Какая странная премия…

Какая странная премия…

В 1990-х годах вышел в переводе на русский язык американский двухтомник «Лауреаты Нобелевской премии». Даны биографии всех без исключения 552 лауреатов (не считая коллективных, так сказать, премий). Даны с портретом каждого и подробной библиографией: труды его самого и о нем. Построены биографии одинаково: родители, научная карьера (или какая иная), семья, любимые увлечения, суждения самого героя по разным поводам и оценка его другими знаменитыми лицами.

Так у русских читателей появилась – впервые со дня вручения первой премии в 1901 году – объективная возможность для изучения немаловажного вопроса: каков же собирательный портрет лауреатов?

Нам с детства внушали мысль, что Нобелевская премия есть чуть ли не вершина земного признания. Нет, не в школе нас тому учили и не на уроках марксизма-ленинизма в университетах, а как бы вроде и ниоткуда, зато настойчиво. Как-то считалось даже неловким сомневаться во всеобъемлющей ее ценности. Мы не раз слышали и читали, что уровень науки и культуры любой страны чуть ли не определяется числом этих самых лауреатов. Разумеется, Россия, а потом СССР плелись где-то в хвосте общего списка, находясь на уровне примерно Голландии, но сильно уступая Дании.

Что же прежде всего бросается в глаза, когда внимательно ознакомишься с полным пантеоном нобелевских лауреатов? Прежде всего некоторая пристрастность их подбора. О том, что в области литературы имеются всякие, скажем так, случайности, вполне убедительно высказался В. Кожинов (Дневник писателя. Мифы. Март-апрель 1996. «Столица»). Скажем, о том, что Шведская академия наук «не заметила» знаменитейших Ибсена, Золя, Герберта Уэллса, не говоря уже о Льве Толстом. Эти сюжеты более или менее у всех на слуху, как и то, что среди писателей, удостоенных такой премии, есть имена вроде бы необязательные.

Однако есть тут и некоторые иные обстоятельства, вызывающие вопросы. О них и пойдет далее речь. Прежде всего нельзя не заметить, что очень уж большая доля лауреатов приходится на скандинавские страны. Ну ладно, понятный вроде бы патриотизм, однако нельзя не отметить, что эти провинциально-земляческие чувства все же не могут так или иначе чуть не понизить всесветный авторитет премии.

Второе. Явное преобладание американцев. Причем не только коренных, но и граждан других стран и континентов, работавших в США. Никто не сможет отрицать выдающиеся достижения американской науки и культуры во второй половине XX столетия, вот почему она (наряду с другими причинами) стала сверхдержавой. Так, но почему столь ничтожно мало представлена среди лауреатов советская сверхдержава? Получается по этому наградному списку что Америка превосходила нас по всем статьям в десять и более раз. И подчеркнем: речь идет о временах ДО «перестройки». Всякому объективному наблюдателю ясно, что такого перепада между США и СССР не было. И тут самое время напомнить, что Шведская академия наук есть учреждение нейтральной страны. Однако политическое воздействие тут неоспоримо.

Теперь о религиозной стороне дела. Отчетливо заметно среди лауреатов преобладание деятелей разного рода протестантских толков, баптистов, квакеров и т. д. до бесконечности. Напомним, что Швеция – одна из старейших протестантских стран в Европе. Опять скостим немного на местный патриотизм. Католичество представлено только известной матерью Терезой. Хорошо, но почему нет ни одного католического прелата? А ведь во время движения Сопротивления, например, много католических епископов и священников проявили себя истинно героически. В Польше, скажем.

И совсем уж нет православных деятелей. Это тем более подозрительно, что из всех Христианских церквей наибольшие земные муки выпали в XX веке именно на нашу веру. Факт столь очевидный и так хорошо теперь известный, что не стоит продолжать далее. Добавим лишь, что Нобелевской премией не отмечены также православные деятели среди болгар, греков, румын и героических сербов. А из русских православных мирян вообще набралось только два человека – Павлов и Бунин (оба, кстати, Ивана). Заявляет о своем православии, и часто, Солженицын, но не станем отвлекаться.

В отношении Нобелевского комитета к различным течениям внутри христианства явно заметна чья-то «направляющая рука». Чья же?

Рассмотрим теперь, так сказать, «национальный вопрос». Ну, что очень много англичан, понятно. И не только потому, что Великобритания во всех отношениях истинно великая страна, а еще потому, что есть у англичан общая кровь с викингами (прямые предки скандинавов), давняя близость протестантских культур, а также многовековое политическое союзничество. Шведские академики – патриоты, ничего не поделаешь.

Также понятно, отчего почти нет китайцев (не считая тех, кто работает в США). Очень уж далек Китай от маленькой Швеции, не видно их здесь и не слышно…

А вот из многомиллионного арабского народа Нобелевской премии удостоен один лишь Садат, да и то наполовину с евреем Бегином. Выбор этот для респектабельной Швеции, законно гордящейся своей демократией, выглядит немножко странным. Садат был многолетним сотрудником Насера, а после смерти начальника передушил его (то есть своих) сподвижников, правил Египтом весьма диктаторски, пока его самого не прикончили с той же беспощадностью. Ну а остальные сто с лишком миллионов арабов, живущих в разных странах с весьма разнообразным общественным укладом, – неужели среди них всех не нашлось ни одного, достойного Нобелевской премии? Тут не Китай, не сошлешься на тысячи миль расстояния. Да ведь и не очень уж давно викинги всласть навоевались с арабами в Средиземном море! Но на нет и суда нет.

