Наум Семенович Наровлянский ПРОФЕССИЯ — СТРОИТЕЛЬ
Наум Семенович Наровлянский
ПРОФЕССИЯ — СТРОИТЕЛЬ
Родился в 1933 г. в Киеве.
На Байконуре с 1955 по 1971 г. в должности офицера финансиста-экономиста.
Нештатный корреспондент ряда газет. Автор книг «Так начинался Байконур» (1992 г.), «Байконур продолжается» (1997 г.). Почетный строитель Байконура.
Время — что реки. Кажется, что все это было только вчера. А ведь прошло 46 лет с тех пор, как в ноябре 1955 г., поздним вечером, с группой выпускников военных училищ, таких же двадцатидвухлетних лейтенантов, я сошел на маленькой станции, название которой нам сообщили в Москве.
Разве мог я тогда думать о том, что именно здесь предстоит прослужить десятки лет и стать причастным к гордости советского народа — космодрому Байконур, который навсегда войдет в мою жизнь, как и в жизнь многих тех, кто стоял у истоков грандиозной стройки в песках Казахстана!
Прошло столько времени, но события тех лет нередко тревожат сон, возвращая нас в годы далекой офицерской юности.
У многих из нас, вчерашних курсантов, мальчишек военных лет, тогда была масса планов — хотелось проявить себя, свои способности на первом же месте службы. Я не был исключением. Еще в школе, затем на обувной фабрике, где трудился рабочим, наконец, в училище я постоянно занимался народными танцами, прилично играл в футбол. Хотелось это продолжить, организовать в части художественную самодеятельность, помочь командирам вовлечь солдат в занятия спортом.
Но увы! К огромному сожалению, на первых порах молодым офицерам было не до этого. В районе развертывания строительства промпредприятий (9-я площадка) тогда еще не было не только клубов, но и жилья, столовой и даже хотя бы маленького магазина. Назначенный Москвой начфином формируемой части, я около месяца ночевал в каптерке, расположенной в землянке, где из-за тесноты спать можно было на нарах лишь бочком — мне и старшине роты. А так как денежного сейфа еще не было, то небольшие суммы денег, получаемые в городе Казалинск (своего Госбанка долго не имелось), я хранил в офицерской сумке за обшивкой стены. А что оставалось делать? Не будешь постоянно носить деньги с собой.
Питались молодые офицеры «всухую», купив в складчину электрочайник, варили в нем колбасу сорта «Польская» (другой тогда в центре будущего города не было), запивая жирным чаем. А обедать ходили через день, далеко, за три-три с половиной километра на 10-ю площадку.
В конце декабря для молодых офицеров выделили комнату в одной из трехкомнатных квартир только что построенного барака из камышита. А когда 2 января 1956 г. ко мне приехала жена, нас в «приймы» взяла семья лейтенанта Дурасова. Хотя Петр и Юля ютились в десятиметровой комнате этого же барака, место для еще одной кровати нашлось.
О том, как сложилась моя дальнейшая судьба, когда жить пришлось с женой и в казахской мазанке, что была у самой реки, рядом с водокачкой, и в землянках, и в бараках, я рассказал в своей первой книге «Так начинался Байконур», вышедшей в 1992 г.
А теперь об отдыхе первостроителей. Как-то во время встречи молодежи с ветеранами, проходившей в Доме строителей Байконура, нынешние строители Космической гавани поинтересовались, как мы в те годы отдыхали, чем увлекались. Действительно, не работой единой жив человек, даже если он в пустыне, в тайге или в тундре. Конечно, не было тогда ни телевидения, ни транзисторных приемников. Более того, простейший радиоприемник тех времен типа «Москвич» вызывал у каждого из нас радость и был редкостью.
Первую зиму кинофильмы в нарушение всех правил пожарной безопасности смотрели в землянках, где жили молодые рабочие-солдаты. Ребята, свободные от смены, располагались на двухъярусных нарах, семейные с женами и детьми усаживались внизу. Так как не хватало воздуха, открывали дверь.
Вот тут-то в поисках выхода из положения заместитель главного инженера промкомбината майор М. Ф. Ихельзон предложил отрыть котлован и построить большую землянку под клуб для строителей части, возглавляемой Л. Н. Жуком. Так и сделали. Но недолго пришлось использовать землянку для клубной работы. Из-за сложившихся обстоятельств она вскоре была переоборудована под штаб.
Со временем построили небольшое помещение из камышитовых щитов с кинобудкой и сценой, изготовили скамейки, так что человек 100–200 одновременно могли смотреть фильм, а иногда и концерты художественной самодеятельности. Хорошо помню ташкентца Шатманова. Он был мастер на все руки: механик, электрик, часовщик, три раза в неделю работал киномехаником. Летом кино становилось более доступным, в каждом коллективе устраивали открытые площадки, и фильмы демонстрировались по кругу, в порядке очередности. Но все понимали, что это временный выход, нужен клуб. Понимать-то понимали, но какой-либо инициативы никто не проявлял. Первым разговор на эту тему с начальником промышленного комбината С. П. Шмотченко завел заместитель главного инженера М. Ф. Ихельзон.
