Часть 2

Часть 2

К 1939 году все крупные европейские армии обзавелись артиллерией, образцы которой по своим тактико-техническим характеристикам и назначению были примерно одинаковы. Постановка боевых задач мало разнилась в уставах и наставлениях противоборствующих сторон. В вопросах ведения огня и способов стрельбы, а также тактического применения артиллерии не существовало больших различий — они решались путем осмысления общего для всех опыта Первой мировой войны.

В основу боевого применения артиллерии были положены принципы внезапного и массированного использования ее на важнейших направлениях и непрерывной поддержки пехоты и танков на всю глубину их боевой задачи.

С целью достижения гарантированного огневого превосходства над противником перед началом операции производился расчет необходимых средств — типы и количество орудий, боеприпасов и пр. — с учетом поставленных задач, характера целей, условий стрельбы и предоставляемого времени, составлялся детально проработанный план их боевого использования. Для каждого калибра был установлен предельный расход снарядов, необходимый для выполнения той или иной задачи, подавления или разрушения каждой цели. К примеру, на 122-мм гаубицу при проведении получасовой артподготовки выделялось 65 артвыстрелов и по 30 выстрелов на каждый час боя в глубине вражеской обороны. Чтобы в течение одного часа разрушить 250 метров окопов и проложить восемь проходов в проволочных заграждениях, согласно расчетам, требовалось 36 орудий или 21 орудие — в течение двух часов. Норма расхода боеприпасов для уничтожения батареи противника для 15-см германского орудия составляла 180 снарядов.

Основным артиллерийским снарядом оставалась осколочно-фугасная (химическая) граната с взрывателем ударного действия.

Измерителем артиллерийского могущества стало не число орудий на 1000 штыков, а количество стволов на километр фронта. Военными твердо был усвоен урок, что артиллерии «никогда не бывает вполне достаточно». Однако смысл массирования заключался не столько в сосредоточении большого количества пушек и минометов на решающем участке, сколько в маневрировании артиллерийским огнем — траекториями, «достигаемом искусным централизованным управлением, а также применением соответствующих наиболее мощных систем орудий при условии максимального их использования и вполне достаточного обеспечения их боеприпасами». Для более тесного взаимодействия со стрелковыми подразделениями часть артиллерии передавалась в непосредственное распоряжение пехотных командиров, то есть происходила децентрализация управления. Чем шире был фронт, чем меньше времени отводилось на подготовку, чем пересеченнее местность и острее необходимость быстро реагировать на изменения обстановки, тем более децентрализуется управление, но в любом случае должна сохраняться возможность без особых затруднений переходить от одного вида управления к другому.

В конечном итоге, по мнению немецких специалистов, «выбор того или иного метода управления огнем определяется характером боевой обстановки, наличием времени и уровнем артиллерийско-стрелковой подготовки личного состава. Лучшим считается тот метод, который обеспечивает своевременное открытие точного огня». С ними целиком и полностью были согласны французские, британские и русские коллеги.

В целях эффективного использования артиллерии ее делили на тактические группы: артиллерия ближнего боя (во французской армии — артиллерия непосредственной поддержки, в РККА — поддержки пехоты) и артиллерия дальнего боя (в РККА — дальнего действия). Группы ПП предусматривалось создавать за счет дивизионной артиллерии, каждая из них назначалась для поддержки одного стрелкового полка. Полковая артиллерия, составляя «организационное целое стрелковых полков», как правило, не входила в группы ПП и выполняла задачи орудий сопровождения. Артиллерийские группы ДД, предназначавшиеся для борьбы с артиллерией противника, поддержки танкововых прорывов, поражения дальних тылов и резервов, создавались из корпусной артиллерии. Корпусная группа ДД могла подразделяться на подгруппы по числу стрелковых дивизий. Артиллерия РГК, придаваемая стрелковым корпусам и дивизиям, могла быть использована либо в составе групп ПП, либо в составе групп ДД. В ходе боя всем группам надлежало осуществлять широкое взаимодействие между собой.

Необходимость дирижировать столь сложным «оркестром» привела к возникновению артиллерийских штабов, в задачи которых входило: разработка соображений по боевому применению артиллерии в тесном взаимодействии с другими родами войск; организация всех мероприятий, обеспечивающих проведение в жизнь решений командования, постоянное изучение обстановки и ведение разведки; быстрая организация сосредоточения огня по приказу командования. Кроме того, на артиллерийский штаб возлагалась обязанность организации противовоздушной и противотанковой обороны.

