Императорские зимние сады

Императорские зимние сады

С садами под открытым небом, расположенным около Зимнего дворца (сад у западного фасада дворца и сад в Большом дворе), органично перекликались зимние сады Зимнего дворца. К стационарным зимним садам дворца примыкали зеленые уголки, располагавшиеся в разные годы в покоях императриц. Эти сады имели свою историю.

Точкой отсчета для зимних садов в императорских дворцах стали оранжереи времен Петра Великого. Порой они выходили по своим внешним формам за рамки стоящих перед ними утилитарных задач и скорее напоминали парковые увеселительные павильоны. Такова Большая Оранжерея в Петергофе (1722–1725 гг., арх. Н. Микетти, при участии И.-Ф. Браунштейна и М.Г. Земцова).

Накопленный опыт по выращиванию в суровом климате Петербурга экзотических фруктов стал неким фундаментом для устройства зимних садов непосредственно в императорских дворцах. Одним из первых в Петербурге был создан сад в Северном павильоне (Оранжерейный дом, 1764–1766 гг., арх. Ж.Б. Валлен-Деламот и Ю.М. Фельтен) Малого Эрмитажа.

Поскольку оранжерею делали «под императрицу» (впрочем, как и все остальное), то главный распорядитель работ И. Бецкой приказал сделать деревянную модель оранжереи, которая включала «зало и покои». На двух подводах макет отправили в Москву для осмотра его императрицей. Екатерина II осмотрела макет и разрешила начать строительство. Строили быстро, и к ноябрю 1767 г. оранжерею уже вчерне отделали[282]. С этого времени Северный павильон Малого Эрмитажа стал именоваться Оранжерейным домом. На следующий 1768 г. начали постройку галереи над садиком, при этом имея в виду закрыть садик с двух сторон каменными галереями. Так появился знаменитый Висячий садик Малого Эрмитажа. С учетом того, что на сводах первого этажа высаживали прямо в грунт теплолюбивые растения, то в сводах устроили каналы, по которым шел теплый воздух, подогревая грунт.

В феврале 1769 г. императрица Екатерина II устроила первую демонстрацию своего Малого Эрмитажа. Общество собралось к 7 часам вечера. В числе приглашенных был английский посол с супругой.

Для императрицы Малый Эрмитаж на долгие годы стал центром изящного досуга. Там имелись такие дворцовые забавы, как подъемные столы, в оранжерее росли диковинные растения, под ее крышей слышались соловьиные трели, под ногами могли пробежать шустрые лесные зверьки. Придворный оркестр услаждал слух утонченными музыкальными композициями, на стенах галерей, окружавших открытый Висячий сад, располагались картины, положившие начало эрмитажной коллекции живописи. К 1780 г. в галереях Малого Эрмитажа имелось 266 картин. Число их точно известно, поскольку «маляр» Жан Шеню написал на табличках, укрепленных на всех рамах, имя мастера, год написания картины и художественную школу. За работу маляр получил 266 руб., т. е. по 1 руб. за табличку[283].

Историк Петербурга М. Пыляев описывал Висячий сад Малого Эрмитажа следующим образом: «Окруженный с трех сторон галереями, а с северной стороны залом Эрмитажа, висячий сад имел вид продолговатого четвероугольника, около 25 сажен длины и 12 сажен ширины. В этом открытом саду росли со всех сторон ряды прекраснейших больших берез, а на дерновой поверхности были сделаны дорожки для прогулок, украшенные цветами… В северной части сада была устроена высокая оранжерея с галереей наверху. В саду содержалось множество животных: попугаев, обезьян, морских свинок, кроликов и других зверьков». Для того чтобы уберечь всю живность, в мае 1772 г. «Ея Императорское Величество изволила указать: садик, что при Эрмитаже Зимнего каменного дворца, покрыть сеткою железною»[284]. Собственно эта железная сетка стала первым шагом в превращении открытого Висячего сада в огромный зимний сад, перекрытый застекленной крышей, но это произошло не скоро.

И в «географии» Зимнего сада, и в его «тематике» имелся определенный смысл, совершенно очевидный гостям императрицы Екатерины II. Поскольку Эрмитаж стремительно разрастался как хранилище художественных ценностей, на фоне которых протекала придворная жизнь, так и Оранжерейный дом стал хранилищем растительных диковинок, на фоне которых разворачивались сцены той же придворной жизни. В результате и Эрмитаж, и Оранжерейный дом находились в одном смысловом пространстве, дополняя друг друга вполне в духе идей Ж.-Ж. Руссо.

