Английская принцесса Гида Харальдовна

Английская принцесса Гида Харальдовна

В русских источниках практически нет никаких сведений о первой жене Владимира Мономаха. Однако Н. М. Карамзин, детально изучивший европейские хроники, обнаружил сведения о ней в сочинении датского хрониста Саксона Грамматика. В нем сообщалось, что дочь последнего англо-саксонского короля Англии Харальда вышла замуж за русского князя. Некоторые исследователи считали, что ее мужем был новгородский князь Владимир Ярославич. Но Карамзин, проанализировав все сведения о Гиде, сделал вывод, что она была женой Владимира Мономаха, поскольку Владимир Ярославич умер до того, как принцесса стала невестой.

Саксон Грамматик сообщил, что отец Гиды погиб в 1066 г. в битве с Вильгельмом Завоевателем. После этого его дети, два сына и дочь, были вынуждены бежать из Англии. Приют они нашли у двоюродного дяди, датского короля Свена Эстридсона. Он имел обширные связи по всей Европе и считался союзником германского императора Генриха IV. Поэтому Свен тут же занялся поиском подходящих партий для сирот.[483]

Современные исследователи выяснили, что матерью датского короля была бывшая жена новгородского князя Ильи Ярославича, Эстрид. После смерти мужа она вернулась в Европу, где вышла замуж за Ульва. Его сестра Гида являлась матерью английского короля Харальда, который назвал свою дочь также Гидой.[484] Получалось, что семья английской принцессы уже имела родственные связи с русскими князьями. Поэтому в браке Гиды и Владимира Мономаха ничего необычного не было.

Ростово-Суздальская земля (по А. Н. Насонову)

Саксон Грамматик полагал, что свадьба английской принцессы и русского князя состоялась в 1066 г. Но это кажется маловероятным, поскольку в этот год погиб Харальд и его семья оказалась в бедственном положении. К тому же в это время Владимиру Мономаху было только 13 лет, и у его отца, переяславского князя, не было особой необходимости женить сына на английской сироте.

А. В. Назаренко высказал предположение, что Владимир и Гида поженились в 1074-1075 гг., и сделано это было для усиления позиций Всеволода Ярославича в борьбе за киевское великое княжение.[485]

Однако при решении вопроса о браке следует учитывать не только политические цели, но и возраст жениха и невесты. К тому же, как выясняется, установление родственных связей англо-саксонских правителей с русскими князьями уже было традицией. Владимир Мономах был первенцем Всеволода Ярославича, поэтому являлся его главным помощником и наследником. Из сочиненного князем «Поучения к детям» известно, что с 13 лет он выполнял важные отцовы поручения.[486] Но по-настоящему взрослыми княжичи считались только после женитьбы. Традиционно брачным являлся в то время 16-летний возраст, хотя иногда при особых обстоятельствах женились и раньше. Владимир Мономах достиг 16-летия в 1069 г. Приблизительно в это же время, по мнению исследователей, он был выделен на самостоятельное княжение и отправлен в Ростово-Суздальское княжество.[487] Значит, к этому времени он уже мог быть женат и считался взрослым человеком.

Поскольку год рождения Гиды неизвестен, то определить ее брачный возраст сложнее. Известно лишь, что ее отец женился в 1055 г. Значит, она могла появиться на свет не раньше следующего года.[488] Это означает, что в 1069 г. ей было лет 13, и по тем временам она уже считалась невестой.

Теперь попробуем определить, какой город стал резиденцией молодого князя и его семейства. В то время столицей Ростово-Суздальской земли считался один из древнейших городов Ростов. Там было сильное местное боярство и, очевидно, уже существовала епископия.[489] Для молодого и амбициозного князя в этом городе было мало простора. Он должен был считаться и с местной знатью, и с епископом. Иная ситуация была в Суздале, окруженном обширными плодородными землями. Рядом с ним проходили сухопутные и речные торговые пути из восточных стран в центральные районы Руси. К тому же в небольшом городке некому было противодействовать начинаниям энергичного князя.

