Глава 7 Слободская украина

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 7

Слободская украина

До 1917 г. и царские, и «украинствующие» историю Украины-Малороссии в XVII–XVIII веках сводили к истории Гетманщины, то есть узкой 200–300-километровой полоске земли на Левобережье и еще более узкой полоске — Великому лугу — владениям Войска Запорожского. А что происходило восточнее оных территорий на огромном пространстве, которое в 1991 г. вошло в состав Республики Украины?

Район восточнее Гетманщины и земель Войска Запорожского в XVII–XVIII веках называли Слободской украиной. Название это произошло, разумеется, не от слова «украинец» или часть Украины. Это была украина, то есть окраина русского государства. Вот передо мной интересная, до предела пропитанная литовским национализмом книга Эдвардаса Гудавичюса «История Литвы». Там есть интересный абзац: «Смоленская, Витебская, Подольская, Киевская земли имели статус так называемых окраинных земель. Их дворяне призывались в войско по отдельным спискам и слушались своих воевод»[42].

Как видим, Смоленск, Витебск и Киев были окраинными или, как тогда произносили, украинными землями и имели одинаковое административное устройство. Любопытно, что по сему поводу пробалакают самостийники? Что, Эдвардас Гудавичюс — русский шовинист? Или Смоленск и Витебск — древние украинские города?

Кстати, Грушевский, не мудрствуя лукаво, писал: «Ослабленной, более бледной, так сказать, копией Гетманщины XVIII века была соседская Украинская Слободщина, занимавшая нынешнюю Харьковскую губернию с соседними частями Курской и Воронежской. Мы уже не раз слышали о ней, знаем, что она заселялась украинскими выходцами, которые в тяжелые моменты выходили из украинских земель, находившихся под властью Польши, за московскую границу и селились за линией пограничных крепостей, построенных московскими правителями, — за так называемой „белгородской чертой“, заграждавшей татарам дорогу в московские земли. Оседая здесь на татарских дорогах, наши выходцы брали на себя сторожевую службу и военную оборону этого пограничья, а за это от московского правительства получали разные права и привилегии»[43].

Итак, Курская и Воронежская губернии оказались тоже заселены украинцами, в смысле — малороссами.

На самом же деле заселение и освоение слободской украины велось по повелению русских царей, на русские деньги и в подавляющем большинстве русскими людьми.

С 1580 г. по 1590 г. русские строят южную линию городов-крепостей — Белгород, Воронеж, Валуйки, Елец, Кромы, Курск, Лебедянь, Ливны, Оскол, Царев-Борисов. Города-крепости соединялись между собой малыми укреплениями и «засечными чертами». «Засечные черты» представляли собой в 100 метров шириной полосы поваленных верхушками на юг деревьев, укрепленные валами. Вдоль всей черты располагались дозорные вышки и укрепленные пункты — остроги. Эти меры в известной степени ослабили набеги татар, прорывы крымцев к Оке стали редкостью.

Смута на Руси в начале XVII века существенно ослабила обороноспособность государства. С 1607 г. по 1618 г. татары разрушили города Волхов, Данков, Дедилов, Елец, Епифань, Калугу, Карачев, Козельск, Крапивну, Кромы, Лебедянь, Мещерск, Михайлов, Ливны, Лихвин, Перемышль, Путивль, Орел, Оскол, Ряжск, Серпухов, Серпейск, Царев-Борисов, Чернь, Шацк.

В июле 1632 г. 20-тысячное татарское войско разграбило Елецкий, Карачевский, Ливенский, Мценский, Новосильский и Орловский уезды. Только в октябре татары ушли домой. В июне 1633 г. 20-тысячное татарское войско во главе с Мубарек Гиреем разорило приокские уезды — Алексинский, Калужский, Каширский, Коломенский, Серпуховской, Тарусский и даже Московский за Окой.

В ответ московское правительство в 1635 г. начало грандиозные по своим масштабам строительные работы на новой линии — Белгородской черте, протянувшейся на 800 км от реки Ворсклы (приток Днепра) до реки Челновой (приток Цны). Это была сплошная укрепленная линия с вновь построенными десятками крепостей, с валами и рвами. Белгородская черта проходила от Ахтырки через Вольный, Хотмышск, Карпов, Белгород, Корочу, Яблонов, Новый Оскол, Усерд, Ольшанск, Воронеж, Орел, Усмань, Сокольск, Добрый, Козлов до Тамбова. Строительство ее было в основном завершено к 1646 г., а доделки продолжались еще 10 с лишним лет.

