Глава 11 СОВЕРШЕННО ТОЧНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Глава 11
СОВЕРШЕННО ТОЧНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
После этих неслыханных насилий у большевиков не было пути назад — к тому самому народу, который они предали, обрекли на голод и вымирание. Оставался стремительный бег к собственной могиле — под партийным знаменем, под водительством Сталина.
В. Рапопорт, Ю. Алексеев. Измена Родине
1
К середине 1919 года обстановка на фронтах прояснилась. Запахло победой. И вот Якир меняет карьеру комиссара, палача и карателя. Теперь он рвется в командиры. Самые высокие командирские должности, как водится, заняты. Есть только должность командира дивизии. С члена РВС армии на командира дивизии — это падение. Но Якир, согласен на понижение, лишь бы командовать сейчас, под победный конец Гражданской войны. Он получает 45-ю стрелковую дивизию. В мае — августе 1920 года Якир командовал Фастовской, затем Львовской группой войск Юго-Западного фронта. Со своими верными китайцами не расстается. Они всегда при нем.
И вот в 1920 году Якир и его каратели впервые встречаются с настоящим противником, не с мужиками, вооруженными топорами и косами, а с разутой, раздетой, вооруженной антикварными винтовками, но все же регулярной польской армией. От этой встречи остатки 45-й дивизии Якира и всей Львовской группы войск спасались бегством. Повезло тем, у кого длинные ноги. И еще тем, у кого персональный бронепоезд с китайским машинистом.
Интересно вот что: великий полководец Якир в своих мемуарах вспомнил о многом, о том, как китайским батальоном командовал, как народные восстания успокаивал (добрым словом, уговором, ленинской правдой), а вот о том, как командовал Львовской группой войск на Юго-Западном фронте, не вспомнил.
Вот и вопрос: можно ли Якира объявлять полководцем, если он сам стесняется вспоминать об этом столь кратком и столь позорном периоде своей жизни?
2
После Гражданской войны Якир почти бессменно — верховная военная власть на Украине. Якир — соучастник одного из самых страшных злодеяний во всей человеческой истории. У меня нет права описывать организованный коммунистами голод на Украине и смерть миллионов в одной главе. Той трагедии не описать ни в каких томах. Но свято верю: народ Украины не забудет своих палачей. Якир — в их числе. В первой пятерке. Формально. Но творилось то дикое преступление силой. Силой Красной Армии. Одних чекистов тут было недостаточно. А Красная Армия на Украине подчинялась Якиру. Потому именно в его руках была сила. Фактически во время коллективизации именно Якир был первым номером на Украине.
«Красная звезда» (4 февраля 1989 г.) выражается мягко: «В 1933 году на Украине разразился голод». Вот так взял да сам собой и разразился.
А разразился он не сам собой. Голод был организован марксистами. Маркс требовал трудовых армий, особенно в сельском хозяйстве. Но марксизм осуществим только в странах с тоталитарным прошлым. А мы люди свободные. Традиции свободы настолько глубоко укоренились в нашем народе, что в нашей стране было невозможно осуществить кровавые Марксовы замыслы в полном объеме. Потому создавались не марксистско-троцкистские трудовые армии, а гораздо более мягкие и человечные колхозы. Но и в колхозы наш привыкший к свободе народ не хотел идти. Потому марксисты организовали голод: кто не пойдет в колхоз, тот сдохнет от голода.
Вместо жуткой статистики коллективизации — всего только кусочек из «Бабьего яра» Анатолия Кузнецова:
«Мы им: колхозы или смерть. Они на это: лучше смерть…
Нам, коммунистам, выдавали по талонам, чтоб не сдохли, немножко, деревенским активистам тоже, а вот что ОНИ жрут — это уму непостижимо. Лягушек, мышей уже нет, кошки уже ни одной не осталось, траву, солому секут, кору сосновую обдирают, растирают в пыль и пекут из нее лепешки. Людоедство на каждом шагу…
…Сидим мы в сельсовете, вдруг бежит деревенский активист, доносит, в такой-то хате девку едят. Собираемся, берем оружие, идем в ту хату. Семья вся дома в сборе, только дочки нет. Сонные сидят, сытые. В хате вкусно пахнет вареным. Печка жарко натоплена, горшки в ней стоят.