Поблизости от Висячего садика Малого Эрмитажа имелся еще один «садик под прохожею галереей», сооруженный в 1776 г. Тогда Екатерина II распорядилась о «сделании на крыше над проходной галереи в Зимнем каменном дворце от мезонинных покоев князя Г.А. Потемкина к покоям, где жительство имеет князь Г.Г. Орлов, садика», который обошелся в 1692 руб. 91 коп.[285]

Э.П. Гау. Зимний сад в Малом Эрмитаже. 1865 г.

Императоры лично определяли облик своих садов. Так, в 1821 г. Александр I распорядился «по ставить померанцевые деревья в Эрмитажном зимнем саду и находящихся там птиц посадить в клетки»[286].

Висячий сад Малого Эрмитажа, в силу своего расположения на сводах первого этажа, создавал немало проблем, связанных, прежде всего с его гидроизоляцией. В начале 1840-х гг. В.П. Стасов, убрав слой глины, которая со времен Екатерины II худо-бедно решала эту задачу, применил стандартную для того времени свинцовую гидроизоляцию, уложив прочеканенные свинцовые листы по всей площади огромного Висячего сада. Этот свинец прослужил вплоть до 2011 г.

В 1850–1858 гг. Висячий сад времен Екатерины II над Малым Эрмитажем превратили в зимний сад, устроив двускатные металлические перекрытия стеклянного потолка. Архитектор А.И. Штакеншнейдер вписал новый зимний сад в блестящие интерьеры великолепного Павильонного зала.

Висячий сад Малого Эрмитажа после реконструкции 2011 г.

Сложная конструкция перекрытий потолка отчетливо просматривается на акварели Э.П. Гау, датированной 1865 г. Устроенные верхние галереи сплошь оплетены вьющимися растениями, в центре зимнего сада устроен двухъярусный «римский» фонтан, на разбитых газонах растут экзотические деревья и кусты. Сам зимний сад насыщен парковой скульптурой, а в уютных зеленых уголках на песчаных дорожках расставлены удобные парковые скамьи. В правом углу акварели просматривается многоярусная бронзовая клетка для певчих птиц, которых всегда было много в Висячем саду. Все это великолепие поддерживалось вплоть до 1917 г. Потом зимний сад начал постепенно погибать, а затем в 1924 г. демонтировали и его крышу. Сегодня из Павильонного зала Государственного Эрмитажа мы можем видеть Висячий сад примерно таким, как он был при Екатерине II.

Примечательно, что «римский» фонтан работы итальянского скульптора Феличе де Фово сохранился по сей день. И не только сохранился, но и работает (после проведенной реконструкции).

Первый опыт устройства зимнего сада как объекта непосредственно в императорской резиденции стал основой для подсознательного формирования его концептуальной направленности: главной, отличающей от оранжерей, чертой зимнего сада стал комфорт, прежде всего для пребывания в нем человека, а точнее «первого лица» и его ближайшего окружения. Это была довольно сложная инженерная задача. Необходимо было обеспечить не только микроклимат растениям, но и не допустить порчи дворцовых интерьеров из-за повышенных влажности и температуры.

При этом растения в зимнем саду воспринимались не только как обитатели этого пространства, но как важнейший прием художественного убранства. Зимний сад, таким образом, становился особым типом интерьера, обладающим специальным назначением и соответствующим оформлением[287].

Эти замыслы были реализованы на женской половине императорской резиденции, когда на половинах императриц создавались уютные интерьеры, в которых главный акцент был сделан на создание некоего ощущения особого комфорта, соединения миниатюрного зимнего сада с жилыми гостиными, благодаря чему в одно мгновение можно было перенестись из одного пространства в совершенно иное.

После восстановления Зимнего дворца в 1838–1839 гг. эти идеи были развиты архитекторами В.П. Стасовым, А.П. Брюлловым и А.И. Штакеншнейдером. Специально построенный Зимний сад на втором этаже Зимнего дворца, над Посольским подъездом, поражал современников свой пышностью и уютом, утонченным сплавом архитектуры и «покоренной природы». Тогда, в середине XIX в., идея покорения природы железной поступью прогресса была распространена необычайно широко. Зимние сады зримым образом реализовывали ее и в императорских дворцах.

