7.2. Контрнаступление частей 3-й армии на Гродно Действия на северном берегу Немана Бои на реке Котра

7.2. Контрнаступление частей 3-й армии на Гродно

Действия на северном берегу Немана

Бои на реке Котра

Получив все-таки в ночь на 24 июня приказ о переходе в наступление (он был вручен делегатом связи), 3-я армия также попыталась имеющимися уже весьма скудными силами восстановить утраченное положение. Результаты были незначительными, о чем было доложено «наверх». Но по крайней мере Д. Г. Павлов и его штаб узнали, что 11-й МК не вошел в группу И. В. Болдина и по-прежнему находится в составе 3-й армии.

Из боевого донесения штаба Западного фронта № 008 на 16:45 25.06.1941 г.:

«По донесению командующего войсками 3-й армии 11-й механизированный корпус одной танковой дивизией в 20.00 24.6.41 г. занял район Гнойница, 204-я моторизованная дивизия вышла на рубеж Гибулич, Ольшанка. 85-я стрелковая дивизия — на рубеже Гнойница и лес восточнее, имея перед собой до двух батальонов с артиллерией. Сводные части 56-й стрелковой дивизии в 18.00 24.6.41 г. вели бой на рубеже р. Котра, имея перед собой до двух пехотных полков с танками». Очень лаконично и понятно, как и положено в штабном документе, но что узнают потомки из этих нескольких строк о том, КАК в действительности сражались с врагом их деды и прадеды? 24 июня 700-й полк 204-й мотодивизии совместно с частями 29-й (без части 59-го ТП) и 33-й танковых дивизий наносил фланговый удар по немецким войскам, наступавшим из сувалковского выступа. В ожесточенных боях, разыгравшихся в районе Коробчииы и Каролина, отличился 3-й батальон (комбат — майор Бартошевич), огнем и в рукопашной схватке уничтоживший до 500 солдат. 57-й полк 29-й ТД, как вспоминал полковник И. Г. Черяпкин, в ходе атаки огнем и гусеницами истребил десятки вражеских солдат. Мотострелковый полк 29-й дивизии в боях не участвовал. Как информировала свое командование германская разведка, к обороне предмостного укрепления восточнее Лунно советским командованием были привлечены свежие силы, в том числе 29-й МСП. По действиям 33-й дивизии данных почти нет. Из-за отсутствия матчасти большинство личного состава соединения воевало в качестве стрелков. Бывший политрук батареи 33-го ОЗАД И. В. Казаков вспоминал: «Заняли боевой рубеж. Нам объявили, что приехал командовать маршал Кулик и утром пойдем в наступление. С рассветом двинулись вперед, немецкие заслоны стали отходить. Но вот ударила их артиллерия, заговорили минометы, налетела авиация. У нас же ни авиационного, ни зенитного прикрытия не было, и атака захлебнулась»[359]. Вечером того же дня командующий армией приказал отвести 11-й корпус на рубеж реки Свислочь, но Д. К. Мостовенко убедил его в целесообразности сохранения достигнутого положения. Полковой комиссар А. П. Андреев писал, что на этом рубеже 11-й МК оставался до исхода дня 26 июня.

85-я стрелковая дивизия в ночь на 24 июня была занята подготовкой к наступлению. Наступление началось в десятом часу утра. Движение 103-го и 141-го СП в сопровождении артиллерийских подразделений шло по двум дорогам без авиационного прикрытия. Стояла сильная жара, людей мучила жажда, над походными колоннами «висела» авиация противника, бомбежки чередовались со штурмовками. Части дивизии несли большие потери в людях и технике, убитых наспех хоронили на обочинах дорог. Как вспоминал бывший комвзвода В. А. Брагин, был ранен командир 103-го СП майор М. Ф. Каравашкин. К вечеру наступление застопорилось. Укрывшись в лесу, навели порядок в подразделениях, эвакуировали раненых, произвели разведку в сторону Гродно. В ночь на 25 июня политрук полковой школы 103-го полка Г. Г. Степанов, командир взвода и парторг полковой школы лейтенант Процких возглавили разведгруппу, оснащенную автоматами ППД и пулеметом РПД. Расположения переднего края немцев не знали, шли в неизвестность. Задача была поставлена такая: установить расположение частей противника, выяснить, занят противником или нет редут (бетонное укрепление крепости Гродно времен Первой мировой войны) в районе села Коптёвка. Поставленную задачу они выполнили: в редуте находились немцы.