Границы земель, пожалованных Пантелеймонову монастырю грамотой Изяслава Мстиславича

Поэтому наиболее вероятно, что Владимир Мономах с Гидой поселились именно в Суздале. На это указывают данные о том, что именно этот князь построил в Суздале первый величественный каменный собор в честь Успения Богоматери (позднее он был переименован в Рождественский). Такие соборы строились в княжеских резиденциях, и делалось это по аналогии с возведенным Владимиром I в Киеве Десятинным (Успенским) собором. Археологи выяснили, что суздальский собор был из тонкого кирпича-плинфы, длиной приблизительно 25 м. Он был шестистолпным, трехнефным и трехабсидным, т. е. повторял пропорции Десятинной церкви.

Хотя в источниках нет данных о времени постройки суздальского собора, ученые высказали мнение, что это произошло в самом начале XII в.[490] Но верна ли эта дата?

Известно, что в это время Владимир Мономах заложил каменный Успенский собор в Смоленске, который стал его новым владением.[491] Значит, Суздальский храм был возведен раньше. Ведь строить два каменных храма, требующих много средств, князь вряд ли бы смог. Факты говорят о том, что в 1068-1069 гг. у Владимира Мономаха не было перспектив получить какие-либо иные земли, кроме ростово-суздальских. В Переяславле Южном отец женился вновь, и в 1070 г. у него появился еще один сын. На киевское великое княжение рассчитывать не приходилось, поскольку после Изяслава его должен был наследовать Святослав, потом – отец Владимира, за ним – сыновья Изяслава и т. д. В этих условиях Владимиру следовало обосновываться в Суздале надолго.

Раскопки замка Владимира Мономаха в Любече (конец XI в.)

Вторым фактом, свидетельствующим о том, что именно Суздаль стал первой резиденцией Владимира Мономаха, является наличие в этом городе Васильевского монастыря. Как уже отмечалось, крестильным именем Мономаха было Василий. В то время существовала устойчивая традиция у князей основывать в честь своих патрональных святых либо монастыри, либо закладывать храмы. Так, Ярослав Мудрый основал Георгиевский монастырь в Киеве, Изяслав Ярославич – Дмитриевский там же, Всеволод Ярославич – Андреевский, Святополк Изяславич – Михайловский, Ярополк Изяславич – храм Петра, Мстислав Владимирович – Федоровскую церковь и т. д. Естественно, что и Владимир должен был что-то построить в честь своего святого. Но ни в Киеве, ни в Переяславле Южном таких построек нет. Значит, напрашивается вывод, что он основал Васильевский монастырь в Суздале. Традиционная датировка этой обители – ХIII в., вряд ли верна. Несомненно, ее основателем был Владимир Мономах, поскольку других князей, достаточно долго правивших в этом городе и носящих имя Василий, не было (единственный Василий, сын Юрия Долгорукого, жил в Суздале только 3 года).

В пользу предположения о том, что в конце 60-х гг. XI в. Суздаль был резиденцией Владимира Мономаха говорит и то, что в это время начинают осваиваться земли вокруг него. На высоком берегу Клязьмы князь основывает новый город, который называет в свою честь Владимиром. Еще одним новым городом становится Переславль-Залесский, названный в честь столицы отцова княжества. Характерно, что и местная речка получает южное название – Трубеж. Возможно, в это же время на Волге возникает город Кснятин, одноименный городу на р. Сула. Даже в названии местных рек можно найти перекличку с южными: Нерль – Мерла, Воря – Ворксла или Ворша и т. д. Тоскуя по родным местам, Владимир Мономах, возможно, хотел воссоздать в новых владениях кусочек Переяславского княжества.

В Суздале, несомненно, был княжеский дворец Мономаха, видимо из дерева, поскольку археологи не нашли его фундамент, постройки были обнесены изгородью. Археологи обнаружили древнейшие земляные валы, которые относились к середине XI в. Они располагались только в излучине р. Каменки. Но на рубеже ХI-ХII вв. земляные валы охватывали уже все городище. Внутри них были деревянные конструкции для крепости. В город вели несколько проездных ворот.[492]

Можно предположить, что семья Владимира Мономаха прожила в Суздале достаточно долго, поскольку здесь было безопасно, в отличие от южных городов, подвергавшихся нападениям степняков. К тому же между братьями Ярославичами постоянно вспыхивали междоусобицы, в которых Владимир принимал участие. Гида со все увеличивающимся семейством, очевидно, постоянно находилась в Ростово-Суздальской земле. В 1076 г. у нее родился сын Мстислав, за ним – Изяслав, потом – Роман, Святослав, Ярополк, Вячеслав и Глеб. В летописях не указаны годы их рождения, но известно, что они были сыновьями английской принцессы. Были у нее и дочери, вероятно две.