Начинаю допрашивать:
— Где ваша дочка?
— В город поихала…
— Зачем поехала?
— Материала на платье купить.
— А в печи в горшках что?
— Та кулиш…
Выворачиваю этот «кулиш» в миску-мясо, мясо, рука с ногтями плавает в жире.
— Собирайтесь, пошли.
Послушно собираются, как сонные мухи, совсем уже невменяемые. Идут. Что с ними дальше делать? Теоретически — надо судить. Но в советских законах такой статьи — о людоедстве — нет! Можно — за убийство, так это ж сколько возни по судам, и потом голод — это смягчающее обстоятельство или нет? В общем, нам инструкцию спустили: решать на местах. Выведем их из села, свернем куда-нибудь в поле, в балочку, пошлепали из пистолета в затылок, землей слегка присыпали — потом волки съедят».
3
А что мог сделать Якир?
Он мог делать все, что хотел. Коллективизация была возможна только под пулеметным огнем Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Голод был организован штыками все той же армии-освободительницы. Это ее боевые отряды изымали все, что можно было считать едой, и беспощадно уничтожали. Не об одном Якире тут речь. Все они, стратеги, к тем злодеяниям руку приложили. Якир тут только пример. И по той причине, что был он в самом центре трагедии и преступления и у него было больше всех возможностей к сопротивлению. Так вот, если бы Якир не проявлял особого усердия в расстрелах голодающих, то марксисты никакими средствами не смогли бы загнать людей в колхозы, не по силам им было потушить пламя народного гнева. Кроме Якировых пулеметов, никаких других средств против народа не было. Не прояви Якир прыти в раскулачивании и изъятии продовольствия, то и не было бы никакой коллективизации, никакого голода.
И снова вопрос о мотивах. Зачем Якир пришел в революцию? Зачем воевал за красных? При царе ничего подобного голоду 1933 года нигде на просторах Российской империи не случалось. Зачем Якир устанавливал людоедский режим? Ради чего Якировы китайцы жарили офицеров в паровозных топках? Ради светлого будущего, в котором люди будут варить друг друга в кастрюлях? Зачем Якир рвался к власти? Чтобы организовать такой голод, которого не случалось никогда?
Если Якир рвался к власти, чтобы защищать народ, так вот он, народ, — защищай! Его даже и защищать не надо. Просто не надо отбирать у народа зерно, не надо резать коров и свиней, не надо хлоркой засыпать мясо, не надо сжигать хлеб. Но хлеб сжигали. Но мясо засыпали хлором. Но скот загоняли в вагоны и держали неделями без воды и корма, чтобы околел. Чтобы народу не досталось. Чтобы народ покорился. Чтобы народ загнать в колхозы.
А ведь не прояви Якир усердия…
И не хочу я все взваливать на одного бедного Якира. Все товарищи красные командиры, которые во времена коллективизации служили в Красной Армии, все до единого были врагами народа. Все без исключения. Все пошли на службу сатанинской власти. Все воевали против своих. И вовсе не зря в 1935 году были введены маршальские звания. Казалось бы, почему в мирное время? Войны вроде бы нет. И вдруг присваивают огромные звезды полководцам! За какие такие победы?
За коллективизацию. За голод, который красные командиры устроили своей стране. За победу над крестьянством. За измену Родине. Хребет крестьянству был переломлен голодом. Но хребет крестьянства — это хребет России. И Украины. И Белоруссии. После того Россия горбатая. И Украина. И Беларусь.