О постройке Белгородской черты хорошо сказано у историка М. К. Любавского: «Итак, была полностью решена задача, которую ставило себе московское правительство со времен царя Михаила, — выстроена непрерывная укрепленная линия, начинавшаяся у верховьев Ворсклы и оканчивавшаяся у Волги. Выполнение ее потребовало от русского народа больших средств и усилий, но зато и вознаграждено было с лихвой. Русский народ получил возможность развивать свое земледельческое хозяйство на тучном черноземе при более благоприятных климатических условиях, чем в лесной области, и последствия этого факта выявились вскоре же по окончании постройки черты, как видно из приведенной докладной записки, поданной из разряда в боярскую думу. К черте хлынуло земледельческое население, и черноземные степи наполнились новыми селами и деревнями»[44].

Да, действительно, от притеснений ляхов и Руины, устроенной щирыми гетманами, в Слободскую украину бежали тысячи малороссов.

«Московское правительство охотно принимало этих беженцев и населяло ими новые города, которыми обставляло Муравскую и Изюмсскую сакмы. Часть этих городов была построена внутри пространства, огороженного Белгородской чертой, как то: Суджа, Мирополье, Сумы, Лебедин на верхнем Псле и его притоках, но большая часть выстроена была за Белгородской чертой — на притоках верхней Ворсклы и на Северном Донце и притоках. По притокам верхней Ворсклы были выстроены: на Ахтырке — Ахтырский город в 1657 г., на Рябине — Сенное Приворожье в 1671 г., на Мерчике и ее притоке Мерли — Богодухов в 1668 г., Городное в 1672 г., Краснокутск в 1668 г., Колонтаев в 1665 г., Рублев в 1677 г., Мурахва в 1656 г., на Удах — Золочев в 1676 г. и Ольшанка в 1674 г., на Може — Валки, Мерехва в 1656 г., Соколов в 1675 г., Змиев в 1657 г., на притоке Можа Водолаге — Водолага в 1677 г.; на самом Северском Донце: Маяцкий городок в 1664 г., Салтов в 1665 г., Лиман в 1672 г., Бишкин в 1673 г., Андеевы Лозы в 1672 г., Балаклея в 1658 г., Савинский в 1672 г., Изюм в 1664 г. и, наконец, на Осколе, недалеко от впадения его в Донец, возобновлен Царев-Борисов»[45].

Казаки, крестьяне и мещане из Малороссии перемешивались с потоком переселенцев из центральных районов России. Активно участвовала в переселенческой политике и русская православная церковь. Так, например, Святогорский Успенский монастырь на Донце ниже Изюма существовал уже в 1624 г. Раньше других селений был основан и Дивногорский монастырь на Дону в 7 верстах ниже Коротояка. Со времен царствования Петра II началась раздача в этих районах обширных поместий петербургской знати, которые переселяли туда своих крестьян из великорусских губерний. Так, например, возникли села Андреевка и Старый Салтов, принадлежащие Апраксину и Шафирову.

Откроем великолепное описание Российской империи, сделанное в 1725–1727 гг. обер-секретарем Сената Иваном Кирилловым. Вот, к примеру, описание «Белогородской провинции»: «Прежде разделения губерней до 710 году был украинский Белогородский полк или Белогородский разряд… А с 724 году все те украинцы положены в подушной оклад на полки армейские и гарнизонные против крестьян, да с них же вместо помещикова дохода до 40 копеек з души и содержится на тех четырегравенных деньгах выбранная ис тех укранцов конная лантмилиция»[46].

Показать бы это описание самостийным историкам. То-то бы они радовались: оказывается, Белгород в 1725 г. был украинским городом! Увы, нет, не украинским, а украинным, то есть пограничным, и конная ландмилиция была пограничной охраной. Русский язык нужно знать, господа самостийники, — «Сидоров поехал за границу: в Малороссию, в Германию, а Петров — на границу (на украину)»!

Отметим, что все фамилии, упомянутые Кирилловым в Белгороде, великорусские: воевода Петр Лачинов, купеческий фискал Иван Панкратов и т. д. А в Чугуеве к 1725 г. было 214 казаков из крещеных калмыков, из тех, которые в 1709 г. пришли к Полтаве с Аюк-ханом.

В уездах Белгородской губернии были пять донских слободских полков — Сумской, Ахтырский, Рыбенский, Изюмский и Харьковский. Все они с 1726 г. подчинялись Военной коллегии, то есть входили в состав русской армии. Кроме того, в Белгородской губернии дислоцировались четыре драгунских полка — Новгородский, Ингерманландский, Астраханский и Пермский. К ним были приписаны 241 076 душ в Белогородской провинции.

Рядом с Белогородской находилась Севская провинция. В Севске дислоцировался украинской Севский полк (опять-таки пограничный полк). Главными городами провинции были Карачев, Брянск, Рыльск, Путивль. Как видим, многие их этих городов знакомы нам по драме «Борис Годунов». Они принадлежали России еще при Василии III.

