СЁ ДОСИН: ПУТЬ ОТ БОЙЦА К БУДДИСТУ

СЁ ДОСИН: ПУТЬ ОТ БОЙЦА К БУДДИСТУ

В послевоенный период на подмостки истории боевых искусств выступает личность, во многом являющая собой противоположность патриархам каратэ. Если последние мягко, но упорно открещивались от Китая, то японец Сё Досин (1911 – 1980 гг.) проповедует в Японии именно китайское боевое искусство. Он создаёт целое направление, которое недвусмысленно называет Сёриндзи-кэмпо (Кулачное искусство Шаолиньского монастыря), и разрабатывает особый тип философии боевых искусств – Конго-дзэн. (Сегодня Сёриндзи-кэмпо зарегистрировано в Японии не как школа боевых искусств, но как буддийская секта.) Сам же Сё Досин называет своё детище не иначе как «ответвлением дзэн» и «тайным искусством, пришедшим из Китая» [72].

Судьба этого человека необычна. Кем он только не был в своей жизни: буддийским монахом, сотрудником разведки, членом китайских и японских тайных обществ, патриархом одного из китайских стилей ушу. Выходец из бедной семьи, обладавший необычайными способностями и талантом проповедника, он сумел к концу жизни основать собственный храм и даже создать новое философское учение Конго-дзэн. Биографии Сё Досина крайне противоречивы, и в них много недоговорённостей.

Сё Досин, в миру Нагано Митико, родился в небогатой семье из префектуры Окаяма, на юго-западе Японии. В дальнейшем мы по традиции будем называть его монашеским именем Сё Досин, что дословно означает «Предок, служащий Пути», хотя получил он это имя лишь в 70-е годы.

Приветствие в Сёриндзи-кэмпо пришло, вероятно, из китайских тайных обществ, связанных с буддизмом. Справа – Сё Досин

Уже в раннем возрасте Сё Досин потерял отца, который был мелким таможенным чиновником, и с тех пор воспитанием молодого Митико занимался дед, неплохо разбиравшийся в боевых искусствах. Многое в жизни Сё Досина в дальнейшем окажется связано с этим человеком, и не будь его, мир вряд ли узнал бы о новом философском учении боевых искусств. Именно у деда Сё начинает изучать сначала дзюдо, затем искусство боя с копьём. Вскоре дед перебрался на северо-восток Китая, где, по некоторым сведениям, работал в японском исследовательском бюро Мантэцу (представлявшем собой не что иное, как подразделение японской разведки).

Естественно, вместе с дедом в 1928 г. в Китай приезжает и юный Сё Досин. Он желает во чтобы то ни стало разыскать истинных мастеров китайского ушу, о которых так много рассказывал ему дед.

И вот наконец благодаря стараниям своего деда он знакомится с легендарным человеком, участником знаменитого восстания ихэтуаней 1898 – 1901 гг. Чэнь Ляном. Тот приобщает Сё Досина к одному из стилей, исток которого, по словам мастера, – в Северном Шаолиньском монастыре. Чэнь Лян имел огромную практику реальных боёв – ведь он в течение нескольких лет был одним из инструкторов в отрядах ихэтуаней и сам неоднократно ходил в атаки против пушек и ружей иностранцев, надеясь только на своё мастерство.

В его стиле было мало ритуальных движений, Чэнь Лян даже не практиковал столь привычные для китайского ушу комплексы-таолу, но предпочитал отработку коротких парных связок в пять-шесть движений. Именно такую структуру тренировки позже взял за основу Сё Досин, создавая собственный стиль Сёриндзи-кэмпо.

Существует один интересный эпизод, о котором нередко умалчивают официальные биографии Сё Досина. В начале 30-х гг. Сё Досин на короткое время возвращается в Японию, где вступает в тайное общество «Коку-рю-кай» – «Чёрный дракон». Эта организация была по сути дела ответвлением одного из китайских тайных обществ, действовавших на северо-востоке Китая, в частности в провинции Хэйлунцзян (название последней так и переводится – «река чёрного дракона»; имеется в виду река Амур). Но злые языки поговаривали, что это общество находится под контролем японской разведки и его деятельность непосредственно направляется и даже финансируется спецорганами.

Итак, в Китай Сё Досин возвращается уже как член тайного общества, а возможно, и как японский разведчик.