Оборона Скиделя

Весь день продолжались ожесточенные бои на реке Котра, где дивизиям 8-го армейского корпуса вермахта (непосредственно на Скидель наступала 28-я пехотная дивизия) противостояли разрозненные части из состава 4-го стрелкового корпуса, 11-го мехкорпуса, 85-й дивизии и войск НКВД. В моем архиве есть копия извещения (похоронки), присланного управлением войск НКВД Западного фронта родным погибшего офицера. Там написано следующее: «… младший лейтенант Мельников Александр Матвеевич в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив мужество и геройство, был убит 24 июня 1941 года. Похоронен у местечка Скидель Белостокского округа». Подписали: начальник войск НКВД Западного фронта генерал-майор И. А. Петров, военный комиссар войск НКВД Западного фронта полковой комиссар В. Шевченко[360]. Подписи подлинные, гербовая печать, похоронка датирована мартом 1942 г. На 22 июня Петров был зам. начальника войск НКВД Украинского пограничного округа, Шевченко — главным редактором журнала «Пограничник».

Как удалось установить, на северный берег Немана (к Скиделю) от Мостов вышел 444-й корпусной артполк, потерявший в боях 22 и 23 июня всю матчасть 1-го дивизиона. У. А. Билецкий вспоминал о боях на Котре: «Тут снова наша артиллерия нанесла врагу жесточайший удар, но фашисты снова на нас пустили танки и снова прямой наводкой разгромили их. И снова пришлось отходить от передового рубежа. Следующая позиция была у переправы». В. Д. Науменко был еще более конкретен: «В тяжелых кровопролитных боях полк оборонял Гродно, затем следовали не менее упорные бои (в содружестве с каким-то танковым батальоном или бригадой) под Скиделем, Лидой и другими населенными пунктами». Это одно из всего лишь двух свидетельств о наличии советских танков у Скиделя, и я склоняюсь к мысли, что это была та уцелевшая после боев 22 июня часть 59-го танкового полка, которой командовал старший политрук А. Я. Марченко. Сам Марченко, командовавший впоследствии 3-й Белорусской партизанской бригадой, ничего не написал о Скиделе, но упоминал, что принимал участие в боях под Лидой. Отходя от Гродно по северному берегу Немана, невозможно попасть к Лиде, минуя Скидель.

С. И. Мальцев из пограншколы майора Б. С. Зиновьева вспоминал, что на обороняемом ими участке в течение третьего дня войны происходили следующие события. Получив 23 июня отпор на Котре, немецкое командование на следующий день предприняло более решительные меры по преодолению обороны советских войск. На рассвете несколько звеньев бомбардировщиков буквально засыпали бомбами наши позиции, вслед за ними началась артподготовка. Когда канонада стихла, снова налетела авиация, еще раз перепахав восточный берег Котры. Однако немецкая пехота, двинувшаяся густыми цепями на наш изрытый воронками рубеж, была скошена шквалом пулеметного и винтовочного огня. И первая, и вторая, и все последующие атаки окончились безрезультатно. Последняя волна была отброшена контратакой, в которую повел бойцов лейтенант Б. М. Адырхаев. Тогда опять была вызвана авиация, опять открыли огонь артиллерия и минометы, и наш передний край скрылся в сотнях разрывов. В следующую атаку германцы пошли под прикрытием пулеметного огня нескольких бронетранспортеров. Однако три из них, преодолев мост через реку, попали на заминированный участок и подорвались, оставшиеся БА сдали назад, за ними отступила и пехота. Перегруппировавшись, противник повторил атаку. Оборона пограничников устояла, но в контратаке пулеметчики потеряли своего командира Бориса Мукаевича Адырхаева. Руководство станкопулеметной заставой принял на себя политрук О. Г. Казанков. На исходе дня немцам удалось прорвать нашу оборону. После 30-минутного ожесточенного артиллерийского обстрела, перемалывавшего землю и вырывавшего с корнем деревья, в наступившей тишине послышался рокот танковых двигателей. Перед нашими позициями появилось шесть вражеских танков (или САУ), из них четыре — непосредственно против заставы. Но то ли пехота не предупредила танкистов, то ли произошла еще какая-то накладка, но два танка попали на мины на том же поле, где уже стояли подорвавшиеся бронемашины. Прикрывшись складками местности, немецкие саперы сделали проходы в минном поле, после чего атака продолжилась. Несмотря на яростный пулеметный огонь и понесенные потери, немцы упорно рвались вперед.