Со временем в Зимнем дворце сложились устоявшиеся стилистические приемы расположения и оформления зимних садов. Например, Зимний садик императрицы Александры Федоровны (супруги Николая I) размещался на стыке двух осей небольших анфилад (зал № 181) второго этажа северо-западного ризалита. Этот прием впоследствии активно будут использовать архитекторы периода модерна (особняк М.Ф. Кшесинской в Петербурге). Этот небольшой зимний сад, устроенный архитекторами К. Росси и О. Монферраном, запечатлен на трех акварелях кисти К.А. Ухтомского «Малый зимний сад императрицы Александры Федоровны» (см. иллюстрации на стр. 135).

Судя по всему, этот зимний сад был ликвидирован в начале 1870-х гг. Интерьеры, включая великолепные фонари, сохранились, но зелени уже нет, что видно на акварели Э.П. Гау, датированной 1871 г.

К.А. Ухтомский. Зимний сад над Посольским подъездом. 1860-е гг.

Если зимний садик Александры Федоровны (№ 181) с большими трудностями вписали в уже существующие интерьеры, то после пожара Зимнего дворца было решено построить отдельное, изначально задуманное под эти цели помещение. Для нового зимнего сада отвели огромный объем Посольского подъезда.

Архитектор В.П. Стасов, создавая ризалит Посольского подъезда, предусмотрел размещение на сводах первого этажа Зимнего сада площадью 110 квадратных метров. Тогда впервые был использован такой прием, как перекрытие значительных по площади сводов стеклянным потолком на металлических рамах. Кроме этого, наряду со стационарными растениями в Зимнем саду разместили мобильные растения, например пальмы в кадках, которые передвигали с помощью домкратов, традиционно используя эти пальмы для оформления парадных обедов. Эти обеды так и назывались – «обеды под пальмами». Таким образом, зимние сады играли и роль неких специализированных хранилищ дворцового «тропического» антуража.

Создание микроклимата в огромном пространстве Зимнего сада над Посольским подъездом Зимнего дворца представляло собой сложную задачу. Проблема солнечного света в целом решалась за счет огромной площади застекленной крыши над Зимним садом. Проблема тепла решалась за счет создания локальной обогревательной системы.

Схема локальной обогревательной системы была следующей. На первом этаже Посольского подъезда установили два паровых водогрейных котла[288]. По чугунным трубам, проложенным в стенах, горячая вода поднималась на второй этаж и попадала в четыре железных ящика-теплообменника. Кроме этого в качестве теплообменников использовались два «Пьедестала с вазами из листовой меди, сообщающими теплоту внешнего воздуха» и вертикальные медные колонны. Еще восемь ящиков для горячей воды были устроены под потолком зимнего садика. Все эти ящики были, конечно, декорированы или убраны от глаз блестящей публики. Вся чугунная арматура, проходившая под крышей зимнего садика, была декорирована «трубами для теплого воздуха», т. е. чугунная труба с горячей водой проходила внутри трубы «для теплого воздуха». Все эти емкости соединялись чугунными трубами, нагревающаяся вода поднималась на второй этаж и, остывая, опускалась обратно в водогрейные котлы, формируя замкнутый цикл[289].

Э.П. Гау. Зимний сад императрицы Александры Федоровны. 1871 г.

Только что обустроенный зимний сад над Посольским подъездом запечатлен на картине М.И. Антонова «Зимний сад Зимнего дворца в Петербурге» (1840 г., ГТГ), за которую художник в 1841 г. получил малую серебряную медаль.

Огромный зимний сад «географически» находился в непосредственной близости от парадной Невской анфилады, и пройти в него можно было через Помпейскую галерею из Николаевского зала. Во время многотысячных больших зимних балов изысканный Зимний сад позволял гостям и отдохнуть от сутолоки парадных залов, и полюбоваться редкими растениями.

Кроме стационарных зимних садов в жилых комнатах имелись и небольшие зеленые зоны, составленные из горшков разных форм, в которых росли различные растения.

Эта живая зелень эффектно оттеняла роскошные дворцовые интерьеры.