Руководитель предприятия, улыбнувшись, сказал:
— У нас ведь на это не только людей нет, но и средств. Да и сверху нам никто не разрешит.
Человек деятельный, прямой, страстный любитель художественной самодеятельности, М. Ф. Ихельзон нашелся:
— Проект клуба я разработаю сам, участники художественной самодеятельности (а их более сотни) в нерабочее время будут трудиться бесплатно.
— О какой самодеятельности речь?
— Я уже полтора месяца занимаюсь с коллективом, готовим программу к 40-летию Октября, — пояснил Ихельзон. — Вот и жен наших подключили.
— А вы знаете, что за такую самодеятельность в строительстве нас не похвалят? — не сдавался Шмотченко. Но в конце концов, махнув рукой, дал согласие на строительство клуба.
И закипела дружная работа. Где возможно, использовали отходы производства: так, на фундамент пошел бракованный железобетон. Всего несколько дней понадобилось для того, чтобы возвести шлакоблочные стены.
Однажды, обходя территорию промкомбината, новостройку заметил Г. М. Шубников. Спросил у Шмотченко:
— А это что такое?
Немного смутившись, тот ответил:
— Будет клуб.
— Кто разрешил?
— Сами решили, без него нам не обойтись, да и строим не в ущерб общему делу, — оправдывался Шмотченко.
— Немедленно прекратить! — последовало приказание Шубникова.
Ничего не оставалось, как законсервировать строительство клуба. М. Ф. Ихельзон и С. П. Шмотченко получили по выговору. Но это не охладило пыл тех, кто стремился к улучшению досуга строителей.
Кроме М. Ф. Ихельзона, над этим думали партийный вожак В. И. Володин и председатель профкома Н. В. Анищук. Он направил в Москву письмо, где изложил условия жизни солдат, рабочих и служащих, писал о необходимости создать культурный центр.
В последних числах сентября из Москвы, из Главного управления строительства пришла телеграмма, разрешавшая строительство клуба. Оно продолжалось методом народной стройки, в нерабочее время. Немало помогли и члены семей строителей. Душой этой стройки была Нина Лазарева, умевшая в каждом из окружающих зажечь огонек, пробудить инициативу. Побывал на стройке помощник Г. М. Шубникова, главный инженер А. Ю. Грунтман. Кое в чем помог. Сюда были направлены электрики, доставшие исключительно красивые для того времени светильники. 6 ноября 1957 г. в новом, пахнувшем краской и свежей столяркой клубе состоялось торжественное собрание и большой концерт. Просторное фойе, читальный зал, радиоузел, кинобудка, артистические комнаты — подобного клуба не было даже в центральной части будущего города.
Именно тогда, на первом концерте, и возникла мысль создать детский коллектив художественной самодеятельности. Заниматься с ним стали жены строителей Б. Б. Левитес и С. П. Сташенюк, активистки женсовета. Позже успешно выступали в концертах члены этого коллектива: Таня Кошелева, Лариса Вдовченко, Юра Махров, Игорь Сташенюк. По вечерам в клубе было всегда многолюдно, особенно тянулась сюда молодежь. Остается сказать, что нам повезло не только с клубом, но и с первой его заведующей К. А. Бугаевой. Она была энергичным, умелым организатором досуга. Устраивала карнавалы, маскарады, вела кружки, сама играла на многих инструментах.
Летом возможностей для отдыха было куда больше. Выросли спортивные городки, появился первый небольшой стадион с футбольным полем. Самая сильная футбольная команда была у сантехников. В течение ряда лет она успешно защищала спортивную честь строителей Байконура на соревнованиях в области и даже в республике.
Вот где пригодился мой спортивный опыт — я организовал в своей части футбольную команду, стал ее тренером и капитаном. В течение ряда лет выводил свою команду на футбольные поля космодрома. Чего только не бывало в ходе игр! Однажды вернулся домой с зашитой губой, травму получил в борьбе за верховой мяч.
Нужно отдать должное комсомольским вожакам наших организаций. Помощниками начальника политотдела войсковой части 12253 по комсомольской работе были в 50-е гг. Андрей Гридчин, в 60-е гг. Иван Грановский, Виталий Куприй, в 70-е гг. Валентин Назаров и Владимир Койчев. Многое они делали для того, чтобы досуг строителей был разнообразным, активным, способствовал хорошему настроению, давал зарядку на всю трудовую неделю. Организовывали диспуты, викторины, вечера вопросов и ответов, конкурсы на лучшего исполнителя песен и танцев, создавали спортивные команды и вокально-инструментальные ансамбли. Как не назвать здесь одного из лучших секретарей комитета ВЛКСМ строительного подразделения Василия Остапчука! Он буквально жил комсомольской работой. Первым на стройке предложил комсомольцам взять шефство над учениками школы, открывшейся в жилом городке. Василий заочно учился в педагогическом институте, а в школе, которой со временем присвоят имя главного строителя Байконура, вел занятия по литературе.