Киев. Собор Софии. Пантелеймон. XI в.

Перемены на великокняжеском престоле привели к тому, что в конце 1078 г. Владимир Мономах получил от отца, ставшего великим князем Киевским, богатое Черниговское княжество. Туда, очевидно, переехала Гида с детьми. В это время она наверняка часто бывала в Киеве в гостях у Всеволода Ярославича и обучила английскому языку своего свекра (как уже отмечалось, Всеволод знал пять языков).

Для чего же киевскому князю понадобилось осваивать язык очень далекой страны? Думается, причина была в том, что он хотел прочесть привезенные Гидой книги.

М. П. Алексеев, исследовавший «Поучение Владимира Мономаха», обнаружил в нем черты сходства с аналогичной англо-саксонской литературой. По его мнению, сочинение русского князя было очень похоже на поучение англо-саксонского короля Альфреда, а также на анонимное «Отцово поучение», относящееся к началу VIII в. Ознакомиться с этими произведениями средневековой английской литературы Владимир Мономах мог только в том случае, если они были привезены на Русь Гидой. В ее семье книги, видимо, считались большой ценностью, поэтому были взяты с собой при бегстве из Англии. К тому же поучения королей считались особо ценными, поскольку в них содержался завет потомкам.

Любечский замок. Реконструкция Б. А. Рыбакова

Чтобы прочесть книги своей жены, Владимиру Мономаху, как и его отцу, пришлось изучить ее язык.

Некоторые исследователи предположили, что Гида принимала участие в редактировании «Начального свода» Никона и была инициатором включения в него легенды о призвании варягов. Дело в том, что данный сюжет в русских летописях имеет много параллелей с аналогичным в англосаксонских хрониках. Вот эти тексты.

Лаврентьевская летопись

Слова новгородских послов, обращенные к варягам: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет, да поидете княжити и володети нами».

Англосаксонская хроника

Обращение бриттов к пришлым князьям: «Землю обширную пространную и полную всяческого богатства передаем вашей власти».[493]

Сходство в данных сюжетах дает право предположить, что во времена правления Всеволода Ярославича и Владимира Мономаха свод Никона и первую редакцию «Повести временных лет» Нестора с пропольской концепцией создания Древнерусского государства правили и дополняли. Под влиянием англосаксонских хроник в тексте появилась норманская теория о призвании варягов, якобы заложивших основу русской государственности. Данная концепция утверждала первенство тех потомков Рюрика, которые продолжали сохранять родственные связи с королевскими династиями скандинавского происхождения. Это в первую очередь относилось к сыновьям Владимира Мономаха от Гиды. Хотя им полагалось, согласно завещанию Ярослава Мудрого, править на киевском престоле после внуков Изяслава Ярославича и Святослава Ярославича, они не стали соблюдать порядок престолонаследия и назвались великими князьями сразу после отца.

Исследователи выяснили еще одну интересную особенность древнейших русских летописей. Оказалось, что между ними и британскими хрониками ХII-ХIII вв. есть несомненное сходство.[494] Объяснить его можно либо тем, что оба памятника имели общие источники, либо тем, что «Повесть временных лет» была привезена в Европу внучками Гиды, когда они стали женами норвежского и датского королей. Второе предположение кажется более вероятным.