Взаимодействие с пехотой осуществлялось посредством организации надежной связи между родами войск, созданием артиллерийских наблюдательных пунктов, располагаемых в передовых подразделениях боевого порядка пехоты, высылкой артиллерийских делегатов к соответствующим пехотным командирам, жестким планированием совместных действий во времени и пространстве.

Правила ведения встречного боя были сформулированы еще до начала Первой мировой войны и не претерпели существенных изменений до сегодняшнего дня. Так, российские Устав полевой службы и Наставление для действий полевой артиллерии в бою, утвержденные в 1912 году, указывали, что при встрече с противником весьма важно «предупредить его о развертывании боевого порядка, дабы захватить почин в действиях», что при завязке боя действия артиллерии авангарда должны быть «дерзки, быстры, решительны», что артиллерийские начальники в условиях встречного столкновения с неприятелем должны уметь быстро оценивать обстановку, «быстро принимать решения и энергично приводить их в исполнение».

Таким образом, во встречном бою главная задача артиллерии состоит в быстром достижении огневого превосходства над противником и навязывании ему своей инициативы.

Перед началом движения войск составляется план действий, который должен содержать в себе пути наступления, сведения о неприятеле, характере местности, удобных для обеих сторон рубежах развертывания войск, рациональное распределение средств по колоннам и тактическим группам. До половины гаубиц или тяжелых пушек — в зависимости от рельефа — снаряжается в авангард. Часть артиллерии подчиняется начальникам колонн, в составе которых они следуют, однако при этом должна быть предусмотрена возможность объединения артиллерии в одних руках. В условиях маневренной войны повышенные требования предъявляются к постоянной готовности к открытию огня и разведке, для ведения которой используются агентура, авиация, артиллерийские разъезды.

При обнаружении походных колонн противника артиллерия авангарда, заняв удобные позиции на возможно более широком фронте, открывает огонь с максимальных дистанций, сковывая маневр «супостата» и обеспечивая развертывание в боевой порядок своих главных сил. Огонь ведется по целям, которые в данный момент мешают или могут помешать выполнению пехотой ее задач. Борьбу с неприятельской артиллерией ведут приданные передовым частям дальнобойные батареи, а с выдвижением артиллерии главных сил — группы дальнего действия. Независимо от батарей ДД каждый командир батареи при завязке боя обязан по своей инициативе открыть огонь по обнаруженной артиллерии противника, но не в ущерб поддержке пехоты.

Успех встречного боя решают быстрота введения в дело подавляющей по силе артиллерии и решительность действий, что требует инициативных и смелых действий со стороны артиллерийских начальников. Всем им должна быть предоставлена широкая инициатива при условии, что она преследует цель решения общей задачи и не нарушает тесной связи и взаимодействия с пехотой:

«Чем большие артиллерийские силы удастся ввести в бой раньше противника, тем в большей мере можно рассчитывать одержать верх, удержать за собой инициативу действий, продолжая настойчивое выполнение своих намерений и подчиняя своим действиям действия противника. Его действия должны будут принимать форму «парирования ударов», возможной защиты от них, но не должны носить характера самостоятельных шагов, которые могли бы помешать исполнению принятого решения».

Главной задачей артиллерии в обороне является борьба с неприятельскими батареями, решительное поражение пехоты и танков противника перед передним краем оборонительной полосы. При выборе оборонительного рубежа учитываются условия местности, которая должна отвечать следующим требованиям: а) не давать противнику хорошего обзора и возможности использования крупных артиллерийских и броневых сил; б) допускать эшелонирование в глубину своей артиллерии; в) обеспечивать маневр колесами; г) обеспечивать наблюдение оборонительной полосы. В основу обороны кладутся принципы искусного маневра огнем, перегруппировки, широкого использования флангового и косоприцельного огня. Максимальное сосредоточение и массирование артиллерийского огня в требуемых направлениях наилучшим образом достигается при централизованном управлении артиллерией обороны.

