«Все берегли»

«Все берегли»

Котельников Михаил Васильевич, 1922 год, дер. Скрябино, служащий

В конце двадцатых годов климат был совершенно иной, нежели сейчас. Зима наступала рано и устойчиво. Праздник Покров в половине октября почти ежегодно встречали с надежным снегом на земле и запрягали лошадку в сани ехать к празднику. К хорошей погоде в сенокос — «не иди, дождик, где косят, а иди, где тебя просят». На отдаленные сенокосы уходили только взрослые на неделю, а то и дольше — и работали от зари до зари. На ближних от деревни сенокосах трудились все, даже малые дети, если могли держать грабли или тут же нянчить маленьких. Все делали вручную и, если стояла хорошая погода, сено убирали зеленое, душистое, как говорят, в самом цвету.

Стога (зароды) сена покрывали сырой травой — осокой, которая задерживает промокание вглубь. И так эти зароды стоят до зимы, чтобы потом на лошадке в санях по снегу привезти их домой и очень-очень экономно скармливать скоту. В чистом виде сено дается только лошади и овечкам. Коровам готовят трясеницу — это солома и немножко сена. Встряхивают и перемешивают перед дачей скотине. В крепком хозяйстве содержали три-четыре, до пяти коров. Они молока давали немного, но навоз в коровниках накапливался очень быстро. Это и предпочитал мужик, чтобы его в зимнее время вывезти на полоски в поле.

Летом, к празднику Петра и Павла (12 июля) наступает исключительно жаркая погода. Дни стоят ясные, солнечные — нет ни ветерка, тихо и почти душно. Ребятишки, раздетые догола, устремляются наперегонки к речке, купаются в теплой прозрачной воде, играют на песчаной отмели и ловят маленькую рыбу (маляву) прямо в рубашонку, туго завязав узлом рукав. А скотине в это время — беда! Лошадей, коров, овец заедает овод и мошкара. Они скрываются в лесах и забираются в самую непроходимую чащу леса. И только к вечеру, когда спадает жара, выходят к речке и водопоям, с жадностью нападают на траву, проголодавшись в дневную жару. На закате дня подростки и малыши встречают на окраине деревни коров, телочек и овец и загоняют их по своим дворам. Лошади остаются пастись на свободе в летнюю жаркую пору на несколько недель подряд. За это время они изрядно поправляются, а молоденькие жеребенки хорошо подрастают. Иногда потом бывает трудно поймать свою собственную лошадь и надеть на нее узду (у нас называют ее оброть).

Не все люди деревенские успевают управиться с сенокосом, как поспевает уборка хлебов. Хлеба созревают неровно и неодинаково. На отдельных полосках озимая рожь буреет, в крупных длинных колосках наливается зерном, которое становится спелым, почти прозрачным. Если колосок легко разминается в руках и зернышки отделяются от пелевы, настает пора убирать хлеб.

Каждый житель деревни на своей полоске серпом сжинает хлеб, связывает снопы и тут же снопы устанавливает в суслоны. В суслонах колос дозревает и хорошо просушивается. А через неделю-две суслоны укладывают в кладню, чтобы колоски все находились внутри и хорошо были укрыты соломой сверху от дождей и сырости. Обычно первой на полосках убирается рожь, пшеница, а потом — ячмень, овес. В уборке хлеба участвует вся семья, даже маленькие дети. Они собирают в корзинки с земли каждый опавший колосок хлеба. На окраине деревни, к хлебным полям, стояли овины с небольшими навесами, покрытыми соломой. Это место называлось гумно и служило для обмолота, подработки и очистки зерна. Оно строилось на три-четыре хозяйства деревни.

Овин — это строение из бревен, у которого нижняя часть сруба, до пяти метров, находится под землей, а верхняя — три метра — над землей, овин покрыт крышей, обычно из соломы. Верхняя и нижняя части сруба разделены бревенчатой перегородкой, но с продольным люком возле стены (примерно один метр). Овин предназначен для подсушки хлеба к обмолоту. В верхнюю часть загружались снопы, ставились обычно колосками вниз плотными рядками. В нижней части овина, прямо на земле, разводят костер, применяя березовые дрова длиною два — два с половиной метра.

Костер горит, набирает жар, и все тепло вместе с дымом поднимается вверх, проходит через люк, просушивает снопы хлеба, и в первую очередь колосья с зерном. Сушка длится целую ночь, а иногда и дольше, в зависимости от влажности загружаемых снопов. Молотьба и очистка зерна производятся обычно в весенние погожие дни, а в большинстве зимой. Снопы вынимаются из овина на площадку под навес, укладываются в ряд колосками внутрь и обмолачиваются цепами (их у нас называли молотило). Отделяют солому от зерна, зерно провеивают лопатами на ветру или через решета. Прочищенное от мусора и соломки зерно отвозится в амбар. Одна часть хранится на семена будущего урожая, другую часть увозят на мельницу размолоть и получить муку.

Пока люди убирают хлеба на своих полосках, в полях и на приусадебных участках поспевают овощи: картофель, лук, чеснок, морковь, свекла, капуста, брюква (галанка), турнепс. Некоторые из деревенских выращивали прямо на грядках огурцы, но таких любителей было мало. В первую очередь убирают лук, затем картофель — ведь это второй хлеб, и урожай картофеля бывал всегда солидный. Остальные овощи убирали постепенно, вплоть до самых заморозков, которые наступают в первой декаде сентября. В дождливые и ненастные дни в августе — сентябре мужчины, женщины, дети выбирают время ходить по лесу, набрать грибов и ягод. Люди хорошо знали грибные и ягодные места, набирали корзинки и пестери груздей, боровиков, еловиков и других грибов, насаливая их на целую зиму.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.