4. О чём поведало обручальное кольцо?

4. О чём поведало обручальное кольцо?

Штатный командир К-431 капитан 2-го ранга Валерий Шепель находился в отпуске и о том, что стряслось с его кораблём, который принял резервный экипаж, узнал далёко от Чажмы. Прошло двадцать лет, прежде чем он рассказал то, что знал, о чём столько думал все эти годы…

Капитан 1-го ранга в отставке В.Н. Шепель:

— На третий день после трагедии на территории завода нашли золотое обручальное кольцо одного из погибших, по которому установили, что в момент взрыва уровень радиации достигал 90 тысяч рентген в час. Много это или мало?

Для сравнения — это втрое больше, чем при аварии на Чернобыльской атомной станции. Несмотря на гарь, копоть, гигантские языки пламени и клубы бурого дыма, вырывавшиеся из подводной лодки, в воздухе отчётливо чувствовался резкий запах озона, как после сильной грозы (первый признак мощного радиоактивного излучения). Люди его ощущали, но не задумывались, что это радиация и что их ожидает смертельная опасность. Они бросились тушить пожар. Осознание случившегося пришло позже, когда перед глазами людей предстала картина разрушенного ядерного реактора.

У заводчан и военных, которые первыми бросились к лодке, совершенно не было средств защиты, дозиметры вышли из строя из-за высокого уровня радиации. Лодка водоизмещением более пяти тысяч тонн тонула, и если бы она ушла на дно с развороченным реактором, вся радиоактивная грязь расползлась бы по бухте. К счастью, подоспел заводской буксир и лодку удалось оторвать от пирса и посадить на мель.

Начали замерять радиационную обстановку на причалах, практически все приборы зашкаливали. Прибывшие люди, работающие в спецодежде при температуре более 23 градусов тепла, падали в обморок. Светились не только стены цехов, но и крыши, пирсы. Облучение получили рабочие и жители посёлка Дунай. Матросов и солдат гнали в ядерный ад, как на убой. Было слишком мало техники, и главным орудием в основном была кирка и лопата. На первом этапе давали сменную рабочую одежду и обувь. И никто не думал о радиации, о дозах. Люди просто выполняли воинский долг. Флагманский врач, которому задавали вопрос о дозах облучения, отмалчивался и отшучивался. Был приказ — молчать.

О погибших говорили шёпотом. Их фамилии было приказано не упоминать. Более чем скромный обелиск, установленный на месте захоронения останков, хранит их имена. Вот они:

капитан 2-го ранга Виктор Целуйко;

капитан 3-го ранга Анатолий Дедушкин;

капитан 3-го ранга Владимир Комаров;

капитан 3-го ранга Александр Лазарев;

капитан-лейтенант Валерий Коргин;

старший лейтенант Герман Филиппов;

старший лейтенант Анатолий Ганза;

старший лейтенант Сергей Винник;

матрос Николай Хохлюк;

матрос Игорь Прохоров.

Несмотря на то что и до 1985 года происходили аварии, из-за чего лодки полностью выходили из строя, а количество жертв было значительно большим, аварию в бухте Чажма на атомной субмарине К-431 специалисты оценили как самую крупную атомную катастрофу на флоте за последние три десятилетия…