Часто можно встретить утверждение, что Сё Досин стал в Китае буддийским монахом. Это не совсем верно: при содействии своего учителя Сё Досин становится членом еретической пробуддийской (но не чисто буддийской!) секты, связанной со знаменитым учением Белого лотоса (кит.Байляньцзяо), которое распространилось в Китае ещё в XV в. В сектах Белого лотоса практиковались некоторые стили ушу и сложные методы психотехники и медитации, по происхождению связанные с еретической буддийской традицией. Обобщённое их название – «Кулак Белого лотоса» (кит.Байляньцюань; яп. Бакурэнкэн).

Здесь следует пояснить, что ихэтуани (напомним, что в их восстании участвовал и Чэнь Лян, учитель Сё Досина) принадлежали к учению Белого Лотоса. Они поклонялись Будде и Нерождённой Праматери (Ушэн Лаому), которая живёт в Западном раю на небесах и печётся лишь о том, как спасти своих «детей», заплутавших на земле, в мире страстей. Многие последователи учения Белого лотоса, как и буддисты, не ели мясной пищи, собрания свои проводили в так называемых «вегетарианских залах» (чжайтан), соблюдали целибат – обет безбрачия. Учение Белого лотоса представляло собой причудливое переплетение буддийских постулатов с народными верованиями и культами. Например, в некоторых сектах почитали помимо Будды также легендарного основателя даосизма Лао-цзы и Конфуция.

По некоторым чертам ритуала в Сёриндзи-кэмпо можно понять, что Сё Досин обучался именно в неортодоксальной буддийской секте. Именно в народных буддийских сектах, которые нередко становились в Китае школами ушу, использовалось то приветствие, которое сегодня можно встретить в Сёриндзи-кэмпо: руки складываются ладонями друг к другу на уровне лица (пальцы немного разведены, кончики пальцев – на уровне глаз), в то время как адепты ортодоксального буддизма приветствуют друг друга, складывая ладони на уровне груди.

Дальнейшее приобщение Сё Досина к тайной традиции ушу мы передадим в его же собственной версии, хотя её точность вызывает большие сомнения.

Чэнь Лян, весьма довольный успехами своего ученика, лично приводит его в одну из самых закрытых школ ушу в Пекине, руководил которой мастер Вэнь Тайцзун. Полное имя этого мастера неизвестно, до нас дошло лишь прозвище Вэнь «Великий Предок». Вероятно, так называли его ученики, и именно это имя запомнил Сё Досин.

Школа Вэнь Тайцзуна именовалась ихэмэньцюань – «Школа врат Справедливости». По рассказам, она была тесно связана с традицией Шаолиньского монастыря, а иероглиф «мэнь» («врата») в её названии говорил о закрытом характере школы. Вполне вероятно, что Ихэмэньцюань имела какое-то отношение и к восстанию ихэтуаней.

Примерно с 1928 г. в Китае начали в большом количестве появляться официальные ассоциации ушу. Многие из них представляли собой некогда закрытые, а затем легализованные школы ушу. В Шанхае уже с 1909 г. активно действует ныне знаменитая Ассоциация традиционного ушу Цзинъу, которая привлекает к себе немало японцев (кроме ушу здесь преподавалось и дзюдо); в Нанкине в 1928 г. открыта Центральная академия национального искусства (т. е. ушу). В Китае происходила официализация традиции, но при этом количество школ, которые несли истинную традицию ушу, уменьшалось, а попасть в них становилось всё труднее. И лишь рекомендация бывшего участника восстания ихэтуаней Чэнь Ляна, а также большие связи в среде китайских тайных обществ позволили японцу Сё Досину стать адептом тайной школы ушу. Сё Досину повезло: знакомство с Вэнь Тайцзуном предопределило всю его дальнейшую судьбу.

В 1936 г., после многих лет обучения, мастер Вэнь Тайцзун привёл Сё Досина в Шаолиньский монастырь и в этом святом месте объявил его своим официальным преемником. Таким образом японец стал 21-м патриархом китайского стиля ихэмэньцюань.

В источниках встречается расхождение по поводу того, в каком поколении наследником стиля был объявлен Сё Досин. Японские последователи Сёриндзи-кэмпо утверждают, что в 32-м. Однако нынешний старший монах, исполняющий обязанности настоятеля, Шаолиньсы Суси (носитель традиции в 30-м поколении, лучший знаток шаолиньского ушу и Президент международной Академии шаолиньского искусства – монах Дэцянь) считает, что в 31-м. Трудно предположить, что традиция малоизвестной школы Вэнь Тайцзуна и соответственно Сё Досина более древняя, чем история Шаолиньского монастыря, которая отсчитывает поколения от настоятеля Фуюя (XIII в.).