А ведь мог бы Якир встать во главе народа. После первой волны конфискаций скота, птицы, зерна и вообще всего съедобного страна взвилась на дыбы от ужаса и ярости. В подчинении Якира — самый мощный из всех военных округов Советского Союза, лучшие дивизии, самое современное оружие. И тут же — десятки миллионов голодных людей, которые обречены на смерть, которым терять нечего. Если бы Якир объявил себя противником этого преступления, то армия бы ему подчинилась. И уж народ бы его поддержал.
Удача была гарантирована. Но если бы и не удалось победить марксистов, то Якир погиб бы в бою, и вот тогда благодарной Украине следовало бы поставить ему памятник.
Но Якир был карателем и палачом. Он якобы сменил палаческую профессию на командирскую, но командиром он так и не стал, а палачом остался. Якир пришел в революцию вовсе не для того, чтобы защищать народ. Его вели в революцию другие расчеты…
4
Кремлевские пропагандисты говорят, что если бы Сталин не отстранил от власти командующего Киевским военным округом командарма 1 ранга Якира, то Якир спас бы Украину от германского нашествия, сокрушил бы 2-ю танковую группу Гудериана, не пустил бы в Киев гауляйтера Коха.
Может быть, и так. Но велика ли разница: власть партийцев или власть арийцев? Разве власть Якира была лучше гитлеровской? Согласен: при Якире уничтожали одних, а других миловали, а при Кохе — наоборот.
Но в их методах не много разницы. И размах — тот же. И жестокость за гранью безумия. У обоих. Марксист Якир и гитлеровец Кох — близнецы-братья. Один — социалист, и другой — социалист. При социалистическом правлении гауляйтера Коха даже колхозы решено было восстановить. Чтобы не с отдельным мужиком отношения выяснять, а обкладывать данью все село, а там сами разбирайтесь, сами друг из друга кровь пейте.
Интересная деталь: во время гитлеровской оккупации Киева гестапо располагалось в доме 33 по Владимирской. В здании НКВД УССР. Уходя, чекисты свое здание не взорвали и не сожгли, хотя взорвали Крещатик и лавру. Но и гестаповцы, уходя, сожгли все вокруг, а свою временную резиденцию любезно оставили чекистам неповрежденной. Чекисты и гестаповцы передавали друг другу дом пыток, истязаний и расстрелов как эстафету.
И еще деталь. Палач Украины Кох имел резиденцию за Вышгородом, в Межгирье. Там были усадьбы Косиора, Постышева, Петровского, Хрущева. Но Коху почему-то приглянулся дворец Якира.
Тухачевский свой способ правления Россией назвал оккупацией. Он признавал, что «войну приходится вести в основном не с бандами, а со всем местным населением» («Борьба с контрреволюционными восстаниями» // Война и революция. 1926. N 7-9}. Тухачевский считал, что «приходится вести не бои и операции, а, пожалуй, целую войну, которая должна закончиться полной оккупацией».
Якир был целиком солидарен со своим другом и соратником и делал то же самое на Украине: вел настоящую войну против своего народа, которая завершилась оккупацией.
Как Тухачевский, как Блюхер, как другие изменники Родины, Якир был оккупантом. И если уж ставить памятник Тухачевскому, Блюхеру, Якиру, то надо и гауляйтера Коха не забыть.
Чем он хуже Якира и Тухачевского?
5
Защитники Якира говорят, что он был не только садистом и палачом, но и в некотором роде немножко стратегом. Такие заявления я слышал, но подтверждений никто не придумал. Никаких побед на фронтах Якир никогда не одерживал. Карательные — не в счет. Работ теоретических не писал. Ничем себя в военной науке не проявил. Округ Киевский при нем был самым мощным. Но он и до Якира, и после него всегда был самой мощной группировкой сил Красной Армии. Не потому, что тут Якир, а потому, что удар по Западу отсюда наносить удобнее.