Первой так стала украшать свои комнаты императрица Александра Федоровна. На акварели Э.П. Гау «Кабинет императрицы Александры Федоровны» (зал № 185), датированной 1858 г., мы можем увидеть деревянные решетки, оплетенные вьющимися растениями. Эти живые зеленые стены уютно выгораживали уголок около окна, выходившего на Адмиралтейство. Судя по всему, это интерьерное решение Александра Федоровна впервые опробовала в своем петергофском Коттедже, а затем перенесла в покои Зимнего дворца.

Интерьерное решение, связанное с созданием зеленых декоративных стен внутри жилых покоев, активно использовалось и в покоях императрицы Марии Александровны вплоть до ее кончины в 1880 г. В ее огромном Малиновом кабинете (№ 305) живыми зелеными стенами были декорированы два угловых окна. Этот интерьерный прием стал настолько привычным для Зимнего дворца, что «по образцу прошлых лет» воспроизводился и в последующих царствованиях. Например, такие же живые зеленые стены украшали Угловой кабинет (№ 185) императрицы Александры Федоровны (супруги Николая II). И сегодня напоминанием об этой традиции служит некий зеленый уголок в этом зале, в котором от прежних интерьеров осталась только роспись потолка.

Для дворцовых садовников уход за зимними садами являлся ответственной и довольно сложной задачей. Жилые интерьеры дворцов не были специально приспособленными помещениями, как оранжереи, риск содержания в зимних садах диковинных растений возрастал многократно, поэтому для ухода за зимними садами привлекались квалифицированные специалисты Императорского Ботанического сада[290].

Со временем выработались определенные методики выращивания и ухода за экзотическими растениями. Во-первых, использовалась методика высадки растений непосредственно в грунт (в кюветы для почвы), насыпанный на крышу (на своды), покрытую прочеканенными свинцовыми пластинами, обеспечивавшими гидроизоляцию. Именно так росли «диковины» в Зимнем саду над Посольским подъездом с 1838 г. и в зимнем саду Малого Эрмитажа с 1858 г. Во-вторых, зимние сады, устроенные непосредственно в жилых дворцовых помещениях, часто представляли собой варианты комбинированных решений. Часть растений находилась в мобильных емкостях, а часть размещалась на постоянном месте – в специально устроенных нишах-кюветах, не изменяющих своего местоположения, как это было сделано в садике императрицы Александры Федоровны на ее жилой половине.

М.И. Антонов. Зимний сад Зимнего дворца в Петербурге. 1840 г. (Попугай сидит на одном из теплообменников)

Кроме проблем по уходу за редкими растениями имелись еще нюансы, связанные с совмещением зимних садов и жилых помещений. Дело в том, что зимний сад в жилых покоях должен был быть по возможности изолирован от остальных комнат, поскольку влажный теплый воздух зимнего садика, распространяясь по другим жилым комнатам, мог повредить картины и детали интерьера. Да и для здоровья переувлажненный воздух зимних садов не всегда был полезен.

Поэтому в зимнем садике на половине императрицы Александры Федоровны, устроенном на углу северо-западного ризалита (№ 181), водяные резервуары и «котел, в котором нагревается вода», разместили под мраморной лестницей садика. В этом садике в традициях XVIII в. был устроен небольшой фонтан[291].

Все работы по модернизации садиков велись во дворце летом, когда царская семья выезжала в мае на дачу в Царское Село. К их возвращению глубокой осенью зимние сады блистали. Их даже дополнительно насыщали цветами, поскольку первое впечатление всегда самое яркое. Например, накануне возвращения императрицы Александры Федоровны в 1842 г. в Зимний дворец секретарь императрицы просил министра Императорского двора, «чтобы маленький садик Ея Императорского величества убран был цветами ко времени прибытия их Величеств»[292].