Такого история китайских боевых искусств ещё не знала. Нам известны имена нескольких талантливых окинавцев, которые были объявлены официальными преемниками ряда школ ушу, но никто из них никогда не становился патриархом китайского стиля! Ведь это означало, что истинная линия ихэмэньцюань навсегда уходит из Китая в Японию вместе с её патриархом.

Обратим внимание на дату этого события – 1936 год. Японцы уже несколько лет как оккупировали Маньчжурию, через год начнётся семилетняя китайско-японская война, и, естественно, отношение китайцев к японцам было далеко не самым тёплым. И вот именно в это время по Китаю свободно разгуливает японец, обучается в закрытых китайских школах и к тому же становится патриархом одной из них! Это почти фантастика...

Что же на на самом деле происходит с японцем Сё Досином во время китайско-японской войны? Сие покрыто мраком тайны: официальные биографии Сё Досина об этом молчат. Некоторые источники утверждают, что в последний период войны он был арестован и попал, как Ямагути Гогэн, в один из советских лагерей на территории то ли Маньчжурии, то ли Монголии. По другим, менее правдоподобным сведениям, благодаря связям в тайных обществах ему всё же удалось бежать в Японию. В любом случае об этом периоде своей жизни он предпочитал не распространяться. А вот дальнейшая его судьба известна намного лучше, ибо это история триумфа Сё Досина как духовного проповедника и мастера кэмпо.

Весной 1946 г. репатриированный Сё Досин возвращается в Японию, которая лежит в руинах. Сейчас трудно сказать, какие мысли обуревали несостоявшегося монаха и воина Сё Досина, но сэппуку, в отличие от Ямагути, он совершать не собирался. Сё Досин решает посвятить себя возрождению японского духа на основе тех знаний, которые он почерпнул в течение своей полной приключений жизни.

Сё Досин считает себя прежде всего буддийским проповедником (хотя формально буддийским монахом не является) и стремится приобщить молодёжь к вечным истинам Будды. Он принимает решение проповедовать особый тип буддийской доктрины, внешней стороной которой является боевое искусство. Осенью 1947 г., всего лишь через год после возвращения на родину, он провозглашает создание нового направления будо, которое называет Сёриндзи-кэмпо «Кулачное искусство Шаолиньского монастыря». Полностью его школа называлась гордо и несколько вызывающе по отношению к китайцам: «Японское общество истинного северного шаолиньского кулачного искусства».

Японцы были поражены. Прежде всего Сёриндзи-кэмпо было зарегистрировано не как школа боевых искусств, но как религиозная организация. Все последователи Сё Досина должны быть упасаками, т. е. теми, кто, не принимая монашеский постриг, остаётся в миру и почитает три «буддийские драгоценности»: Будду, его учение (дхарму) и принципы монашеской общины (сангха).

Немалое удивление вызывало и то, что Сё Досин возрождал китайскую традицию, от которой так упорно в течение двух десятилетий отказывалось каратэ. Ведь Япония проиграла Вторую мировую войну, в том числе и Китаю. Естественно, что отношение к Китаю да и вообще ко всему китайскому в то время было далеко не самым благожелательным. Но Сё Досин убедил власти, что речь в данном случае идёт не о Китае как политической силе, но о древнейшем сплаве боевых искусств и буддизма, т. е. о культурной и духовной традиции, органично вошедшей в культуру Японии. Сё Досин возвращался к изначальным, незамутнённым истокам трансцендентной мудрости.

Сё Досин выступает не столько как мастер боевых искусств, сколько как духовный проповедник. Его могучая фигура, наголо обритая голова и чёрная борода запоминались многим, равно как на многих действовала чарующая сила его проповедей. Активно используя мифологическую версию рождения чань-буддизма и боевых искусств от единого истока – от Бодхидхармы, Сё Досин объяснял, что именно Бодхидхарма принёс в мир три принципа, на которых базируется Сёриндзи-кэмпо. Тремя принципами, или по аналогии с буддизмом «тремя сокровищами», являются крепкое здоровье, твёрдый дух и миролюбивый характер. И чтобы постичь всю глубину этой мудрости, необходимо параллельно следовать двумя путями. Первый путь – овладение духовным учением Конго-дзэн, которое разработал сам Сё Досин на основе правил китайской боевой морали и буддийских заповедей. Второй – изучение особого типа физического воспитания, или гимнастики «физического тела» (эккингё), важнейшей частью которой и являются боевые искусства. Кстати, на первых порах, когда во времена американской оккупации Японии преподавание будо не поощрялось, боевое искусство Сё Досина фигурировало именно под названием гимнастики Эккингё.