Фундамента военного у Якира не было. Командные инстанции он проходил большими скачками: командир батальона, командир дивизии, командующий армией. От недоучившегося студента до командарма — два года. Никому такие скачки даром не проходили. Весь его боевой опыт — три месяца с позорным концом. В теоретических изысканиях имени своего не увековечил. Блистательными открытиями военную науку не обогатил.
В 1927 году Якир учился в германской академии. И его похвалил генерал-фельдмаршал Гинденбург. И нам теперь объявили: вот оно — свидетельство гениальности!
Не поддадимся соблазну. Восторженный вопль не поддержим. Похвалил Гинденбург? Невелика честь. Гинденбург и Гитлера считал великим государственным деятелем и стратегом. Простим ему: выживший из ума фельдмаршал ошибался. И представлял он страну, которая из двух мировых войн начала обе и обе… В 1927 году Гинденбург уже одну мировую войну продул-просадил и готовил генералов для следующей войны, готовил так, что они ее тоже позорно просадили. Возражают: немцы воевать умеют, только у них победы не получаются. Можно сказать и так. Но для меня неумение побеждать означает неумение воевать. Представим: великолепный боксер, мускулы — залюбуешься, техника отменная, трусы красные, на ринг выбегает эффектно, под грохот барабанов и звон литавр, начинает бой театральным замахом. Только каждый раз ему морду бьют. А в остальном все великолепно. Так с немецкими фельдмаршалами всегда получается: удивительно мудрые люди, и грудь в орденах, и мемуары — не оторвешься.
Только морды битые. Регулярно.
Так что похвала таких стратегов много не значила. И нечему нам было в 1927 году у немцев учиться. У нас в тот момент уже закладывались (в отсутствие Якира) основы «Глубокой операции», а в Германии и в 1933 году ничего подобного не было. Достаточно посмотреть германский устав «Вождение войск» соответствующего года.
И если фельдмаршал Гинденбург Якира похвалил, то из этого вовсе не следует, что похвала искренняя. Якир работал с китайцами и должен бы знать древнюю китайскую мудрость: БЕРЕГИСЬ, КОГДА ТЕБЯ ХВАЛИТ ВРАГ.
6
Говорят, что Якир выступал против сталинского террора и за то поплатился головой. Действительно, говорят и такое. Но дело обстояло как раз наоборот. Генерал-полковнику Д.А. Волкогонову довелось читать сталинские документы (см.: Д.А. Волкогонов. Триумф и трагедия. Кн. 1. Ч. 2. С. 213). История такова. 1937 год, февральско-мартовский Пленум ЦК. Тот самый пленум, который послужил официальным началом очищения верхов партии, армии и НКВД. Выступает нарком внутренних дел товарищ Ежов и предлагает исключить бывших членов Политбюро Бухарина и Рыкова из состава ЦК и из партии, судить и расстрелять.
Тут надо особо отметить: с предложением выступает Ежов. Сталин при том присутствует, но он как бы ни при чем. Сталин как бы выше всего этого, он в это дело не вмешивается. Вынесено предложение о расстреле Бухарина и Рыкова — что ж, обсуждайте, товарищи.
Кто такой Рыков? Ленин — первый глава советского правительства, Рыков — второй.
А кто Бухарин? По определению Ленина, любимец партии.
И вот — персональное дело названных товарищей. И предложение: не строгий выговор с занесением, а расстрел. Кто за это предложение? Прошу голосовать, товарищи.
И отдельные товарищи дрогнули. И не малым числом. Не за любимца партии дрогнули и не за Рыкова, сменившего Ленина, а за свою драгоценную шкуру: сегодня под топор — любимец партии и бывший председатель Совнаркома, а завтра — кто?
Среди дрогнувших и те, кто Сталина поддерживал всегда, везде, во всем: Шкирятов и Хрущев. Голосование поименное. Каждый свое мнение на бумаге пишет. Одни — как велено: из партии выгнать, судить и расстрелять. А дрогнувшие — осторожнее: из партии выгнать и судить. А там, мол, как решит наш родной советский суд. Товарищ Сталин в дело не вмешивается, но внимательно за происходящим наблюдает. Вырисовывается пусть и скрытое, но сопротивление. Не спешат вожди своих бывших товарищей сдавать. Как бы чего не вышло.
