7. ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ
7. ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ
Среди табличек из Богазкёйского архива были обнаружены фрагменты единой серии, в которой описывается ритуал погребения царя или царицы. Вся церемония продолжалась по меньшей мере 13 дней, а возможно, и дольше; но процедура захоронения тела завершалась уже на второй день. В ходе раскопок в 1936 году был найден хорошо сохранившийся текст с описанием обрядов второго дня. Из него с очевидностью следует, что накануне днем или ночью тело кремировали; и действительно, во фрагменте таблички с описанием обрядов первого дня присутствуют слова «огонь» и «горящий». Далее в тексте, относящемся ко второму дню, говорится:
«На второй день, как только рассветет, женщины идут [к?] уктури{19} собрать кости; они заливают огонь десятью кувшинами пива, десятью [кувшинами вина] и десятью кувшинами валхи{20}.
Серебряный кувшин весом в полмины и 20 сиклей наполняют очищенным маслом. Кости берут серебряной лаппа{21} и кладут их в очищенное масло в серебряном кувшине, затем вынимают их из очищенного масла и кладут на льняную гаццарнулли, под которой лежит «одеяние из тонкой ткани».
Собрав кости, они заворачивают их вместе с льняной тканью в «одеяние из тонкой ткани» и кладут их на стул; но если это женщина, то их кладут на скамеечку.
Вокруг уктурий, [на? в?] которых сожгли тело, они кладут 12 хлебов, а на хлебы кладут пирог с салом. Огонь уже залит пивом и вином. Перед стулом, на котором лежат кости, они ставят стол и подают горячие хлебы, <…> хлебы и <…> хлебы для преломления. Повара и «стольники» ставят блюда впереди и впереди поднимают их [sic]. И всем, кто пришел собирать кости, они подают еду, чтобы те поели.
Затем они трижды подают им питье и так же трижды они дают выпить его душе. Ни хлебов, ни музыкальных инструментов Иштар нет».
Затем «старуха» и ее «помощница» совершают какие-то магические операции, но понять, в чем состоял их смысл, не представляется возможным, так как эта часть таблички сохранилась плохо. Далее в тексте говорится:
«[Тем временем] из дворца [уже] привели двух волов и дважды по девять овец. Одного [вола и девять овец] приносят в жертву солнечной богине [земли], а одного вола и девять овец [приносят в жертву душе] усопшего. [Затем] берут кости и [уносят их] от уктурий и вносят их в его «каменный дом». В «каменном доме» во внутреннем покое расстилают постель, снимают кости со стула и кладут их на постель; светильник <…> [и?] <…> весом в <…> полусиклей с очищенным маслом помещают перед костьми; затем жертвуют душе усопшего вола и овцу».
Далее от текста сохранились только фрагменты, а описания ритуалов, которые проводились в последующие дни, так и не найдены. На восьмой, двенадцатый и тринадцатый день проводились обряды и жертвоприношения общего характера.
В 1911 году д-р Винклер обнаружил в пещере у дороги, ведущей к Язылыкая, множество больших горшков (пифосов), сложенных попарно горлышко к горлышку, а в них — несколько малых сосудов с прахом кремированных тел. Но никаких иных остатков кремации, относящихся ко 2-му тысячелетию до н. э., в местах расселения хеттов не найдено. С другой стороны, и в Алишаре, и в Богазкёе археологи обнаружили множество ингумированных останков — либо в таких же сложенных горлышко к горлышку пифосах, либо просто в могилах, вырытых в земле; в Богазкёе тела покойных обычно закапывали прямо под полом жилищ. Однако все эти останки, в том числе и обнаруженные д-ром Винклером, судя по всему, принадлежали простолюдинам, тогда как в цитированном выше тексте описывается ритуал погребения царя или царицы. Напрашивается вывод, что в этом заключалось одно из значимых культурных различий между правителем и подданными, проявившееся по меньшей мере в эпоху поздней империи (которой датируется текст с описанием ритуала). Однако это различие, по всей видимости, никак не связано с той социальной пропастью, что резче всего отделяла правящий класс от простолюдинов в период Древнехеттского царства. Ведь царей Древнего царства не кремировали, о чем ясно свидетельствуют заключительные фразы из воззвания Хаттусили I: «Омой мое тело как подобает; прижми меня к груди своей и у грудр своей погреби меня в земле».
Еще интереснее эта проблема становится при сравнении вышеописанной церемонии с обрядами погребения Патрокла и Гектора, о которых повествует «Илиада» (XXIII, 233 и XXIV, 782 и далее){22}:
ПОГРЕБЕНИЕ ПАТРОКЛА
Тою порой собиралися многие к сыну Атрея;
Топот и шум приходящих нарушили сон его краткий;
Сел Ахиллес, приподнявшись, и так говорил воеводам:
«Царь Агамемнон, и вы, предводители воинств ахейских!
Время костер угасить; вином оросите багряным
Все пространство, где пламень пылал, и на пепле костерном
Сына Менетия мы соберем драгоценные кости,
Тщательно их отделив от других; распознать же удобно.
Друг наш лежал на средине костра; но далеко другие
С краю горели, набросаны кучей, и люди и кони.