Хотя можно предположить, что работа по переделке «Начального свода» началась при княжении Всеволода Ярославича, думается, окончательно новая редакция «Повести временных лет» появилась только после смерти Гертруды и ее сына Святополка Изяславича, т. е. после вокняжения Владимира Мономаха. В это время Гиды уже не было в живых, но ее книги в переводе мужа могли быть использованы Сильвестром, игуменом Выдубицкого монастыря, которого исследователи считают автором второй редакции «Повести временных лет».[495]

Гида, судя по всему, имела очень большое влияние на сыновей, поскольку именно ей приходилось заниматься их воспитанием из-за частых военных походов Владимира Мономаха. Известно, что ее старший сын Мстислав имел не только крестильное имя Федор, но и носил третье имя – Харальд, в честь деда, английского короля. Возможно, Гида надеялась, что при удачном стечении обстоятельств он сможет унаследовать трон ее предков, поэтому и дала ему такое имя.

Несомненно, с помощью обширных родственных связей матери Мстиславу удалось жениться на дочери шведского короля Инге Стейнкесона Христине (Кристине). Это существенно подняло престиж князя в глазах новгородцев, которые не захотели с ним расстаться даже тогда, когда великий князь Святополк Изяславич пытался прислать к ним другого правителя.

Лотарингские эмали из Северо-Восточной Руси. 1 – пластина с композицией «Распятие»; 2 – пластина с композицией «Воскресение»; 3 – накладка с изображением жнеца

Интересные сведения о Гиде обнаружил А. В. Назаренко в «Похвальном слове св. Пантелеймону» немецкого церковного деятеля первой трети XII в. Руперта. Из него выясняется, что Гида очень почитала св. Пантелеймона и делала щедрые вклады в посвященный ему монастырь в Кельне, поскольку считала, что этот святой спас ее сына Мстислава от неминуемой гибели. Во время охоты на медведя он получил тяжелейшую травму: зверь распорол ему живот, и все внутренности вывалились наружу. Когда князя привезли домой, мать с горячей молитвой обратилась к Пантелеймону, считавшемуся святым-врачевателем. В итоге во сне Мстислав увидел юношу, который пообещал его исцелить. Наутро этот юноша, очень похожий на св. Пантелеймона, уже наяву пришел к больному с целебными снадобьями и вылечил его. После этого чуда Гида пожертвовала в кельнский монастырь большую сумму денег и дала обет совершить паломническую поездку в Иерусалим. Назаренко предположил, что описываемые события произошли в 1099 г.[496] Однако в это время Гиды уже не было в живых. Это известно из того, что появившийся на свет в 1090 г. Юрий Долгорукий не был сыном принцессы. Его матерью являлась вторая жена Владимира Мономаха, происхождение которой точно не известно.[497]

Поэтому точно датировать эпизод с исцелением Мстислава невозможно. Ясно лишь, что князь был достаточно взрослым, чтобы самостоятельно охотиться и вступать с медведем в схватку. При уточнении датировки следует обратить внимание на то, что именно второй сын Мстислава, Изяслав, родившийся в 1096 г., получил второе имя Пантелеймон, а не первый Всеволод (в крещении он стал Гавриилом). Значит, чудо с исцелением могло быть в промежутке между рождением Всеволода и Изяслава (правда, дата появления на свет первого неизвестна).

В благодарность за помощь св. Пантелеймона Мстислав, видимо, основал около Новгорода монастырь в его честь. Позднее его сын Изяслав покровительствовал ему и в 1134 г. дал жалованную грамоту. На средства князя в обители был построен храм.[498]

Известно, что на одной из фресок Софийского собора в Киеве было изображение св. Пантелеймона. Оно могло появиться в правление Всеволода Ярославича и было написано по просьбе Гиды.

Следует отметить, что в Греции на Афоне до сих пор существует монастырь св. Пантелеймона. По преданию он был основан Владимиром I Святославичем. Но, может быть, в нем были спутаны два князя, и на самом деле обитель основал Владимир Мономах, имевший связи с византийским духовенством через родственников матери и выполнивший просьбу жены и сына?[499]

Изяслав Мстиславич очень почитал своего небесного покровителя св. Пантелеймона. По его заказу был изготовлен золотой шлем с его изображением, а также княжеская печать. В 1146 г., став великим князем, он основал и в Киеве монастырь в его честь. Более того, в 1147 г. он повелел рукоположить (именно в день памяти этого святого, т. е. 27 июля) новым митрополитом своего ставленника Климента Смолятича.