Что Сталину делать?
С одной стороны, Сталин не хочет терять поддержки тех, кто за террор, с другой — Сталин не прет против осторожного сопротивления дрогнувших. Сталинское решение достойно древних мудрецов: давайте, товарищи, не спешить. Вернем дело в НКВД. Проведем дополнительное расследование. В НКВД разберутся. Потом решать будем.
И все довольны.
Хорошо, считают сторонники террора, НКВД разберется, тогда и расстреляем Бухарина с Рыковым.
Хорошо, считают осторожные, Бухарина и Рыкова не будут расстреливать. По крайней мере сейчас.
Личный секретарь Сталина Борис Бажанов давно понял предельно простую, но предельно эффективную сталинскую тактику. Сталин выступает только за те решения, которые будут безоговорочно приняты. Если есть вероятность того, что выгодное Сталину решение принято не будет, то оно откладывается на потом. Таким образом, Сталин (в отличие от Ленина) никогда при голосовании не проигрывает. Вот и сейчас: возникли у товарищей сомнения — что ж, не будем спешить с решением, пусть НКВД еще поработает, пусть товарищ Ежов соберет дополнительный материал, прояснит ситуацию, тогда и будем решать, а пока ни судить, ни расстреливать Бухарина с Рыковым не будем. Кто за это предложение, товарищи? За это предложение — большинство. И сторонникам террора, и осторожным противникам сталинское предложение нравится.
Но есть в Центральном Комитете экстремисты. Их двое. Главный комсомолец страны Косарев и командующий Киевским военным округом командарм 1 ранга Якир.
Позиция Сталина: пусть НКВД разберется.
Позиция Косарева — Якира: выгнать из ЦК, из партии, судить и расстрелять.
Правда, интересно: Якир и Косарев требуют одновременно суда и расстрела. Другими словами, они выносят смертный приговор еще до судебного разбирательства, зная наперед, что суд — это только способ придать юридическую форму заранее предрешенному убийству. Ни Якира, ни Косарева это не смущает. Они знают, что суд вынесет тот приговор, который ему прикажут вынести. И это им нравится.
7
Судьба мстит «палачам.
Бухарину и Рыкову смертный приговор вынесли. Но только через год — 13 марта 1938 года. А персональный вагон Якира отцепили в Брянске 28 мая 1937 года — через пару месяцев после того, как Якир требовал расстрела Бухарину и Рыкову. Якир попал под пулю палача почти на год раньше тех, кому он требовал смерти.
Поведение Сталина в этой ситуации требует особой оценки. Цель Сталина — уничтожить своих политических врагов. В данном случае — Бухарина и Рыкова. Тех, кто высказывался (пусть очень осторожно) против таких действий (Хрущева и Шкирятова), Сталин не расстреливает. А тех, кто проявляет особую кровожадность (Косарева и Якира), Сталин стреляет в первую очередь.
СТАЛИН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ОЧИЩАЛ ВЫСШИЕ ЭШЕЛОНЫ ВЛАСТИ ОТ ОПЬЯНЕННЫХ КРОВЬЮ БЕЗУМЦЕВ.
8
Каждый год 1 мая войскам зачитывали приказ наркома (или потом — министра) обороны и приказ командующего округом. Приказы эти ничего не содержат, кроме требований крепить воинскую дисциплину, держать порох сухим, учиться военному делу настоящим образом. Приказ готовит начальник штаба. Вернее — один из штабных негров. Начальник штаба правит своей командирской рукой и отдает машинистке печатать. Затем приказ несут на подпись командующему. Командующий читает, ворчит, бросает невнятные замечания. Текст перепечатают с учетом замечаний командующего, он подпишет, а в праздничное утро приказ зачитают, как принято, «во всех ротах, батареях, эскадронах, эскадрильях и на кораблях».