Продолжая разговор об отдыхе воинов-строителей и горожан космодрома, следует отметить, что в 60—70-е гг. обстановка в этом вопросе значительно улучшилась. Появились кинотеатры, Дом офицеров и Дворец культуры строителей, в частях — солдатские клубы. На помощь пришло телевидение, зачастили артисты не только из ближних городов, но и из Москвы.
Не последнее место в нашей жизни занимала художественная самодеятельность, которой увлекались люди разных профессий и возрастов. И что интересно, занимались ею в любой обстановке: по месту работы, жилья, отдыха и даже лечения. На мой взгляд, для создания в коллективе художественной самодеятельности надо не так уж много — наличие толкового, увлеченного организатора, желающих участников и материальной базы. Немаловажен и такой вопрос, как наличие средств для поддержки коллектива.
В начале 1967 г. в районе промпредприятий начал действовать домостроительный комбинат, возглавляемый полковником М. Ф. Ихельзоном. А я туда был назначен главным бухгалтером.
Уже в первый год работы наш ДСК сдал в эксплуатацию восемь 80-квартирных домов, на следующий год было изготовлено деталей на десять домов, а в 1966 г. на четырнадцать! Одновременно велись работы по возведению домов из своих конструкций в ряде отдаленных гарнизонов (г. Джамбул, Приозерск, ст. Атар).
В апреле 1970 г. предприятию было присвоено звание ударника коммунистического труда. В 1968–1971 гг. ДСК был лучшей организацией среди военно-строительных организаций космодрома и одной из лучших в Главном управлении МО СССР. Все отмеченное выше плюс внедренный нормативный метод учета затрат в строительстве постоянно обеспечивали сверхплановую прибыль.
Но не только производственными успехами славилось передовое предприятие высокой культуры труда. Именно здесь был лучший коллектив художественной самодеятельности строителей Байконура, о чем свидетельствует множество грамот за призовые места на смотрах.
Наставником и вдохновителем самодеятельных артистов был, конечно же, сам командир. Он все успевал: организовать производственный процесс, писать скетчи, юморески, присутствовать на репетициях. Хором, в котором было около двухсот человек, руководил молодой офицер, сам музыкант Владимир Торхов. Коллектив, в составе которого были рабочие, служащие, солдаты и офицеры, был частым гостем не только в коллективах космодрома, но и у тружеников области.
В ДСК большое внимание уделялось спортивной работе. Коллектив предприятия на проводимых соревнованиях постоянно выставлял команды по всем видам спорта. Ряд представителей коллектива входили в сборные команды строителей полигона. Так, мастер спорта по баскетболу лейтенант Н. Н. Неверов и кандидат в мастера спорта по боксу сержант А. Шафиев успешно представляли свой коллектив на различных соревнованиях. Повар по специальности сержант А. Шафиев на областных соревнованиях не раз занимал первое место в своем весе.
А какие комсомольские свадьбы устраивались в нашем коллективе! Первая из них была в апреле 1969 г. у водителя Степана Белоконя (в прошлом солдата нашей части) и машинистки Нины Ребровой.
Чего только не было на свадьбе! И вручение ключа от квартиры, в которой уже стояли подарки коллектива, в числе которых были холодильник, мебель и многие другие предметы; выступления начальника политотдела полковника А. И. Дрякина, его помощника по комсомольской работе капитана Валентина Назарова, представителей профорганизации.
А вскоре в коллективе провели еще четыре свадьбы.
ДСК установил хорошие связи с подшефными коллективами. Среди них была казахская школа на станции Тюра-Там. Мы снабжали ребят литературой, спортинвентарем, принимали участие в выпускных вечерах, проводили военно-патриотическую работу. Не были в обиде на нас и другие подшефные — детсад «Пчелка», средняя школа № 211.
Спрашивается, откуда брались деньги для такой помощи? Их комбинат получал в результате своей постоянно рентабельной работы.
Остается сказать, что предприятие, возглавляемое М. Ф. Ихельзоном, для многих из нас послужило не только школой профессионального, но и духовного и эстетического мастерства. Так, руководителями строительных организаций стали впоследствии наши офицеры Н. Захаров, В. Кузнецов, В. Торхов, Н. Шапран, начальником кафедры в Камышинском высшем командно-строительном военном училище — В. Даниленко. Горжусь, что служил на передовом предприятии, был лично причастен к его славным делам.