии с 1898 года Н. К. Крупской. Она родилась в Петербурге, здесь впервые встретилась с Лениным, с которым больше уже никогда – ни в Петербурге, ни в ссылке, ни в эмиграции – не расставалась.

Петербургский фольклор о Надежде Константиновне, который в основном сводится к частушкам и анекдотам, оставил нам образ невзрачной и непривлекательной, безынициативной женщины, скрашивающей одиночество усталого вождя в минуты его случайного отдыха. Среди партийных товарищей у Крупской были соответствующие прозвища: «Глазунья», «Рыба», «Минога». Зачем фольклору понадобилась тихая и незаметная, серенькая, как мышка, Надежда Константиновна? Пожалуй, для тех же целей, что и официальной пропаганде. В советской идеологической системе присутствие неслышной и невидимой Надежды Константиновны удачно оттеняло человеческие, гуманные черты непримиримого и бесстрастного вождя.

А в фольклоре образ его подруги, безответной Наденьки, позволял снизить оглушительную патетику большевистской демагогической трескотни до уровня заурядного фразерства тщеславных и амбициозных людей, игравших на подмостках революционного балагана роль спасителей человечества. Присутствие Надежды Константиновны удивительным образом все упрощало, все ставило на свои места. Было бы странно, если бы фольклор не воспользовался такой замечательной находкой.

Сразу после свадьбы Надежда Константиновна спрашивает Владимира Ильича: «И где мы, Володя, проведем медовый месяц?» – «В Разливе, Наденька, в шалаше. Только для конспирации со мной поедешь не ты, а товарищ Зиновьев».

На выставке висит картина «Ленин в Польше». На картине шалаш, из которого торчат две пары ног – мужские и женские. «Это шалаш в Разливе, – объясняет гид, – ноги принадлежат Дзержинскому и Крупской…» – «А где же Ленин?» – «Ленин в Польше».

Осторожное балансирование на грани этических дозволений иногда приводило к самым непредсказуемым последствиям. И тогда для достижения цели фольклору становились просто необходимы некоторые интимные подробности, которые делались элементами сложных метафорических конструкций, порою излишне грубоватых, а иногда и просто вульгарных. Да простят нас строгие блюстители нравственности, в фольклоре без этого не обойтись.

Тетя Надя шутки ради

Ильичу давала сзади.

Так и вышел тот трактат:

«Шаг вперед и два назад».

Крупская умерла накануне своего 70-летия. По официальной версии, от желудочного отравления. Однако фольклор утверждает, что это произошло после того, как она отведала торт, присланный ей Сталиным. Торт будто бы был пропитан ядом. Вспомните утверждение фольклора о том, что говорил Сталин о Крупской: «Если она будет неправильно себя вести, мы найдем другую жену товарищу Ленину».

Пройдет несколько десятилетий, и фольклор снизойдет до переоценки ценностей. Значение Надежды Константиновны Крупской окажется гораздо шире того, что представлялось раньше. Согласно современному анекдоту, на памятнике жене вождя появится мемориальная доска с признательностью от потомков: «Н. К. Крупской, не оставившей наследников. Благодарная Россия».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.