Фактически украинские полки — это подобие военных поселений Австрийской империи XVIII века и России начала XIX века. В 1713 г. Петр I из пяти расформированных пехотных полков и семи тысяч ратных людей бывшей Белгородской черты создал ландмилицию. Первоначально ландмилиция была пешей, но к 1723 г. переведена в конную. В 1736 г. ладмилиция была переименована в Украинский Ландмилиционный корпус, в 1762 г. корпус переименовали в просто Украинский, а в 1763 г. число полков сократили до одного конного и десяти пеших. Все эти полки получили собственные названия, им назначили постоянные квартиры в городах. Однако задача Украинского корпуса не изменилась, и полки по очереди занимали Украинскую линию. И опять же речь идет не об украинских полках незалежной «Украинской державы» (к тому времени Гетманщина была упразднена), а пограничных полках, защищавших окраинную пограничную линию.

Украинская (окраинная) укрепленная линия была построена в 1731–1742 гг. русским правительством для защиты южных границ империи. Линия возведена между Днепром и Северским Донцом по берегам рек Орели, Берестовой, Береки, на территории, расположенной севернее установленной в 1713 г. границы с Турцией, то есть она находилась на значительном расстоянии от Гетманщины, которую нынешние «оранжевые» историки называют Украиной.

Любавский писал: «Для защиты этой линии были поселены 9 ландмилицких полков — Борисоглебский, Лихвинский, Ряжский, Козловский, Белевский, Орловский, Ефремовский, Слободской и Тамбовский. Под этим именем выступают в настоящем случае все те же служилые люди, которых селило московское правительство в украинных городах и которые были известны под именем детей боярских, солдат, драгун, стрельцов, казаков и т. д. Петр Великий, как известно, перевел их на подушную подать и причислил к разряду государственных крестьян. Но вместо рекрутской повинности на них была наложена служба в особом ландмилицком корпусе, предоставленном в распоряжение Киевского генерал-губернатора для борьбы с татарами. Часть этого ландмилицкого корпуса и была поселена на новой Украинской линии. [Фельдмаршал] Манштейн, видевший эту линию, сообщает в своих записках, что ее охраняют 20 тыс. драгун из милиции, размещенных по крепостям и селам, нарочно для них выстроенным. В мирное время они получают на одну треть менее обычного войскового жалованья, а взамен им отданы участки пахотной земли, которую они обрабатывают. Это войско набрано в Курской и Рыльской областях из 20 тыс. бедных дворянских семейств, так называемых однодворцев, т. е. владельцев одного только двора, которые сами пашут свои земли»[47].

В 1752 г. на службу в Россию из Австрийской империи прибыл сербский полковник Иван Хорват и «привел с собой целый отряд сербов с военной границы, черногорцев и других выходцев, а в следующем, 1753 г., пришли полковники Иван Шевич и Райко де Прерадович и также привели разный сброд из славянских земель. Правительство решило использовать эти элементы для охраны окраины от татар и частью от запорожцев. Отряд Хорвата был водворен на жительство в заселившемся и отчасти уже укрепленном районе по верхнему Тясмину, Выси и Синюхе и верхнему Ингулу. Центром этого района сделались крепость Св. Елизаветы (позднее Елизаветград), которую выстроил Хорват. Сверх того был сооружен ряд земляных шанцев и форпостов, в которых должны были стоять поселенцы. Край этот и получил название Новой Сербии. Отряды Шевича и де Прерадовича были выдворены на востоке запорожских владений, между Северским Донцом, Бахмутом и Луганью. Центром поселений стали крепости Бахмутская (сущ. с 1703 г.) и Белевская (основана в 1731 г.), а самый округ получил название Славяносербии.

Новым поселенцам были отведены в вечное и потомственное владение удобные земли, определено денежное жалованье, предоставлены беспошлинные промыслы и торговля»[48].

В 1770 г. собственно сербов насчитывали не более тысячи человек, то есть 1/25 всего населения Новой Сербии и Славяносербии. Но в образованные ими области на тех же основаниях влилось множество других элементов. Так, в Славяносербию в 1752–1755 гг. приехали молдаване, валахи, болгары, черногорцы и образовали несколько военных поселений, называвшихся «ротами». Туда же прибывали и прощенные правительством раскольники.

Из составленного академиком Гюльденштедтом описания Елизаветградской провинции видно, что в Новой Сербии в 1773–1774 гг. состав населения был самый разнообразный: сербы, болгары, молдаване, валахи, греки, малороссы из Гетманщины и запорожцы, великороссы (раскольники и православные), выходцы из Польши, беглые из центральных областей России и др.

В 1764 г. «Новосербский корпус» был преобразован в Новороссийскую губернию, а Славяносербия с Украинской линией — в Екатерининскую провинцию, подчиненную Новороссийской губернии. При этом Украинская линия, проведенная в 1731 г. для защиты русских пределов со стороны Запорожья, была уничтожена, а взамен ее возвели крепости Богородицк (на реке Самаре) и Луганск (на реке Лугани, правом притоке Донца). В следующем 1765 году Новороссийская губерния состояла уже из трех провинций — Елизаветинской, Екатерининской и Бахмутской.