Неожиданно «зеленых фуражек» поддержало огнем несколько орудий, как писал Мальцев, принадлежавших какой-то части 11-го мехкорпуса. Третий танк вспыхнул рядом с подорвавшимся, четвертый удалось остановить связкой гранат. Но немцы, как известно, хорошо знали тактику. Встретив организованное сопротивление на одном участке, они сразу начинали искать более слабое или вообще ничем не защищенное место. Так и вышло — они нащупали слабину в нашей обороне и, несмотря на огонь артиллерии мехкорпуса и 56-й СД, протаранили ее сразу в нескольких местах. Пограничники оказались в полуокружении. Отделение сержанта Александрова взорвало мост на проходившей рядом железнодорожной ветке Гродно — Мосты, после чего оставшийся в живых личный состав школы начал отступать на юго-восток. Противник организовал преследование, но 1-е отделение сержанта Резаева, выставленное как заслон, дралось до последнего и ценой своих жизней дало возможность остальным уйти на Мосты.

Примерно в 15–16 часов прибыл в район Скиделя генерал-майор С. П. Сахнов со своим отрядом. Оказалось, что остатками частей его дивизии, что собрались возле города, руководит начальник оперативного отделения штаба 56-й СД капитан А. Ф. Кустов. Ознакомившись с обстановкой, комдив выяснил, что в отряде, который вел бой с передовыми частями немцев, было около 350 человек. К исходу дня (когда советская оборона была прорвана) отряд был полуокружен пехотой и танками противника, и Сахнов решил, пользуясь покровом темноты, вывести его из боя. К этому времени боевые потери составили примерно 100 человек личного состава. В течение ночи отряд был выведен в район Мостов, за реку Неман.

Судя по некоторым воспоминаниям, на рубеже Котры могли оказаться подразделения не только из 59-го СП, но и из других частей 85-й дивизии. К. Г. Гребельник из 223-го гаубичного полка со своим огневым взводом 22 июня оказался на правом берегу Немана. Вероятно, их направили для усиления обороны 59-го полка. Он вспоминал про Гродно, хотя следует, вероятно, что к 24 июня его взвод оказался у Скиделя: «В таких условиях мы обороняли город еще три дня, а вечером 24 июня войска начали переправляться на левый берег р. Неман. Мосты были взорваны, личный состав переплывал как мог, а вся техника и матчасть артиллерии приводилась в негодное состояние и оставлялась у реки, на правом берегу. Мы [поступили] так же, замки орудий утопили в реке, а сами, кто вплавь, кто по бревнам лесосплава, уходили на левый берег. Тут управление частями и подразделениями было совершенно нарушено. Под постоянной бомбежкой и разрывами снарядов все [части] перемешались, и войска начали отступать на восток в беспорядке. Смешалось все: и пехота, и артиллеристы, и танкисты в пешем строю, и другие войска, и отступающие гражданские люди. На некоторых рубежах стояли заслоны, военных останавливали, составляли взводы, роты и бросали в бой против немцев. Но обычно такие наспех собранные подразделения особого сопротивления немцам не оказывали и [тоже] отходили на восток. Боеприпасов, питания не было, раненых было много, и им помощи почти никто не оказывал»[361].

Из рассказа И. А. Богушевич: «22 июня после обеда вдоль берегов рек Скиделька и Спушанка наши войска заняли оборону. Были вырыты траншеи и окопы, которые тщательно замаскировали. На вооружении красноармейцев были в основном винтовки и пулеметы, а также ручные гранаты. Около деревни Песчанка оборудовала боевые позиции артиллерия. В подвале Татьяны Рекеть был расположен наблюдательный пункт, куда вели многочисленные кабельные провода связи. Возможно, в этом месте размещался штаб. На второй день началась интенсивная перестрелка из орудий. Возник пожар. Пылали огнем Святопокровская церковь и многоэтажные дома»[362].

С. А. Мозолевский вспоминал: «…поток беженцев на шоссе значительно увеличился, шли одинокие, а временами и целыми небольшими колоннами военные машины. Под вечер мать дала мне сумку с мылом и спичками, еще что-то и сказала идти к тете Соне (старшая сестра матери, которая жила в деревне Хваты). Перейдя шоссе, направился на большак в конце деревни. Как раз в этот момент на шоссе появилось несколько машин с Гродненского направления, в небе — немецкие самолеты. Их было много, может, больше 10, большинство из них начало бомбить аэродром. Несколько самолетов начали обстрел машин на шоссе. Бомбежка, пулеметные очереди самолетов в небе подняли в местечке панику. Мне запомнился такой эпизод: все поле (домов в тот период здесь не было) от перекрестка шоссе с улицей Каменской (сейчас Маркса) и до перекрестка шоссе с улицей Пузоничской (сейчас Ленина) было заполнено жителями, которые бежали с ужасом на лицах. Женщины плакали, дети кричали. Самолеты сделали несколько заходов над полем, заполненным людьми, стреляли из пулеметов, что еще больше подняло панику и нагнало страх»[363].