Зимние сады по возможности насыщались всевозможной фауной, превращавшей их в уголки «настоящей природы». По традиции доминировали птицы. Но кроме птиц в зимних садах императорской резиденции имелись и золотые рыбки. На акварелях 1860-1870-х гг. никаких аквариумов не просматривается. Вряд ли рыбок держали в фонтане. Тем не менее золотые рыбки, по крайней мере, в начале 1840-х гг. в Зимнем дворце были. В рапорте майора от ворот полковника Барановича от 5 апреля 1841 г. сказано: «В двух садиках Императорского Зимнего Дворца имеются золотые рыбки, которые для пищи употребляют белый хлеб, покупаемый в вольных пекарных, на каковой предмет употреблено с 1 дек. 1840 г. по 1 апреля 1841 г. 4 руб. 55 коп. ассигнациями»[293]. Тогда приняли решение не покупать белый хлеб для рыбок, а кормить их «белым хлебом от остатков Высочайшего стола». Судя по документам, рыбки прожили в садиках по крайней мере до 1843 г.

После смерти Николая I и начала царствования Александра II обер-гофмаршал Шувалов попытался изменить формат очень хлопотного в содержании и уходе Зимнего сада над Посольским подъездом. Надо признать, что у гоф-маршала за 10 лет «эксплуатации» Зимнего сада накопились серьезные аргументы. Главная его идея сводились к тому, чтобы устроить над Зимним садом антресоль для размещения там буфета. Буфет действительно требовался, поскольку во время парадных банкетов и балов «встречались большие неудобства». Неудобства были связаны с тем, что «по близости от означенных зал не имеется ни одного буфета так, что кухни, на 800 персон должны быть размещены на всех ведущих к залам лестницах и даже на парадной (имеется в виду Иорданской лестнице. – И.З.)», в результате чего от чада спиртовок «наполняется нечистотою Помпейская галерея и все залы, через которые проносят повара для разогревания кушанье, еще и то, что парадные покои наполняются поварами, мужиками и другими чернорабочими, коим вовсе бы не следовал быть на виду»[294].

Обер-гофмаршал Шувалов прямо оценивал огромный Зимний сад как «ненужный» и «неудобный» по следующим причинам: во-первых, «с тех пор как уничтожена в Мраморной зале средняя дверь для помещения в оной конного портрета Государя Императора Николая Павловича, зимний садик не может быть более виден из сей залы, и затем иллюминирование оного при больших ужинах или балах, дающихся в Гербовой зале, оказывается излишним»; во-вторых, «подобный же сад устраивается в настоящее время в Эрмитажном павильоне, куда можно перенести все растения нынешнего сада»; в-третьих, проектом перестройки сада «при жизни императора Николая Павловича» уже занимался граф Лев Алексеевич Перовский, представивший соответствующий проект; в-четвертых, «помянутый зимний садик весьма редко кем-либо посещается»[295].

Портрет графа П.А. Шувалова. 1825–1828 гг. ГРМ

Александр II не отверг этот проект, а запросил смету предполагаемых работ, которую ему и представили в январе 1856 г. Более того, к смете для усиления психологического давления на молодого императора прилагалась еще одна записка, в которой указывалось, что Зимний сад совершенно негоден и не требуется для Зимнего дворца: «1. Не имеет достаточного света для растений. 2. Слишком высок. 3. Сверху не получает вовсе света от солнечных лучей, так как скаты стеклянных крыш обращены на восток и запад, а нижняя сторона закрыта высоким парапетом и фонтаном. 4. Отопление крайне недостаточное и требует нового парового устройства в самой внутренности сада, посредством медных труб»[296].

Тем не менее Александр II не торопился принимать окончательное решение. Возможно, он не желал травмировать вдовствующую императрицу Александру Федоровну, которая считала садики Зимнего дворца «своими». На эти колебания царя указывают его резолюции. Так, в июне 1856 г. Александр II распорядился «зимний садик перестроить по представленному министром уделов фасаду». Затем в ноябре 1856 г. царь распорядился «вовсе отложить» уже утвержденную перестройку «зимнего садика, близ Помпейской галереи в Зимнем Дворце». А в январе 1857 г. вновь последовало «Высочайше повеление переделать зимний садик Зимнем Дворце, что над Посольским подъездом». В чем состояли переделки, из документов не просматривается, но «неудобный» и «невостребованный» Зимний сад над Посольским подъездом сохранялся вплоть до 1917 г.

Так или иначе, эти дворцовые зимние сады, очень дорогие в устройстве и капризные в содержании, являлись зримым символом богатства и роскоши их царственных владельцев. А сегодня мы можем констатировать, что зимние сады являлись и частью утраченного культурного пространства России XVIII – начала XX вв.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.