Полковая артиллерия используется, как правило, поорудийно, основными ее задачами является борьба с бронетехникой, оборона ближних подступов и сопровождение контратак. Дивизионная артиллерия образует группы ПП, число которых обычно соответствует числу полковых оборонительных районов. Корпусная артиллерия придается дивизии главного направления. Боевой порядок эшелонируется в глубину. На отдельных участках заранее готовятся данные для ведения заградительного огня. Наиболее действенным средством борьбы с бронетехникой является стрельба прямой наводкой специальных противотанковых орудий в сочетании с естественными препятствиями и инженерными заграждениями, однако вся артиллерия должна быть готова к отражению танковой атаки.

Решающее значение при строительстве обороны имеет маскировка. Особое внимание обращается на маскировку противотанковых средств и наблюдательных пунктов.

Система артиллерийского огня должна обеспечивать отражение атак моторизованных частей со всех направлений, внесение расстройства в боевые порядки противника во время развертывания и наступления, уничтожение его живой силы в ходе атаки и борьбы внутри оборонительной полосы.

План «огневой работы» должен предусматривать: дальние огневые нападения, поддержку передового охранения, контрподготовку, отражение атаки врага и поддержку контратаки ударных групп. Исход боя внутри оборонительной полосы в значительной мере зависит от осведомленности артиллерийских начальников о расположении и действиях своей пехоты и от прочности связи с ней.

Таким образом, успех в обороне основан на эффективном использовании артиллерийского и всех прочих видов огня, а также местности, фортификационных и других средств борьбы в сочетании с активными действиями и последующим переходом в наступление.

При прорыве обороны задачи артиллерии заключаются в подготовке атаки, поддержке пехоты и танков, сопровождении их в бою огнем и колесами. Эти задачи решаются путем стрельбы на уничтожение живой силы и огневых точек, разрушение укреплений и искусственных препятствий, подавление артиллерии противника на всю глубину оборонительной полосы, а также стрельбой по его тылам и резервам.

Это уже кровавый опыт преодоления позиционного тупика, в котором благодаря в первую очередь неожиданной эффективности полевой артиллерии быстро оказались участники Первой мировой войны. «Маневрирование» закончилось, и началась бойня, в которой каждый метр захваченной территории оплачивался тысячами жизней.

Первыми к мысли о необходимости проведения перед наступлением артиллерийской подготовки пришли немцы и успешно обкатали идею на Восточном фронте в апреле 1915 года. Тогда командующий 11-й германской армией генерал Август фон Макензен создал на направлении главного удара пятикратное превосходство над русскими в артиллерии, а по тяжелым орудиям — 40-кратное. Артподготовка длилась тринадцать часов. Эффект массирования усиливался последовательным поражением целей и сосредоточением на них возможно более напряженного огня. В результате осуществленного кайзерцами Горлицкого прорыва были сведены на нет успехи русский войск в кампании 1914 года и в Карпатской операции, создана угроза их окружения в Польше.

На Западном фронте, где обеими сторонами была создана глубоко эшелонированная оборона с развитой полевой фортификацией, артиллерийская подготовка превратилась в 1916–1917 гг. в многосуточную без изысков «долбежку» позиций, имевшую целью полное разрушение материальных средств оборонявшихся и выдававшую с головой замыслы нападавших. Так, подготовка французского наступления на реке Энн в апреле 1917 года продолжалась 10 дней, во Фландрии в июле — 15 дней, причем 10–15 % времени занимала пристрелка сотен орудий.

«В начале позиционной войны, — пишет И.М. Кириллов-Губецкий, — кризис наступательных возможностей пехоты так сильно поразил воображение многих военачальников, что появились идеи, ликвидировавшие пехоту как главный род войск и низводившие ее роль до обязанности «занимать то, что завоевано артиллерией». В этот период артиллерия во время артиллерийской подготовки должна была не прокладывать дорогу своей пехоте, а «завоевывать», т. е., попросту говоря, уничтожать на позициях противника все живое. Мы видим в это время многодневные артиллерийские подготовки, упомянутые уже выше».