Настоящим монахом Сё Досин не был, и это могло помешать успеху его проповедей. Но в 1951 г. он принимает монашеский сан в токийском храме Дамо – Дамодзи (Бодхидхармы) и становится личным учеником известного дзэнского учителя Иямы.

С ростом популярности Сёриндзи-кэмпо в небольшом городке Тадоцу (префектура Кагава на острове Сикоку) началось строительство грандиозного дзэнского храма Сёриндзи – японского «Шаолиньского монастыря», который он во многом и копировал. Здесь же расположились четыре огромных тренировочных зала, вмещающих полторы тысячи учеников. Именно в храме Сёриндзи и располагается сегодня штаб-квартира (хомбу додзё) Сёриндзи-кэмпо.

Как же относились к деятельности Сё Досина родоначальники шаолиньской традиции – китайцы? Не смущало ли их, что Сё Досин пытался монополизировать преподавание шаолиньского стиля, пока в Китае в 1966 – 1976 гг. шла «культурная революция» и китайцам было не до ушу?

В 1969 г. Сё Досин совершил поездку по странам Запада, где активно пропагандировал шаолиньское искусство, правда, его японскую версию. Разумеется, не все китайские мастера шаолиньской традиции готовы были согласиться с таким положением вещей. Да и сама биография Сё Досина, составленная с его слов, вызывала немало сомнений. В частности, упоминаний о мастере Вэнь Тайцзуне не нашли в китайских анналах. Была и ещё одна претензия: его стиль мало напоминал то шаолиньское искусство, которым занимались монахи в монастыре. Вероятнее всего, связь школы, в которой занимался Сё Досин, с Шаолинем была скорее мифологической.

Но как Вэнь Тайцзун, не являясь шаолиньским монахом, мог в 1936 г. привести японца в Шаолиньский монастырь, где тот якобы получил посвящение? Да и о каком посвящении в шаолиньские монахи могла идти речь, если Сё Досин ни дня не обучался в Шаолине, к тому же монастырь тогда наполовину лежал в руинах, так и не оправившись после пожара 1928 г.?

И тем не менее Сё Досин страстно желает получить официальное признание от китайских патриархов шаолиньского ушу. С 1975 по 1979 гг. он три раза приезжал со своими учениками в Китай и демонстрировал искусство Сёриндзи-кэмпо. Но патриархи Шаолиньсы молчали и, насколько известно автору этих строк, хорошо знали истинную историю обучения Сё Досина в Китае.

В конце концов сыграли свою роль чисто политические мотивы: Китай стремился наладить дружественные отношения с Японией, а Сё Досина поддерживала токийская политическая верхушка. И через некоторое время Сё Досину разрешили провести показательные выступления на площадке перед Шаолиньсы (но не внутри его!).

Сё Досин медитирует

К приезду Сё Досина Шаолиньский монастырь был специально отреставрирован, в нём вновь поселилась монашеская братия во главе с Дэчанем, одним из самых талантливых настоятелей за всю историю этой обители. Именно Дэчань и принимал Сё Досина как первого посланника боевых искусств Японии в Китае.

Непривычно было видеть перед воротами Шаолиньского монастыря японцев, одетых в белые кимоно с чёрными поясами и свастиками на левой стороне груди (знак Сёриндзи-кэмпо), слаженно демонстрирующих японскую версию китайского искусства. Весьма поразила китайцев и та удивительная жёсткость, с которой японские бойцы выполняли свои парные комбинации. Как уже говорилось, в Сёриндзи-кэмпо не существует столь милых китайскому сердцу комплексов; всё обучение построено на коротких, в основном парных, связках, изобилующих бросками и заломами рук. В то время в Китае спортивные поединки ещё не поощрялись; не проводились даже официальные соревнования по контактному ушу (саньда), запрещённые во времена коммунистической реформы ушу в середине 50-х гг. Нетрудно догадаться, сколько восхищения вызывали эти короткие яростные схватки у китайцев, хотя, признаться, их видел лишь крайне ограниченный круг высокопоставленных лиц.

За несколько лет до этого подобные поединки поразили французов и американцев. Увидев новый для них вид боевых искусств, западные зрители по привычке причислили его к каратэ. Необходимо специально отметить, что ни Сё Досин, ни его последователи не признавали и не признают применения понятия «каратэ» по отношению к Сёриндзи-кэмпо, а к самой системе каратэ относятся довольно скептически.