Согласно данным из репортажей Х. Слесины, к исходу дня 24 июня 28-я пехотная дивизия противника, преодолев отчаянное сопротивление со стороны советских войск, все-таки прорвалась к Скиделю. Как вспоминал Слесина, еще при первых сильных атаках авангарда дивизии на рубеж советской обороны двум штурмовым группам самокатчиков с противотанковой артиллерией и приданными штурмовыми орудиями удалось проникнуть в Скидель. Они были встречены сильным артогнем, после чего последовала контратака превосходящих сил. Немцам удалось избежать уничтожения, отступив со своих передовых позиций. Слесина писал, что советская оборона не была пассивной, что «начиная с утра, враг начал производить изолированные, ограниченные атаки и систематически охватывал территорию артиллерийским огнем». Командир 28-й ПД приказал авангарду оставаться на месте и связывать боем «без крупномасштабных действий» противостоящие им части РККА. По мнению немецкого генерала, массированная атака имеющимися силами привела бы к слишком большим потерям. Он считал возможным измотать противника систематическими атаками после подхода главных сил дивизии (двух полков и большей части артиллерии). Один полк должен был атаковать Скидель лобовым ударом, с фронта, другой — ударом с правого фланга, с целью отрезать советские войска от Немана. Все атаки поддерживаются интенсивным огнем артиллерии по советским позициям и самому Скиделю. Третий пехотный полк 28-й дивизии оставался в районе Гродно, занимая предмостное укрепление с юга и обеспечивая ее левый фланг на Немане. Начало наступления было назначено на 18 часов (19 — по московскому времени). К этому времени все подразделения подошли и заняли исходные рубежи, подтянулась артиллерия, были доставлены боеприпасы. После яростного двухчасового артобстрела пехота пошла в атаку. Несмотря на упорное сопротивление и заградительный огонь, атакующие батальоны в нескольких местах ворвались на советские позиции, артиллерия противника занялась подавлением наших огневых средств, расположенных в глубине. Затем немецкие клинья увязли в советской обороне, боевые порядки перемешались, и ни одна из сторон не могла взять верх. Но через какое-то время вследствие тяжелых потерь сопротивление частей Красной Армии ослабло, несколько передовых рот противника прорвались сквозь оборонительный рубеж, с боем вошли в Скидель и начали продвигаться к центру города. Здесь они снова встретили ожесточенное сопротивление. Огонь велся отовсюду, в том числе и из подвалов зданий, превращенных в опорные пункты. Немцы оказались отрезанными и окруженными в Скиделе. Несколько батальонов с саперными подразделениями попытались деблокировать окруженных, но сами были атакованы с тыла и остановились на окраине города. Чтобы не накрыть в Скиделе своих, артиллерия прекратила огонь. При поддержке огня бронетранспортера противнику удалось пробиться в центр города. Несмотря на шквал огня из винтовок и пулеметов, немцы сумели добраться до своих окруженных подразделений и вывести их за пределы городских кварталов. Затем вновь открыла огонь артиллерия, и Скидель скрылся в водовороте взрывов и пламени.

59-й стрелковый полк находился северо-западнее Скиделя. К вечеру 24 июня в его штаб из подразделений стали поступать сведения о том, что на исходе боеприпасы. Находившийся в штабе генерал (вряд ли это был А. В. Бондовский, он с главными силами находился на левом берегу Немана; не исключено, что это был зам. командира 11-го мехкорпуса П. Г. Макаров) приказал жестко экономить патроны и гранаты. За день полк не отступил ни на шаг, раненым оказывалась помощь, и они эвакуировались в тыловые деревни на конфискованном у отступавших транспорте. Б. С. Кириченко вспоминал, что в ночь с 23-го на 24-е к ним подошла батарея 120-мм минометов, подразделения 184-го полка 56-й дивизии. Продержались целый день, пока не стало известно, что немцы прорвались на юго-востоке и обошли их. С наступлением темноты по приказу стали отходить на Лунно; на большаке было светло как днем от горящих деревень и хуторов. У небольшого леска близ моста через Неман заняли оборону.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.