В большинстве случаев подобная тактика не приводила к успеху, так как даже при колоссальном расходе снарядов стереть в порошок все огневые точки оказывалось нереально, а противник, не особенно торопясь, успевал занять новую оборонительную линию, подтянуть резервы и принять соответствующие контрмеры. Опыт показал, что для достижения желаемого результата артподготовка должна быть внезапной, мощной и продолжаться не более 3–5 часов. Плотность артиллерии на участке главного удара должна составлять 60–80 орудий на километр фронта:

«Когда боевая практика исправила этот нездоровый «артиллерийский уклон» и показала, что пехоту нужно не ликвидировать, а дать ей возможность наступать в новых условиях, технически и материально обеспечить ей возможности, потерянные ею временно в связи с сильным техническим насыщением армии, артиллерии стали ставиться задачи только подавления огневых средств противника и уничтожения препятствий на пути пехоты, которые она физически не может преодолеть (например, проволочные заграждения). В этот период артиллерийская подготовка сократилась до нескольких часов, вызвав к жизни новые методы стрельбы, а после появления танков свелась к нескольким десяткам минут».

Время пристрелки было сведено к минимуму благодаря тщательной подготовке исходных данных, для обеспечения которой разрабатывались таблицы стрельбы, снаряды сортировались по весовым знакам, заряды — по партиям порохов, создавались специальные артиллерийские службы: топографическая, метеорологическая, служба инструментальной разведки.

Значительное влияние на развитие артиллерийской тактики оказал полковник Георг Брухмюллер, получивший прозвище Прорыв-Мюллер. Разработанный им «алгоритм» немцы применили в сентябре 1917 года против русских войск под Ригой, а организационная схема использования германской артиллерии в ходе весеннего наступления 1918 года была признана классической: масса артиллерии подтягивалась к линии фронта с максимальной скрытностью, были сформированы группы разрушения и поддержки пехоты, группы борьбы с артиллерией противника, дальнобойные и фланкирующие группы, минометные группы и полевые батареи сопровождения, для каждой из них были составлены «боевые расписания», артподготовка длилась всего пять часов с массовым использованием дымовых и химических снарядов, огонь открывался по расчетным данным без предварительной пристрелки, пехота шла на штурм под прикрытием огневого вала, офицеры до уровня командиров взводов были дотошно проинструктированы в отношении планов артиллерийской поддержки, специальные команды поддерживали связь с батареями и обеспечивали штабы информацией о ходе наступления. В указанный час: «Массовый сосредоточенный артиллерийский огонь, внезапно обрушивавшийся на войска противника, угрожавший уничтожением, ошеломлял неприятеля и лишал его возможности стрелять или даже воли к сопротивлению. Этим пользовался атакующий, чтобы выполнить свою задачу и овладеть намеченным объектом действий».

Как замечает генерал Эрр, «тактические взгляды изменялись совершенно параллельно по обеим сторонам окопов, и каждый новый способ, введенный одним из противников, сейчас же принимался другим», более того, генерал убежден, что «германцы, по-видимому, признали превосходство нашей системы и подражали ей в своих крупных наступлениях».

В преамбуле к новому французскому Полевому уставу констратировалось:

«В настоящее время признано, что существенная роль артиллерии заключается в поддержке пехотных атак путем разрушения всего, что препятствует их успеху. Стремление достигнуть превосходства над артиллерией противника преследует лишь цель добиться максимума действия по объектам пехотной атаки… Что касается подготовки атак артиллерией, то она не будет независимой от действий пехоты, так как артиллерийский огонь мало действителен против укрытого противника, а для того, чтобы вынудить его выйти из закрытий, нужно атаковать его пехотой. Взаимодействие между двумя родами войск должно быть, следовательно, постоянным».

В российской армии крупным авторитетом в вопросах практической организации боевых действий артиллерии считался герой Брусиловского прорыва генерал В.Ф. Кирей, в британской — генерал Ноэль Бирч, во французской — генерал Фредерик-Жорж Эрр.

В РККА новейшие тактические принципы нашли свое отражение в Боевом уставе артиллерии 1927 года и Полевом уставе 1929 года. Кроме официальных документов, в Советском Союзе был издан ряд теоретических трудов, посвященных вопросам боевого применения артиллерии, авторами которых были в основном бывшие царские полковники с богатым боевым опытом: «К числу наиболее крупных работ в этой области следует отнести труды А.Д. Сыромятникова, В.К. Смысловского, С.М. Кремкова, В.К. Токаревского и др.».

Согласно им подготовка прорыва должна выглядеть следующим образом.