Бойцы Сёриндзи-кэмпо проводят бой в одеждах, имитирующих рясу странствующего буддийского монаха-воина: на белое кимоно надевается некое подобие чёрной рясы без рукавов, длиной до середины голеней, и особым образом подвязывается толстой белой верёвкой. Такое монашеское одеяние выглядит весьма эффектно во время показательных выступлений, хотя на тренировках бойцы упражняются в обычных белых кимоно.

В Китае Сё Досин выступает не столько как патриарх, сколько как прилежный ученик и талантливый преемник именно китайской шаолиньской традиции. Почти десять лет Сё Досин добивается официального признания со стороны истинной шаолиньской школы. Он понимает: по восточной традиции, пока не получено такое признание, его школу могут всегда обвинить в самозванстве.

Сё Досин избирает довольно хитрую тактику: он выступает не только как носитель китайского кэмпо в Японии, но и как создатель некоего «моста дружбы» между двумя странами, что для Китая тогда было немаловажно – страна после «мрачного десятилетия смуты» оказалась практически в полной культурной изоляции.

И наконец долгожданный день наступил. 21 апреля 1980 г. в Северном Шаолиньском монастыре в горах Суншань была установлена «памятная стела возвращения в горы». Под «возвращением в горы» символически подразумевалось принятие человека «истинной школой» ушу в своё лоно. Текст для стелы был составлен лично настоятелем Дэчанем, а монах-боец Дэцянь, будучи прекрасным каллиграфом, выполнил надпись. Воспроизведём полностью текст на этой стеле, которая стоит сегодня в первом дворе Шаолиньсы, одна из последних в левом ряду подобных ей, – ведь эта надпись является своеобразным «символом веры» Сёриндзи-кэмпо:

«Он вошёл в чаньское братство в горах Суншань и обрёл совершенство в шаолиньском кулачном искусстве. Вернувшись на родину, он создал японское Сёриндзи-кэмпо для того, чтобы традиционная китайская культура пустила корни в Японии, дала цветы и плоды. Учитель Дхармы (почётное обращение к буддийскому наставнику. – А. М.) преподавал в Японии шаолиньский метод кулачного искусства, а также служил развитию дружбы между Китаем и Японией, к тому же он повёл за собой людей и в практической деятельности (т. е. в занятиях кэмпо. – А. М.). В апреле 1979 г. Учитель Дхармы, после того как более сорока лет назад спустился с гор (т. е. покинул Шаолиньский монастырь. —

А. М.), вновь посетил это место. Ради сотен тысяч японских бойцов шаолиньского искусства он горячо стремился содействовать подъёму китайско-японской дружбы».

Итак, Сё Досин был официально признан носителем истинной шаолиньской традиции, он назван «фаши» – Учителем Дхармы, а значит, китайские мастера признали его и как последователя дзэн-буддизма. Важно и другое – в надписи на стеле несколько раз упоминается его роль в укреплении дружбы между Китаем и Японией. Поэтому не будем сбрасывать со счетов и политическое значение такого мероприятия. Школа Сёриндзи-кэмпо ликовала; с установлением памятной стелы Сё Досина поздравили восемь членов японского кабинета министров во главе с его руководителем.

Сегодня Сё Досин внесён в официальные хроники монахов-бойцов Шаолиньского монастыря, в раздел «миряне – последователи Шаолиньского монастыря» наряду с тремя японскими монахами, которые около ста лет назад учились в Шаолине. Правда, сам Сё Досин считал себя «монахом в миру» (нодо).

Увы, Сё Досин не успел насладиться своим триумфом. 12 мая 1980 г., меньше чем через месяц после установления памятной стелы, основателя Сёриндзи-кэмпо не стало. Но он успел сделать многое – больше, чем полагается человеку его судьбы.

Во время своей последней поездки он договорился с прежним настоятелем Шаолиня Дэчанем, что тот возьмёт дочь Сё Досина – Сё Юки-сан в приёмные дочери. И настоятель выполнил своё обещание. Сегодня руководитель Сёриндзи-кэмпо Сё Юки-сан является официальной приёмной дочерью настоятеля Шаолиньсы преподобного Суси. Каждый год, в годовщину отбытия Сё Досина в Японию после установления памятной стелы, госпожа Сё Юки-сан посещает Шаолиньский монастырь и возжигает благовония в честь своего отца.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.