Кости в фиале златом, двойным покрывши их туком,
В гроб положите, доколе я сам не сойду к Аидесу.
Гроба над другом моим не хочу я великого видеть,
Так, лишь пристойный курган; но широкий над ним и высокий
Вы сотворите, ахеяне, вы, которые в Трое
После меня при судах мореходных останетесь живы».
Так говорил; и они покорились герою Пелиду.
Сруб угасили, багряным вином поливая пространство
Все, где пламень ходил; и обрушился пепел глубокий;
Слезы лиющие, друга любезного белые кости
В чашу златую собрали и туком двойным обложили;
Чашу под кущу внеся, пеленою тонкой покрыли;
Кругом означили место могилы и, бросив основы
Около сруба, поспешно насыпали рыхлую землю.
Свежий насыпав курган, разошлися они. Ахиллес же
Там народ удержал и, в обширном кругу посадивши,
Вынес награды подвижникам: светлые блюда, треноги;
Месков представил, и быстрых коней, и волов крепкочелых,
И красноопоясанных жен, и седое железо.
ПОГРЕБЕНИЕ ГЕКТОРА
Так говорил, — и они лошаков и волов подъяремных
Скоро в возы запрягли и пред градом немедля собрались.
Девять дней они в Трою множество леса возили;
В день же десятый, лишь, свет разливая, Денница возникла,
Вынесли храброго Гектора с горестным плачем трояне;
Сверху костра мертвеца положили и бросили пламень.
Рано, едва розоперстая вестница утра явилась,
К срубу великого Гектора начал народ собираться.
И лишь собралися все (неисчетное множество было),
Сруб угасили, багряным вином оросивши пространство
Все, цде огонь разливался пылающий; после на пепле
Белые кости героя собрали и братья и други,
Горько рыдая, обильные слезы струя по ланитам.
Прах драгоценный собравши, в ковчег золотой положили,
Тонким обвивши покровом, блистающим пурпуром свежим.
Так опустили в могилу глубокую и, заложивши,
Сверху огромными частыми камнями плотно устлали;
После курган насыпали; а около стражи сидели,
Смотря, дабы не ударила рать меднолатных данаев.
Скоро насыпав могилу, они разошлись; напоследок
Все собралися вновь и блистательный пир пировали
В доме великом Приама, любезного Зевсу владыки.
Так погребали они конеборного Гектора тело.
Черты сходства между хеттским и гомеровским ритуалами таковы: 1) тело сжигают; 2) огонь погребального костра заливают напитками; 3) кости погружают в масло или покрывают жиром («туком»);
4) кости заворачивают в лен и в тонкую ткань;
5) кости помещают в каменную усыпальницу; 6) после погребения устраивают пиршество.
С другой стороны, между двумя этими типами церемоний имеются и отличия: 1) гомеровские воины помещают кости, обернутые туком, в золотой сосуд, а в хеттском ритуале этот элемент отсутствует; 2) в хеттском ритуале кости кладут на стул или скамеечку;
3) хеттский «каменный дом» — это, по всей видимости, самостоятельная постройка, а гомеровские воины только заваливают камнями могилу, вырытую в земле;
4) хеттский ритуал включал в себя магические операции, а гомеровский — игры атлетов.
Можно было бы заключить, что в свете всех этих различий отмеченные общие черты не могут служить достаточным основанием для гипотезы о заимствовании или единой традиции. Ведь после того как тело сжигали, с костями так или иначе приходилось совершать ряд операций подобного рода. Но с другой стороны, маловероятно, чтобы хеттские цари стали использовать обычай кремации, не соприкоснувшись предварительно с народом, уже следовавшим аналогичному обычаю. И возможно, имеет смысл задуматься о том, как и при каких обстоятельствах могла произойти такая встреча.
Известно, что в микенской Греции покойников не сжигали: практику кремации греки приняли позже. Конечно, легко было бы обвинить Гомера в невольном анахронизме, но не следует торопиться с выводами. Согласно археологическим данным, в Трое VI — городе, который, по одной из гипотез, имел в виду Гомер и расцвет которого совпадает по времени с эпохой Хеттской империи, — кремация была общепринятым способом захоронения, и не исключено, что ахейские герои заимствовали эту практику у троянцев как удобный способ погребения покойных на чужой земле. В любом случае сам факт того, что кремация практиковалась в Трое VI, указывает на источник, из которого хетты могли ее заимствовать, и в то же время до некоторой степени обосновывает гомеровское описание этого обряда.
Примечание
В 1952 году д-р Биттель обнаружил, что еще один выход скальных пород у дороги к Язылыкая служил хеттам местом захоронения покойных на протяжении многих веков. Здесь размещалось 72 захоронения, в 50 из которых содержались кремированные останки в глиняных сосудах разной формы и величины. Таким образом, хетты, по-видимому, практиковали кремацию с древнейших времен, и на то, что кремированные покойники принадлежали при жизни к правящему классу, нет никаких указаний. Таким образом, утверждать и далее, что практика кремации отличала правителей от подданных, нет никаких оснований, и если хеттский погребальный ритуал действительно связан с тем, что описан в гомеровских поэмах, то объяснять это следует не заимствованием, а единством традиции.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.