Перед началом операции выбираются участки главного и отвлекающего ударов, на основе норм производится расчет необходимых средств, общевойсковые и артиллерийские начальники детально знакомятся с местностью и состоянием оборонительной полосы противника и, в зависимости от обстановки, распределяют имеющуюся артиллерию между стрелковыми дивизиями, выделяя необходимое число батарей в группы дальнего действия. «Протяженность участка, избранного для прорыва, должна строго соответствовать силе прорывающей группы, обороноспособности неприятельской позиции и артиллерийским средствам, ассигнованным для подготовки», — несколько старомодным стилем замечает в своей «Тактике артиллерии» А.Д. Сыромятников. Руководитель операции устанавливает начало и продолжительность артподготовки, корпусные и дивизионные штабы разрабатывают планы артиллерийского обеспечения боя и руководят их выполнением.

Развертывание артиллерии осуществляется после командирской разведки и распределения огневых задач. Занятие огневых позиций и работа по их оборудованию производятся с соблюдением строжайших мер маскировки. После постановки задач дивизионам и батареям оборудуются огневые позиции (открытые и закрытые, основные и запасные, истинные и ложные), командные и наблюдательные пункты, на которых организуется служба разведки. Разведка ведется скрытно, активно и непрерывно всеми доступными средствами. Сбор информации о состоянии обороны противника, местоположении его огневых средств и резервов, узлов управления, топографических особенностях участка прорыва должен быть предметом непрестанной заботы начальников всех степеней. Исходные данные для ведения огня подготавливаются с максимально возможной точностью. Пристрелка производится непосредственно перед началом артиллерийской подготовки в день атаки. В идеале достигается полная внезапность, которая, как пишут классики военного дела, «служит лучшим средством подготовки атаки, обеспечивающим ее успех».

Артиллерийская подготовка начинается на всем участке прорыва всеми назначенными для этого средствами и заключается в одновременном и последовательном подавлении и уничтожении огневых средств и сооружений, а также в коротких огневых налетах на батареи противника. В это время группы ПП ведут огонь по объектам атаки, создавая наибольшую плотность поражения в районах первого эшелона. Часть батарей ДД, свободных от подавления артиллерии, может быть использована для обстрела опорных*пунктов в центрах сопротивления второй линии, а также для ведения огня по местам расположения резервов. Непосредственно перед штурмом артиллерия с наивысшим напряжением обрушивается на огневые средства пехоты противника, заставляя ее покинуть окопы и спрятаться в убежищах, с ложными переносами огня и еще раз повторяет налет на вражеские батареи. С началом атаки огонь переносится в глубь обороны по скоплениям резервов, танков, путям подвоза и узлам связи.

Сопровождение танков и пехоты на поле боя осуществляется методом последовательного сосредоточения огня на конкретных целях, неподвижным и подвижным заградительным огнем.

В ходе проникновения в глубь обороны артиллерия также продвигается вперед, чтобы на захваченных плацдармах занять позиции, отвечающие новым задачам стрелковых подразделений и позволяющие своевременно поддержать ее огнем, отразить контратаки противника, не допустить его закрепления на тыловом рубеже. При этом часть батарей ДД может переподчиняться пехоте.

На заключительном этапе в прорыв устремляются танки дальнего действия и артиллерия маневренной группы.

В целом зарубежные и отечественные корифеи сошлись на том, что артиллерия обеспечивает победу в сражении при условиях:

1. Массированного и грамотного ее применения: «Сила и могущество артиллерийского огня обеспечиваются наличием необходимого числа орудий соответствующего калибра и конструкции, снабженных достаточно большим количеством снарядов, правильностью постановки огневых задач и умением вести стрельбу в различных условиях боевой обстановки».

2. Наличия гибкого и тактически правильного управления, организацию которого немецкий автор назвал «высшей школой артиллерии».

3. Тесного взаимодействия: «Огонь артиллерии в целом, независимо от вида сражения — наступления или обороны, должен представлять организованную систему, основанную, с одной стороны, на разделении труда между разными видами артиллерии, с другой — на взаимодействии в процессе боя артиллерийских групп между собой и с пехотой. Необходима полная согласованность действий пехоты и артиллерии, т. е. самое тесное их взаимодействие, для обеспечения непрерывной и могущественной поддержки пехоты артиллерийским огнем.

