Заговор дожа, или Как второй раз стать догарессой
Заговор дожа, или Как второй раз стать догарессой
Этот заговор уникален в своем роде: в первый и последний раз мятеж в Венеции поднял ее собственный глава – венецианский дож. На современников это произвело самое удручающее впечатление. И венецианцы постарались забыть его имя на 400 лет – вплоть до середины XVIII века. Но и тогда его вспоминали с трудом, даже не знали, как правильно звучало имя изменника – то ли Марин Фальеро, то ли Фальери. В конце концов остановились на венецианском диалекте – Марино Фальер. Но в начале XIX века его имя подняли на щит романтики. Для них оно означало не предателя, а борца с тиранией, ведь он выступил против всесильных властей города-государства.
Однако последующие историки отвергли эту версию. Им Фальер увиделся не тираноборцем, а, напротив, властителем, стремившимся к единоличному правлению. Открылось и сенсационно-парадоксальное продолжение: заговор не только привел дожа-преступника на плаху, но его обидчика на… место дожа. А вот супругой у обоих выступила одна и та же венецианка, ставшая догарессой во второй раз.
События эти начались 11 сентября 1354 года, когда блестящий венецианский патриций – полководец и дипломат Марино Фальер был избран 55-м дожем Венеции. Этот уникальный государственный пост давался пожизненно и делал своего обладателя государем Венецианской республики. Вот только реальная власть и права дожа были строго ограниченны. На деле всем заправляли Большой совет и Совет десяти, который являлся и судом, и трибуналом, и карающей рукой – этакой своеобразной государственной инквизицией. Именно с его подачи Фальер и был избран дожем, и невиданное дело – заочно, поскольку находился в Риме, улаживая при папском дворе дела Венеции.
Богатый, властный и честолюбивый, Фальер слыл «лучшим из венецианцев». Как дипломат он не раз успешно разрешал споры с соседями Венеции. Как полководец выиграл немало битв. При осаде города Зары он разбил 80-тысячную армию венгерского короля, а командуя флотом республики, победил в легендарном сражении под Капо д’Истрией. К тому же он давно перешагнул 60 лет – почтенный возраст, с которого, как гласит закон, можно выбирать мудрого дожа. Теперь ему почти восемьдесят. Словом, Фальер был убежден, что его избрание дожем – наилучший выход. Только вот Судьба, возможно, думала иначе…
Она подавала честолюбивому правителю собственные – роковые знаки. Когда он, вернувшись в Венецию, направлялся по каналу ко Дворцу дожей, началась буря. Величественная ладья дожа «Буцентавр» не смогла войти в канал, и Фальеру пришлось пересесть в маленькую юркую гондолу. Но когда та, пропетляв по каналу Сан-Марко, сумела причалить, Фальер с ужасом увидел, что его высадили не перед Дворцом дожей, а левее – на том самом Проклятом месте, где вот уже сотни лет устраивались казни преступников. И это явно было не к добру…
Самым роковым образом прошел и традиционный обряд «Обручения Венеции с морем». Нет, поначалу все шло преотлично. В залив вышла барка, задрапированная малиновым бархатом, в которой сидело высшее духовенство города. Святые отцы читали молитву, благословляя морские волны. За кораблем духовенства в благословенные воды в сопровождении лодок со знатными венецианцами устремился величественный «Буцентавр». На его палубе на алом троне гордо восседал Марино Фальер в горностаевой мантии. На голове его блистала корона дожа, украшенная 70 редчайшими алмазами, рубинами и изумрудами, не говоря уже об отборном жемчуге. Когда галера дожа вышла к острову Лидо, Фальер торжественно поднялся с трона и крикнул: «Мы обручаемся с тобой в знак истинной и вечной власти!» И новый дож бросил в морские волны золотой перстень.
Во дворец Марино вернулся взволнованным. Сунул руку в потайную складку парадного одеяния, надеясь найти там платок, чтобы вытереть пот со лба, но пальцы нащупали массивное кольцо. Покрывшись холодным потом, Фальер вынул его и ахнул – это был тот самый перстень дожа, который он бросил в волны Адриатики.
Как это могло случиться?! Неужели море не приняло его дар и обручение не состоялось?! Какой плохой знак… Однако поначалу дела у нового дожа складывались удачно. Венеция процветала, и ее благополучию не угрожали ни новые войны, ни эпидемии. Повезло Фальеру и в личной жизни. Он сумел жениться на молоденькой и весьма привлекательной дочери своего старинного приятеля. Однако у прелестной Анджолины еще с девических времен оставалось множество пылких поклонников. Ну да это не беда, уговаривал себя старик муж. Пусть все видят, какую красавицу ему удалось заполучить, и завидуют!