Итак, из ста миллионов арабов Анвар Садат – единственный, удостоенный премии Нобеля. А его «подельник» по премии, израильский премьер Бегин, с его соплеменниками как? Нет, он в одиночестве никак уж не находится, хотя евреев во всем мире куда меньше, чем арабов, по новейшим данным – 12,8 миллиона. Сколько же нобелевских лауреатов из их числа?

Прежде чем назвать цифры, сделаем уточнение, вопрос этот в наше время почему-то стал очень острым.

Однако сами составители книги о нобелевских лауреатах часто и охотно сообщают о еврейском происхождении своих героев. Вот, скажем, на букву «б», где и сам Бегин значится. «Американский романист Сол Беллоу был сыном Абрама Беллоуза и Лизы (Гордон), евреев из России, эмигрировавших из Петербурга в 1913 году». Читаем далее: «Американский химик-органик Герберт Чарлз Браун… Мать и отец Б. были украинские евреи, которые эмигрировали в 1908 году».

Прервем цитации, ибо таких биографических подробностей тут превеликое множество. Никакого умолчания составители не делали. Сообщали, и вполне непринужденно, что, например, у нашего известного физиолога Ильи Мечникова мать, «в девичестве Эмилия Навахович, была дочерью Льва Наваховича, богатого еврейского писателя». О немецком физике Джеймсе Франке есть такая вот подробность: мать его, «в девичестве Дрюкер, была родом из известной семьи раввинов». Или советский физик Илья Франк: «В 1937 году женился на Элле Абрамовне Бейлихис, видном историке».

Иногда составители не считают нужным сообщать о национальности лауреата. Так, не уточнен в этом смысле советский экономист Леонид Канторович. В обширной статье об Андрее Сахарове сказано: «Жена С., родившая ему трех детей, умерла… С. женился на Елене Боннэр, с которой познакомился во время пикетирования зала суда, где шел процесс над диссидентами». Национальность Е. Боннэр не указана, хотя она сама охотно о том говорила.

После нескольких примеров, а их буквально сотни по всему изданию, можно со ссылками на каждый конкретный случай указать, что среди лауреатов Нобелевской премии насчитывается по меньшей мере пятьдесят с лишком евреев по происхождению. Разумеется, мы не берем не оговоренные в справочнике случаи, а также лиц, находившихся в смешанных браках.

Не станем подсчитывать процентные выкладки по национальной принадлежности лауреатов, тем паче что такие сведения даны в книге далеко не о всех. Однако не может не обратить внимание сам по себе факт значительного числа лауреатов еврейского происхождения среди иных прочих. Кстати, на Западе о том говорят и пишут вполне спокойно, только у нас в России на эту тему наложено табу еще со времен Ленина – Троцкого. В еврейских же справочниках, которые нам доводилось читать, эта тема не только не прикрывается, а, напротив, порой подчеркивается даже. Сошлемся хотя бы на новейшее издание на русском языке – «Краткую еврейскую энциклопедию», выходящую в Иерусалиме с 1976 года по настоящее время.

Конечно, статистическая данность в 12,8 миллиона несколько относительна. В Израиле существует закон о возвращении, согласно ему всякий человек, у которого среди четырех бабушек и дедушек был хотя бы один еврей, имеет право на получение израильского гражданства. По утверждению современных демографов, число таковых на 100–150 процентов больше, чем по переписям (Народы России. Энциклопедия. М., 1994, с. 52).

Если в связи с этим сакраментальное число 12,8 миллиона увеличить соответственно, то получится 38,4 миллиона. Все равно арабов многократно больше. А по итогам Нобелевского комитета на пятьдесят еврейских лауреатов приходится… Ну, как тут не вспомнить незабвенного Собакевича: один там есть араб, да и тот, если сказать правду… Садат.

Еще один немаловажный вопрос. Айз кого же состоит столь авторитетное учреждение, как Нобелевский комитет? Хотя бы в наши дни? Как звать тех светил, которые эту знаменитую на весь мир и весьма небедную премию выдают тем, кто завтра сам станет светилом? И почему именно в маленькой Швеции собрались такие ведущие знатоки? Увы, ответ найти сложно.

Старшее и среднее поколения хорошо помнят, к примеру, известный Комитет по Ленинским премиям, его состав, секретаря и председателя. По общественной значимости их имен можно было оценить истинную ценность этой самой премии. А в нашем случае? К сожалению, в интересующем нас издании лица, присуждающие Нобелевскую премию в наши дни, не названы. Я опросил некоторых моих весьма образованных знакомых, никто не оказался в силах мне помочь, никто ни одного имени не назвал на память. Но это, скорее всего, от недостаточности наших познаний в шведской жизни…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.