Взаимодействие артиллерии с пехотой и другими войсками обеспечивается непрерывной и надежно существующей связью с ними артиллерии, взаимной ориентировкой между ними, прочной организацией постоянного наблюдения и разведки, установлением общего языка для ориентировки и целеуказания и пр. Вернейшим же залогом взаимодействия служит внутренняя органическая прочная связь между артиллерией и другими войсками, достигаемая путем совместной работы и жизни еще в мирное время, взаимного знакомства со свойствами и условиями боевого использования разных родов войск».

Бурное развитие артиллерии, авиации, танков и других родов войск в 1930-е годы вызвало к жизни новые идеи в области тактики общевойскового боя, повысило требования к противотанковой и противовоздушной обороне, подвижности артиллерийских средств, к качеству связи и управления. Поэтому в Красной Армии были приняты временный Полевой устав 1936 года, Боевой устав артиллерии 1937 года и Наставление по полевой службе артиллерийских штабов 1939 года. На содержание этих документов большое влияние оказали теоретические изыскания С.Г. Михайлова, В.М. Четкова, В.Д. Грендаля, А.К. Сивкова др. Полевой устав РККА отводил артиллерии важную роль в ведении «глубокого» боя и операции:

«Обрушиваясь своим губительным огнем на всю глубину боевого порядка, артиллерия подавляет и уничтожает живую силу, артиллерию и огневые средства противника, его резервы, органы управления и боевой тыл. Она поражает авиацию и вместе с танками является основным средством поражения танков противника.

Артиллерия является единственным надежным и мощным средством разрушения долговременных укреплений и оборонительных позиций.

Никакие действия войск на поле боя невозможны без поддержки артиллерии и недопустимы без нее. Артиллерия, подавляя и уничтожая противника, расчищает путь всем наземным родам войск — в наступлении и преграждает путь врагу — в обороне».

Боевой устав артиллерии определял ее задачи в наступательном и оборонительном боях:

«В наступлении наша артиллерия, ведя непрерывную борьбу с артиллерией противника, подавляя его живую силу и огневые средства обороны и тыла, нарушая систему управления и разрушая укрепления и заграждения противника, обеспечивает развертывание и занятие пехотой (конницей) и танками исходного положения, подготавливает своим огнем атаку, обеспечивает ввод в бой танков путем подавления противотанковых средств, оказывает непрерывную огневую поддержку пехоте и танкам.

В обороне артиллерия, ведя дальние огневые нападения, поддерживая боевое охранение, уничтожая атакующего противника перед оборонительной полосой и в ее глубине, расстраивает боевой порядок противника, замедляет темп его наступления, уничтожает танки, находящиеся на выжидательных и исходных позициях и в движении, уничтожает живую силу, ведет борьбу с артиллерией и поддерживает контрудары своих частей.

Во всех видах боя, в походе и на отдыхе артиллерия должна была вести борьбу с вражеской авиацией и отражать нападение мотомеханизированных войск противника».

Наряду с тактическими группами дальнего действия и поддержки пехоты предусматривалось создание из приданных корпусных орудий большой мощности дивизионных групп артиллерии разрушения (АР). В капитальном труде «Артиллерия в основных видах боя», написанном под руководством В.Д. Грендаля, приводился пример распределения огневых средств при «штатном» прорыве стрелковым корпусом укрепленной полосы на фронте 7—10 км: «Нормально корпус будет иметь одну корпусную группу ДД, по одной группе АР на дивизию и по одной группе ПП на полк — всего 13 групп артиллерии с различными задачами… На фронте прорыва, кроме того, может быть армейская группа из наиболее дальнобойных и мощных батарей».

Артподготовка, согласованная по времени с авиационной подготовкой, складывалась из мощных огневых налетов продолжительностью 5—10 минут с неравными промежутками времени между ними и ложными переносами огня. В связи с увеличением средств подавления продолжительность артподготовки была сокращена до 1–3 часов, а нормативная плотность артиллерии при прорыве обороны повышена до 100 стволов на 1 км. Поддержка атаки осуществлялась огневым валом и последовательным сосредоточением огня.