Традиция почитания св. Пантелеймона как исцелителя от всех болезней сохранилась до наших дней, хотя вряд ли кто-нибудь знает, что заложила ее английская принцесса Гида.

Исследователи обнаружили, что не только сыновья, внуки, но и правнуки Гиды продолжали поддерживать связи с кельнским монастырем св. Пантелеймона. Выяснилось, что церковная утварь древнейших владимирских соборов, Успенского и Боголюбского, была изготовлена кельнскими мастерами. Владимирские ковчеги, датируемые 60-ми гг. XII в., оказались тождественны реликвариям из церкви св. Пантелеймона в Кельне того же времени.[500] Кроме того, выяснилось, что Андрей Боголюбский покупал у немецких мастеров украшения для своей одежды – наплечники с эмалевыми пластинками, на которых был изображен Христос.[501]

Историки архитектуры обнаружили сходство в планировке княжеского замка в Боголюбове с замками на Эльбе времен императора Фридриха Барбароссы. Это позволило высказать предположение, что резиденцию Андрея Боголюбского отстраивали мастера из Нижней Лотарингии, Рейнской области и Вестфалии. С их помощью архитектура и искусство Владимиро-Суздальской Руси приобрели романские черты.[502]

Таким образом, даже через много лет связи английской принцессы с немецкими землями продолжали сохраняться, оказывая влияние на развитие древнерусской культуры и искусства.

Можно предположить, что Гида была достаточно сильной личностью и являлась полновластной хозяйкой в княжеском дворце. Поэтому ее знаменитый супруг, выдающийся государственный деятель и полководец Владимир Мономах, был вынужден написать в своем «Поучении детям»: «Жену свою любите, но не дайте им над собою власти».[503]

В летописях не отмечена дата смерти Гиды, поскольку она, видимо, умерла не в Киеве. После смерти Всеволода Ярославича Владимир был вынужден уступить не только Киев Святополку Изяславичу, но и Чернигов сыновьям Святослава Ярославича. Его владением становится Переяславль Южный, постоянно подвергавшийся нападениям степняков. Частые переезды и нестабильное положение, возможно, подорвали здоровье английской принцессы. Можно предположить, что она скончалась в середине 90-х гг. XI в. После этого Владимир Мономах женился еще два раза. Вторая супруга родила Юрия Долгорукого и умерла 7 мая 1107 г., третья пережила мужа и скончалась в 1126 г. Даты их погребения в летописях зафиксированы.[504]

Подводя итог жизни и деятельности английской принцессы Гиды Харальдовны, следует отметить, что она оставила заметный след в русской культуре не только в XI, но и в XII вв. Благодаря ей на Руси оказались западно-европейские письменные памятники: хроники, назидательно-нравоучительные сочинения, возможно даже, законодательные тексты. Под их влиянием в русских летописях появляется норманская теория возникновения государственности на Руси, преувеличивается роль первых варяжских князей.

При деятельном участии Гиды в русский пантеон святых был включен св. Пантелеймон и начал развиваться культ его почитания, как целителя и врачевателя. С помощью принцессы были налажены прочные связи с кельнскими мастерами по производству церковной утвари и всевозможных украшений. Немецкие архитекторы и строители возводят во Владимиро-Суздальской Руси дворцовые ансамбли в романском стиле.

Благодаря Гиде в ее семье разговорным языком стал английский. Его изучили не только дети, муж, но и свекр. Чтобы прочесть привезенные ею книги, старшего сына принцесса прочила в наследники английского престола, поэтому назвала его в честь отца Харальдом и женила на дочери шведского короля. С юных лет он самостоятельно и успешно правил в таком крупном торговом городе, как Новгород, имевшем связи со многими европейскими городами. Благодаря своим достоинствам и качествам полководца и государственного деятеля Мстислав получил от современников прозвище Великий. Ему удалось, минуя порядок престолонаследия, получить великокняжеский трон сразу после отца, а потом передать его брату Ярополку.

В целом английская принцесса способствовала еще более интенсивному культурному обмену между европейскими странами, преимущественно западными, и Древнерусским государством, чем ранее.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.