В последний день апреля 1937 года проект праздничного приказа принесли на подпись командующему Киевским военным округом командарму 1 ранга Якиру. Приказ стандартный: под руководством великого Сталина вперед к победе коммунизма! Якир все это прочитал, Сталина вычеркнул и отдал бумагу перепечатывать. «Красная звезда» (4 февраля 1989 г. и 14 августа 1996 г.) восхищается Якировым поступком: вот он, борец против культа личности! Вот она, смелость! Вот она, храбрость!
Я лично в этом поступке храбрости не вижу. Если Якир считал, что Сталина слишком возвеличивают, то он, как член ЦК, должен был об этом сказать на февральско-мартовском Пленуме. По крайней мере должен был оказаться в числе осторожных противников террора, таких как Хрущев и Шкирятов. Но Якир требовал крови. Якир на том пленуме проявил большую кровожадность, чем Сталин.
Если Якир считает себя противником Сталина, то надо против Сталина бороться. Бороться можно открыто — выступить с оружием в руках, поднять войска и украинских мужиков. Или можно бороться тайно — подготовить заговор и свернуть шею товарищу Сталину. На открытое выступление против Сталина Якир не пошел. Если он состоял в заговоре, то своим поступком сгубил все дело.
Поступок Якира не просто глупость, но нечто большее.
Якир — член ЦК, и у него какие-то свои политические комбинации. Хочешь заниматься политикой — занимайся, но не подставляй других. Своими действиями Якир поставил под удар начальника штаба — ведь это он за подготовку приказа отвечает. Начальник штаба — человек военный, и большая политика ему, может быть, не нужна. Но за якировский кукиш в кармане начальник штаба должен отвечать. Зачем это ему?
Хорошо Якиру. Сам-то он — Якир, сам-то он — член ЦК, и вольно ему делать все, что нравится. Но начальник штаба не имеет такого положения, такого влияния и такой власти. А Якир, не спрашивая мнения начальника штаба, делает его соучастником политической акции, соучастником выступления, пусть и мелкого, против высшего политического руководства страны.
Якир играет свои политические игры, но тянет за собой и девочку-машинистку, не спрашивая ее согласия. Если кто-то узнает о случившемся, то ее ведь тоже заберут куда следует. А на хрена, скажите мне, ей, молодой и красивой, в эти дела впутываться?
Начальник штаба, получив приказ обратно и увидев, что в нем вычеркнуто, просто обязан был доложить куда следует: вот, товарищи, мой текст, а вот правка товарища Якира, Я тут ни при чем. Я в эти игры не играю. Это он правил.
А товарищи из 00, то есть из Особого отдела, обязаны доложить об этом в вышестоящие инстанции. Просто ради спасения своей шкуры. Весьма скоро эта информация должна дойти до товарища Сталина. Тот, кто ее придержит, голову потеряет. Начальник штаба и все остальные были обязаны докладывать о случившемся по всем каналам: а вдруг это провокация? А вдруг это товарищ Сталин через своего дружка и собутыльника члена ЦК Якира просто бдительность проверяет: доложат или нет?
И девочка-машинистка по своим каналам доложить была обязана. Она напечатала один текст с восхвалением Сталина, а теперь ей приказывают то же самое перепечатать, только с вычеркнутым Сталиным. Когда народ умирал миллионами, товарищ Якир Сталину кукиши не показывал. А теперь осмелел. Зачем ей быть соучастницей? Потому должна была она набрать соответствующий номерок и информировать кого следует. Думал ли об этом товарищ Якир?