В обороне система огня предусматривала дальнее огневое нападение (ДОН), сосредоточенный огонь (СО), НЗО и ПЗО, ведение огня прямой наводкой. Было указано, что оборона должна быть противотанковой. Основу противотанковой обороны составлял огонь противотанковых пушек в сочетании с естественными препятствиями и инженерным оборудованием местности. Плотность ПТО устанавливалась до 20–25 орудий на километр. В стрелковом корпусе и дивизии предусматривалось выделение подвижного противотанкового резерва.

Правила стрельбы 1939 года предусматривали новый способ целеуказания — трассирующим снарядом и вводили новые вилы пристрелок — с сопряженным наблюдением, с подразделениями звуковой разведки, с помощью аэростата и летчика наблюдателя. В ПС-39 содержались рекомендации по подготовке и ведению ПЗО, а также устанавливался расход снарядов при постановке НЗО на поражение различных целей.

Немецкие наставления местами дословно перекликались с советскими: «Гибкость, дальность действий и возможность маневра траекторией позволяют артиллерии быстро приспосабливаться к любой тактической обстановке; для артиллерии характерны разрушающая сила огня и моральное воздействие разрывов снарядов. Способность наносить внезапные удары и вести массированный огонь, а также высокая скорострельность повышают ее возможности. Полное использование всех возможностей артиллерии в бою достигается только теми артиллерийскими командирами, которые проникнуты желанием быстро и всеми средствами добиваться огневого превосходства над противником с тем, чтобы лишить его инициативы и сломить способность к сопротивлению».

Основу тактики немецкой артиллерии составляло тесное взаимодействие с пехотой, танками и авиацией. В условиях молниеносной войны, к которой готовился вермахт, артиллерия должна была обладать высокой подвижностью, уметь открывать огонь без длительной предварительной подготовки и быстро осуществлять перенос огня. Это достигалось моторизацией войск, принятием на вооружение самоходных орудий, которых не было в других армиях, совершенствованием приборов, средств связи, методов стрельбы. Немцы применяли в основном сосредоточенный огневой налет, огонь на поражение отдельных целей, заградительные огни, огонь прямой наводкой и не практиковали огневой вал, требовавший ювелирной координации действий и огромного расхода боеприпасов. Если в ПС-39 основной упор делался на ведение огня орудием и батареей, то немецкие правила стрельбы много внимания уделяли ведению огня артиллерийским дивизионом и полком, как наиболее полно отвечающее требованию массированности.

В целом можно согласиться с официальным сборником: «Наша предвоенная теория боевого применения артиллерии характеризовалась достаточной полнотой и глубиной разработанных вопросов и практической целесообразностью, как в своих отдельных частях, так и в целом».

Вопрос состоит лишь в том, в какой степени положения теории были реализованы на практике?

Мастер организации прорывов полковник Брухмюллер стал одним из четырех старших артиллерийских офицеров кайзеровской армии, удостоенных высшего военного ордена «За заслуги». Демобилизовавшись, писал теоретические работы и консультировал рейхсвер, в 1939 году Гитлер присвоил ему звание генерал-майора. Умер он в своей постели в 1948 году, прожив 85 лет.

Сэр Бирч в 1923 году занял пост Главного генерала артиллерийско-технической службы, после увольнения из вооруженных сил возглавлял фирму «Виккерс-Армстронг».

Генерал Эрр в 1918 году возглавил Главную инспекцию артиллерии, затем вышел на пенсию по достижении предельного возраста, писал труды, умер в 1933 году.

Генерал-лейтенант В.Ф. Кирей воевал с «красными» в рядах Добровольческой армии, эмигрировал, поступил на службу в армию Чехословакии, скончался в Праге в 1942 году.

Почти все советские теоретики, в том числе «и др.», кончили плохо.

Полковник В.К. Токаревский при царе был награжден Георгиевским оружием, добровольно вступил в Красную Армию, служил начальником оперативного управления Туркестанского фронта и начальником штаба НРА ДРВ, преподавал тактику в военных академиях и «просто умер» в 1927 году в возрасте 45 лет.

Офицер-артиллерист ускоренного выпуска, убежденный большевик С.М. Кремков сражался на фронтах Первой мировой и Гражданской, был начальником артиллерии 32-й стрелковой дивизии, начальником штаба Белорусского ВО и начальником артиллерии Московского ВО, награжден орденом Красного Знамени, расстрелян в 1930 году.