Стараясь угодить юной жене-догарессе, Марино часто организовывал великолепные праздники, столь любимые венецианцами. Весной 1355 года он устроил в собственном палаццо блестящий маскарад, собрав одни только сливки венецианской аристократии. Старику так хотелось погордиться прелестной молодой женой. И надо же было случиться, что на этот праздник пробрался ее прежний поклонник – юный красавчик Микеле Стено, который, не особенно церемонясь, у всех на глазах крепко поцеловал трепещущую деву в алом маскарадном костюме. Присутствующие ахнули. Все отлично знали: под маской Алой девы скрывается догаресса. Знал об этом и Фальер и потому недолго думая приказал слугам вытолкать безобразника взашей. Юноша оскорбился: поцелуи на маскараде были обычным делом того времени. За что же старик Фальер выгонял благородного юношу из богатой, уважаемой семьи? Да к тому же делал это прилюдно, сознательно унижая Стено в глазах всех венецианских патрициев, а главное – на глазах прелестной Анджолины!
Словом, выгнанный юноша решил отомстить. Он пробрался во Дворец дожей и на спинке дубового кресла правителя в Зале Совета десяти вырезал ножом оскорбительную надпись:
«Фальер содержит красавицу жену, а пользуются ею другие». Надпись, конечно, прочли, автора сыскали и по требованию взбешенного дожа бросили в одну из камер Пьомбо. Состоялся суд, но вердикт был странно легок: всего лишь год изгнания из Венеции. Впрочем, что тут странного? Венеция известна своими распущенными нравами. Странным стало другое: члены Совета десяти начали ухмыляться за спиной дожа: «А может, надпись не лжет? Не станет же юная красотка хранить верность мужу-старику?»
От таких ухмылок Фальер чуть рассудком не помутился. Что с того, что его жена любит повеселиться, все равно она – честная женщина. А вот члены Совета оказались презренными людьми и нанесли ему страшное оскорбление. Такого нельзя прощать! Как нельзя прощать разнузданные нравы, царящие в городе, между прочим, с попустительства властей. Да и вообще разве это власти?! Вся сила их рассредоточена по разным Советам. Это же куча бесполезного народа. Нет – Венеции нужен единоличный правитель! И им должен стать он сам – умный, храбрый и благородный Марино Фальер.
Дож решился на заговор. Привлек на свою сторону служителей Арсенала во главе со старым другом Бертуччио и личную охрану. Оказалось, даже среди самых знатных патрициев нашлась сотня недовольных нынешними порядками. Был разработан простой план. 15 апреля 1355 года, когда члены Совета десяти и Большого совета соберутся на общее заседание, звонарь колокольни Сан-Марко, тоже вовлеченный в заговор, ударит в колокол, а Бертуччио с охраной накрепко закроют непробиваемые двери дворца. И никто не сможет прийти на помощь представителям старой власти, когда их схватят и бросят в тюрьму. Ну а затем народу объявят о начале единоличного правления дожа Марино Фальера.
Однако заговор не удался. Бертуччио, не думая ни о чем плохом, предупредил своего приятеля, чтобы тот 15 апреля не приходил во Дворец дожей. Приятель заподозрил неладное и известил Совет десяти. Вот так и вышло, что в тюрьме оказался сам Фальер и 10 его активных сторонников.
17 апреля ему вынесли смертный приговор, а 18-го отрубили голову на том самом Проклятом месте, где по роковому стечению обстоятельств его высадила гондола при Первом входе в город. Казнили и всех сторонников мятежника. А вот супруге дожа Анджолине удалось бежать из Венеции. Говорят, ей помогли родственники Микеле Стено. Может, юноша чувствовал свою вину? А вот и нет – Микеле любил прелестную Анджолину! И доказал это, впоследствии женившись на ней. И вот парадокс Судьбы – через несколько десятилетий Стено тоже стал дожем Венецианской республики. Тогда он и сделал невозможное – предоставил возлюбленной Анджолине стать догарессой второй раз. Не ради этого ли все было затеяно: провокация Микеле Стено, озлобленная гордость Фальера, заговор и казнь? И не юная ли Анджолина была автором этого трагического спектакля?..
Данный текст является ознакомительным фрагментом.