Да ведь и не простых девочек держал товарищ Сталин в машинистках-телефонистках-шифровальщицах возле своих соратников, великих полководцев, пламенных революционеров. Девочки особую подготовку имели и особые системы подчинения, контроля и связи. Думал ли об этом товарищ Якир? Догадывался ли? Каждый из нас в свое время мазал клеем стул любимой учительницы, кнопочки подкладывал, край стола мелом мазал, карбид в чернильницу бросал, мышонка во время урока выпускал. Или змею. И у каждого из нас ума хватало о безопасности свое подумать. Так надо было чернил бутылку в ее сумку вылить, чтобы она не узнала, какой подлец на это решился, так, чтобы не заподозрила! А у Якира не хватает ума вредить незаметно.
Поведения Якира — поведение вздорной бабы из коммунальной кухни, которая в чужой суп мыло бросает. Но ведет себя она так, что все знают, чьих рук это дело.
9
Теперь дополнительная информация. Червонный казак Илья Дубинский рассказывает: в 1935 году он получил новый кабинет. «Как-то заехал ко мне Шмидт. Похвалив строгость обстановки, сказал:
— А портрет Сталина надо иметь» (Особый счет. С. 128).
В 1927 году, когда Троцкий еще числился великим вождем, а Сталина считали «выдающейся посредственностью», любимец Якира Шмидт публично обещал Сталину отрезать уши. В 1935 году, когда Сталин решительно победил, тот же любимец Якира Шмидт рекомендует не только своим подчиненным и начальникам, но и командиру соседней бригады вешать в кабинетах сталинские портреты.
А вот про самого Якира: «Вспоминаю заседание Комиссии Обороны в Киеве. С какой любовью, возвращаясь из Москвы, Якир говорил о Сталине. Так восхищаться может лишь горячо любящий сын своим хорошим отцом. Что же это, подлость одного или вероломство другого?» (Там же. С. 208).
На мой взгляд: подлость одного. Рассудим: на высокой трибуне Комиссии Обороны Якир — верный сталинец, нежный, любящий сын. Оставшись один, он — борец против Сталина. Причем борец не очень умный. «Любящий сын» вычеркивает имя Сталина из приказа так, что любимому отцу об этом немедленно доложат.
Но вот Якира арестовали. Не за вычеркнутого Сталина — причины ареста куда более серьезны. До этого — дойдем. И немедленно арестованный Якир вновь обращается в любящего сына: «Я умру со словами любви к Вам».
Как все это знакомо! Как все похоже! В 1934 году Гитлер чистил своих приспешников-штурмовиков. Арестованный руководитель СА Эрнст Рем просил передать Адольфу Гитлеру, что он умрет со словами любви к своему фюреру. То же самое просил передать группенфюрер СА Карл Эрнст.
Совпадения во всем: услышав уверения в любви, Гитлер назвал Рема и его сподвижников проститутками. А Геббельс на эти слова фюрера изрек нечто такое, что в переводе на русский могло бы означать: совершенно точное определение!
Еще параллель. У наших урок мода была: на груди Ленина и Сталина выкалывать. Не затем выкалывали, что нежно Ленина со Сталиным любили, а затем, чтобы жизнь сохранить. Психология — как у Якира и Рема: кто же посмеет их стрелять, если они фюрера-вождя любят? Кто посмеет в Ленина — Сталина стрелять?
Расчет верный. В Ленина и Сталина на уголовной груди никто стрелять не смел. У нас вообще в грудь не стреляли. У нас — в затылок. Или в карьер толпой гнали и садили из пулеметов, не разбираясь, у кого что наколото на груди, на спине и ниже.
Загадка истории: любил Якир Сталина или нет?
Если любил, то одним сталинцем стало меньше. О чем же мы жалеем?
Но более похоже, что любил Якир Сталина лукавой любовью. Работал на публику. На эффект. На показуху. А вообще-то не любил.
Только прикидывался. Только придуривался любящим.
Не сплю ночами, ворочаюсь, все думаю, как назвать человека, который в глаза вождю в любви клянется и с высокой трибуны — тоже клянется, а оставшись один, кукиши в кармане крутит; его поймали с теми кукишами, и он снова в любви клянется…
Как такого назвать, чтобы получилось совершенно точное определение?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.