Полковник В.К. Смысловский за подвиги на фронте был награжден орденом Святого Георгия и Георгиевским оружием, после революции ушел «на гражданку», работал в артиллерийском комитете ГАУ и Мобилизационно-плановом управлении ВСНХ, расстрелян в 1931 году по делу «Весна».

Полковник А.Д. Сыромятников участвовал в Белом движении, был начальником штаба у адмирала В.В. Колчака, работал преподавателем в высших военно-учебных заведениях РККА, расстрелян в 1938 году по делу «офицерской контрреволюционной шпионской организации». В том же году попали под топор начальник научно-технического отдела Артуправления РККА комбриг И.М. Кириллов-Губецкий и начальник кафедры Артиллерийской академии комбриг С.Г. Михайлов.

Побывали в свое время на нарах генералы-теоретики В.Д. Грендаль и Н.И. Беттихер.

Генерал А.К. Сивков, возглавлявший перед войной Артиллерийскую академию, принял честную солдатскую смерть в 1943 году. Его старшего брата, бригвоенврача Петра Сивкова, расстреляли 29 января 1938 года, а месяц спустя вывели в расход другого брата — командующего Балтийским флотом флагмана 1 ранга Александра Сивкова. Такая вот рулетка.

После разоблачения и ареста военных теоретиков их «вредительские» труды изымали из библиотек и уничтожали — понятно, что «враги народа» ничего полезного написать не могли. Читать эти книги, ссылаться на них становилось опасно для жизни. К примеру, едва профессор Академии Генерального штаба комдив Я.Я. Алкснис очутился за решеткой, как коллеги тут же провели «экспертизу» его статей по теории и практике мобилизации и признали их «негодными»: «Экспертной комиссией отмечен ряд положений, заведомо неправильно преподанных Алкснисом в его печатных работах, неверно ориентирующих слушателей Академии Генерального штаба Красной Армии. Печатные работы Алксниса, как констатирует экспертная комиссия, имеют ряд политически неверных, вредных положений».

За «вредные положения» и «протаскивание троцкистских пораженческих взгядов» профессору в ноябре 1940 года отвесили 15 лет трудового перевоспитания в «солнечном Коми», но здоровья хватило только на три года.

От недоверия к негодным теориям оставался один шаг до страшных сомнений: не по заданию ли абвера сочинял М.Н. Тухачевский с подельниками Полевой устав РККА?

«Вы говорите о новом Полевом уставе? — интересовался Сталин на расширенном заседании Военного совета 2 июня 1937 года. — Я должен сказать, что немцы, по некоторым нелегальным сведениям, очень его хвалят, Полевой устав. Подозрительное дело. Должен вам сказать также, что Тухачевский очень его популяризировал, этот устав, и статьи под своей фамилией и под псевдонимом Михайлова писал. Михайлов — это Тухачевский. Так что надо посмотреть устав. Почему его немцы хвалят?»

Может, действительно, в печку его?

И без того Красная Армия обладала как минимум тремя огромными преимуществами, «определяемыми ее классовой природой», позволявшими нанести сокрушительное поражение любой армии мира. Во-первых, у нее на вооружении имелась теория Маркса, та, «которая всесильна, потому что верна», — и никакой другой не надо, вселявшая уверенность, что лишенные отечества трудящиеся капиталистических стран в случае военного столкновения «родины мирового пролетариата» с «империалистическими хищниками» закипят возмущенным разумом и повернут пушки против национальных эксплуататоров. Во-вторых, комиссары: «Ни одна армия в мире не обладает такой силой, как политический институт Красной Армии». В-третьих, следует принять во внимание высочайшие «морально-политические свойства» красноармейцев, готовых рвать врага голыми руками. В связи с этим в некоторых кругах бытовало мнение, «что для подготовки атаки бойца Красной Армии можно израсходовать меньше артиллерийских снарядов, чем для подготовки атаки солдата капиталистической армии, объясняя это превосходством духа красноармейца».

В Полевом уставе 1939 года было записано: «Самым ценным в РККА является новый человек Сталинской эпохи. Ему принадлежит в бою решающая роль. Без него все технические средства борьбы мертвы, в его руках они становятся грозным оружием».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.