Читатель уже обратил внимание, что в главе «Слободская украина» я говорю в основном о делах военных. А что делать? Это погранзона, и тот же Грушевский в главе «Слобожанщина», посвященной Слободской Украине, волей-неволей, но тоже говорит исключительно о военных делах.

Любопытна история основания Харькова, данная Грушевским: «В 1654 году встречаем первых поселенцев в Харькове, на следующий год они строят здесь город»[49].

Вот и все. Сами, мол, щирые украинцы пришли и город основали.

Позже возникла целая мифология об основании Харькова. По одной из версий, город основал атаман Иван Каркач, по другой — некий Харитон по прозвищу Харько (надо полагать, из-за размеров «харизмы»). Наиболее романтична история о некоем Андрее Квитко, который якобы похитил малолетнюю дочь киевского воеводы и бежал с ней в места не столь отдаленные, где и основал город.

На самом деле на месте нынешнего Харькова было русское городище домонгольского периода. 28 марта 1656 г. царь Алексей Михайлович отправил указ Чугуевскому воеводе Сухотину (Чугуевская крепость в 86 верстах от Харькова) строить крепость Харьков. Строителем крепости был назначен Воин Селифантов. Крепость была построена к 1658 г.

Если бы большевики росчерком пера не отдали бы Харьков Украине, стоять бы воеводе Сухотину и военному инженеру Воину Селифантову на пьедестале в центре Харькова. Но москалям не место на современной Украине, даже если они построили первую столицу УССР. Из всех мифологических персонажей самостийники выбрали Харько. Кандидатура Квитко тоже рассматривалась, но у него с происхождением нелады — есть в роду москали, да и не должен щирый украинец соблазнять дочек московских воевод. И вот 22 августа 2004 г. в Харькове был открыт конный памятник гарному казаку Харько с копьем в руке и колчаном с луком и стрелами. Автор памятника — вездесущий Зураб Церетели.

В книге Грушевского за главой «Слобожанщина» следует глава «Культурная жизнь Восточной Украины». Цитирую: «С точки зрения общественной, как видим, Гетманщина и Слобожанщина с их строем все более теряли свою ценность. Народное и казацкое самоуправление отчасти было уничтожено московским правительством, а что в нем не было отменено — приобрело характер старшинского панского самоуправления. Мещанское самоуправление было придавлено, духовенство также. Сельское население порабощено»[50].

Браво, Михаил Сергеевич! Нынешним либеральным и самостийным «геббельсам» у него учиться надо. Ловкость рук, и две принципиально разных территории — Гетманщина и Слободская украина — объединились в одно целое, да и административное устройство у них одинаковое.

Ну а дальше на семи страницах «украинский Карамзин» ведет речь только о Гетманщине, и ни слова о культуре Слободской украины. Нечего сказать и мне. Слободская украина была пограничным форпостом России. Набеги крымских татар случались чуть ли не ежегодно. Население представляло собой причудливую смесь великороссов, малороссов, сербов, валахов и т. д. Высшее начальство из Москвы и Санкт-Петербурга в Слободской украине не бывало и не навязывало местным помещикам свой образ жизни. Кто носил «оселедец», кто — бороду, кто — немецкий парик. Все поселенцы разговаривали на русском языке, пусть на разных диалектах, но всегда понимали друг друга. Управление велось непосредственно из Москвы или Петербурга, суд велся по царским законам (Уложению царя Алексея Михайловича от 1648 г.).

К середине XVIII века Слободская украина все больше походит на центральные губернии империи, хотя часть населения с малороссийскими корнями сохраняет свои бытовые особенности и малороссийский диалект русского языка. Екатерине II оставалось лишь законодательно уравнять административное устройство Слободской украины с остальной империей.

Указом российской императрицы от 28 июля 1765 г. был принят манифест «Об учреждении в слободских полках приличного гражданского устройства, и о местопребывании канцелярии губернской и провинциальной». Этим манифестом было ликвидировано деление Слобожанщины на полки и образована Слободско-Украинская губерния. Она состояла из пяти провинций: Ахтырской, Изюмской, Острогожской, Сумской и Харьковской. Административным центром губернии стал Харьков.

25 апреля 1780 г. Указом Екатерины II вместо Слободско-Украинской губернии было учреждено Харьковское наместничество (губерния) с центром в Харькове. Торжественное открытие наместничества состоялось 29 сентября 1780 г. Его лично открыл генерал-губернатор граф П. А. Румянцев-Задунайский. А 21 сентября 1781 г. был утвержден герб наместнического города и гербы уездных городов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.